Обратный отсчет реальности: Третья Книга

       — Мда занимательная глава, раз начали учителя, то и я Гораций начну. Так аха слушаем Глава 2. Большая ошибка тетушки Мардж       — Странное имя, могли бы по другому назвать       — Мистер Дингал, мы только начали, перестаньте перебивать — Профессор МакГонагалл сделала выговор второкурснику из барсучьего факультета       — Хааха — услышал странный звук Дингал. Но никто, кроме него не обратил внимания. Утром Гарри спустился на кухню. Дурсли уже сидели за столом и смотрели новенький телевизор, подаренный Дадли по окончании учебного года, чтобы сыночек смотрел мультфильмы рядом с холодильником. И теперь Дадли весь день проводит на кухне; маленькие поросячьи глазки прилипли к экрану, а пять подбородков работают без остановки. Гарри сел между Дадли и дядей Верноном — плотным, краснолицым мужчиной с крохотной шеей и пышными усами. С днем рождения Гарри никто не поздравил, даже доброго утра не пожелали — делают вид, что его нет. Подумаешь! Гарри к этому не привыкать. Он взял гренку и глянул на экран, где говорили о сбежавшем преступнике: «Блэк вооружен и очень опасен. Увидев его, немедленно сообщите властям по специально созданной горячей линии».       — Блэк, случайное не ваша побочная ветвь?       — Рабастан, возможно, но не слышал о таком.       — Шшш, можно потише, мы же слушаем — шикнула на них Миранда Вуд.  — Без вас понятно, что негодяй! — крякнул дядя Вернон, глядя на преступника из-за газеты. — Да вы посмотрите, на кого похож этот грязный бездельник! Взгляните на его патлы! Он метнул злой взгляд на племянника, чьи растрепанные волосы вечно повергали в гнев прилизанных Дурслей. Но дядя не прав, у беглеца прическа куда хуже. Волосы такие длинные и спутанные, что худого, бледного лица почти не видно. Тем временем диктор сменил тему. «Сегодня Министерство сельского и рыбного хозяйства объявляет…» — Идиот! — презрительно глядя на диктора, рявкнул дядя Вернон.— Хоть бы сказал, откуда сбежал этот маньяк! И вообще, какой прок в этой горячей линии?! А вдруг этот псих сейчас бродит по нашей улице?! Тетя Петунья, худосочная блондинка с лошадиным лицом, подлетела к окну. «А, надеется увидеть преступника и позвонить на горячую линию», — подумал Гарри. На целом свете не сыщешь столь любопытной дамы. Всю жизнь только и делает, что следит за соседями — такими же благопристойными занудами. — Да неужели непонятно, — дядя обрушил на стол багровый кулачище, — таким людям дорога одна — на виселицу! — Что верно, то верно, — кивнула тетя Пету нья, не отрывая взора от зарослей вьющейся фасоли на соседнем участке. Дядя Вернон допил чай и взглянул на часы. — Ну, я пошел, Петунья. Поезд Мардж прибывает в десять часов. Гарри, все помыслы которого были наверху — там его ожидал «Набор по уходу за метлой», — чуть не упал со стула. Тетушка Мардж!!! Вот те на… Хуже не придумаешь!  — Тетушка Мардж?! — не подумав, вскрикнул он. — Она… она… сегодня приедет?! Тетушка Мардж — сестра дяди Вернона, и с Гарри родственными узами не связана (мама Гарри была сестрой тети Петуньи). Однако мальчика всю жизнь заставляли звать ее тетушкой. Она живет в пригороде в особняке с садом и разводит бульдогов. Тетушка Мардж не частый гость на Тисовой улице — расставание с прелестными собачками для нее невыносимо. Но в каждый ее приезд Гарри впору лезть на стену. Гарри помнит приезд тетушки на пятилетие Дадли. Мальчики побежали наперегонки, и Гарри обогнал толстяка, за что получил от тетушки Мардж тростью по ноге. А года через два тетушка заявилась на Рождество. Дадли подарила игрушку — электронного робота, а Гарри — коробку собачьего печенья. Последний визит она нанесла за год до поступления в Хогвартс. Тогда Гарри серьезнее пострадал. Он нечаянно наступил на лапу ее любимой собаке — Злыдню. Бульдог гонял его по саду, пока Гарри не залез на дерево, где и просидел до глубокой ночи: тетушка и не подумала отозвать пса. Вспоминая об этом, Дадли и сейчас хохочет до колик.       — Я думаю, что то семейство мы мягко наказали, но в большинство случая постаралась Лилинет Аббот, кстати где они? — спросил Флитвик.       — Они находятся в изоляторе, это в подземелья Хогварста, как они туда они попали? , сам Хогвартс туда поместил их, мы никак не смогли их вытащить — ответил со вздохом Альбус.  — Мардж погостит у нас неделю, — пробасил дядя Вернон, — а ты, — ткнул он в Гарри толстым пальцем, — слушай меня внимательно! — Ха-ха-ха!!! — Дадли оторвался от телевизора. — Сейчас папочка начнет чихвостить Гарри. Вот будет весело! — Итак, — прорычал дядя Вернон, — с Мардж ты будешь предельно вежлив! Только попробуй ей нагрубить! Понял?! — Хорошо, — уныло выдохнул Гарри. — Но пусть и она меня не обижает… Дядя Вернон пропустил его слова мимо ушей. — Далее. Мардж ничего не знает о твоей… э-э… ненормальности… И покуда она здесь, никаких аномальных явлений! Веди себя прилично! Понял меня?! — Буду. Если она тоже будет прилично вести, — стиснув зубы, кивнул Гарри. На багровом, мясистом лице дяди еле проглядывали маленькие, злые глазки. — И наконец, мы сказали Мардж, что ты ходишь в школу для трудных, ну, в общем, безнадежных подростков имени святого Брутуса. — Что?! — ахнул Гарри. Врать, что он учится с будущими преступниками?! — Мальчик, запомни, что я сказал. Не то тебе будет худо, — брызнул слюной дядя. Побледнев, Гарри уставился на дядю. Тетушка Мардж приезжает на целую неделю! Да-а, Дурсли устроили незабываемый день рождения! По сравнению с этим подарок в виде старых носков дяди Вернона — просто мечта! — Ну, Петунья, я поехал, — сказал дядя, тяжело поднимаясь со стула. — Дадли, не хочешь прокатиться со мной? — Не-а, — замотал головой Дадли. Дядя Вернон перестал поучать Гарри, и толстяк снова впился в телевизор.  — Дадлик, пойди переоденься. — Тетя ласково погладила сыночка по жидким светлым волосам. — Мама купила своему мальчику такую красивую бабочку! Ах! Тетушка будет в восторге! Дядя хлопнул Дадли по толстому плечу. — Я скоро вернусь, — попрощался он и вышел из кухни. Гарри сидел понурив голову. Он был вне себя. И вдруг его озарило. Отбросив гренку, Гарри пулей вылетел в холл. Дядя Вернон уже натягивал пальто. — А тебя я с собой не звал, — буркнул дядя.  — Я не за этим, — твердо сказал Гарри. — Хочу вас кое о чем попросить. Дядя Вернон прищурился . — Третьекурсникам в Хог… то есть в моей школе разрешено посещать одну деревню, — произнес Гарри. — А я при чем? — зашипел дядя, снимая с крючка ключи от машины. — Но надо ваше разрешение. — С какой стати, интересно? — хмыкнул дядя Вернон. — Понимаете, — осторожно начал Гарри, — мне ведь нелегко будет притворяться, что я учусь в школе святого… — В школе для трудных, с криминальными наклонностями подростков имени святого Брутуса, — закончил за него дядя Вернон. Кажется, дядя занервничал, подумал Гарри. — Правильно. — Он спокойно смотрел на багровое лицо дяди и продолжал: — Но это трудно запомнить. И чтобы тетушка Мардж поверила, придется постараться, а то вдруг я скажу чего не так? — Тогда я из твоей башки выбью всю дурь!!! Сжав кулак, дядя двинулся на Гарри, но тот и не шелохнулся. — Ну и выбивайте! Тетушка все равно сказанного мной не забудет! Дядя Вернон оторопел — кулак повис в воздухе, лицо исказила гримаса. — Но если вы подпишете разрешение, — быстро сказал Гарри, — то, клянусь, я запомню эту школу и буду вести себя как магл, то есть как хороший мальчик. Дядя стиснул зубы и задумался. Жилка у него на виске запульсировала.  — Ладно, — наконец изрек он. — Будешь говорить, что я велел, подпишу эту чертову бумагу. Но если обманешь — пеняй на себя! Дядя круто развернулся и хлопнул дверью так, что из частого переплета над ней вылетело цветное стеклышко. На кухню Гарри не вернулся, отправился к себе в комнату: хочешь вести себя как истинный магл, начинай прямо сейчас. Гарри долго собирал подарки с открытками. Наконец с тяжким вздохом спрятал все под кровать к учебникам. Подошел к клетке: Букля и Стрелка, которая уже оправилась от перелета, спали, спрятав под крыло голову. Гарри снова вздохнул и разбудил сов, потыкав пальцем ту и другую.  — Букля, — жалобно молвил он, — вам со Стрелкой придется улететь. Только на неделю. Я Рону напишу, он присмотрит за тобой. Ну не надо так смотреть, ради бога! — В больших янтарных глазах Букли читался упрек. — Я не виноват! Я только так смогу получить разрешение, чтобы с друзьями ходить в Хогсмид. Гарри написал Рону письмо, привязал к лапе Букли, и минут через десять совы вылетели из окна. Гарри убрал пустую клетку в шкаф. Эх, тоска, но делать нечего! Скучать долго не пришлось. Вскоре весь дом огласили крики тети Петуньи : — Когда прибудет тетушка, немедленно выходи поздороваться! И пригладь свои патлы, неряха! Но что он может поделать с волосами? Да и тетушка Мардж обожает его ругать, к чему лишать ее удовольствия? Немного погодя зашуршал гравий, хлопнули дверцы машины, в саду раздался топот. Приехали.       — Хитрец, знает, как получить свое, маленькая змейка- сказал неожиданно голос.       Все разом повернулись, на них смотрел рыжеволосый красавец, он смотрел с улыбкой на шокированных детей, старшие волшебники достали палочки, и задвинули на спину студентов.       — Кто вы такой? И как вы собрались в Замок? — Альюус был грозен.       — Ха, я еще должен спросить у вас разрешение, Хогвартс сам меня пустил, неужели никто меня не узнал, Я Годрик Главен Гриффиндор, магия мне свидетель       Прозвучал грохот, как будто ударила молния, но с Годриком ничего не случилось.       — Ну поверили?       — Да, мы верим вам Герцог Гриффиндор, сын Артура Пендрагона. — сказал Мистер Гойл.       — Хааа, это правда я. Не знал, чтохроники сохранили это. Но разочарован своим факультетом, такие трусы будут в будущем. Никто не против, если я присоединюсь?       — Нет, не против.       — Кх, Кх, кх так начнем я остановился.  — Открой дверь! — зашипела тетя Петунья. С тяжелым сердцем Гарри повиновался. На пороге стояла тетушка Мардж. Эта краснолицая, внушительной комплекции дама очень походила на дядю Вернона. У нее были даже усы, правда, не такие пышные, как у дяди. В одной руке она держала здоровенный чемодан, второй прижимала к груди старого, угрюмого бульдога.  — А где мой ненаглядный Дадли? — хрипло гаркнула тетушка.  — Где мой медвежонок? В коридоре появился толстяк Дадли. Соломенные волосы прилизаны, из-под пяти подбородков торчит галстук-бабочка. Швырнув чемодан Гарри, тетушка ринулась навстречу племяннику. Удар пришелся в живот, и у Гарри перехватило дыхание. Тетушка Мардж подбежала к Дадли и, потискав его одной рукой, смачно чмокнула в щеку. Гарри прекрасно знал, что ее объятия Дадли терпит лишь потому, что тетушка ему за это платит. И действительно, когда объятия разжались, в кулаке толстяка хрустнула двадцатифунтовая бумажка. — Петунья! — воскликнула тетушка и двинулась к ней. На Гарри она и не взглянула. Он был для нее пустым местом. Тетушки поцеловались, Мардж прижалась массивной челюстью к впалой щеке тети Петуньи. Появился и дядя Вернон — сама любезность. — Мардж, не хочешь ли чашку чая? — предложил он. — А что желает Злыдень? — Злыдень желает испить чаю из моего блюдечка, — ухмыльнулась тетушка Мардж. Семейка отбыла на кухню, а Гарри остался