Рандеву

      Свет ночных огней неприятно резал глаз молодого мужчины. Он нажатием одной кнопки на двери машины поднял затемнённое стекло, и теперь слева от себя он мог чётко видеть мелькающие дома и даже различать надписи на магазинах и заведениях. По радио играла какая-то популярная мелодия, раздражающая, но вполне выносимая для путешествия по городским проспектам. Аккерман бросил взгляд на навигатор, встроенный в панель управления, чтобы убедиться: он едет в верном направлении. Чёрный галстук на шее сдавливал её, препятствуя свободному дыханию, и Леви потянул за основание аксессуара, слегка облегчая дискомфорт. «Она завязала бы лучше», — подумал он, оттягивая вещь от себя.       Вскоре на его пути появилась огромная яркая вывеска, украшенная огнями, — «La rencontre». И почему Ханджи так тянет на подобную чепуху?       Аккерман нашёл свободное место на парковке рядом со зданием ресторана и пристроил свой немецкий Mercedes так, чтобы иметь возможность как покинуть стоянку в любое время посреди ночи, так и оставить машину до завтрашнего дня, не переживая за её сохранность.       Леви заглушил двигатель и достал ключ из-под углубления под рулём. Он вышел, при открытии двери сразу почувствовав духоту городского осеннего вечера, которая была совершенно незаметна в салоне автомобиля, снабжённого кондиционерами и охлаждающими устройствами. Уже начало сентября, а такое ощущение, словно разгар июля. Ривай открыл заднюю дверь салона и достал с кожаного сиденья букет и подарочный пакет. Аккерман нажал кнопку на ключе, и только после ответного сигнала машины он покинул зону парковки, направляясь ко входу в здание. Автоматическая дверь раскрылась перед ним, и в лицо сразу же ударил запах женских духов и ароматов грядущего ужина. В холле собрались люди, красиво и изысканно одетые. Леви посмотрел на букет цветов в своих руках и стал оглядывать гостей, ища знакомую фигуру. Однако та самая фигура сама нашла его.       — А вот и Леви! Собственной персоной! — вскрикнула женщина, сзади хватая мужчину за плечи.       — Чёрт, Ханджи, не давай мне повода убить тебя хотя бы в твой день рождения.       — Ох, это ты мне принёс? — светясь от счастья, сказала она, похохотав над его угрозой и обратив внимание на подарки в его руках.       Леви протянул ей букет и передал подарочный пакет. Ханджи глубоко вдохнула аромат цветов и заглянула одним глазом в подарок.       — Там кое-какие безделушки и более материальные пожелания, — описал содержимое пакета Ривай.       — Спасибо большое, Леви, — более тихо, чем он ожидал, сказала Ханджи и наклонилась, чтобы по-дружески поцеловать его в щёку. — Некоторые уже прошли в зал, я как раз составила план рассадки гостей.       — Эрвин здесь?       — Да, он уже за столом. Твоё место слева от него.       Аккерман посмотрел в сторону банкетного зала и пошёл туда, заприметив там высокую фигуру, выделяющуюся на фоне других блондинистой макушкой. Вход в огромное помещение был украшен пышными цветами и шарами. Во всей обстановке виднелась капля хаоса и лёгкой небрежности, так свойственной виновнице торжества. Леви отодвинул стул и сел на него, обращаясь с приветствием к Эрвину. Тот обернулся, услышав знакомое грубое «добрый вечер», и пожал руку друга.       — Припозднился ты, Леви, — добродушно, как и всегда, сказал ему Смит.       — Пробки, — кратко ответил Аккерман.       — Приехал на своих четырёх? Неужели ты не собираешься выпить за здоровье нашей славной Ханджи?       — Думаю, у меня нет выбора. Сумасшедшая сама мне в глотку сунет бутылку, если я откажусь.       Эрвин звонко и приятно засмеялся, подтверждая сказанную гипотезу. Леви поднял голову, заметив взгляды девушек, сидящих чуть поодаль, и вскинул бровь. Они кокетливо посмеивались и перешёптывались, смотря то на Леви, то на Эрвина.       — А ты тут зря время не терял.       — Да, — протянул Эрвин, слегка смутившись. — У доктора Зоэ весьма симпатичные лаборантки.       — Впервые их вижу.       — Ты никогда не засматривался на других. Даже не замечаешь, как тебя пытаются заинтересовать.       Леви вновь бросил взгляд за плечо Эрвина.       — Пожалуй, — и отпил воды из стакана, который стоял рядом с его тарелкой.       — О, а вот и остальные гости, — сказал Эрвин, отодвигаясь назад, чтобы получше увидеть вошедших.       Аккерман повернулся, следуя за направлением внимания друга, и увидел несколько новых лиц, появившихся у входа. Ханджи принимала поздравления и подарки, отправляя своих гостей в зал. Однако Леви заметил лишь одного человека, входившего в помещение. Длинные ноги, элегантно ступавшие по ковровой дорожке с глухим стуком каблуков чёрных туфель, были едва прикрыты чёрным, слегка блестевшем при свете люстр, платьем, которое было перевязано малинового цвета ремнём на талии. Короткие, ещё более чёрные, чем вечерний наряд, волосы едва касались белых, изящных плеч. Узкая шея была украшена тонкой серебряной подвеской. Губы её улыбались, и тёмно-красная, почти бордовая матовая помада контрастировала на фоне белоснежных зубов.       — А она что тут делает?       — Глупый вопрос, Леви, — отозвался Эрвин. — Микаса такой же друг Ханджи, как и ты. Это банкет для близких людей, и логично было предположить, что она тоже приглашена.       — Дерьмо.       — А по-моему, она выглядит восхитительно, — усмехнулся блондин.       — Ты знаешь, что я не об этом.       Аккерман бросил испепеляющий взгляд на Смита, после чего развернулся корпусом к столу, лениво положив руку на спинку стула свободного места слева от себя.       Пока вновь не увидел исподлобья стройную фигуру, присаживающуюся напротив него, но на одно место левее. «Слишком глубокое декольте», — подумал он, мысленно фыркая и отводя неодобрительный взгляд.       — Тебе нужно расслабиться, Леви, — сказал Эрвин, жестом останавливая официанта, предлагавшего лёгкую выпивку для облегчения ожидания начала трапезы. Он взял два бокала, один из которых поставил перед другом.       — Я в порядке, — Ривай взял в руку сосуд со спиртным.       — А я вижу по твоим глазам, что у тебя железный стояк от одного взгляда на неё.       — Заткнись.       — Ладно, — усмехнулся Смит, поворачиваясь чуть вправо, подзывая за собой Леви. — Здесь есть несколько щёлочек, готовых с радостью принять тебя.       — А ты тот ещё подонок, — ответил Леви, отпивая глоток шампанского и прищуриваясь; девушки заметили вновь обращённое на себя внимание двух мужчин и возобновили свой лёгкий флирт, пока бессловесный, но очень действенный и проверенный временем. — Но меня интересует только одна щель.       — Я не сомневался, — ответил ему Эрвин, обаятельно улыбаясь в ответ девушкам. — Но выпустить пар не помешает. Не хочу видеть тебя угрюмым весь вечер.       — Не будешь, — сказал Аккерман, откидываясь на спинку стула. Он повернул голову влево и на секунду встретился взглядом с Микасой. На её лице был лёгкий макияж, совсем не скрывавший природную красоту и притягательность. Пара серых глаз смотрела на него, после чего отвернулась, переключившись на прибывших друзей, обступивших стол. Леви не мог понять, какие чувства выражал этот взгляд: даже спустя столько времени ему не всегда удавалось раскрыть истинные переживания этой девушки. Особенно когда она сама не хотела быть разгаданной. Другие привыкли называть это холодностью. Отрешённостью. Равнодушием. Как угодно, только не страхом быть уязвимой.       