Эрис

      Монотонный стук минутной стрелки. Покой. Размеренное дыхание и, самое главное, никакой боли. Ни физической, ни душевной.       Амелии не хотелось подниматься на поверхность реальности, которая могла снова обрушиться на нее, словно цунами, поэтому она до последнего не хотела открывать глаза, даже когда прояснилось в голове ото сна. Темнота была благословением. Но и ей со временем пришлось отступить. Солнечные лучи настойчиво пробивались сквозь шторы, как будто говоря, что пора начинать новый день, что-то совершать, двигаться, а не валяться в постели.       Амелия на секунду нахмурилась и перевернулась на бок, уткнувшись лицом в грубую ткань подушки. Слегка терпкий, но приятный запах окутал её, и на секунду ей показалось, что она снова сможет заснуть, снова уплыть туда, где реальность не растерзает ее своими острыми когтями, но этот эфемерный оплот рассеялся буквально через пару секунд, когда откуда-то сбоку раздалась назойливая трель часов.       Слегка приоткрыв один глаз и оценив обстановку, Амелия взглянула на часы, отметив, что они пробили шесть часов утра. Поняв, что неизбежность приблизилась так близко, насколько это возможно, Амелия села на постели и, потянувшись, наконец, открыла глаза.       Боль в мышцах была первым чувством, которое отчетливо прошлось по ней от головы до пят, оставив ощутимый отпечаток. Амелии пришлось закусить губу, чтобы стон боли не вырвался наружу. Болело всё, а жесткая постель явно не облегчала положение.       Амелия с интересом стала озираться вокруг, мельком заметив, что на ней надета светлая фланелевая пижамная рубашка, которая была на порядок велика, и висевшая, как на вешалке. Комнату, в которую она попала, сложно было назвать уютной. Она скорее была похожа на пристанище человека, который вел почти аскетичный образ жизни. Уныние на секунду захватило сердце Амелии. Кровать, возле большого окна старенький стол с облупившейся краской по краям, на котором не было ничего, кроме настольной лампы, маленький шкаф стоял рядом с кроватью, а напротив нее примостился небольшой диванчик в блеклую шотландскую клетку зеленого оттенка с уже хорошо продавленными подушками. На нем Амелия обнаружила аккуратно сложенный комплект постельного белья. Но что больше всего ей понравилось и заняло ее внимание, так это большое количество книг, которые аккуратно, почти педантично, были расставлены на полках в комнате. Их было немного, но слегка заломанные корешки и в некоторых местах стертые буквы на них, указывали на то, что хозяин этой комнаты часто любил читать эти старые книги. Кем бы он ни был.       Размышляя об этом человеке, лавина недавних событий, которые произошли с Амелией, накрыла ее с головой, отчего она спрыгнула с постели на пол, который сразу отозвался скрипом половиц. Стараясь шуметь как можно меньше, передвигаясь на носочках, Амелия подошла к двери и, слегка приоткрыв ее, просунула голову наружу. Невзрачный, темный коридор встретил ее молчанием, но откуда-то снизу она уловила звуки разговора.       Собравшись с мыслями, которые почему-то начали разбегаться в разные стороны, Амелия резко выдохнула и вышла в коридор, чтобы спуститься по лестнице на первый этаж. Осознание того, что сейчас ей придется разговаривать с хозяевами этого дома, внушало ей некий страх перед неизвестностью и дискомфорт. Что это за люди?! Хорошие они или плохие? Как Амелии себя вести с ними? Хотя вряд ли они могут быть плохими, раз предоставили ей кров и безопасность в трудную минуту. Ей, совершенно незнакомой им девочке. Амелия постаралась напрячь память, чтобы найти последние фрагменты событий, предшествующие ее обмороку. Была женщина с глубокими глазами и темно-красные яблоки. Точно такие же, какие сейчас красиво укладывал в стеклянную вазу щупленький мальчик, сидящий за обеденным столом.       