Prized

      Руфус изучал карту Хогвартса, когда Патронус ворвался в его дверь, топая крошечными ножками и запрыгивая на стол. Ласка была полупрозрачной и едва видимой, но она была там, и ее предупреждение было ужасающим. — Орден пал, — сказал он. — Все потеряно.       Руфус понятия не имел, кому он принадлежал, но предположил, что сообщение было законным. Почему бы и нет? Что плохого может быть в том, чтобы предупредить Министерство о том, что Орден Феникса потерпел поражение?       Он судорожно вздохнул и кивнул. — Спасибо, — сказал он.       Патронус исчез, оставив Руфуса гадать, что, черт возьми, он собирается теперь делать. Почему Орден двинулся на Хогвартс, не предупредив их об этом? Он мог бы снабдить их аврорами, с…       Но он не мог этого сделать, не так ли?       Не тогда, когда Хогвартс был практически неприступной крепостью. Не тогда, когда он изучал все карты, которые существовали в этой проклятой школе, только для того, чтобы каждый раз терпеть неудачу, потому что не было другого пути, кроме тех, о которых все уже знали. Или, по крайней мере, он ни о чем таком не знал.       Он никогда не смог бы оправдать отправку своих авроров на бойню, которую устроили бы Пожиратели Смерти, никогда не смог бы оправдать то, что бросал жизни стольких магов без особых шансов на успех.       Руфус закрыл глаза и опустил голову на холодное дерево стола. Это помогло заземлить его, не то чтобы заземление в эти дни приносило много пользы. В конце концов он поднял глаза и снова уставился на карту. — Я не знаю, что делать, — тихо сказал он, с облегчением признав это, хотя рядом не было никого, кто мог бы это услышать.       Или, может быть, именно поэтому это было таким облегчением. Он не знал, что делать, и так долго думал об этом… Произнести эти слова вслух там, где некому было его судить, было просто.       Он вздохнул.       Что ж, если больше нечего было делать, может быть, пришло время броситься на Волдеморта со всем, что у них было, и надеяться, что этого будет достаточно, чтобы действительно нанести какой-то ущерб. Может быть, пришло время для этого самоубийственного бегства, так как казалось, что больше ничего не сработает.       — Не будь смешным, — пробормотал он себе под нос. Никогда не существовало подходящего времени для бегства. По крайней мере, до тех пор, пока буквально ничего не останется. По крайней мере, сейчас, в данный момент, когда Волдеморт и его Пожиратели Смерти оставались за стенами Хогвартса. Да, они не могли войти, чтобы сразиться с ними, но Волдеморт также не собирался уходить из замка, чтобы попытаться захватить остальную часть Министерства.       Руфус предположил, что он должен быть благодарен за эти небольшие одолжения.       А потом сработала сигнализация, и он понял, что их время, чем бы оно ни было когда-то, просто истекло. Волдеморт был здесь, и Руфус не думал, что он уйдет, пока не получит то, что хотел. Похоже, пришло время выйти в бой.       В каком-то смысле это тоже было облегчением. Теперь больше не нужно было принимать важных решений, потому что он никогда не сдастся Волдеморту. Теперь вопрос был только в том, как быстро он умрет.

