~ очередная глава, в которой кто-то круче Фреда, а Кассандра стирает портки (опять) ~
Шёл последний месяц лета, а значит, приближались праздники урожая и осенние фестивали, в которых Рапунцель наконец была готова принять самое живое участие. Несколько недель отдыха, прогулок и поездок в Старую Корону делали своё дело, и со стороны никто бы не сказал, что ещё недавно она не способна была выйти из комнаты. Королевский лекарь важно потирал бороду, довольный своими заслугами, сводившимся к бесконечным вонючим микстурам, которые потом незаметно сливались в первый попавшийся горшок, чтобы не перебивать эффект от куда более действенных средств, что делал для неё Вэриан. Кассандра отнесла в прачечную корзину белья и вернулась в комнату, где Рапунцель ждала её перед очередной поездкой в Старую Корону. Просторная круглая комната принцессы как всегда была полна света. Рапунцель обнаружилась на ковре возле шкафа, она сидела на коленях и перебирала швейные принадлежности и разные мелочи, часть из которых складывала в корзинку. – Смотри, что я нашла! – воскликнула она, завидев Кассандру, и, порывшись, достала из корзины длинные бусы то ли из стекла, то ли из хрусталя. – Из них можно сделать гирлянду или ловец солнца, а то у Вэриана слишком мрачно. А это можно расписать, – она приподняла небольшую вазу и добавила в корзину лежащие рядом краски. Из окна повеяло свежим воздухом, чуть колыхнулись шторы, разнося по стенам бликами солнечный свет, и Кассандра невольно улыбнулась – снова видеть принцессу весёлой и вдохновлённой было таким облегчением, будто что-то тяжёлое перестало давить на плечи и тревожно скрести душу. – Выглядит отлично. В гостях у Вэриана Рапунцель сперва тихонько пила чай и рассматривала гостиную, а потом отвечала на вопросы о самочувствии и пробовала приготовленные Вэрианом снадобья. Но в третий или четвёртый их приезд она оживилась, и так как все пришли к выводу, что из подвала Вэриан выходит, только когда встречает гостей, вознамерилась сделать его жилище настолько уютным, чтобы в нём хотелось находиться чаще. Её стараниями гостиная и кухня были украшены нитками бусин, рисунками природы, животных и даже несколькими зарисовками их компании – все впятером, Вэриан с Руддигером, Вэриан в мантии Деманитуса – а также вазами с цветами, листьями, колосьями и всем красивым, что удалось собрать по дороге из столицы. Старый дом Вэриана стал жилым и уютным. Дай ей волю, и она сделает то же самое и с самой запущенной дырой, и с целым королевством. Кассандра перешагнула разложенные на ковре вещи и присела рядом, повертела в руках глиняную фигурку енота и опустила в корзину к остальным подаркам. – Думаешь, ему понравится? – спросила принцесса. – Конечно, – ответила Кассандра, памятуя о реакции Вэриана на любые милые безделушки, которыми его одаривали. – Мне кажется, ему никогда не уделяли столько внимания. На снова подвижном лице Рапунцель радость смешалась с огорчением, потому что это прозвучало как лишнее напоминание, что от изобретателя обычно отмахивались, и он почти всегда был предоставлен сам себе. – Сейчас всё совсем иначе, по-моему, мы даже отвлекаем его от исследований, – поспешила оговориться Кассандра. – Я думаю, он счастлив. – Скорее бы поехать, – сказала Рапунцель, закрывая корзину скатертью. – Такой чудесный день! В этот момент под окнами послышалось оживление – сначала издалека, потом ближе раздавался стук копыт, окрики стражников и после некоторой возни – звуки труб. Они переглянулись и пошли посмотреть, что случилось. Внизу у ворот внутреннего двора замка стояло несколько дорожных карет, вокруг их окружали конники, а стража на стене бегала туда-сюда, передавая новости о прибывших. – Кто это? – спросила Рапунцель. – Рановато для гостей к фестивалю. – Я не вижу отсюда, – сказала Кассандра, пытаясь рассмотреть герб. – Но