Ужасная красота

      Ровно в десять, как и сказал Элиот, за мной приехал водитель. Ехали мы где-то полчаса. На месте меня уже ждал Бланш. — Доброе утро. — Доброе. — Сегодня готовиться операция мамы. — Хорошо. Договор уже составлен. — А что я вообще должна буду делать за этот год? — спросила я. — Увидишь, — сказал он, поправляя запонки. *** — Здравствуйте, — сказал мужчина нотариус,— вы как раз вовремя, прошу, садитесь.       Он вручил нам два оригинала документа. Элиот только пробежался глазами, а я же детально начала изучала договор. Было множество пунктов, в которых прописывалось мое поведение, ограничение речи и т.д. что немало удивило меня, хотя, чего я ожидала? По условиям договора, я должна сопровождать мистера Бланша на мероприятия в качестве его спутницы, должна бесприкословно слушаться его, и выполнять то, о чем он меня попросит. А этот пункт очень интересен, хочу уточнить, все тонкости написанного свыше. — Выполнять все, как это понимать? — В самом, что ни на есть прямом смысле. На этот год , Адалин, ты полностью моя, и должна выполнять всё, что я скажу. Если ты ещё не поняла, то этот договор предусмотряет то, что я тебя купил.       Понимай как хочешь, но этот документ по купле - продаже тебя.— Он откинулся на спинку кресла и запрокинул ногу на ногу.       Мне стало очень обидно, слёзы застряли где-то в горле. — Нет, я передумала, я не буду это подписывать, — и чём я только думала? Я встала со стула и собиралась уйти, но строгий словно сталь голос остановил меня. — Конечно ты будешь, ты уже его подписала тем, что согласилась вчера на это. Я уже оплатил лечение твоей матери, тем самым выполнить мою часть сделки, и если ты не хочешь, чтобы всё это закончилось плачевно, советую тебе сесть и как стоит подумать.       Мысли в моей голове ужасно путаются, я понимаю, что нет другого способа помочь маме, но я не хочу стать чьей-то рабыней...не хочу, но надо. Я опять села в кресло, ещё раз просмотрела на листок, не знаю зачем, наверное, чтобы хотя бы как-то потянуть время. Одним росчерком ручки я отдала год своей жизни этому мужчине. На его лице заиграла победная улыбка. Ну а меня уже начинают терзать тревожные мысли о предыдущем. — Водитель отвезёт тебя домой, возьми только самые необходимые вещи, всё остальное потом купим, — сказал он деловым тоном. *** — Ну и где тебя носит — набросилась сестра, как только я зашла домой. — Наша мама как бы больна, а ты шастаеш непонятно где.       Я даже не стала отвечать на её дерзость, только взяла сумку и загрузила туда кое-что из одежды, взяла зарядку, наушники и ещё пару книг. —Куда ты едешь? Что ты делаешь? — не унималась сестра, сильно жестикулируя. — Я уезжаю...на год, может быть буду навещать вас, если смогу. Операция мамы оплачена, и денег вам хватит ещё на несколько месяцев, — сказала я, обняв сестру и ушла, а она так и осталась ошарашенно смотреть на меня.       Водитель, как и говорил Элиот, привёз меня к нему домой, и ни следа после вчерашнего бала не выдавало, что здесь было что-то.       Я зашла внутрь, где меня сопроводил дворецкий в мою комнату. Она была светлой, с огромной кроватью и большими панорамными окнами, через которые я прекрасно вижу туман, что пробрался на землю. Дворецкий ушёл, и я не знала, что делать. После полчаса разглядывания моей новой комнаты я всё же решилась осмотреть дом. Повсюду были панорамные окна, что давали много света в особняк, та и всё было выполнено в светлых оттенках. За все это время я не встретила никого, хотя должна была, я думала, что его брат и сестры будут здесь, но видимо они уехали.       Дом и вправду был очень большим, и всего я не обходила. Я сидела в комнате, когда ко мне постучались, и я открыла. — Мистер Бланш просил передать вам, что ждёт вас к ужину на 18:00. И, пожалуйста, не опаздывайте. — Да, хорошо.       Как и говорил Элиот, я взяла мало вещей, и особого выбора у меня не было, потому я пошла в брюках и нюдовую блузку без рукавов. В 17:57 я уже зашла в зал, где уже сидел мужчина. Он был как всегда в костюме, и безупречный. — Добрый вечер, — розлился на всю столовую его бархатный голос. — Добрый, — он встал и отодвинул мне кресло. Как только я села , нам сразу же принесла ужин красивая девушка. Передо мной поставили тарелку как и Элиоту. — Послезавтра у моего знакомого будет скажем так одно мероприятие. И ты пойдешь со мной, — он смотрел мне прямо в глаза, и как же трудно было оторваться от них. Я сделала кивок и приступила к ужину.       Та же девушка, что и подала ужин, вновь вошла в зал. И раньше я не задавалась вопросом, почему же она одета так шикарно... я ничего против никого не имею просто странно, она же прислуга, но теперь у меня появилось несколько вопросов. Она шла прямо к мужчине, взяла нож со стола, а я, не сводя глаза наблюдала за ней. Один надрез, и кровь девушки полилась в бокал, а я, как загипнотизированная смотрела и не могла ничего сказать. Кажется время тянулось очень медленно пока набирался бокал, а я все находилась в недоумении. Я переводила взгляд с лица девушки на мужчину, но ничего кроме ухмылки Бланша и затуманенного взгляда с натянутой улибкой девушки не находила. Она убрала руку и капли тёмной крови скатилась по её руке на пол. Элиот проследил за кровью и одним резким движением руки достал белый шелковый платок и подал ей, она перевязала запястье и хотела уйти. — Я не разрешал тебе уходить. Да, я могла что-то сказать на защиту девушки, но так и осталась молчать, смотря ему в глаза.       Он поднял бокал и выпил его целиком. — Ты....вампир? — Мне нравится твоя остроумие, — у него осталось несколько капель крови возле рта, и он грациозно стёр их рукой. — Всегда думала, что это сказки, — не успела я договорить, как девушка упала. Я хотела подбежать к ней, но как только я встала со стула, меня резко прижали к столу. Я от неожиданности закрыла глаза, а когда открыла, увидела перед собой Элиота. Я взглянула на девушку, не думаю, что она ещё жива. — Пусти, — на мои слова он только ещё сильнее прижал меня к столу. — Дорогуша, — он прижал своей рукой мое горло, — следи за тоном , а то следующий год превратится для тебя в ад, — он отступил от меня, и я вздохнула от облегчения. Слёзы начали накатываться на глаза, но проявлять перед ним слабость я не собираюсь. — Я могу идти? — спросила я холодным тоном. — Да. — Сказал он, отвлекаясь от осмотра теперь уже трупа девушки.       Я быстро ушла, закрыла на защёлку двери и скатилась по ней, захлебываясь слезами. Так, соберись, это только первый день, ещё год... Но ведь мама будет жива. С этими мыслями я и уснула.