(Не)серьезно

Этой встречи Деклан ждал со смешанными чувствами. Радостное нетерпение дрожало внутри, точно желе, щекотало изнутри по ребрам, но под ним пряталась смутная тревога. Лондон утопал в июньском тепле. Райс вышел на улицу и сразу увидел знакомую худощавую фигуру. Внутри что-то вздрогнуло знакомо и приятно и разбежалось мурашками по плечам. Маунт стоял, прислонившись к машине и уткнувшись в телефон, с этой своей новой прической, падающей на лоб, и в слишком свободной, белой футболке, которая открывала его шею и руки. Словно почувствовав взгляд, он поднял голову, и на его лице медленно расползлась улыбка. — Ну и что ты там встал? Деклан оказался рядом в два шага и уже в следующий миг сгреб его в охапку обеими руками, уткнулся носом под ухо. Мейсон, явно не ожидавший такой прыти, тихо охнул ему на ухо и счастливо рассмеялся, крепко обнимая в ответ. Его ладонь скользнула между лопаток и легла на затылок, ласково ероша волосы. Его тепло, его руки, его запах… Деклана накрыло моментально: окатило жаром с ног до головы, прошлось по позвоночнику и собралось тугим комом внизу живота. За время карантина они списывались, созванивались регулярно, но у Деклана было ощущение, что они не виделись лет сто. Как же он, черт возьми, скучал. — Рад видеть тебя, Маунти. — Я тебя тоже, Декс. Деклан с неохотой разжал руки, отступая на шаг назад. В груди током гудело приятное тепло. Хотелось говорить чушь и делать глупости. — Ну что, мы, наконец-то, возвращаемся? — вместо этого сказал он. — Ага, — послушно согласился Маунт, не сводя с него сияющих глаз. — Запрыгивай. Поцеловать его очень хотелось. Не то чтобы это было новостью. Тогда, в апреле, лежа на диване с телефоном в руке, из которого еще десять минут назад звучал ленивый, чуть хриплый голос Мейсона, Деклан понял одну вещь: то, что начиналось между ними, как что-то несерьезное и сиюминутное, в какой-то момент перешагнуло невидимую грань и таковым быть перестало. По крайней мере для него. Может быть, это произошло в Дубае, когда они впервые целовались и ласкали друг друга по-настоящему, слизывая соль с нагретой на солнце кожи. Может, когда он понял, что, черт возьми, ревнует его к тому, с кем соперничать не было шансов. А может, когда Мейсон выдохнул в трубку «скучаю», и у Деклана внутри все опрокинулось вверх тормашками. Врать себе не хотелось. Он любил Мейсона всегда, но надо было признать, что он также был в него влюблен. По-хорошему надо было бы поговорить и вывести происходящее из серой зоны. Но какая-то часть внутри Деклана до жути боялась необратимо всё потерять. Он был не готов. В итоге сейчас он сидел в машине Мейсона, смотрел на его расслабленно лежащие на руле руки с выступающими костяшками и молча захлебывался в подступающей к горлу нежности. В кончиках пальцах покалывало от желания коснуться. — Видел календарь? Первого июля играем, — спросил Мейсон, не отрывая глаз от дороги. Деклан поднял на него взгляд, пару секунд просто молча разглядывая.  — Ага, — наконец, ответил он, пожимая плечами, — вы у нас после Тоттенхэма. Мейсон недовольно дернул уголком рта.  — У нас Сити.  — Удачи с этим, — фыркнул Деклан и поинтересовался, старательно удерживая ровный тон. — Ну что, какие у нас ставки на это раз?  — Я больше спорить с тобой не буду, даже не думай, — рассмеялся Маунт, не глядя пихая его рукой в плечо. Деклан расплылся в улыбке. — Что, не веришь в победу великого Челси? Он был уверен: если б они не сидели в машине, Мейсон бы его пнул. — Просто заткнись. Пожалуй, Деклан мог справиться с этим — со своими чувствами и своими желаниями — и просто быть рядом. Пока он мог ощущать эту близость и безусловное понимание — этого было достаточно.