***

      Ремус зарычал на аврора перед ним, его пальцы сжались во что-то более похожее на когти, чем на настоящие руки. Он замахнулся на него одной рукой, крепко сжимая палочку в другой, и наблюдал, как аврор полетел. Он прикончил его жестоким режущим проклятием и попытался притвориться, что только что не убил одного из хороших парней.       Как будто он и не превращался в монстра, которым всегда себя считал.       Это не сработало, особенно когда Фенрир, стоявший рядом с ним, вцепился в горло беспомощной молодой женщины, чьи крики оборвались жалким бульканьем.       Ремус поперхнулся, когда услышал, как Фенрир впивается в нее еще сильнее, когда ее кровь брызнула в арку перед ним. Ему пришлось закрыть глаза и сделать несколько глубоких вдохов, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы его не вырвало.       Это сработало, но едва-едва.       Пока он приходил в себя, линия Пожирателей Смерти позади него и других оборотней продвигалась, их темп был медленным и устойчивым. Им особо нечего было делать, учитывая, какими они были за спиной стаи Фенрира. Они были более полезны на открытых пространствах, чем в коридорах, когда у них не было внутренних волков, действующих как личные щиты.       Одним из немногих преимуществ ликантропии была защита от многих проклятий, которые она предлагала. Это не остановило бы непростительное и не полностью остановило бы взрывное проклятие или многие другие, но незначительные никогда не коснулись бы оборотня.       — Ты хорошо справляешься, — прорычал Фенрир, наконец-то отпуская тело девушки.       — Я не чувствую, что это так, — честно сказал Ремус, даже когда они продолжили идти вперед. Казалось, что между ними и следующей большой комнатой никого не было, но это могло измениться, если бы кто-то выбежал из бокового коридора.       — Ты немного брезглив, но в конце концов ты это преодолеешь, — сказал Фенрир.       Это было совсем не то, что имел в виду Ремус. Дела у него шли неважно. Как он мог быть таким, когда ему было так плохо, если он оглядывался на бойню позади них? Большинство из этих людей были невиновны, не имели никакого отношения к войне. Что делал Волдеморт…       Но Ремус знал, что заключил сделку с Темным Лордом, чтобы продолжать быть рядом с Гарри, единственное, что осталось от гораздо более счастливых времен. И эта сделка требовала, чтобы он занимался подобными вещами, возможно, до конца своей жизни.       Когда оборотень впереди него схватил кого-то другого за горло, кусая с приглушенным воем, Ремус подавил желание снова отвернуться. Мерлин, он надеялся, что ему не придется иметь дело с этим до конца своей жизни.       Он не думал, что сможет с этим справиться.

***

      Принять служение было почти трогательно легко. Их защита рассыпалась, как бумага, перед Волдемортом, что обычно радовало бы его. В данный момент он находил это особенно неприятным. В конце концов, он был здесь, чтобы выпустить пар, и, поскольку все шло хорошо, ему даже не пришлось произносить проклятия.       Ему удалось убить одного примерно на полпути через Министерство, когда какая-то идиотская маленькая девчонка каким-то образом прокралась за ними и попыталась убить его неудачным смертельным проклятием. Маленькая девочка даже толком не знала, как его бросить, но все равно попыталась. Он погас еще до того, как свет смог должным образом покинуть ее палочку. Даже когда она была направлена на него, он все равно находил это более забавным, чем что-либо другое.       Когда они, наконец, проникли во внутреннее святилище министра, Волдеморт был удивлен, обнаружив там самого Скримджера, а также нескольких членов Визенгамота и нескольких авроров, которых, несомненно, держали в резерве, чтобы предпринять последнюю отчаянную попытку.       Их срубили с такой скоростью, что Волдеморт не смог удержаться от легкого смеха. Тикнесс пал во время внезапного, жестокого нападения, и Волдеморту было бы жаль потерять свою марионетку, но в тот момент он перестал быть полезным.       В конце концов, у них было Министерство. Им больше ничего не было нужно.       — Что теперь? — спросил Люциус в тишине, наступившей после того, как заклинания перестали летать.       — Несомненно, есть области, которые еще не были уничтожены, — сказал Волдеморт, пожимая плечами. — Продолжайте искать, находите и убивайте каждого сотрудника министерства. Если они сдадутся, я полагаю, мы сможем взять их в плен.       Люциус поклонился ему и вышел из комнаты. Волдеморт мог слышать, как он отдает приказы через толстую деревянную дверь. Он закрыл глаза и ненадолго прислушался, затем позволил легкой улыбке расплыться по его губам.       Все было кончено. Они победили. Все, что ему теперь нужно было сделать, — это создать правительство, о котором он думал с тех пор, как начал эту войну много лет назад.       После завоевания Министерства казалось, что это возможно. И, если ему повезет, это отвлечет его от неуместных чувств, которые все еще горели в нем. Это было бы приятным побочным преимуществом.

