Отголоски

      — Нора-тян — наша дорогая няня, которая практически заменила всем нам родителей. Она всегда была где-то рядом, то здесь, то там, вот только… — на мягкое лицо юноши легла жесткая тень скорби, заставившая девушку вздрогнуть. С таким лицом Канато мог сделать все что угодно, например без раздумий столкнуть её вниз, в густые кусты шипастых роз. Но, к счастью, это была всего лишь тень, которую быстро развеял лунный свет. — Она умерла уже очень давно, — жестко закончил свой рассказ мальчик, спрыгивая с подоконника и желая поскорее покинуть это место.       — Канато-кун, — испуганно окликнула его блондинка, боясь остаться одной в этом темном коридоре.       Юноша замер, в после медленно обернулся, безразлично уставившись на Юи. В его глазах с каждой секундой все больше расползалась гнетущая пустота, призванная задушить на корню рожденную воспоминаниями душевную боль.       — Нора-тян умерла. Я видел её тело, она точно была мертва… И я прекрасно помню, как она улыбалась, когда была ещё жива и счастлива, — безучастно констатировал Канато, сильнее сжимая плюшевого медведя. — Мы с Тедди не собираемся смотреть на то, что осталось от нашей дорогой Норы-тян в том гнилом гробу. — отрезал вампир, грустно улыбнувшись своим мыслям, а после исчез, оставив Юи наедине с самой собой.