Взгляд его пронзительных темных глаз приковал Амелию к месту, заставив сглотнуть от неловкости, которую она испытала в тот момент. Только одна мысль вихрем крутилась у нее в голове. Эти глаза она не забудет никогда! Глубокого посаженные и обрамленные густыми бровями они походили на два сверкающих омута, которые будто манили, соблазняя не отрывать взора. Непропорциональный нос с небольшой горбинкой уравновешивал прекрасные глаза и слегка розовые тонковатые губы.       — Привет! — Амелия попыталась сказать это твердо, но голос после продолжительного сна звучал низко и хрипло.       — О, доброе утро! Рада, что ты проснулась, мы как раз готовим завтрак! Да, Северус? — женщина, стоящая у плиты, обернулась на голос девочки, и улыбка осветила ее лицо. — Присаживайся за стол или ты сначала предпочла бы умыться?       — Очень хотелось бы умыться, — Амелия отозвалась стремительно, представляя мысленно, что творится у нее с лицом и на голове. Бедные волосы, наверное, сбились в огромные колтуны, без заклинания, которые вряд ли распутаешь.       — Отлично, Северус тебя проводит в ванную и выдаст полотенце. Да, сынок? — женщина бросила на мальчика короткий взгляд и снова повернулась к плите.       — Конечно, мама.       Северус поднялся из-за стола и, не смотря на Амелию, двинулся из кухни по коридору. Амелии пришлось следовать за ним, попутно ловя себя на мысли, что комната, в которой она сегодня проснулась, принадлежала ему. Уголки ее губ немного приподнялись, вспомнив название некоторых книг, которые она видела на его полках. Надо как-нибудь прочитать парочку на досуге.       — Можешь воспользоваться этим полотенцем и зубной щеткой, — сказав это серьезным голосом, Северус пропустил Амелию в маленькую ванную комнату и сразу же ретировался, закрыв за собой дверь.       Зеленая плитка, полностью покрывавшая стены и пол, делали свет маленькой и единственной потолочной лампы неестественным, с зеленоватым оттенком, но Амелия была рада всему, что ей предоставили, ведь они совершенно не были обязаны это делать. Прохладная вода приятно обдала кожу и заставила окончательно проснуться, а мятная паста приятно защипала на языке. Амелия не особо сильно испугалась своего вида: небольшие круги под глазами, слегка бледноватая кожа, даже волосы, хоть и были растрепаны в разные стороны, можно было реабилитировать без особых усилий. Она постаралась пригладить их, насколько это возможно, и, взглянув напоследок на себя в зеркало, снова направилась на кухню.       — Присаживайся! Надеюсь, ты ешь блинчики?       Амелия кротко кивнула, усаживаясь напротив Северуса, который сейчас увлеченно изучал какую-то статью в журнале, низко наклонив голову.       — Вот, пожалуйста! — перед Амелией появилась тарелка ароматных блинчиков, на которых лежали маленькие кусочки карамелизированных яблок. Вдыхаемый запах аппетитной еды в мгновение ока добрался до самого нутра Амелии, отчего рот моментально наполнился слюной, которую она с трудом сглотнула и поняла, как сильно проголодалась. Она даже не могла вспомнить, когда ела последний раз.       — Спасибо, — Амелия коротко поблагодарила, беря салфетку со стола и кладя ее себе на колени.       — Не за что, дорогая! Мы, наверное, должны познакомиться. Меня зовут Эйлин Снейп, а это мой сын — Северус, — женщина поставила тарелку перед сыном и одновременно закрыла журнал, небрежно кинув его другой стул, стоящий между Амелией и Северусом.       Амелия в этот момент усиленно старалась прожевать огромной кусок еды, который запихнула в порыве голода, и смогла выдавить из себя слова лишь, когда смогла все проглотить:       — Меня зовут Амелия! Приятно с вами познакомиться, — ее взгляд неловко метался от сына к матери. — И спасибо, что помогли мне. Скажите, как мне вас отблагодарить?       — Ой, да пустяки! Мы всегда рады помочь тем, кто в этом нуждается. Правда, сынок? — Эйлин лучезарно улыбнулась и нежно пропустила волосы Северуса сквозь пальцы. Амелия отметила, что это женщина была не только добродушна и мила, она будто светилась изнутри, а значит была счастлива. Эйлин располагала к себе, и Амелия не чувствовала враждебности с ее стороны, чего не скажешь о ее сыне. Взгляд его глубоких темных глаз будто сканировать Амелию, прожигал насквозь, отчего ей захотелось вытереть потные руки о ночную рубашку. — Не принимай на свой счет, Северус у нас не особо разговорчивый.       Амелия только смогла выдавить из себя слабую улыбку вслед Эйлин, которая вернулась к плите, и снова принялась за еду, но по-прежнему ощущала на себе взгляд этого странного мальчика. Аппетит резко пропал, и Амелии приходилась разрезать еду на множество мелких кусочков, чтобы чем-то себя занять и не зацикливаться на том, что с каждой минутой ей становится все труднее находится здесь. Ее взгляд стал блуждать по убранству кухни, которая была маленькой, но светлой. Чистой, но глаз мог зацепиться только за кремовую скатерть с рюшами да маленький, красивый чайный сервиз, который стоял на почетном месте на полке. Здесь не было ничего нового, но Амелия поймала себя на мысли, что это место навевает ей чувство уюта. Желтые шторы, покачивающиеся от легкого дуновения ветра, звук работающей газовой конфорки и готовящегося на ней завтрака, тихое тиканье часов на стене, журнал по зельеварению на стуле.       — Уже вышел новый выпуск? Есть какие-то интересные статьи? — Амелия задала эти вопросы автоматически, потому что с Даниэль они выписывали этот журнал, и ежемесячно, когда он приходил, они читали его от корки до корки, а затем обсуждали. Точнее Амелия задавала всевозможные вопросы, а Даниэль пыталась на них отвечать, попутно стараясь сохранять самообладание.       Северус оторвал взгляд от тарелки и устремил его на Амелию, нахмурив брови, а когда девочка махнула головой в сторону журнала, плечи его на секунду вздрогнули. Он кинул взгляд на мать, которая тоже повернулась к ним с удивленным видом, а когда поняла, о чем спрашивала гостья, метнула сердитый взгляд на сына.       — Северус, я же просила все «такое» убрать, — она уже хотела направиться к столу, но слова Амелии заставили замереть ее на месте:       — Прошу вас, миссис Снейп, не переживайте на это счет, я не маггл, — Амелия улыбнулась женщине, стараясь смягчить удивление, которое она посеяла в умах этих людей и которое сейчас явно отражалось на их лицах.       — О, это прекрасно! Значит, ты родилась в семье волшебников? Вы живете здесь поблизости? — облегчение захлестнула Эйлин, и это отчетливо звучало в ее вздохе. Очень не хотелось подправлять память малышке.       — Да, я с семьей живу в Марбл Холле. И я, наверное, до жути их напугала своим долгим отсутствием. Миссис Снейп, не подскажите, сколько я уже у вас нахожусь? Думаю, меня ждут дома, — Амелия выдавила из себя еще одну улыбку, вытирая губы салфеткой и вставая из-за стола. Она надеялась, что вопрос о семье, так и не получивший ответа, не повторится, и перевела разговор в другое русло, вполне важное для нее, ведь все события, которые произошли с Амелией за последние несколько суток, имели определенную цель, и она с уверенность начинала осознавать, что ее не достигла.       — Да, конечно! Ты упала в обморок возле нашего дома, сутки ты у нас и все это время проспала. Я думаю, сказалось какое-то нервное перенапряжение, и ты просто сильно вымоталась. Может, хочешь поделиться тем, что с тобой произошло? Тебе нужна помощь?       Амелия посмотрела в глаза Эйлин. Ее взгляд был пропитан лишь искренним беспокойством и добротой. В сердце Амелии кольнуло что-то, и в следующую секунду она почувствовала острое чувство жалости. Жалости к самой себе, а, бросив мимолетный взгляд на Северуса, который сейчас угрюмо изучал ее, это чувство только усилилось.       — Ничего страшного, я просто гуляла, заблудилась и перенервничала. Не могли бы вы дать что-то, во что можно переодеться, пожалуйста? — Амелия провела руками вдоль бедер, вытирая их об ткань ночной рубашки.       — Да, конечно, твое красивое платье, к сожалению, было слишком грязным, и мне не удалось его отстирать, даже заклинанием, так что я дам тебе просто рубашку и брюки. Думаю, по размеру подойдут. Пойдем!       Эйлин устремилась наверх, и Амелия поспешила за ней, благодаря эту женщину за то, что не оставила ее наедине со своим сыном. Более неловкую ситуацию сложно было бы представить.       Темно-синие штаны, которые пришлось подвернуть, и выцветшая рубашка цвета хаки, что раньше, бесспорно, принадлежали Северусу, неплохо сели на Амелии. Она быстро оделась и обула сандалии, которые аккуратно стояли у входной двери.       — Спасибо большое за помощь, миссис Снейп! Я этого не забуду, — Амелия напоследок поблагодарила Эйлин, но чувствовала, что эта благодарность ничтожна. Чувство стыда на мгновение захлестнуло Амелию, но оно тут же сменилось удивлением, когда Эйлин взяла девочку за руку и нежно сжала ее между своих ладоней.       — Не нужно благодарностей! Мы будем рады, если ты время от времени будешь к нам заглядывать. Я думаю, вы с Северусом нашли бы общий язык, ну или хотя бы попробовали, — Эйлин усмехнулась и выпустила руку Амелии.       На прощание помахали друг другу, и Амелия, как только дом скрылся за поворотом, перешла на бег, стараясь как можно быстрее добраться до Марбл Холла. Что ждало ее там, она не знала. Острое, скребущее чувство подстегивало ее, но дыхание закончилось, и Амелия, присев на один из пеньков, покрытых мхом, решила передохнуть.       Щебетание птиц со слегка влажным, утренним воздухом действовали успокаивающе. Амелия прикрыла глаза и сосредоточилась на дыхании, стараясь не только успокоить его, но и набраться силы и мужества для того, что ждет ее дальше.       Треск ветки где-то рядом заставил Амелию резко распахнуть глаза и подняться на ноги.       — Ты мог бы не следить за мной, а просто прогуляться рядом, — Амелия скрестила руки на груди, усмехаясь, когда увидела, кто ее сопровождал все это время.       Северус, конспирация которого значительно подвела его, сейчас чувствовал себя просто отвратительно, не зная, что делать. Завернуть и уйти? Тогда он будет выглядеть трусом в ее глазах. Просто промолчать? Вариант не намного смелее первого. Поэтому он, не придумав ничего лучше, решил поступить гораздо проще:       — Гулять с незнакомыми девчонками — не для меня. Я просто решил проверить, не обманываешь ли ты нас, — Северус подошел к Амелии и скрестил руки на груди, впиваясь в ее лицо своим пронизывающим взглядом и пытаясь найти в нем хоть намек на враждебность или неприязнь. Но девчонка, как он сам ее назвал, лишь скопировала его позу и усмехнулась, озорно смотря на него.       — Я знаю, какие слухи ходят про Марбл Холл, якобы это поместье проклято, и там обитают только злые духи. Ты считаешь меня обманщицей, но я оправдываться перед тобой не собираюсь. Я сказала твоей матери правду, если хочешь в этом сам убедиться, то пойдем со мной. Готова поспорить, ты к Марбл Холлу даже на пушечный выстрел никогда не подходил.       Амелия, усмехнувшись напоследок, развернулась на пятках и пошла дальше по тропе размеренным, неспешным шагом, считая про себя секунды, через сколько Северус последует за ней. Долго ждать не пришлось. Честолюбивому мальчишке, которого так легко получилось обхитрить, надо было доказать свою храбрость и стойкость. Северус действительно слышал от магглов разные слухи об этом мрачном и жутком поместье, стоящим на отшибе их захолустного городка, но как он мог полностью в них верить, будучи волшебником? Волшебником, который стремится добиться небывалых высот, и в первую очередь в зельеварении. Нет, настоящие волшебники никогда не верят на слово.       