Вскоре начался и непосредственно сам банкет. Прозвучали пожелания самых близких друзей Ханджи в её адрес, после чего зазвенели бокалы и стали слышны позвякивания столовых приборов о тарелки. Обслуживающий персонал ресторана то и дело приносил на стол всё новые и новые угощения. Но Леви был не голоден. По крайней мере, не в этом смысле.       Аккерман не позволял себе смотреть на неё. Не при всех. Не часто. Иногда он скользил взглядом как бы мимо неё, чтобы Микаса не чувствовала дискомфорта от его внимания. Просто убеждался, что она в порядке. Что она точно счастлива. Только и всего.       Леви как раз накалывал на вилку последний кусок своего жаркое, когда официант поставил рядом с ним небольшое блюдце с красной икрой. Их ставили маленькими порциями через каждые три человека, так как это блюдо, очевидно, было не из дешёвых. Но Ривай сразу же поймал заинтересованный взгляд Микасы. Её любимое. Икра лосося.       Икра стояла далеко от неё. Как справа, так и слева. Ей неловко было просить кого-то подать ей еду. Особенно когда одно из блюдец предательски поставили рядом с ним. Рядом с Леви Аккерманом. Он поймал её слегка разочарованный в сложившейся ситуации взгляд. Но она быстро подавила в себе желание, уткнувшись в то, что уже было у неё в тарелке. Как смешно. Как ловко.       Леви выждал ещё некоторое время, пока Микаса вступит в беседу с сидящим рядом с ней Эреном. Она повернула к брату голову, когда Аккерман незаметно для неё переставил икру ближе к её тарелке. Йегер сказал ей что-то и посмеялся. Она тихо смеялась в ответ, оборачиваясь к столу. Наколов на вилку овощи, она слегка дёрнулась, словно увидела чудо. Конечно, никто не заметил удивления, отразившегося на её лице. Никто, кроме него.       Микаса взяла десертную ложечку, находившуюся в блюдце, и аккуратно перенесла несколько порций икры себе в тарелку. Она, конечно, бегло осмотрела стол, чтобы увидеть, с какой стороны к ней подали желаемое блюдо. Когда пришло понимание, её лицо омрачилось, и она взглянула на Ривая. Однако Леви в это время беседовал с Эрвином и девушками, сидящими рядом с ними и напротив их. Она закусила губу, коря себя за то, что ожидала вновь встретить его взгляд. А теперь казалось, словно кто-то другой случайно подал икру ей. Словно ему всё равно.       Краем глаза Леви видел, как Микаса смотрела на него. Когда её взгляд перенёсся с его лица на тарелку, он вновь стал наблюдать. Девушка потеряла интерес к беседе друзей и погрузилась в себя, как это часто с ней случалось. Она взяла небольшой ломтик хлеба и, положив на него несколько икринок, поднесла ко рту. Аккерман видел, как её губы приоткрылись, а ряд ровных зубов откусил небольшой кусочек. Всё вокруг как будто мгновенно исчезло, шумные голоса праздничного стола затихли, и Леви словно услышал, как лопаются икринки. Микаса наслаждённо прикрыла глаза, смакуя каждую частичку своего дорогого удовольствия. Проглотив, она поднесла ко рту пальцы, словно собиралась дотронуться до них кончиком языка. Однако её длинные ресницы резко распахнулись, и она сразу же посмотрела на Леви, взгляд которого заставил её ощутить странное волнение, сопровождающееся мурашками, холодком пробежавшими вдоль позвоночника. Мужчина без стеснения смотрел на неё, и она ясно видела его мутный взгляд сквозь пряди волос, вечно спадающих ему на глаза. Микаса медленно опустила руку, не отрывая от него глаз. Она взяла салфетку из-под своей тарелки и аккуратно провела по губам. А затем встала и вышла, бросив последний взгляд на Ривая через плечо.       Леви провёл её взглядом до самого выхода. В уме досчитав до десяти, он тоже встал из-за стола.       — Леви, я вот... — начал Эрвин, поворачивая голову влево, однако Ривай уже решительно направлялся к выходу из банкетного зала.       