***

      Авроры пали, и из Министерства не было выхода. Перси не был дураком. Пожиратели Смерти наступали, уничтожили министра, и теперь оставалось только либо умереть в бою, либо сдаться и надеяться, что один из Пожирателей Смерти проявит милосердие.       Перси, откровенно говоря, сомневался, что они были склонны к подобному поведению и чувствам.       Ему не было стыдно признаться, что он действительно подумывал о том, чтобы сдаться. Кто бы этого не сделал? Если бы был хоть какой-то шанс, что они оставят его в живых…       И одна из девушек рядом с ним, она действительно сдалась. Она уронила палочку и опустилась на землю, вытянув руки перед собой. Но она была никем и ничем. Она не была Уизли, и не было никакого способа, чтобы кто-то вроде Люциуса Малфоя когда-либо принял Уизли, который сдался.       Нет, лучшим вариантом для Перси на данный момент, несмотря на то, что это был не особенно хороший вариант, было выйти на бой. Это было не совсем то, что он хотел сделать, это было не так, как он думал, что его жизнь сложится, но теперь с этим ничего нельзя было поделать.       Он предположил, что просто родился не в то время. Может быть, если ему повезет, его смерть вдохновит тех немногих, кто еще жив в их маленьком офисе, продолжать борьбу.       Он стоял, вытащив палочку, с первым словом заклинания для взрывного проклятия на губах. Но он не был дуэлянтом, и его убили еще до того, как он смог произнести первое слово. Когда он упал, свет в его глазах потускнел, он заметил, что другие люди, с которыми он прятался, бросили свои палочки и поклонились, совсем как та первая девушка.       Все было кончено. Он полагал, что в этом есть какая-то выгода. Ему не пришлось бы жить, чтобы увидеть, как будет выглядеть мир под властью Волдеморта.

***

      Глаза Драко распахнулись, когда он почувствовал легкое давление на свою руку. Он быстро сел и посмотрел Гарри в лицо, надеясь увидеть намек на зелень его глаз или, по крайней мере, увидеть, как подергиваются веки, но ничего этого не было. Просто слегка сжал его руку.       Он судорожно вздохнул и слегка расслабился. Гарри все еще был жив и таким и останется. С ним все будет в порядке. Его голос может быть испорчен, он может не говорить, но с ним все равно все будет в порядке.       Стук туфель Нарциссы по полу возвестил о ее приближении к кровати Гарри. — Он медленно приходит в сознание, согласно его сканированию организма, — тихо сказала она. Ее рука опустилась на плечо Драко, и она погладила его. — И твой отец прислал весточку из министерства.       Драко и хотел знать, и должен был знать, был ли тот полностью честен, и в то же время не знал. — Какие новости? — он спросил, потому что нужда определенно перевешивала нежелание знать.       — Мы победили, — просто сказала она. — Министерство пало сегодня. Мы взяли горстку пленных, но не многих, и никого примечательного. Я думаю, что Темный Лорд не собирался рисковать, чтобы что-то случилось, позволяя кому-либо, обладающему реальной властью, выжить.       — Не после того, что случилось с Грейнджер, — пробормотал Драко. Он не мог винить его, честно говоря. Он не хотел бы, чтобы с Гарри случилось что-то еще, и оставить кого-то в живых с очень веской причиной желать его убить?       — Я тоже так думала, — кивнув, согласилась Нарцисса. — А теперь тебе следует пойти и что-нибудь съесть, Драко. Ты сидишь здесь с тех пор, как он был ранен, за исключением того момента, когда Темный Лорд вышвырнул тебя вон.       Драко покачал головой, его желудок скрутило. — Я не голоден. — С Гарри все будет в порядке, но это не означало, что Драко был готов оставить его одного. На всякий случай, если какие-нибудь враги все еще остались в живых, Драко просто знал, что не может оставить его.       Нарцисса вздохнула. — Что, если я принесу тебе сюда немного еды? — спросила она.       Драко поколебался, затем кивнул. — Да, хорошо, — сказал он. — Спасибо, мама.       Она поцеловала его в лоб. — Это не проблема, — пробормотала она и вышла из комнаты.       В руке Драко рука Гарри дернулась, на мгновение сжавшись еще крепче, прежде чем отпустить. Его лоб нахмурился, и он издал хриплый, ворчливый звук, но на самом деле не проснулся. Но это было нормально. Драко знал, что пройдет совсем немного времени, прежде чем он это сделает. В конце концов, это был яркий и прекрасный новый мир, где пало Министерство, и они выиграли войну.       Может случиться все, что угодно.