в коридоре с тяжеленным чемоданом. «Это ничего, хорошо, что ушла», — подумал Гарри и не торопясь потащил чемодан в спальню, приготовленную для тетушки Мардж. Когда Гарри вернулся в кухню, тетушка уже попивала чай с фруктовым тортом, а в углу Злыдень шумно лакал чай из блюдца. Пол вокруг был забрызган слюной и чаинками. Тетя Петунья была явно не в восторге. Эта блюстительница чистоты терпеть не могла животных. — Послушай, Мардж, а кто присматривает за другими собаками? — полюбопытствовал дядя Вернон. — Полковник Фабстер, — загудела тетушка. — Он вышел на пенсию, и ему все равно делать нечего. Но моего бедного старичка я на него оставить не могу. Злыдень так без меня грустит, так грустит. Гарри сел за стол, и собака зарычала. Тетушка Мардж повернулась и тут как бы впервые заметила Гарри. — Ага! — рявкнула она. — Ты все еще здесь? — Да, — кивнул Гарри. — Да? — передразнила тетушка. — Как ты разговариваешь, неблагодарный мальчишка? Вернон и Петунья столько сделали для тебя! А ты… Если бы тебя оставили на моем крыльце, я бы с тобой миндальничать не стала! Сразу бы отправила в детский дом! В детском доме было бы куда лучше, чем здесь, у Дурслей, вертелось на языке у Гарри. «Молчи, Гарри, молчи, помни об уговоре», — сказал он себе и выдавил некое подобие улыбки. — Ах, он еще и ухмыляется! — возмутилась тетушка. — Совсем не изменился — грубиян! А я-то, я-то надеялась, что хоть в школе тебя перевоспитают! Тетушка одним глотком осушила полчашки чая, вытерла усы и продолжила: — Кстати, Вернон, это что за школа-то?  — Имени святого Брутуса, — не замедлил с ответом дядя. — Самое подходящее место для безнадежных случаев. — Ясно. — Тетушка повернулась к Гарри: — А в этой школе розгами-то хоть лупят? — Ну-у… Дядя Вернон коротко кивнул ему из-за широкой спины тетушки Мардж. — Ага, — кивнул Гарри. Потом решил, что говорить надо подоходчивей, и добавил: — Лупят, все время лупят. — И правильно делают. — Тетушка Мардж хлопнула по столу — Все это чепуха, что, мол, детей, пусть и хулиганов, нельзя пороть. Да из сотни придурков девяносто девять заслуживают порку! Не сомневаюсь, тебе там достается часто! — Да-да, — кивнул Гарри, — очень часто. Тетушка Мардж прищурилась.  — Не нравится мне, как ты разговариваешь, — процедила она. — Что-то ты слишком спокойно рассказываешь про наказания. Сдается мне, слабовато тебя там лупят. На твоем месте, Петунья, написала бы я в школу письмо с просьбой драть этого паршивца посильнее. Такие, как он, требуют особо строгого обращения. Дядя Вернон забеспокоился. Вдруг Гарри не выдержит и, забыв об уговоре, брякнет Мардж что-нибудь неподходящее? — Мардж, ты смотрела утренние новости? — поспешил он разрядить обстановку. — Что думаешь о сбежавшем преступнике? Так вот и поселилась тетушка Мардж на Тисовой улице. И Гарри вдруг понял, что до нее все шло не так уж и плохо. Дяде Вернону и тете Петунье он старался не попадаться на глаза, и это всех устраивало. С тетушкой Мардж такое не пройдет — постоянно требует находиться при ней, чтобы досаждать нравоучениями. И хлебом не корми, дай сравнить его с Дадли. Особенно нравилось ей заваливать толстяка дорогими игрушками. Подарит и смотрит на Гарри — ждет, что он попросит: «Тетушка Мардж, а мне что?» И все время нудит, какое Гарри бесполезное, пропащее существо. Со дня приезда тетушки Мардж прошло три дня. Все обитатели дома № 4 по Тисовой улице сидели за обеденным столом. — Ты не виноват, Вернон, что мальчишка неисправим, — утешала тетушка Мардж брата. — Что поделать, коль он уже родился с гнильцой.       — Ничего, себе тварь…       Из книги шмякнулась Мардж, скорее по привычке Аластор кастанул заклинанием, заклинание не только обездвижила ее, но и связала.       — Аластор, что это такое?       — Извини Альбус, привычка, а не нет рефлекс. — Он был горд за себя.       — Но, что мы будем делать с ней?       — Пусть сидит, потом займёмся, нет каждый, кто гневе может кидать на нее заклинанием, но переусердствуйте, она до конца главы должна жить — сказал Мечье Боржуа. От негодования у Гарри задрожали руки, к лицу прилила кровь. «Помни об уговоре и молчи, думай о Хогсмиде. Не обращай на нее внимания», — внушал он себе, уставившись в тарелку. Тетушка налила в бокал вина и провозгласила: — С собаками тоже всегда так. У дурной суки — дурные щенки! Едва она произнесла эти слова, как бокал в ее руке взорвался. По всей кухне разлетелись осколки. Тетушка заморгала, что-то бормоча, по багровому лицу потекло вино. — Мардж! — закричала тетя Петунья. — Мардж, ты жива?! — Да не волнуйся, Петунья, — тетушка вытерла лицо салфеткой, — я просто очень сильно сжала бокал. На днях у полковника Фабстера точно так же перестаралась. Но тетя с дядей не сводили с Гарри подозрительных взглядов. От греха подальше Гарри выскочил в коридор, не дождавшись пудинга. Тяжело дыша, он прислонился к стене. Нельзя, нельзя так злиться! Вот уже вещи взрываются! Не дай бог, что-нибудь еще произойдет! Ладно Хогсмид, а если узнают в Министерстве магии?! Гарри — малолетний волшебник. И ему законом запрещено заниматься колдовством за пределами школы. Тем более прошлым летом он уже провинился, за что и получил от Министерства официальное предупреждение. Примени он опять волшебство, на Тисовой улице, его точно из Хогвартса исключат. Услышав, как Дурсли встают из-за стола, Гарри заспешил к себе в комнату. Следующие три дня прошли спокойно. Всякий раз, когда тетушка кидалась на него, Гарри, стиснув зубы, думал о своем пособии по уходу за метлой. Наверное, взгляд его при этом стекленел, потому что тетушка Мардж высказала догадку, что Гарри, ко всему прочему, еще и умственно отсталый. Наконец-то настал последний день пребывания тетушки Мардж на Тисовой улице. По такому случаю тетя Петунья накрыла праздничный стол, а дядя Вернон откупорил бутылки с вином. Все так увлеклись супом и жареной форелью, что на Гарри никто не обращал внимания. На сладкое был лимонный торт-безе, но удовольствие всем испортил дядя нудным рассказом о дрелях, которые производила его фирма «Граннингс». Потом тетя Петунья подала кофе, а дядя Вернон принес бутылку бренди. — Мардж, не соблазнишься, а? Тетушка выпила уже не один бокал вина, и лицо у нее налилось кровью. — Плесни чуток, — хрипло хихикнула она, протягивая рюмку. — Ну что так мало? Лей еще… еще… Ага, вот теперь будет. Дадли лопал четвертый кусок пирога; тетя Петунья держала чашку кофе, оттопырив мизинец. Гарри собрался уходить, но дядя Вернон так сердито на него посмотрел — пришлось остаться.  — Уф!.. — Тетушка облизнулась, поставив на стол пустую рюмку. — Потрясающий ужин, Петунья! Мне, с дюжиной бульдогов, готовить некогда. Дома ем готовое из магазина. Смачно рыгнув, она похлопала себя по животу. Под твидовым пиджаком ему было явно тесновато.  — Прошу прощения. Люблю я упитанных мальчиков! — Тетушка подмигнула Дадли. — Ты, Дадлик, вырастешь и будешь такой же большой, как папа! Ну-ка, Вернон, налей еще бренди!  — Пожалуйста. Тетушка мотнула головой в сторону Гарри, и у того екнуло сердце. «Открываю пособие», — пронеслось у него в голове. — Фу, скелет! Смотреть противно! Подобные особи встречаются и у собак. Год назад я велела полковнику Фабстеру утопить одного недоноска. Такой же был слабак! «Гарри, вспоминай заклинание! Двенадцатая страница… Ага, вот оно, если заклинит задний ход…» — Всегда говорила: дурная кровь — дело безнадежное. Рано ли, поздно ли, она даст о себе знать! Я ничего не хочу сказать плохого о твоей семье, Петунья, — тетушка хлопнула ладонью величиной с лопату по костлявой руке тети Петуньи, — но согласись, сестра у тебя была никудышная! Всю семью опозорила! Сбежала с каким-то прохвостом, и вон смотрите, что получилось! Гарри уставился в тарелку. В ушах зазвенело. «Крепко держите метлу за рукоять», — твердил он про себя. Что было дальше, он не помнил. Голос тетушки Мардж сверлил голову не хуже дрелей дяди Вернона. Тетушка схватила бутылку бренди, плеснула себе еще и забрызгала скатерть. — А я ведь совсем ничего не знаю про старшего Поттера. Кем хоть он был? Работал ли? Лица у дяди с тетей так сильно напряглись, что Дадли оторвался от пирога и с удивлением глянул на родителей. — Он не работал. — Тяжело вздохнув, дядя покосился на Гарри. — Он был безработный. Тетушка опустошила полрюмки. — Неудивительно. Бездельник! — Она вытерла подбородок рукавом пиджака. — Нищий дурак, который… — Ложь, — вдруг отчеканил Гарри. В комнате воцарилась тишина. Гарри сжал кулаки. Никогда еще он не был так зол. — Еще бренди! — взревел бледный как мел дядя Вернон. — Марш спать! — шикнул он на Гарри.  — Нет, Вернон! — Тетушка Мардж икнула, выбросив вперед руку. Крошечные, налитые кровью глазки впились в Гарри. — Продолжай, мальчишка. Ты, я вижу, гордишься своими родителями? Бедные! Погибли в автокатастрофе! Наверняка были оба пьяные! Неожиданно для себя самого Гарри вскочил со стула.  — Они погибли не в автомобильной катастрофе! — закричал он. — Нет, в автокатастрофе, маленький гаденыш!!! — От ярости она надулась как индюк — И взвалили тебя на этих добрых людей! А ты, неблагодарный… Она замолчала, будто поперхнулась. Ее продолжало раздувать. Полное красное лицо опухло, крошечные глазки полезли из орбит, а рот растянулся до ушей. Твидовый пиджак лопнул, и пуговицы со свистом разлетелись в стороны. Скоро тетушка превратилась в громадный воздушный шар. Юбка лопнула, живот вывалился наружу, а пальцы растопырились, как огромные сосиски.  — Мардж!!! — хором закричали тетя с дядей. Тетушку оторвало от стула, и она поплыла к потолку. Она была совсем круглая, как надувная игрушка, руки-ноги безвольно колыхались, глаз почти не видно, из груди рвалось тяжкое пыхтение. «Гав-гав-гав!!!» В комнату вбежал ошалевший Злыдень. — Прекрати!!! — Дядя схватил тетушку за ногу и едва не взлетел сам. А Злыдень кинулся на дядю и тяпнул его за ногу. Воспользовавшись суматохой, Гарри выбежал из столовой и помчался в чулан под лестницей. Заклинанием отпер дверь, схватил чемодан, бросил его на порог и ринулся наверх к себе в комнату. Вынул паркетину под кроватью. Схватил наволочку с книгами и подарками, не забыл пустую клетку и бросился вниз к входной двери. В этот миг из столовой выскочил дядя Вернон, одна из его брючин превратилась в кровавые лоскуты.  — Ты куда!!! — возопил он. — Сейчас же вернись и приведи тетку в порядок!!! Но Гарри уже было все равно. Он был готов на любое безрассудство. Пинком открыв чемодан, он вынул волшебную палочку и нацелил на дядю. — Она получила по заслугам! — сказал он и, отдышавшись, добавил: — Не подходите ко мне! Гарри нашарил за собой дверную ручку. — Все, ухожу! С меня хватит! Еще миг, и Гарри очутился на темной пустынной улице. Волоча тяжелый чемодан, с клеткой под мышкой он зашагал прочь, подальше от Дурслей.       — Ах ты тварь, Круцио       Мардж извивалась, словно ее бьют током или же горят мышцы. Никто не вмешался, все знают, что Магический мир это вам не добрая сказка, а страшная, дети для магов неприкосновенны, ведь у них они рождаются мало и то, что это Женщина сделала. Ей нет прощения.       Та уже каталась по полу, иной раз Лилинет могла вмешаться, но нет, Глава Рода хорошо объяснил ее законы этого Мира. Она бездумно смотрела на страдания Мардж.