Следуя указателям в виде стрелок на стенах, Леви дошёл до дверей с надписью WC и вошёл в помещение, предназначенное для лиц женского пола. Как только дверь за ним захлопнулась, послышался глухой стук его спины о стену дамской комнаты.       — Чёртов извращенец, — сказала Микаса, толкнув его.       Её губы сказали больше, чем она могла или хотела. Её руки, лежавшие на его плечах, выдавали больше чувств, чем она могла себе позволить.       — Нет, — резко сказал он, когда она отстранилась, чтобы перевести дух.       Аккерман подхватил её на руки и развернул к стене, настойчиво целуя. Он прижимал её тело к себе так сильно, насколько это было возможно. Микаса ощущала, что мужчина полностью держит её у себя на руках, поэтому ноги сами собой нашли своё место у него на поясе.       — Вижу, трахаться со своей работой у тебя всё же не вышло, — сказала она, закидывая голову, когда он перешёл к её шее.       — Замолчи, иначе я буду трахать тебя всю ночь в этом дерьмовом туалете, — он крепко сжал ладонями её бёдра, отчего она приятно сжалась у него на руках.       — Тогда давай выберем менее грязное место, — шепнула она, хватаясь рукой за его волосы, когда почувствовала укус на оголённом плече.       — У меня уже стоит, — его руки двинулись выше, и Микаса ощутила, как её платье стремительно поднимается вверх.       — Нас непременно увидят, — выдохнула она, чувствуя, как заводится сильнее от ощущения его эрекции сквозь ткань делового костюма.       — Чёрта с два, — сквозь зубы выругался он, убирая руки.       Микаса встала на ноги, оправляя платье, когда Аккерман подошёл к раковине и открыл холодную воду. Он намочил руки и провёл по волосам, зачёсывая их назад.       — Моя машина на парковке.       — Ключ с собой?       — Да.       — Тогда почему мы ещё здесь?       Леви посмотрел на неё, доставая из кармана ключ, и вышел из помещения первым. Он быстро пересёк расстояние до выхода, когда услышал стук каблуков. Аккерман покинул здание и зашёл за угол, стоя у входа на парковку, где дожидался Микасы. Когда девушка появилась, они продолжили путь вместе. Ривай нажал на кнопку разблокировки замка, и фары его машины загорелись, после чего быстро потухли, когда он открыл водительскую дверь. Микаса захлопнула дверцу автомобиля, усаживаясь на колени Леви. Аккерман заблокировал замки и бросил ключ на соседнее сиденье, сразу же хватая Микасу за бёдра. Она томно вздохнула, когда одна его рука решительно проникла под резинку нижнего белья девушки.       — Я хочу быть сверху, — рыкнул он, когда она потянулась к его ремню.       — Меня это не интересует, — отрезала она, расстёгивая молнию его брюк.       Девушка на мгновение отвлеклась, наклоняясь набок. Она нащупала рукой рычаг и потянула, чтобы Аккерман откинулся на спину ещё больше.       — Неужели тебя интересует только член? — Леви наблюдал за её дрожащими от нетерпения руками, что доказывало то, как их обладательница полна желания.       — Да, — наклонилась к его лицу Микаса, освободив мужской орган от препятствий и обхватив его рукой. — Твой большой, — она крепко сжала его ладонью, — горячий, — девушка медленно провела по нему вниз, — твердый, — Микаса опустилась ещё ниже, — член.       Аккерман почувствовал, как его орган погрузился в ещё более жаркое и влажное лоно Микасы. Девушка звучно выдохнула ему в губы, полностью садясь на него. Она сожмурилась, закрыв один глаз, словно была девственницей и впервые познала мужчину. Леви поглаживал её бёдра, не спеша переходя на ягодицы, стремительно освобождавшиеся от ткани платья.       — У тебя грязный рот, — прохрипел он, пока она привыкала к нему после долгого перерыва, — и я хочу его поцеловать.       