***

С финальным свистком накатило такое облегчение, что Деклан едва устоял на ногах. Он шел по полю, ощущая радостную, полузабытую легкость в движениях, обнимая одноклубников и пожимая руки соперникам. Тугая капитанская повязка непривычно стягивала руку. По правде говоря, за время перерыва Деклан успел забыть, в каком ужасном состоянии они находились. Осенью они как по накатанной проигрывали всем подряд. Зимой свободное падение перешло в планирование, но особо легче не стало. Команда трепыхалась внизу таблицы, и после перерыва в общем-то ничего не изменилось: что «волки», что «шпоры» прошлись по ним асфальтовым катком. Короче говоря, за полгода Деклан почти забыл это чувство выдранной зубами, выстраданной победы. Перед глазами волнорезом встала изящная фигура в синем. — Хей… Мейсон, жавший руку Томашу Соучеку с такой сосредоточенностью, словно это было сейчас самое важное занятие в мире, обернулся на него, и их взгляды скрестились. Деклану будто мячом в солнечное сплетение зарядили. Он шагнул ближе, сам особо не понимая, что хочет сделать. От прикосновения к плечу Мейсон вздрогнул, дернулся назад, но потом вдруг замер, точно пойманный в капкан. Его рука предупредительно уперлась Деклану в живот. Деклан таращился в его мокрый висок, чувствовал его горячее, неровное дыхание плечом, и перед глазами все расплывалось к чертям. — Это была хорошая игра, — торопливо проговорил он, не особо осознавая свои же слова. Пульс эхом отдавался в ушах и ладонях, крепко сжимающих чужие плечи. — Это была хорошая игра, Мейс. Ты… вы сражались хорошо, ты… Мейсон, наконец, отмер, повернулся к нему. Сведенные на переносице черные брови подрагивали, а в его темных глазах плескалось что-то такое… — Ага. — Хочешь, я отвезу тебя домой? — пробормотал Деклан еле слышно. Голос не слушался. Руки тоже. Вдох-выдох. — Не думаю, что они разрешат. — Мейс… — Потом, ладно? Поздравляю, кстати. Он шагнул назад и выскользнул из рук. Деклан смотрел, как он, опустив голову, уходит в подтрибунку, и тонул, тонул…  — Хорошая работа, кэп! К нему вдруг подскочил Антонио, хлопнул от души по заднице и добавил сверху сильными руками по плечам, и это резко выдернуло Деклана на поверхность, в реальность — туда где Вест Хэм, наконец-то, выиграл.