там определённо кто-то важный. Вскоре в комнату постучалась служанка и, сделав неловкий реверанс, торопливо сказала: – Их величества просят принцессу поскорее одеться и спуститься вниз принять гостей. – Что за гости-то? – спросила Кассандра. – Они из Игнвара, – громко прошептала служанка, расширив глаза. Она снова присела и поспешила прочь – видимо, из-за приехавши так рано гостей уже вся прислуга стояла на ушах. Кажется, о поездке в Старую Корону на сегодня можно было забыть. – Однако, – пробормотала Кассандра, озадаченно наблюдая, как открывают ворота и кареты проезжают внутрь двора, а всадники – спешиваются. – Что из этого будет выглядеть подобающе? – спросила Рапунцель, с привычным вздохом открыв шкаф, чтобы сменить удобное платье на парадное.***
Когда они спускались на первый этаж, у парадных дверей уже были слышны голоса. Навстречу хозяевам замка показались женщины в дорожных одеждах – сдержанные цвета, простая, но хорошая и дорогая ткань, у каждой на поясе в крепких тиснёных ножнах был меч. Видимо, гости решили не ждать, пока их встретят на крыльце, и, не затягивая, сами прошли внутрь. Это было вполне в духе ингварцев. Королева Ингеборга сразу выделялась на фоне остальных, и, только войдя в поле зрения, обращала на себя внимание. Особая стать, свойственная её народу и помноженная на высокий рост, широкие плечи и мощь, которую демонстрировала вся её внушительная фигура, делала её во всех смыслах на голову выше окружающих. Она казалась ожившей Брунгильдой из легенды о волшебном кольце. Даже довольно крупный Фредерик на её фоне выглядел разом и ниже, и незначительнее. Может, поэтому он избегал стоять с ней рядом слишком часто и в итоге предоставил обществу Арианны – Их величества были знакомы с юности, ещё когда Арианна была принцессой, а Фредерик ещё не прибыл на материк. Ингвар находился в нескольких неделях пути от Короны, Кассандре не довелось там бывать, но в своё время ингварские легенды о воительницах она зачитала до дыр – и, наблюдая за ними с лестничного пролёта, чувствовала себя нелепо в дурацком шёлковом платье фрейлины. Королева твёрдым шагом поднялась по ступеням навстречу хозяевам замка. – Фредерик, – бросила она на ходу и прошла мимо сдержанно поклонившегося короля, потом увидела Арианну, и на её жёстком лице появилась улыбка. – Здравствуй, дорогая. Простите за вторжение – добрались даже раньше, чем ожидали. – Мы очень вам рады, – заверила Арианна. – Вы очень устали с дороги? Слуги уже готовят комнаты. – Ерунда, – Ингеборга бодро откинула с лица прядь, выбившуюся из строгой причёски. – Но пообедаем с аппетитом. Ни отдыхать, ни переодеваться с дороги, никто, видимо, не собирался, так что гостьи отправились прямиком в обеденный зал, где повара спешно накрывали на стол. Арианна почти сразу заметила Рапунцель, вошедшую следом за ними, и окликнула подругу – королева Ингвара, уже отодвигавшая кресло, обернулась и пошла навстречу, чтобы познакомиться. – Это моя дочь, – представила Арианна со скрытой гордостью, обнимая Рапунцель за плечи. – Добро пожаловать! – улыбнулась Рапунцель, в свою очередь с любопытством разглядывая гостью. – Красавица, – Ингеборга улыбнулась принцессе в ответ и обратилась к Арианне. – Так похожа на тебя в молодости. Может вы подойдёте? – прикрикнула она, обернувшись к собственным дочерям, которые стояли у заполнявшегося стола и уже объедали огромное блюдо с фазаном. – Мои дочери, Хильда и Ингрид. Они нехотя вразвалку подошли, и Кассандре, которая вообще-то по меркам Короны считалась довольно крепкой, стало совсем некомфортно. Высокие и широкоплечие, в хорошей дорогой одежде, они держались в гостях, как у себя дома, хоть и не выглядели и вполовину так внушительно и величаво, как мать. Крупными чертами лица, один в один похожими друг на друга, и рыжими волосами они, вероятно, тоже пошли в