Он резко поднял одну руку к её затылку, прижимаясь своими губами к её. Его язык проник в её рот, и Микаса простонала, приподнимаясь на его члене. Она нашла в себе силы противиться ему и оттолкнула обратно на практически лежащее сиденье. С её языка до его тянулась ниточка слюны, которая упала на грудь Леви.       — Двигайся, Микаса.       Правая рука Леви вернулась на её ягодицу, и он стал направлять её. Девушка шумно дышала, скользя по нему. Так влажно. Так нежно. Так сладко.       — Ты такая мокрая и узкая.       Микаса закусила губу, наслаждаясь комплиментом. Ещё более приятным было выражение лица Аккермана, старающегося сдерживать позывы громких вздохов.       — Я кончу раньше времени, если ты не прекратишь эти рычания.       — Хочу, чтобы ты кончала всю ночь.       Микаса схватилась одной рукой за ручку над дверью, выгибаясь в спине. Она крепко сжимала в себе половой орган Леви, плавно поднимаясь и резко опускаясь на него.       — Твой член хорошо заботится об этом.       Аккерман стиснул в экстазе зубы, насаживая тело девушки на себя.       — Ему очень нравится быть в твоей влажной киске.       — Поэтому ты только мой, мистер Аккерман. Скажи, внутри тех шлюх так же хорошо?       — Ты моя единственная шлюха.       — Тогда бери меня чаще.       — Сними своё грёбаное платье. Я хочу тебя всю.       — Нет, — еле слышно сказала она, обожая перечить ему, однако её ответ затерялся в стоне нахлынувшего удовольствия.       Леви переместил руки на её талию, большими пальцами слегка надавливая на живот, когда она садится на него.       — Бери глубже, Микаса.       — Я почти...       — Я сделаю тебе приятнее, если ты будешь слушаться.       Микаса полностью опустилась на Леви, одной рукой всё ещё удерживаясь за ручку, а другой — хватаясь за предплечье мужчины. Аккерман одной рукой слегка массировал её живот, а другую опустил чуть ниже, чтобы доставать до её клитора. Он аккуратно водил по влажному набухшему бугорку под усиливающиеся в своём звучании стоны Микасы. Ухо Леви наслаждалось громкими выкриками: «Ах! Леви! Да! Ещё!»       — Ты моя сучка, Микаса Аккерман, — не переставая стимулирование клитора, прорычал Леви. — Зови меня, когда будешь кончать на сиденье моей машины.       — А-ах..! — раздавалось в автомобиле, и Аккерман, чувствуя, что сам не сможет дольше сдерживаться, одной рукой стал сильно давить на её зад, добавляя толчки своими бёдрами внутрь Микасы. — Леви! Прошу... Трахай меня жёстко!       — Твою мать, — громко выругался Леви, с силой врезаясь во влагалище Микасы. — Микаса...       — Леви! Ах! — девушка выкрикивала обрывки его имени, всё чаще и быстрее вскакивая на его бёдрах. — Ты должен драть меня, как последнюю шлюху!       Аккерман резко привстал, двумя руками хватая её зад. Он полностью поднял её, рывком насаживая на свой член, когда почувствовал, как она обильно кончает. Леви ещё раз толкнулся в сжимающуюся Микасу, тоже изливаясь внутрь неё. Он громко выдохнул и обессиленно упал на спину, увлекая за собой едва державшуюся в сознании девушку. Несколько минут они приходили в себя, пока Микаса не смогла выдавить из себя первые слова:       — Я... Так много...       — Ты давно не расслаблялась?       — Вчера.       — Самостоятельно?       — Да.       — Моя девочка, — Аккерман отечески погладил её по голове, лежащей у него на плече. Он не видел её лица, так как она смотрела в сторону соседнего сиденья.       — То, что я сказала... Это ложь. Как-то само вырвалось.       — Я не считаю тебя шлюхой. Но это заводит. Нас обоих.       Микаса смолкла, вероятно, смутившись. Удовлетворённая страсть вернула торжество здравого рассудка и норм морали, сковывающих сознание каждого обыкновенного человека.       — Я говорила о...       — Я буду драть тебя всякий раз, когда мы останемся наедине.       Леви почувствовал, как Микаса улыбнулась. Она привстала и подняла бёдра, а затем вновь села на Аккермана, слегка опустив платье. Девушка запахнула его рубашку и принялась застёгивать её.       — Поехали домой. Я купил нам новую кровать, — тихо сказал Ривай, рассматривая её лицо снизу вверх.       Микаса усмехнулась, бросив на него взгляд.       — Нас уже долго нет. Все наверняка уже заподозрили.       — Тебя это так волнует? Все знают, что мы спим.       — Кажется, все были уверены, что мы окончательно порвали.       — Наш секс говорит обратное.       — Прекрати.       — Возвращайся ко мне.       — Я подумаю, — тихо ответила она, поправляя воротник белой рубашки Леви. Затем Микаса пригладила свои волосы, поправила платье на груди и посмотрела на него. — Как я выгляжу?       — Я бы трахнул тебя ещё раз.       — Значит, можно идти.       Микаса потянулась к ключам и нажала на команду разблокировки дверей. Она надавила на ручку, и ей в лицо ударил кое-какой, но свежий воздух, более холодный по сравнению с горячим жаром в машине, созданном их близостью. Когда Микаса вышла, Леви застегнул ремень и, посмотрев в зеркало заднего вида, привёл в порядок волосы. Он взял в руки пиджак, который вряд ли уже наденет, и тоже вышел на улицу. Закрыв автомобиль, он с Микасой пошёл в сторону ресторана. На углу стояли мужчины и курили. Они любопытно и изучающе посмотрели на Леви и Микасу, отчего Аккерман интуитивно оглянулся на свою машину. Её стекла сильно запотели, и иное объяснение слов «мерс чуть не взлетел» он найти не мог: компания всё видела.       — Я останусь закурить, — негромко сказал Ривай, и Микаса кивнула.       — Хорошо, что мы успели заняться сексом до того, как твой рот снова провоняет этим дерьмом.       Аккерман усмехнулся и поднёс зажигалку ко рту, глядя на удаляющуюся фигуру девушки, изящно ступающей по мраморному входу в ресторан.

***

      — Где тебя носило, чёрт возьми? — спросил Эрвин, смотря снизу вверх на друга, который вновь занял своё место рядом с ним.       — Курил.       — Целый час?       — Много курил.       — Я не идиот, и не один заметил отсутствие Микасы на протяжении твоего. Поверить не могу. Трахаетесь, как кролики.       — Имеешь что-то против кроликов? — Аккерман отпил шампанского из пополненного бокала рядом с его тарелкой.       Эрвин приятно улыбнулся и откинулся на спинку своего стула. Он осмотрел взглядом зал, который всё больше пополнялся танцующими гостями, и вздохнул.       — Ужасно, что на таких мероприятиях обязательно нужно трястись всем на потеху, прежде чем уединиться с какой-нибудь девушкой.       — Точно так же делают пауки, когда хотят впечатлить самочек! — раздался оживлённый голос Ханджи, руки которой тут же опустились на плечи мужчин. — Вставайте, мальчики, и вперёд!       Эрвин улыбнулся ей в ответ и отодвинулся назад, чтобы встать на ноги. Он обратился к Леви, не желая находиться на танцполе в одиночестве и без моральной поддержки друга.       — Я не поклонник подобных забав.       — Если ты ещё не заметил, то Микаса уже там. И рядом с ней как минимум трое парней, претендующих на её общество.       — Мне их жаль.       Эрвин фыркнул и пошёл вслед за Ханджи, которая вызвалась сопроводить его к толпе. Ривай же остался на месте и выбирал на столе блюдо, которое было бы способно восстановить его силы после активного времяпрепровождения с Микасой. Он старался выглядеть не слишком голодным, каким он был на самом деле, однако, видимо, это удалось ему плохо, или же незнакомка действительно просто искала повода начать беседу:       — Вот это аппетит, — белокурая девушка опустилась на место Эрвина.       