***

Он злился на себя всю дорогу домой. Всё должно было быть не так, он должен был справляться. Вместо этого он думал о темных глазах, расстроенных и злых, смотрящих в его собственные, и о тепле чужого тела, и о том, как хотелось в тот момент утащить Маунта с поля и где-то в темном углу трахать до потери сознания. Нереализованное желание тянуло в животе, не давая расслабиться. Он уже думал уйти в душ, смыть с себя все ощущения сегодняшнего вечера и заодно подрочить, чтобы хоть как-то ослабить затянутый внутри узел, когда телефон завибрировал. От тихого голоса в груди что-то опрокинулось. Он замер посреди гостиной, боясь дышать. — Ты дома? — Да. — Один? Вдох-выдох. — Да. На мгновение в трубке воцарилась тишина. — Пустишь? Со всем тем, что произошло этим вечером, Деклан никак не мог представить, что закончится оно Маунтом, стоящим в его темном холле и явно не знающим, куда деть руки. Растрепанные, неуложенные волосы падали ему на лоб, пряча глаза, и он весь казался каким-то растерянным. Когда Мейсон поднял на него взгляд, Деклан понял: вот оно. Всего несколько часов назад они стояли точно так же друг напротив друга на поле, и от клубка эмоций в чужих глазах Деклана пробирало до нутра. Но если тогда он мог различить только разочарование и злость, то сейчас ясно видел еще кое-что. Желание. Яркое, острое, почти болезненное. Он оттолкнулся от стены, сделал шаг и сразу оказался рядом с Маунтом, практически касаясь его вздымающейся грудной клетки своей. Коснулся пальцем щеки, мягко поддевая лицо. — О чем бы ты ни думал сейчас — прекрати. Слабая улыбка дернула кончики улыбчивого рта. — Может понадобиться помощь. В следующую секунду они столкнулись носами и ртами, впечатались друг в друга, и последней связанной мыслью Деклана стало: он так сильно ошибался. Они еще никогда не целовались вот так: лихорадочно и торопливо, будто боясь куда-то опоздать. Трогали друг друга жадно, хватали почти до боли. Деклан толкнулся языком в чужой податливый рот, прошелся поцелуями вдоль колючей линии подбородка и по солоноватой коже шеи, пока Мейсон гладил горячими ладонями его бока и спину под футболкой, сминая до красноты кожу. Его пальцы скользнули Деклану по пояснице вниз, под резинку трусов, сжали ягодицу. Деклана передернуло, обожгло жаром вдоль хребта, повело. Он толкнул Маунта назад, вынуждая сделать несколько шагов назад, пока тот не налетел спиной в стену. Тут же навалился сверху, въехал коленом между ног. Мейсон ахнул, вцепился пальцами в его плечи, вскидывая темный, жалобный взгляд, а потом со стоном выгнулся, потерся пахом о его бедро, и мозги у Деклана окончательно сорвало. — Черт, Мейс… Тот снова сжал его ягодицу рукой, требовательно надавил, вынуждая втиснуться плотнее. — Пожалуйста. Что «пожалуйста», Деклан додумал уже про себя, когда опустил руку, на ощупь оттягивая его штаны и трусы и обхватывая пальцами горячий, напряженный член. Выступающая над кромкой одежды головка блестела от смазки, легко скользила в кулаке. Мейсон что-то неразборчиво простонал ему в шею между поцелуями и толкнулся в руку, снова проезжаясь по бедру и задевая оттянутые стояком штаны. Деклан сдавленно зашипел. Кончить самому хотелось так же, как довести до разрядки Мейсона, цепляющегося за его плечи и жарко дышащего в шею. Собственный член болезненно терся изнутри о ткань. В результате он судорожно дернул мешающую одежду вниз, навалился сильнее и начал рвано дрочить им обоим, зажав оба члена в ладони. Ощущения — острые и яркие — обрушились словно водопад, смывая последние мысли. Только билось в голове в ритм скачущего сердца: «Мейс, Мейс, Мейс». Тяжелый узел, засевший в животе, затянулся сильнее, а потом вдруг разом ослаб и распался. Он кончил со стоном, пачкая кулак и сбитую одежду. Мейс последовал за ним почти сразу, всхлипнув и проехавшись кромкой зубов по плечу. Деклан жадно дышал в чужую ключицу и пытался хоть немного прийти в себя. В мозгу было оглушительно пусто, ноги дрожали. Он потянулся было, чтобы отступить, но Мейсон стиснул пальцы на задней стороне его шеи и, притянув, мягко влепился губами в его. Деклан закрыл глаза, поддаваясь ему, отвечая ему, впуская его. Тепло окутывало его, поднимаясь откуда-то изнутри и расходясь волнами по телу. Он тонул в нем, в послеоргазменной истоме, в ленивых касаниях языков и рук. — Я думал об этом с весны, — прошептал Мейсон ему в губы, разомкнув поцелуй. Деклан окинул взглядом его лицо: пятна румянца на щеках, зацелованные губы, сведенные брови. — Правда? Тот кивнул, устало прикрывая глаза. Деклан прижался лбом к его лбу. Он так чертовски ошибся, когда думал, что ему будет достаточно просто быть рядом. Никогда. Только не с ним. Но, возможно, он не был в этом одинок. — Я тоже.