отца – хотя Кассандра, неплохо знавшая историю королевских родов, едва припомнила, есть ли вообще в Ингваре король? В любом случае, принцессы были из тех, с кем не хотелось повздорить в таверне. – А это кто? – спросила Ингеборга, и Кассандра, до этого стоявшая в стороне и уловившая разговор краем уха, была сбита с толку, поняв, что глаза королевы внимательно сощурились на ней. – Это? – Арианна оглянулась. – Это фрейлина Рапунцель. Одна из принцесс хмыкнула и ткнула локтем вторую, и Кассандра несколько неприятных секунд наблюдала их насмешливые взгляды, пока они не скользнули дальше, как будто она была пустым местом. Ингеборга ещё что-то сказала подруге, Арианна сдержанно улыбнулась и позвала всех к столу. Кассандра, которая успела только коротко поклониться, очень захотела куда-нибудь провалиться. Несмотря на всю пышность, с которой принимали ингварцев, обед прошёл без особых церемоний – гостьи их попросту игнорировали, как и мужскую часть общества за столом. Ингеборга, обращаясь, в основном, к Арианне, рассказывала забавные истории о разбойниках, которые встретились им в дороге, и чьи зубы обещала показать всем после обеда, громко смеялась и залпом пила из большой кружки, отодвинув свой бокал. Кассандра стояла у дверного проёма, ведущего на кухню, чтобы в случае чего передать распоряжения поварам и то и дело глядела на королеву. Почему кому-то просто везёт родиться в Тёмном Королевстве или Ингваре и иметь все шансы стать тем, кем они хотят, а кто-то не сможет добиться даже мизерной части их свободы и славы, как бы ни старался?***
– Я больше не выдержу, – убито повторял принц, сидя на перевёрнутой бочке и комкая в руках шейный платок, – ей-богу не выдержу. Пировали допоздна, но Кассандру нашла миссис Краули и отправила «заняться чем-то полезным подальше отсюда» ещё до того, как все разошлись. Та, всё ещё чувствуя себя гадко, не возражала – она успеет снять сухое бельё и вернуться за Рапунцель, прежде чем закончится обед, перетёкший в ужин. Она спустилась во внутренний двор и обнаружила там не пойми откуда взявшегося Юджина, который весь день сидел с каллиграфической надписью на лице «у меня мигрень» и, видимо, сбежал ещё раньше неё. – Разве вы с Лансом не отлично проводите время? – хмуро спросила Кассандра, собирая с верёвок высохшее бельё. Почему-то она снова выполняла работу за нерадивых прачек, которые были так заняты прочей уборкой и стиркой, что совсем забыли о белье и платьях принцессы, на одно из которых уже успела нагадить какая-то птица. – Поверь, мы страдаем, – заверил её Юджин с жаром. – По-моему вы только едите, пьёте и красуетесь друг перед другом. – Ещё я ношусь везде с Фредериком – а это, знаешь ли, тяжкий труд. Ты видела, что Ланс не выдержал и свалил, как только доел? А я и так чувствовал себя по-дурацки при Ингеборге – даже хуже, чем когда она приезжала ко двору ещё в моём детстве. – Вспоминала, как ты бегал по дворцу в шторе вместо плаща? – Она меня не узнала, – возмутился Юджин, – пока я не напомнил об Адире, они тогда, кажется, расстались лучшими подругами. Чёрт возьми, помогите. – А от меня ты чего ждёшь? Могу попробовать поизображать твою тётку, чтобы тебя пустили в наш круг. – Скорее незаконнорожденную сестру, всё равно король вряд ли помнит тебя в лицо, – Юджин беззлобно отмахнулся от демонстрации Кассандрой среднего пальца и развёл руками. – Было б хотя бы весело, а то ваши придворные будни кого угодно сведут с ума. У нас на родине всё совсем иначе, – пожал он плечами. – Люди другие, другие порядки, меньше этой придворной фальши. Я уже отвык от человеческой компании, а осень ещё даже не началась – ингварцы при всём этом ещё не худшие гости. Выглядел он невесело, и было ясно, что дело не только в изматывающих приёмах и причудах короля. – Обычно на фестивалях устраивают ярмарку и приезжают артисты, – сказала