Гость

      Батя, конечно, говорил, что в городе дохлые твари на каждом углу, но Макс до последнего сомневался. Ведь это задача старших – пугать молодняк, чтобы никто даже не думал нарушать правила.       И Макс не нарушал. Не потому, что боялся, просто правила не на пустом месте появляются, и осознание ответственности – главный шаг на пути к взрослению. А он хотел считаться взрослым, очень хотел.       Вот только по меркам общины, тринадцать – еще глубокое детство. И никакие послушание и исполнительность не помогали переломить закостеневшие устои. Как Макс ни старался, его ни разу не позвали на Совет, ни разу не спросили его мнение о чем-то важном, никогда не обсуждали при нем ни один из множества «взрослых» секретов.       Охоться, рыбачь, защищай женщин, не ходи в город – вот и все, на что он годился.       Но Макс был способен на большее! И он собирался доказать это всем, хотя в первую очередь, конечно, отцу.       Он, к примеру, мог бы стать представителем общины в Чикаго. Как дядя Мартин. Макс не сомневался, что ему хватит выдержки не сорваться и не обернуться при виде дохлых тварей, но полагал, что сначала придется как следует попотеть в поисках хотя бы одной.       Ведь «на каждом углу» – наверняка преувеличение. Наверняка...       Город оказался совсем не таким, как помнилось с прошлой поездки. Наверное, потому что тогда родители брали его с собой днем, а сейчас Макс намеренно выбрался ночью. Он вызвал машину из таксофона на окраине и сунул сонному водителю бумажку с новым адресом Мартина, который удалось подслушать во время их недавнего разговора с отцом.       А потом прилип к окну и всю дорогу не мог отвести глаз от чикагских огней, представляя, как будет здорово здесь жить...       «Но сначала надо показать, что ты достоин».       – Остановите за два квартала, пожалуйста, – попросил Макс таксиста.       Что он, не найдет нужный дом, что ли? А вот добычу лучше выслеживать не под дядькиными окнами – там твари вряд ли водятся.       Когда выбирался из машины, ноги слегка дрожали. Просто от долгой поездки – ничего больше. Таксист вяло объяснил, что указанный адрес «прямо и налево» и умчался, взметнув грязный снег из-под колес.       И Макс остался один посреди пустой, слабоосвещенной и совершенно незнакомой улицы.       – Все будет отлично, – пробормотал он, только бы не торчать тут в полной тишине. – Ты справишься.       В подворотне заорала кошка, и Макс подпрыгнул от неожиданности.       – Вот зараза.       Надо было двигаться. Надо было что-то делать. Ну где эти дохляки, которых в Чикаго якобы полна коробочка?       Он успел дойти до первого перекрестка, когда нога угодила на спрятанный под снегом лед и соскользнула. Пару мгновений помахав руками, Макс грохнулся на спину, чудом не расшибив затылок. Правой ладони повезло меньше – ее распороло куском стекла, причем распороло знатно, и теперь темная кровь обильно заливала грязно-серую обочину.       – Проклятье, – прошипел Макс, пытаясь одновременно встать и зажать рану мягкой подкладкой куртки.       Кровь продолжала капать.       – Да чтоб тебя!       – Вот именно, чтоб тебя, – внезапно раздалось над головой, и Макса потянули вверх за слегка оттопыренное с рождения ухо.       Он дернулся, снова заскользил на льду, но на сей раз удержал равновесие и, вырвавшись из чужой хватки, отскочил и развернулся. Макс готовился к сражению – хотя вряд ли тот, кто дергает тебя за уши, настроен агрессивно, – но при виде противника невольно опустил сжатые кулаки.       Невысокая блондинка в длинном черном пальто и с черной же пиратской повязкой на глазу походила скорее на девицу с обложки бульварного детектива, какими зачитывались сестры Макса. Короткие, почти пепельные пряди, взъерошенные ветром, мерцали в тусклом свете фонаря, отчего голова напоминала включенную лампочку. Под расстегнутым пальто виднелась белая рубаха да брюки на подтяжках – как будто даже мужские. А вдобавок женщина еще и дымила сигаретой, отчего сходство с героиней дешевого чтива становилось стопроцентным.       Макс махнул перед лицом рукой, разгоняя дым, и поморщился. Но тут же настороженно принюхался. Запах... запах казался безумно знакомым.       – Откуда ты здесь взялся, блохастый? – хмуро спросила блондинка, щелчком отбросив сигарету и тут же закуривая новую.       А потом вдруг начала растирать сапогом его пролитую на тротуар кровь.       – Сама такая, – глупо огрызнулся Макс, наблюдая за ее действиями.       Женщина тем временем достала из кармана флягу, полила на алое пятно на снегу... еще крови? Подождала немного и чертыхнулась.       – В кого ж вы такие пахучие...       – Что происходит? – не выдержал Макс, и она наконец подняла на него единственный глаз.       – Ничего, – пожала плечами. – Просто маленький глупый оборотень решил сегодня сдохнуть.       – Что ты... откуда ты... – Макс медленно попятился.       