Родственники

Твинкл была какая-то не такая. Она выглядела немного сконфуженно и теребила в руках замызганный листок бумаги, содержание которого никому не показывала. Фея тоскливо смотрела по сторонам, а на все вопросы отвечала как-то несуразно. Ее что-то пугало, но признаваться в этом она не хотела. — Я должна идти одна, — Твинкл сказала резко, не похоже на себя, — дело касается только меня. Я, — она придумывала очередную глупую уловку, — я очень обижусь, если узнаю, что вы меня подслушивали. — Но Твинкл, а если тебя схватят? Что ты будешь делать совсем одна, — Алекс попытался вразумить фею. — Твинкл, это нелогично, вот так вот идти, ничего нам не объяснив, — Джин выглядел спокойно, но тоже немного нервничал. — Хочет идти, пусть идёт, треска сушёная! — лишь одна Руби поддержала фею, — ты можешь наколдовать штуку, которая сообщит нам, если ты будешь в беде? Твинкл неуверенно кивнула. Взмах палочки — и в ее руке появился цветок. — Если он засохнет, со мной случилась беда, — фея протянула маячок Руби, — мне уже пора. Волшебница легко вылетела из «Хамелеона», проводив его тоскливым взглядом. Баба Кара, пославшая это письмо, явно не замышляла ничего хорошего. Она сказала, что раскроет Твинкл какую-то важную тайну, ту, которую может открыть только она сама. Это так похоже на ловушку, но фея оказалась слишком любопытной. Лесная тропа привела её прямо к дому ведьмы. Мрачный, но уютный — вот какие чувства внушала эта деревянная махина. Твинкл робко постучала в дверь. Она знала вспыльчивый характер Кары и ожидала самого худшего. Ведьма открыла дверь и предстала перед феей именно такой, какой она была всегда. Одевалась злая колдунья со вкусом, и выглядела довольно молодо для своих лет. Твинкл не знала, сколько ей на самом деле, но то, что она старше Королевы фей, и младше Главной феи не вызывало никаких сомнений. Баба Кара провела Твинкл внутрь. У нее было довольно просторно, светло и уютно. В гостиной стояли два плетеных кресла и столик. Ведьма налила чай и поставила на стол простой черничный пирог. Фея знала — ни в коем случае нельзя есть то, что даёт тебе злая колдунья. — Присаживайся, — говорила Кара спокойно, Твинкл послушно опустилась в кресло, чувствуя себя немного некомфортно. Она не стала брать чашку, слишком сильно нервничала и от этого боялась разбить ее. — То, что ты сейчас услышишь, шокирует тебя больше, чем любое из моих заклинаний, — не было понятно, переполнен голос ведьмы гордостью или же вселенской тоской, — и ты возненавидишь меня ещё больше, чем сейчас. Твинкл задумалась — она не могла сказать, что ненавидит Бабу Кару, просто та была злой и причиняла много неудобств ей, ее друзьям и остальным феям. Так что же хотела сказать ей колдунья? Что это за страшная тайна? — Ты же знаешь, как появляются в этом мире ведьмы? Знаешь, кто мы такие? — Да, вы — отступницы, нарушители законов фей, — выпалила Твинкл, но потом ее голос затих и стал более печальным, — у вас отбирают крылья и ломают ваши волшебные палочки, потому что вы больше не имеете права зваться феями. — Да, это так, — гордо кивнула головой Кара, — когда-то и я была феей. Не такой сильной, как ты, — на секунду в словах вспыхнула искорка зависти и тут же угасла, — но такой же беззаботной. Я была счастлива, что умею колдовать и очень прилежно училась магии. Все было прекрасно. Но однажды к нам пришли колдуны со «Стального острова». Один из них был, впрочем, это не важно. В итоге он сказал, что я, и все мое существование, — это ошибка, и что магии нет, и никогда не могло быть. Как будто что-то щелкнуло в его голове. Я очень на него разозлилась, — ведьма сжала кулаки, — стёрла ему все воспоминания обо мне и отправила его круговым телепортом восвояси. Чтобы он пару недель помучался от несварений и проблем с ориентацией в пространстве, — она тихо хихикнула в кулак, взяла чашку, одним глотком осушив ее наполовину, — и продолжила жить как прежде, пока не узнала, что же заставило мозги человека из будущего щёлкнуть. Королеве не хотелось, чтобы я покидала замок. И она лишила меня моей