***

      Старинный склеп, расположенный в глубине подземных коридоров особняка, когда-то давно был почитаемым и ухоженным местом. Сейчас же его былое величие оказалось сокрыто под вековым слоем пыли, плесени и паутины.       На фронтальной стене под толстым слоем грязи можно разглядеть тончайший французский витраж. Раньше стекло постоянно подсвечивалось с обратной стороны, заливая пол цветными отблесками, создавая ощущение незримого присутствия ушедших из этого мира. Нежная ажурная розетка в былые времена смогла бы посоперничать с великими творениями Арш-Руссо, если бы только известный витражист не родился многим позже даты создания этого шедевра. Сейчас же он был тусклым, ничем не выдавал своей красоты, практически слившись со стеной.       Глухие арки аркатур вдоль стен визуально делали пространство немного свободнее, чем оно было на самом деле. Между ними на резных постаментах стояли вазы различных форм, служившие, как можно было догадаться по латунным табличкам, урнами для праха. На нескольких более новых табличках еще даже можно было при желании попытаться разобрать имена.       Мрачный и немного помпезный стиль Ренессанса, застывший в стенах этого места, резко отличался от архитектуры самого особняка. Это помещение явно было построено столетиями раньше нынешних стен жилища Сакамаки, и лишь те, кто были упокоены в этом родовом склепе смогли бы поведать, что послужило необходимостью возвести с нуля такое величественное здание на месте развалин старого.       На вершине звездчатого свода размеренно скапливались капельки влаги, сливались вместе, а после резко срывались вниз одной большой каплей, разбиваясь о наглухо заколоченную крышку гроба, что стоял самом центре склепа, на возвышении.       Шестеро вампиров молчаливыми тенями замерли вокруг него, задумчиво рассматривая стертые из памяти мелкие детали, такие как тонкий цветочный орнамент, заботливо нанесенный на крышку, один из тех, что когда-то так нравился Хотару.       — Мы увидим там лишь останки… — раздражение сорвалось с губ Субару, стоящего ближе всех к постаменту. Вампир напряженно ощупывал гроб, пытаясь удостоверится, что он тот самый, в котором была похоронена их Хотару. Слегка разбухшее от влажности самшитовое дерево, проминающееся под сильными пальцами юноши и потемневшее от времени, толстый слой пыли и явно нетронутый воск в том месте, где крышка соединяется с основанием — все говорило о том, что гроб простоял здесь очень и очень долго.       — Вы снова увидите свою сестру, а не её останки, — пообещал Карлхайнц, уверенно и почти нежно проводя рукой, обтянутой белоснежной перчаткой, по грязной крышке гроба, где столько лет пролежал его первый ребенок. И вот, наконец, пришло время ей пробудиться.       Крышка была сорвана одним легким движением, вырвана вместе с гвоздями и частями внутренней обивки.       Шу машинально отвернулся, не желая снова видеть тело Норы, точнее то немногое, что от него осталось спустя столько лет. Тихий изумленный вдох Райто заставил его повернуться обратно и, затаив дыхание, заглянуть внутрь гроба. Там и правда не было останков.       Внутри лежала девушка, облаченная в белоснежное платье, открывающее вид на её острые ключицы и босые ноги. Тонкие руки были мягко окутаны пышными рукавами, а золотистые волосы мягкими волнами обрамляли спокойное, безмятежное лицо. На среднем пальце левой руки поблескивало такое знакомое всем братьям золотое колечко, а из рваной раны на груди угрожающе торчала стрела, которая когда-то забрала жизнь Норы. Девушка, хоть и выглядела живой, но абсолютно точно была мертва. Дыхания не было, сердце не издавало ни единого звука… Это было лишь безжизненное тело, сжимающее в пальцах старинные карманные часы.       Сакамаки неверяще разглядывали такую знакомую девушку, не спеша подходить к ней. Каждый боялся, что ее тело на самом деле сгнило, осталась лишь тонкая оболочка, которая тут же рассыплется прахом, стоит прикоснуться к ней.       Карлхайнц стянул с руки перчатку и тыльной стороной ладони провел по щеке девушки. Её кожа осталась такой же мягкой и гладкой, какой и была.       — Субару, подойди, — подозвал он младшего из своих сыновей. Юноша, после того как проверил подлинность гроба, отошел и встал позади всех, так, чтобы не увидеть его содержимое. — Прикоснись к ней, ну же… — блондин, услышав слова мужчины, одарил отца холодным взглядом, в котором читалось презрение и злость. — Доверься мне, хотя бы сейчас!       Субару, на секунду зажмурившись, покорно заглянул внутрь гроба. Все выглядело также, как было оставлено много лет назад, за исключением небольших странных часов, которых никогда не было у девушки.       Золотые карманные часы, скорее всего мужские. Цепочки не было, зато можно было разглядеть аккуратную гравировку на крышке и по бокам. Часы не издавали ни единого звука, похоже, что они остановили свой ход уже давным-давно.       Вампир недоверчиво протянул руку, аккуратно касаясь плеча девушки. Мягко провел своей ладонью по предплечью и скользнул пальцами до запястья. Всё, абсолютно всё сохранилось, кроме привычной температуры тела. Она была ледяной, но сомнений не оставалось — это была Нора.       По изменившемуся лицу Субару стало понятно, что он верит. Верит королю вампиров, своему отцу, верит в то, что Нора — его старшая сестра, и в то что она ещё жива.       — Если Нора наша сестра, то почему она была человеком? — холодный голос Рейджи был словно гром среди ясного неба. Он все ещё недоверчиво оглядывал тело девушки, снова и снова убеждаясь, что она никак не может быть жива. Серебряная стрела пронзила её сердце, все это видели, и даже сейчас эта чертова стрела продолжает торчать из её груди, еще раз подтверждая и без того очевидное. Нора точно мертва. Брюнет мысленно перебрал десятки вариантов, но ни один из них не казался правдоподобным. Его братья, похоже, с радостью поверили в эту чудную сказку, но не он. Несмотря на все его доверие к отцу, Рейджи не мог вот так просто принять, что девушка, которую в детстве приставили следить за ними, была их родной сестрой. Его старшей сестрой. — Каждый из нас пил её кровь, принимая это как должное, так почему, если она была нашей сестрой, отец? Почему ты не рассказал нам раньше?       — У нас ещё будет время обсудить это… — уклонился от ответа мужчина, стягивая оставшуюся на второй руке перчатку. — Сейчас важнее разбудить Нору.       Резкое, заранее спланированное движение разрезало воздух, с неприятным звуком вырывая из груди девушки стрелу и отбрасывая её куда-то в сторону. Пальцы сжали челюсть блондинки, так, чтобы приоткрыть ей рот, а после влить туда какую-то жидкость приятного аметистового цвета. Рваные края глубокой раны буквально на глазах начали срастаться, в конце-концов оставив на своем месте лишь небольшой уродливый рубец.       — Она проснется через несколько секунд, — спокойно предупредил король вампиров, выуживая из рук девушки часы.       Крышка с тихим щелчком открылась, поддавшись ловким пальцам мужчины. Нескольких поворотов ключа хватило, чтобы завести старый механизм. Послышалось мерное тиканье, мгновенно слившееся с ритмом биения девичьего сердца, и Нора сделала первый вдох.