Кассандра, переходя с большим тазом к следующей сушильной верёвке, на которой болтались плохо выстиранные кем-то криворуким домашние платья. – Что он в этот раз задумал? – Да у него всё до будущего лета расписано, – забубнил Юджин себе под нос. – Он даже грозился устроить королевскую охоту, чтобы развлечь Ингеборгу и её двор. Кажется, она его напрягает. – Надеюсь, он пошутил. – Что, ударит в грязь лицом? – Почти уверена, – сказала Кассандра, – Фредерик не охотник. Сколько себя помню, ни разу не проводили ни походов, ни состязаний. Она пожала плечами. Мечтать о турнирах, привычных на родине Юджина и вымерших в Короне ещё до её рождения, она перестала уже давно, но была уверена, что здесь бы эту традицию превратили в нелепый фарс. – Тем более, фестивали в этом году устраивают в честь Рапунцель, а ей охота ну совсем не сдалась. – Надо же впечатлить соседей, – пожал плечами Юджин. – Король собирается приглашать гостей чуть ли не со всех семи королевств. Не приедут разве что мои родственники, и то – потому что пока получат приглашение и доберутся, я состарюсь в компании Фредерика. – Или сопьёшься, – сказала Кассандра. Потом добавила аккуратно: – Что слышно из дома? – Пока ничего, – Юджин нахохлился на своей бочке и стал дёргать за край платка. – Я и ворона посылал, и гонца отправил. – Сколько оттуда ехать, если без приключений? – С минимумом людей и небольшим обозом – несколько месяцев. Наверняка новости они слышали и едут, но ответа не прислали. А Фредерик уже созвал к осенним праздникам всех вокруг, начнут уж точно без них. Я уже спрашивал, почему стирку доверяют только главным фрейлинам? – принц поднялся с бочки и пошёл следом, когда она собрала бельё в таз и направилась к замку. – Потому же, почему ты всё лето развлекаешь короля, – сказала Кассандра. – Больше некому.***
В молодости наследницы соседских королевств нередко проводили время вместе, но сильнее всего принцесса Ингеборга сдружилась с Арианной и Вильгельминой. Это были их лучшие годы – они мечтали объехать втроём весь мир. Потом король Вильям начал сдавать, в Корону приехали свататься принцы с юга. Вильгельмина тогда просто сбежала, а Арианну, которая не могла просто бросить своё королевство, выдали за уже не юного Фредерика, и она надолго сменила седло на такой нежеланный трон, а воспитание дочери, единственной теперь радости – на восемнадцатилетнюю скорбь. – Даже после возвращения дочери ты не выглядишь здесь счастливой, – невесело сказала Ингеборга, и Арианна вымученно улыбнулась. – С возвращением Рапунцель стало намного лучше. И всё-таки, - спросила она, – почему вы приехали настолько раньше? Даже с запасом на происшествия тут ехать меньше, чем осталось до осени. Что у тебя случилось? Ингеборга помолчала, глядя в камин, и, приложив пальцы к виску, наконец сказала: – Видар почти десять лет как в могиле, а я только сейчас узнала, что моя дочь родилась живой. Несколько мгновений прошли в потрясённом молчании. – Твой отец обманул тебя? – наконец прошептала Арианна. – Что же с ней стало? – Старый ублюдок сразу приказал от неё избавиться, но доверенный спрятал и переправил её в Корону. Я не знаю, как её назвали и кому отдали – только что девочка на пару лет старше твоей дочки и находится сейчас в столице, если не отправилась странствовать. Арианна мало что знала о происшествии, случившемся больше двадцати лет назад, перед тем, как Ингеборгу наконец заставили выйти замуж, но она была единственной, кому та доверила свою тайну. Стало понятно, почему сейчас королева Ингвара бросила всё и приехала в Корону. Арианне надо было обдумать и проверить свои подозрения, и для начала она просто пообещала во всём помочь. – Надеюсь, она на меня похожа, – сказала Ингеборга и ушла в свои мысли. Только сейчас сквозь её забрало проступили усталые морщины, жёсткие в свете камина.