***
— Треклятый треугольник… — Мэйбл сонно, который раз за несколько лет, тёрла виски негнущимися пальцами. Он занимает в её мыслях столько места, что для личной жизни, учёбы и работы места просто не оставалось! Во сне — Билл. Во взглядах на прохожих — Билл. В диалогах — Билл! Сайфер банально не даёт ей вздохнуть! Да даже когда она дышит, то чувствует пропитанный его энергетикой воздух. Это настолько обессиливало, что Пайнс сходила с ума думая о демоне снова и снова. Билл Сайфер — демон. Просто и лаконично. Тем не менее, имея геометрическую фигуру он был способен устроить личный Ад лишь заключив сделку, отобрав у мешка с костями последние надежды на счастливую жизнь. Последний, будет радоваться… по-началу, пока его разум не начнёт разлагаться и гнить только от мысли, что придётся заплатить за оказанную ему услугу. Тут-то и начинается любимая пытка Билла Сайфера. Как истинный садист, он буквально распарывает представления о мире своими когтями, отчего жертва медленно сходит с ума. Видит кровавые реки; чувствует, как кожа начинает пузыриться от невыносимо высокой температуры; кричит от боли, когда ногтевые пластины отрываются от пальцев… Всё это делает Билл — безжалостный, бездушный, безбашенный жёлтый треугольник в цилиндре. Приносить людям боль — это, пожалуй, самое сладкое удовольствие, которое он только испытывал. Но с недавних пор, примерно, года два назад, он выбрал себе жертву — Мэйбл Пайнс. Ту самую, что одержала над ним победу, не без помощи, конечно, но всё же. И теперь, пока Сайфер находился в заточении под наблюдением, он довольно часто навещал сны малышки Пайнс, выплёскивая в радужные реки барелли дёгтя. Как ему это нравилось… Мэйбл бы сказала ему пару ласковых, только не видела его во снах. Он как крыса — сделал исподтишка и исчез, оповещая о своих выходках механическим смехом, пробирающим до самых костей. Нервы девушки расшатались настолько, что недавно она отважилась на поход к психологу — высокому статному мужчине, с пшеничным цветом волос, янтарными глазами и изящной улыбкой. Какого было удивление, когда она уловила рядом с ним просто убийственную ауру. Удивление — да. Паника — нет. Демон ей мерещился круглосуточно, поэтому, она забила на это и просто решила отсидеть сеанс, о чём скоро пожалела. Психолог из него так себе. Какой-то язвительный и совершенно непрофессиональный. Предлагал убить парочку зазнавшихся людишек и развесить их кишки гирляндой по всему парку, дабы снять стресс. А когда всё-таки выслушал проблему старшей Пайнс, то еле сдержался, дабы не расхохотаться, за место этого вынес вердикт — очень плачевный, не правильный и в корне ошибочный. На языке Пайнс крутилось это противное, по отношению к демону слово. — Л-люб-о-овь, — сморщенное лицо Мэйбл было неподвижно, будто её парализовало. Губы, вытянутые трубочкой и прикушенный язык — это первое, что Диппер увидел после сна с противоположной кровати. — Господи, Мэйбл!!!***
— Мэйбл, постой! — Диппер остановил сестру положив на её плечо ладонь. — Я не уверен, что вернувшись в Гравити Фолз — мы избавимся от надоедливого Сайфера. Это его место обитания, по-сути, вернувшись туда ты просто подпишешь себе смертный приговор. Он не отстанет от тебя и захочет заключить сделку, от которой ты не сможешь отказаться, — рассуждения брата были проигнорированы Мэйбл, потому что механические вибрации в голосе, под конец его фразы, заставили её напрячься. — Дип-Дип, — Старшая Пайнс на мгновение остановилась и заглянула в глаза брата. Их зелень мешалась с плавленным золотом. Диппер смотрел на неё с легкой улыбкой, едва склонив голову на бок. — Нет, ничего. Пошли, мы опаздываем на автобус.***
Пропахшие бензином сидения сведут с ума кого угодно. Мелькавшие сосны и кусты уже рябили перед глазами и Мэйбл снова растёрла пальцами переносицу. Её тошнило. Не то, чтобы она не могла ездить в машинах или в общественном транспорте, просто вся эта белиберда во снах, запах в салоне да и ситуация в целом — бред сумасшедшего. Иногда ей кажется, что Диппер прав и Билл действительно оставил след в её подсознании. Даже сейчас, краем уха, но она слышала его тихий, истерический смех. И почему гадский треугольник засел в голове так прочно, будто июльский клещ вцепившийся за ухо собаки? Странное сравнение, но Мэйбл вполне устраивало, потому что демон самый настоящий паразит! Раздавить бы его тапком! Да! Так-то! Улыбнувшись, девушка положила голову на плечо спящего близняшки и прикрыла глаза. Снова она думает об этом паршивце. Убийственный настрой смело той самой метлой дяди Стэна, которая четыре года назад начала жить собственной жизнью и распугивать посетителей. Скоро близняшки встретятся с ней. Наверное, дядя уже усмирил её, привязав цепью как очередной экспонат. Осталось немного потерпеть и они будут в Хижине Чудес, таком родном, покрытом тайной месте. «Всего-то пару часов, Билл Шифр».***
Темно. Откуда-то сверху послышался треск яичной скорлупы. Спустя столько лет его скуку решили разбавить просачивающимся сквозь трещины желтоватым светом. Сайфер даже почувствовал себя новорожденным цыплёнком, отчего тут же мерзко усмехнулся. Ещё чуть-чуть, и будет пищать от голода и холода, смешно размахивая неоперёнными крылышками, и совсем не сможет обратиться за помощью. Потому что Верховный Демонический Суд не прощает Странногеддон никому. Но какое же приятное чувство, когда по твоим трём граням, мерцая золотом, рикошетят вновь обретённые силы. Это сравнимо с Оазисом в бескрайней пустыне; сравнимо с кислородным баллоном на дне океана. Но, всё-таки, Билл предпочитает говорить, что это ни с чем несравнимое чувство — чувство всемогущества! А это покалывание на кончиках пальцев? Если бы он не был под наблюдением, то непременно запрыгал от радости и тут же поправил галстук. Но, нужно поддерживать марку. Такой Великий Демон Разума. Он в ожидании уставился туда, где по его мнению был верх. Туда, откуда лился солнечный свет. В его столпах медленно кружились пылинки и оседали вниз, под демона, куда-то туда, где по меркам вселенной должно быть дно. Простая пыль заставила Сайфера замереть и наблюдать. Он же, по-сути, тоже пыль. Во всех измерениях, галактиках, вселенных вместе взятых, он — был той малой крупицей, что сейчас утонула во тьме.