первой настоящей любви. Просто посчитав, что ее самолюбие выше выбора, дарованного нам, феям. Тогда я разозлилась, очень сильно разозлилась. Так, что половину замка феям пришлось отстраивать заново. За это меня и прокляли, — теперь уже ведьма рассмеялась в полную силу, — я заслужила свое проклятие и ни о чем не жалею. Твинкл сидела и слушала историю Бабы Кары, не понимая, причем тут она, и зачем ведьме вообще говорить об этом. — Семьдесят лет назад у меня родилась дочь. С даром, — голос колдуньи дрогнул, — я скрыла ее рождение. Никто не должен был узнать, чей это ребенок. У одной доброй женщины, феи, умерла ее новорожденная дочь, — ведьма вздохнула, — я поменяла наших младенцев местами. Она не смогла бы жить, если бы кто-то знал о ее корнях. Ни один не дал бы проходу дочери отступницы, — словам Кары хотелось верить, — а так, она выросла нормальной, самой обычной феей. Без каких-либо выдающихся успехов. У нее тоже родилась дочь. С голубыми глазами и васильковым цветом волос. Твинкл сидела с открытым ртом. Эта ведьма, что, пыталась ей доказать, что она ее родная бабушка? — Этого просто не может быть! Ты обманываешь меня, злая фея! — Сядь! Ты ещё не дослушала до конца! — у Бабы Кары кончалось терпение. Фея решила не злить ее ещё больше и послушно села в кресло, — Я бы никогда не говорила тебе этого, если бы ни одно «но». Твоя сила. Ты же знала, что она передается от матери к дочери? Поэтому так редки колдуны-мужчины. Твоя мать не самая одаренная из фей, но ты, ты гораздо сильнее нее. Иногда бывает, что дар передается через поколение. Сложно в это поверить, не так ли? Но тебе придется, дорогуша, чтобы не потерять так бездарно свои крылышки и своих друзей. Эта Жаба не остановится. Она знает правду о твоей матери, и обо мне. Она ненавидит тебя ещё и потому, что ты дочь той, чья мать устроила самый страшный погром в замке фей и очень сильно насолила ее предшественнице. Королева ужасно злопамятна, она может завидовать и ненавидеть бесконечно долго. Ты должна меньше контактировать с ней, если хочешь остаться феей, и живой феей. Поняла? Твинкл робко кивнула. Она все равно не верила ведьме. Шутка ли — поверить в такое? Она — и ее бабка! Колдунья состроила гримасу отвращения и сняла с себя свой причудливый головной убор. Раньше фея думала, что это ее прическа, но теперь оказалось, что это всего лишь странная шляпа. Волосы Кары были необычного, неестественного цвета — малинового, немного отдающего в фиолетовый. Видно, что колдунья их не любила — все ведьмы ненавидели розовый цвет. Очень редко у кого из фей волосы оказывались ярких цветов. Это говорило о силе дара их владелицы. Они передавались по наследству, как бы сказал Джин: «это заложено генетически». Твинкл ничего не понимала. Точнее, ее мозг отказывался воспринимать такую информацию. Она, и внучка главной злодейки? Никто бы не захотел поверить в такое. Баба Кара рассмеялась. Она захохотала, как настоящая ведьма. Твинкл не видела в этом ничего смешного. — Ты не можешь поверить! Я так и думала! Я об этом знала, — ведьма продолжала хохотать, — это так глупо и так смешно! А если знать, что все это — правда, становится ещё смешнее! — Я не позволю над собой смеяться! — палочка в руке феи засияла ярко-ярко. Ведьма перестала хохотать, ее лицо омрачила тень. — Не буду сегодня сражаться с тобой. Сделаю исключение всего один раз. Ты уйдешь отсюда как моя единственная и любимая внучка, а не как мой враг. Запомни, Королева ненавидит тебя больше, чем я и мои ведьмы вместе взятые, — посох тут же оказался в ее руке, она оттеснила Твинкл к выходу и выпроводила на улицу, хлопнув дверью прямо перед самым ее носом. Волшебница сжала кулаки и гордо молчаливо удалилась, стараясь не потерять достоинство перед «бабушкой». Поплакать она может и потом. А пока ее переполняла ярость. Фея выместила ее на сухом трухлявом пне, проковыряв в земле глубокую дыру своим заклинанием. Достаточно глубокую, чтобы похоронить нескольких солдат, а потом она безо всякого сожаления обрушила ее своды, чтобы никто не оказался в ловушке.