В груди стало горячо и больно, как перед самым первым оборотом, но... он не чувствовал зова. Блондинка совсем не походила на дохляка, у нее даже пар изо рта шел – в те несколько секунд, пока она не курила, – и пахло от нее... Как от дяди Мартина! Точно!       – Да успокойся, мелкий, – вздохнула женщина и сунула в рот очередную сигарету. В ночи вспыхнул и погас огонек зажигалки. – Надо убираться отсюда, пока дичь не пришла.       – Дичь? – глухо переспросил Макс, чувствуя себя последним идиотом.       – Моя. Не твоя. Хотя да, ты вроде тоже кого-то тут поджидал. – Блондинка фыркнула, затем схватила его за локоть и потащила вниз по улице. От неожиданности Макс даже забыл посопротивляться. – Шевели булками, охотничек.       – Слушай, чего раскомандовалась? – наконец очнулся он и, вырвав руку, остановился.       Еще и ноги напряг, как дед учил на тренировках – пусть попробует сдвинуть его теперь, когда он начеку.       – Я тебя знать не знаю и никуда с тобой не пойду.       И плевать, что дамочка откуда-то в курсе про оборотней. Может, она... ну, например, она... или...       Ни одной умной версии в голову не приходило.       Блондинка хмыкнула, отшвырнула очередную недокуренную сигарету и встала перед Максом, уперев руки в бока. Он за это лето вытянулся, все так сказали, почти с батей сравнялся, так что ей пришлось задрать голову, но все равно казалось, что это незнакомка над ним нависает, а не наоборот.       – Значит так, дитя природы. Я в няньки не нанималась. Через минуту здесь будет кое-кто очень мертвый и очень голодный. Если хочешь – оставайся. Судя по моему видению, твоя мохнатая туша окажется такой сытной, что этот ублюдок еще долго ни на кого не станет нападать. Мне это даже на руку. Но если в этой черепушке есть хоть капля мозгов, ты пойдешь за мной. Отведу тебя к такому же... косолапому, чтоб вас.       Выпалив все это, блондинка снова сунула в зубы сигарету, развернулась и спокойно пошагала дальше по улице.       Макс нагнал ее на следующем перекрестке.       – Максимилиан Бакли, – представился он, подстраиваясь под ее шаг.       В конце концов, мама учила быть благодарным за помощь, и если дамочка не соврала... Она маг? Провидица?       На него покосился единственный глаз.       – Ноэль Моро.       – А ты...       – Нет.       – Что нет?       – Я не буду вести с тобой светские беседы. Здесь налево.       Макс послушно свернул, уже догадавшись, что его ведут к дяде. Головомойки не избежать...       Но как ни странно, обидно не было. Это ж все равно какое приключение! Он встретил настоящую провидицу, она предсказала его смерть и помогла ее избечь... избегнуть? Избежать? Плевать! Пацаны в общине поумирают от зависти. А если еще и с Мартином удастся договориться, то, может, его все-таки оставят в городе. Дяде же нужен преемник, которого он всему обучит, и тогда...       – Под ноги смотри! – рявкнула Ноэль Моро, когда замечтавшийся Макс чуть снова не загремел в сугроб. – Наказание...       И дальше его опять вели за руку, но Макс не возражал.       – А меня бы правда убили? – не выдержал он через минуту, и никакие суровые взгляды не смогли его остановить.       – Правда. – Ноэль выдохнула струю вонючего дыма.       – А как?       – Порвали бы твою шкурку на прикроватные коврики и высосали всю кровь.       – И ты все это видела? – не унимался Макс.       – Да.       – Кру-у-то!       – Ты дебил?       – Нет.– Он радостно улыбнулся. – Я просто хочу жить в Чикаго.       Ноэль закатила глаз и поволокла Макса к крыльцу миленького и какого-то... слишком женского домика. Дядя Мартин теперь здесь живет?       Дверь распахнулась, едва они преодолели последнюю ступеньку. Даже звонить не пришлось.       – Какого черта?..       Дядя застыл на пороге, скрестив руки на голой груди и впившись яростным взглядом в Ноэль.       Ну, Макс надеялся, что в Ноэль, а не в него, потому что таким злым он Мартина еще не видел. Некстати пришла мысль, что надо бы усилить тренировки. Дядька вон какой огромный, а Макс хоть и вымахал ввысь, вширь раздаться пока никак не мог.       – Это тебя надо спросить, какого черта ваши медвежата ловят проклятых на живца?       Ноэль тоже злилась и слово «проклятых» выделила особенно, еще и скривилась при этом как от зубной боли.       – Макс? – Вот теперь дядюшкин взгляд достался и ему.       – Я все объясню! – заверил Макс, вскидывая руки.       – Это уже без меня, – фыркнула Ноэль и толкнула его дяде на грудь. – Лови еще одного... благословенного. Пусть сам все рассказывает.       Она начала спускаться с крыльца, но на последней ступеньке бросила через плечо:       – Кстати, он там всю Морган-стрит своей ароматной кровью залил. Советую прибраться, а я... не нанималась.       После чего бодро пошагала прочь, на ходу снова закуривая.       Макс долго провожал темную фигуру взглядом и только потом осмелился поднять глаза на Мартина. Да, таким злым он его определенно еще не видел.       – Я все объясню, – повторил Макс.       – Еще как объяснишь, – кивнул дядя и поволок его в дом, схватив за многострадальное ухо.       Что ж оно всем покоя не дает...