Они шли молча, каждый погруженный в свои мысли, но молчание не казалось тягостным. Время, которые они провели в компании друг друга, обладало каким-то умиротворением. Амелия осознала это, когда перед ней предстали высокие кованые ворота поместья. Идя рядом с этим, временами угрюмым, серьезным, но что-то таящим в себе, мальчиком, она ощутила не только спокойствие, но и какое-то непонятное чувство, которое раньше не было ей доступно. Оно давало силы, чтобы сразиться с тем, что ждет ее впереди.       — Дальше тебе нельзя, магия поместья не пропустит незнакомца, — Амелия повернулась к Северусу, который, нахмурившись, сначала смотрел на нее, а потом на ограждение, с каждой секундой убеждаясь в том, что его пытаюсь надурить. Но его убеждениям суждено было разбиться о несокрушимое доказательство правдивости слов Амелии, когда она, усмехнувшись и шагнув спиной назад, прошла сквозь ворота, как ни в чем не бывало. Северус подошел вплотную и прикоснулся к черному металлу, который обжег не только холодом, но и заставил почувствовать горький вкус разочарования. — Убедился?       Значит, все что сказала девчонка — правда. Что ж, стоит признать, что она была права. Северусу надо было просто с этим смириться, что он и хотел сделать, как только развернется и уйдет отсюда. Он больше никогда с ней не встретится, не заговорит с ней и будет смотреть в ее глаза, которые скрывают неизвестные ему глубины. Ничему из этого он не позволит случиться. Он останется таким же затворником, которым был до этого. Друзей он найдет в книгах, там же почерпнет новых приключений и открытий. Ему никто не нужен, кроме его матери, которой он дорожит.       Пусть все останется на своих местах. Так проще. Легче. Надо просто развернуться и уйти. И не оборачиваться.       Северус больше не взглянул на нее, просто бросил беглый взгляд на ее сандалии, а затем все-таки развернулся и сделал пару шагов прочь, когда ее голос якорем пригвоздил его к месту:       — Хочешь почитать прошлые выпуски «Практики зельеварения»? Мы уже очень давно выписываем его. Если тебе интересно, я могла бы принести тебе.       Амелия не знала, какого ждать ответа от Северуса, но это же непонятное чувство не могло просто так его отпустить. И, получив простой кивок головы в свою сторону, она слегка улыбнулась, созерцая, как с каждой секундой его спина становилась все меньше и меньше, дальше от нее. Внутри разлилось тепло.       Чувство предвкушения, жажды следующей встречи, чтобы узнать его поближе, примостилось где-то глубоко внутри, как будто ненадолго засыпая, но пребывая рядом. Оно подгоняло Амелию быстрее подняться по лестнице, перепрыгивая через две ступень за раз, и очутиться в родных, но холодных стенах.       Тишина, встретившая ее, сейчас не была гнетущей. Амелия рассчитывала посетить свою комнату и привести себя в порядок, чтобы потом спуститься в столовую к завтраку. Стремительно, но стараясь не шуметь, она преодолела лестничный пролет, ведущий на второй этаж, и прошмыгнула в свою комнату.       Но когда затворилась дверь в комнату Амелии, то закрылась и еще одна, ведущая в другие личные покои.       — Я рассчитывал, что она появится раньше, но с этим тоже можно поработать. Потенциал есть, — Том снова примостился в кресле, скрывающемся в тени тяжелых портьер. — Ты уверена, что ее знаки могут относиться к стихийной магии?       — Точно не могу сказать, милорд, но уверена, что при должном обучении ее силу можно развить до максимальных пределов, а потом использовать на ваше усмотрение. Еще один усилитель вам точно не повредит, особенно для будущих свершений.       Даниэль почтенно склонила голову перед хозяином, но глубоко внутри старалась подавить тот леденящий ужас, который настигал ее каждый раз, когда она думала о том, что еще предстоит сделать и чем пожертвовать.