Глаза цвета сапфира

Молодые тонкие ветки приветливо машут листьями слабому тёплому ветерку, бегущему им навстречу по сухой траве. Она шелестит от его лёгкого прикосновения. Где-то недалеко, лениво взмахивая крылышками, перелетает от одного цветка к другому бабочка. Солнечные лучи стрелами пронзают кроны деревьев и разбиваются о его лицо и лицо лежащего рядом человека. Он вглядывается в закрытые сейчас глаза цвета сапфира, гладит волнистые бронзовые волосы. Губы растягиваются в улыбке, когда его жилистую руку перехватывает другая, более мягкая. Он переплетает их пальцы, чем вызывает ответную улыбку и тихий нежный смех. Сапфировые глаза приоткрываются и встречаются с его собственными. Разноцветными. Геллерту они никогда не нравились. А вот Альбус, как он сам не уставал напоминать, считал их просто потрясающими и, как бы смешно ни звучало, волшебными. Они ещё несколько секунд просто смотрят друг на друга, а потом Альбус приподнимается и нависает над Геллертом, не отпуская его руку. Как он при этом умудряется не падать — для Геллерта загадка. Альбус с хитрой улыбкой вглядывается в лицо напротив, а потом вдруг быстро наклоняется и целует опешившего от такой наглости Геллерта в кончик носа. Наверное, его лицо выглядит совсем уж смущённым и растерянным, потому что Альбус заливисто смеётся и снова целует его. Он целится в щёку, но в последний момент Геллерт поворачивает голову, и тут уже очередь Альбуса смущаться и покрываться очаровательным румянцем, как будто он сам никогда не проделывал этот фокус раньше. Геллерт хрипло смеётся и тянет его на себя. Альбус, ойкнув от неожиданности, падает ему на грудь и снова улыбается. Геллерт обожает, когда Альбус улыбается вот так: не из-за очередной остроумной шутки и не из вежливости, а только потому, что Геллерт рядом. Он снова начинает перебирать волосы Альбуса, а тот от удовольствия закрывает глаза и улыбается ещё более счастливо, если это вообще возможно. Геллерт думает, что сейчас смог бы вызвать самого сильного патронуса.

***

Ощущение чьего-то присутствия вырывает его из сна. Каменный пол обжигает его холодом, от тонкого рваного одеяла давно нет проку. Чёрные стены давят. Единственное узкое окно загородила высокая фигура в чёрной мантии. В темноте блеснули красным глаза. Так вот кто заглянул к нему в гости. Том Реддл. Они никогда прежде не встречались, но Геллерт знал о нём из рассказов Альбуса. Милый Альбус… Как давно он сюда не приходил. Геллерт так скучал по нему и их разговорам. Альбус рассказывал ему о мальчике со шрамом, о крестражах, о возвращении Волан-де-Морта, о дарах — он, кстати, все же сумел собрать их все, хотя и не использовал, — о проклятии на камне. Он говорил, что его смерть — лишь вопрос времени, но Геллерт знал, что он просто устал и уже не прочь покинуть этот мир. Геллерт не винил его в этом эгоизме, он и сам не боялся смерти и даже желал встречи с ней. Особенно последний год, когда его пребывание в Нурменгарде стало совсем уж невыносимым. И вот, смерть сама пришла к нему и теперь направляла на него свою палочку. Что же надо мальчишке Реддлу? Ах да, палочка… Этот полукровка ищет бузинную палочку, ничего не зная при этом о дарах и поиске. Всего-то жажда власти. Как примитивно. Геллерт с трудом приподнялся и сел. Разноцветные глаза смотрят прямо на Реддла. Тот пытается скрыть свой страх за отвращением, но взгляд его выдаёт. Геллерт улыбнулся. — Всё-таки пришел, — слова даются с трудом, голос не слушается. — Я думал, что ты придёшь… когда-нибудь, — отвлечь, сбить с толку, запутать след, не дать ему победить. Альбус бы этого не хотел. — Зря старался. У меня её никогда не было. — Ложь! — красные глаза вспыхнули ужасом и злобой. И это подобие человека когда-то было одним из самых одарённых студентов? Позорище. — Так убей же меня! — Геллерт открыто смеётся над Реддлом. Мальчишка отнял столько жизней и всё ещё трясётся над своей. Какая ирония. — Ты никогда не победишь, ты не можешь победить! Та волшебная палочка никогда не будет твоей… — потому что она не подчиняется слабым трусливым волшебникам, которые посылают на смерть даже детей. Лицо Реддла исказили страх и ярость. Он наискосок взмахнул палочкой. — Авада Кедавра! Камеру озарила яркая вспышка зеленого света. Вот она, свобода… Геллерт уже не чувствовал боли от падения, он не видел, как Том Реддл повернулся на месте и исчез с громким хлопком. Его поглотила тьма.

***

Холод исчез. Камера из чёрного камня тоже. Геллерт открыл глаза. Он лежал на мягкой траве, раскинув руки в стороны. Солнце, пробиваясь сквозь кроны деревьев, мягко касалось его лица. Он сел и огляделся. Шагах в двадцати спиной к нему стоял человек. Он был высоким, но всё-таки ниже Геллерта, недлинные бронзовые волосы слегка вились. Не может быть… Геллерт встал и нетвёрдой походкой направился к человеку. Тот, наверно, услышал его шаги и обернулся. Глаза цвета сапфира лукаво блестели, на бородатом лице играла улыбка. — Альбус… — выдохнул Геллерт и побежал вперёд, падая в широко раскрытые объятия. Мягкие тёплые руки легли ему на спину, защищая от всего мира. Геллерт уткнулся носом в шею Альбуса, вдыхая такой родной запах кожи и лимона. — Я так скучал. — Я тоже, — этот голос Геллерт слушал бы всю вечность, которая теперь у него есть. — Рад, что ты вернулся домой. — Да, — улыбнулся Геллерт. — Я наконец-то дома.