***
Он рыщет повсюду, как дикий зверь. Безжалостный убийца, монстр, утоляющий свой неуёмный голод. Он идёт, и за ним разливаются кровавые реки... Но жажда неукротима. Он ищет другое... Тело, лежащее на кованой кровати, вдруг напрягается. Ноэль подходит ближе, чтобы увидеть вспыхнувшие багрянцем глаза, хищный оскал клыков и трепещущие крылья носа, жадно втягивающие запах добычи... Из его горла доносится угрожающее рычание. Кисти израненных рук сжимаются, до предела натягивая железные цепи. Ноэль не верит своим глазам, когда прочные звенья начинают лопаться и размыкаться... — Дастин! Скорее сюда! Чейз влетает в подвал: — Отец? — Цепь! Скорее! В углу...***
По мере того, как Мия приближалась к цели, её решительность таяла. Девушка резко затормозила в полумиле от дома Ноэля. Съехала на обочину. Что ты делаешь? Чем ты ему поможешь? Это не просто блажь. Ты и сама понимаешь, почему... Если Виктор очнулся, ты его спровоцируешь. Он ведь себе не простит... Ноэль доверяет тебе. А ты ему?.. Но Виктор... Жив ли? Всего полмили, чтобы получить ответ на вопрос. Полмили, чтобы предать доверие... Как мне быть, Вик? Как быть? Девушка кусает губы, вцепившись в руль...***
Когда Дастин подбегает к новообращённому, понимает, что казавшиеся такими прочными оковы уже почти ничего не держат. Чейз начинает обматывать его толстой цепью, притягивая к кровати... — Моя!.. Прочь!.. — раздаётся нечеловеческий рык. И Дастина отшвыривает в противоположный угол... — Ты ранен? — Ничего... отец. Это гипноз... — шатен поднимается, держась за голову. Замечая, что новообращённый почти освободился, Ноэль бросается к нему, вновь натягивая толстую цепь, скручивая тело. Дастин приходит ему на помощь. — Пока он не осознаёт ни себя, ни свои силы. Просто не попадай в поле его зрения, — сквозь зубы шепчет Ноэль. Вампир понимает, что гипноз такой силы невозможен для новообращённого. Да и в принципе невозможен. Она... Самая сладкая, такая манящая, тёплая, пульсирующая, живая... Он вновь и вновь бросается на запах, но что-то держит его... — Моя!.. Никто не встанет между ним и... — Прочь!.. Самой желанной его добычей... Втягивая дрожащими ноздрями вожделенный аромат, он вглядывается во тьму, ища источник запаха... И в непроглядном мраке намечается мягкое свечение. — Как мне быть, Вик? — слышит он чистый голос... И внутри вздрагивает что-то живое... — Как быть? Его будто окатывает ледяной водой. Этот голос, этот запах... Её запах. Её кровь. Он уже пил. Он помнит её вкус, её силу. — ...ты не можешь умереть. Ты обещал... Обещал, что всегда будешь рядом... И кровь, тёплая, сладкая, растекается по его губам и подбородку... — ...я люблю тебя! Люблю... Пей! Она сама отдаёт ему кровь!.. — По-твоему, у меня есть выбор?.. — Я не могу потерять тебя... Видения бесконечной чередой сменяют друг друга: лица, эпохи, города... Кружась, ускоряя темп... Но неизменно возвращаясь к ней. — Девочка моя, — шепчет он, — спасибо. Свечение удаляется, гаснет, как и её запах... Но он уже обрёл себя. Белый автомобиль разворачивается и уезжает по направлению к городу... — Вот так, мой мальчик, — Ноэль удовлетворённо кивает, смотря, как новообращённый неосознанно делает пару глотков крови из принесённой в очередной раз Дастином чашки. — Что это было, Ноэль? — Жажда, голод... Возможно, недалеко от нас кто-то остановился или заблудился. Так бывает. — Я никого не почуял. И такая сила у новообращённого? Откуда? — Не спрашивай, сын. У меня нет ответов. — Ты уверен, что это Виктор? — Я уверен, что он пойдёт до конца. И там мы его встретим. Он снова приподнимает голову новообращённого, поднося к его губам чашку с кровью.***