Аккерман повернул голову и оглядел её, отметив чересчур выделяющуюся грудь из-под светло-голубого платья.       — Невежливо делать такие замечания мужчине, когда он принимает трапезу.       — О, это не замечание. У мужчин с волчьим аппетитом львиные.. возможности.       — Интересное предположение.       — Вы с этим не согласны, мистер..?       — Леви. Леви Аккерман. И я предпочитаю верить доказанному, а не додуманному.       — Вот как. А я Глория. Очень приятно, — она протянула руку, и Ривай из вежливости пожал её, в уме неодобрительно хмыкнув при виде длинных ногтей, вероятно, дорогих в такой же степени, в какой различные бактерии размножаются под ними без тщательной дезинфекции.       Аккерман не знал, что сказать в продолжение, да и не хотел думать, что говорить. Он молча отпил алкоголя из бокала, когда девушка сама взяла разговор в свои руки.       — Почему не танцуешь? Я слышала, твой друг так и не смог вытащить тебя на площадку.       — Как видишь, сейчас не самое время, чтобы приниматься плясать, — он сделал намёк на то, что его потревожили не в самый лучший момент. — Да и меня это не интересует.       Как только Леви закончил эту фразу, он посмотрел на собеседницу. Её взгляд был обращён за плечо Ривая, и мужчина почувствовал прикосновение к своим плечам. Женские руки вели вниз его пиджака, когда что-то горячее коснулось его шеи. Кончик языка вёл почти с затылка до уха, и ряд зубов сомкнулся на его мочке. Он понял, кому принадлежали эти нежные руки и этот дерзкий язык. Только Микаса могла вытворить такое.       — Дорогой, я уже устала, и хочу сесть. Но рядом с тобой занято, и я хочу к тебе на колени.       Глория, наблюдавшая сцену, вспыхнула, встала и сразу же удалилась. Микаса тут же выпрямилась и заняла её место. Леви наблюдал, как её длинные ноги раздвигаются, на момент открывая ему уже опробованное им нижнее бельё, и скрещиваются, скрывая красоту от его глаз. Тогда Аккерман взглянул на лицо девушки, принявшее обычное бесстрастное выражение после устранения соперницы.       — И что это было? — Ривай вновь словно ощутил фантомное прикосновение языка к шее, отчего короткие волоски на загривке зашевелились.       — Отгоняю от тебя мух, — фыркнула Микаса, переводя взгляд на его полупустой бокал.       — И с чего бы такая забота? Я думал, что на сегодня ты своё уже получила.       — Значит, теперь ты делишься «хорошим» со всеми желающими? — она вскинула бровь и отпила из его бокала. — Да ещё и с такой грудью.       — Мне нравится поменьше. Удобнее держать в руке.       — Я тебя ненавижу.       — Ты так любишь повторять эту фразу, что она потеряла весь смысл.       — Что ж, тогда не буду тебе мешать своими бессмысленными фразами.       — Прекрати, Микаса, — он остановил её порыв встать, сильно надавив на колено.       Его рука так и осталась на её ноге, и Аккерман, смотря девушке в глаза, настойчиво и медленно двинул её выше. Микаса так же равнодушно смотрела на него, хотя её зрачки чуть подрагивали от неутихающего желания. Она чуть повернула голову в сторону, с которой они не были прикрыты скатертью стола. Благо, там была стена, а не танцевальная площадка, как с противоположной стороны.       — Боишься, что увидят? — тихо спросил Леви, заметив её порыв.       — Нет, просто, думаю, не стоит делать это здесь.       — Хорошо, — сказал Леви и отнял руку от бедра девушки, когда его пальцы вот-вот проникли под платье.       — Нет, Леви, — сказала Микаса, но затем закусила губу, коря себя за слишком бурную эмоцию.       Аккерман скрестил руки на груди и взглянул на слегка смущённую девушку. Микаса исподлобья посмотрела ему в глаза и улыбнулась.       — Думаю, мы можем вместе поехать домой. К нам домой.