***

Твинкл вернулась в «Хамелеон» без происшествий. Только вот фея была так расстроена, что стоило ей перейти порог корабля, она разрыдалась. Слезы стекали по ее дрожащим щекам. Друзья окружили волшебницу и завалили ненужными вопросами: — Что, что они с тобой сделали? — Кому там навалять, камбала морская?! Твинкл не хотела отвечать, она была слишком расстроена, но вдруг тихо призналась: — Баба Кара моя бабушка, — она закрыла лицо руками и продолжила всхлипывать. — Но, Твинкл, это же невозможно, — своим любимым поучительным тоном начал Джин, — ты же сама говорила, что она самая старая из всех ведьм. — Да, это так, — фея вытерла слезы руками, размазывая их по лицу, — но она мне сама все рассказала! — И ты что, ей поверила?! — как один воскликнули все ее друзья. — Твинкл, она ведьма, — Руби положила руку на плечо феи, — а ведьмы всегда лгут. — Теоретически, мы можем это проверить, — Джин начал что-то вбивать в свой голо-таб, — если я сделаю комплексное сканирование Бабы Кары, можно будет провести тест на сходство аллелей их ДНК. И мы узнаем настоящую правду. Синий луч вырвался из девайса ученого и начал просвечивать Твинкл, создавая ее голографическую модель, внося в базу все ранее неизвестные данные о ДНК феи. Через несколько минут все уже было готово. — Семьдесят лет назад нам пришлось бы ждать целый месяц, чтобы узнать примерные результаты, а сейчас все сделано за несколько минут. Можно отправиться к ведьме хоть прямо сейчас. — Но Джин, я ее разозлила, когда уходила, — Твинкл боялась правды, а ещё немного страшилась гнева злой феи. — Думаю, что она сама заинтересована узнать правду, — учёный уже занял место пилота, — все по местам, я завожу «Хамелеон». Через несколько минут петляния по тропам Зачарованного острова они оказались прямо напротив дома Кары. Та стояла снаружи и наблюдала за темнеющим небом. Увидев машину, брови ее поползли вверх. Она уже приготовилась атаковать, как пятеро друзей вышли из самоходной телеги. Рыцарь и пиратка не спешили доставать мечи, только голо-штука ученого ярко светилась. — Я пришла узнать правду, — Твинкл вышла вперёд, — Джин сделает сканирование, и все прояснится, — лицо феи было очень серьезным. — Да делай, что хочешь, — развела руками ведьма. Человек из будущего вышел вперёд, луч из его браслета, казалось, просвечивает тело колдуньи насквозь. Пока они просиживали свои платья, обучаясь тому, что уже было создано до них, какие-то выскочки со Стального острова сделали то, что в разы эффективнее любой магии. Кара так же пронзительно, как этот луч, поглядела на смуглого ученого. Вот какую цену заплатил их народ за знания. Превратиться в бездушную болванку, лишиться внутреннего резервуара магии. Лучше уж жить в средневековье, чем существовать так. Голо-штука запищала, закончив дело, луч погас. Учёный, не изменяя выражения своего лица, запустил сравнительный анализ. Через пару минут его глаза округлились от удивления, он вывел результаты на большой экран, сотканный из света. — Твинкл, твое ДНК совпадает с ДНК Бабы Кары примерно на одну восьмую. Это значит, что ты действительно ее внучка. Но сколько тебе тогда лет? Радиоуглеродный анализ запутался, впервые вижу такое. — Я уже совершеннолетняя, — гордо сказала Твинкл, — мне скоро исполнится тридцать лет — самый лучший возраст феи, ее молодость! Друзья феи замерли, пораженные ее словами. Баба Кара рассмеялась. Всегда забавляли люди, узнающие про годы фей. Их лица так смешно вытягивались от удивления, у некоторых даже отвисала челюсть. — Но, Твинкл, ты не выглядишь на тридцать, — Джин снова ковырялся в своем голо-табе. Учёные не умели признавать правду. — Раз я вам больше не нужна, буду рада откланяться, — раздражённо сказала ведьма и гордо пошла в направлении своего дома, оставив четверку в полном недоумении от происходящего. Она не могла терпеть одного присутствия этого выскочки в костюме, и очень надеялась, что ее внучка выберет кого-то более адекватного и вразумительного. Кого-то из средневековья. Пустые и глупые люди будущего этого самого будущего были лишены, абсолютно точно. И ни один из них не стоил даже мизинца феи, тем более, такой сильной, как Твинкл.