Мия отчаянно пытается себя хоть чем-то занять. Но всё валится из рук. Она на пределе. Она близка к панике. А значит снова совершит какую-нибудь глупость. Но в её голове мелькает странная мысль: «В сложные, ответственные времена Джона всегда тянуло к воде...» И она уезжает к заливу.***
— Я никуда не поеду сегодня, отец. Вдруг срыв снова повторится? С ним тебе одному не справиться. — Думаю, самое сложное уже позади. Теперь нам остаётся только ждать. В кармане Чейза оживает телефон. Он смотрит на экран: — Сейчас вернусь. Выходя из подвала, он отвечает на звонок: — Да, Синтия. — Мистер Чейз, — в обычно сухом, спокойном голосе девушки слышится явное облегчение. — Что-то случилось? — Нет, я... Вчера вы вступились за меня. Их было двое. Сегодня вы не пришли на работу. Я боялась... — Со мной всё в порядке. И, если это всё, ради чего вы меня побеспокоили, мне хотелось бы завершить этот разговор. — Да, это всё, — обычный деловой тон, которым она зачитывала отчёты. — До свидания, мистер Чейз. Дастин убрал телефон. Не до неё сейчас. Чёрт бы её побрал! — Дастин! — послышался голос Ноэля. Чейз ринулся в подвал. Ноэль взглядом указал на лежащего. На глазах его кожа бледнела, раны и ссадины затягивались, морщинки вокруг глаз исчезали. Ресницы становились длиннее и гуще, чётче – линия брови. Губы окрасились в почти карминный, кровавый оттенок. Черты лица неуловимо приобрели остроту и изящество. — Они даже чем-то похожи, — пробормотал Ноэль. Длинные, пушистые ресницы дрогнули. Из-под них смотрели бездонные чёрные глаза с багровым отблеском... — С возвращением, мой мальчик, — выдохнул старый вампир.***
Наблюдая за пеной прибоя, догорающими лучами заката, Мия думает о чём-то совершенно отвлечённом, даже философском. О совершенной гармонии природных стихий... О том, что именно их бесконечное столкновение, слияние, спор или тихий разговор и рождают то изменчивое движение, которое называют жизнью... Если бы Вик был рядом, то непременно удивил её какой-нибудь цитатой, точно раскладывающей по полочкам её мысли... Но Вика нет, а с ним – и умной цитаты... И потому её мысли так свободно разбредаются... Но странно успокаивают и умиротворяют. Звонков от Ноэля по-прежнему нет. Но она вновь обретает силы ждать. Дома, разобравшись с обыденными делами, поливая посаженные цветы, она находит слабый бледно-зелёный росток. У алтаря ждёт её он – Виктор Ван Арт. Голоса ядовито шипят в её голове: — Привёл... — Наша... — Жертва... — Агнец... Но она не замедляет шаг. Это её путь, чем бы он ни завершился. Там, в конце, он ждёт её. Пальцы непроизвольно сильно сжимают колючие ветки, и острые шипы пропарывают тонкую кожу... Чем ближе она подходит, тем ощутимее его взгляд... Она встаёт рядом, не находя в себе сил встретиться с ним глазами, пусть и через полупрозрачную ткань фаты. И вздрагивает от ледяного прикосновения к своим рукам. Он раскрывает её ладони. Ветки терновника падают на холодный мрамор. И там, где на концах шипов алели капли её крови, распускаются красные бутоны. Он нежно проводит по её израненным рукам. — Зачем, милая? «Любовь не требует жертв и ничего не обещает». Откидывает фату, оставляя кровавые пятна на девственно чистой ткани. — Не бойся, это я. — Я не боюсь, Вик, — она наконец поднимает глаза и тонет в глубоких чёрных омутах. — Я ничего не боюсь. Со странным шелестящим звуком по стенам, потолку и полу ползут частые, мелкие трещины. Декорации осыпаются... Мию будит странный шелестящий звук. Первая мысль – пернатый негодник нашёл себе очередную забаву. Но тут же становится ясно, что на этот раз Говард ни при чём. Мия отчётливо ощущает присутствие в доме вампира...