Не в сети

[ 5:16 pm ] cremate-soda_lord сорок минут фармил, как лох чтобы потом почти такого же объема сет выбить [ 5:17 pm ] azul_ashengrotto Ресурсы лишними не бывают. Например, можно обменять на что-то. [ 5:17 pm ] cremate-soda_lord ладно нормас, может, для чего еще пригодится лол, да мысли читаешь Азул осанится с чувством собственного достоинства, будто эта фраза для него настоящий комплимент. Впрочем, в какой-то мере ее действительно можно считать таковой — попробуй выудить что-то необходимое из этой мозговитой, но наглухо забитой информацией головы. Если за ним на протяжении сознательной жизни сохраняется привычка фильтровать все входящее и выходящее, раскладывать знания по полкам, держать все в стерильном порядке за стеклянными дверцами, то этот парень однозначно другого склада. Идия знает чертовски много полезных и не очень вещей, вот только воспроизводить их в виде внятной человеческой речи так и не научился (или не захотел). Чего стоят одни его узкопрофильные словечки, за которыми, будучи неподкованным «цивилом», и не уловишь сути разговора. [ 5:21 pm ] cremate-soda_lord сервер баганутый жесть если опять вылетит на тех-работы, переломаю тут все к чертям Благо, за время их знакомства Ашенгротто постепенно справляется и с этим социальным барьером. Час-другой изучения соответствующих материалов — дело в шляпе — он снова в выигрыше, а Шрауд может не тратить драгоценные энергоресурсы, пытаясь объяснить ему что-то. [ 5:22 pm ] azul_ashengrotto Может быть, это станет поводом немного передохнуть? ~ [ 5:23 pm ] cremate-soda_lord хз, посмотрю еще доделать кое-что надо [ 5:23 pm ] azul_ashengrotto Важная работа? [ 5:25 pm ] cremate-soda_lord да так, не очень по мелочи осталось для отчета а ты что-то хотел? Хотел, по правде говоря. Вернее захотел, когда про то зашла речь. Подумать только, его сразу в чем-то подозревают. Оно и не ново. Азул снимает очки и аккуратно протирает платком запыленные стекла. Расплывчатая картинка тут же отдается болью в висках — пусть погрешности зрения совсем небольшие, любое переутомление вскоре дает о себе знать не самыми приятными ощущениями. Прежде чем вернуться к ответу, Ашенгротто ненадолго прикрывает глаза и ослабляет бабочку на шее. Сегодня в «Мостро Лаундж» неожиданно много работы. Даже близнецы-мурены, обученные делать все оперативно, успевающие не только обслужить посетителей в зале, но и потрепаться где-то у дверей подсобки, в поте лица все снуют где-то между столами, возвещая о новых и новых заказах. Казалось бы, отличная новость для юного предпринимательского эго, вот только ему нервотрепки от этого не убавляется. Накануне экзаменов многие первогодки далеко за пределами собственного общежития посещают бар с одними и теми же избитыми просьбами о помощи, прислушиваться к которым со всей внимательностью — непосредственная работа главы Октавинель. И все же время их гостеприимности ограничено. Как раз истекает уже через пару часов. Азул усаживает очки повыше на переносице. [ 5:27 pm ] azul_ashengrotto Подумал, будь ты свободен сегодня… мы могли бы встретиться в клубной комнате. Отвлечься от дел, скажем так. [ 5:28 pm ] cremate-soda_lord не верится, что я слышу это от трудоголика вроде тебя в принципе, здесь осталось немного если хочешь, приходи как раз тут и кантуюсь не то что бы мне одному скучно ладно, забей Изменчивость натуры Идии, как всегда, умиляет. Однако, больше умиляет, наверное, тот факт, что он так легко пускает его, Азула, кого-то столь скользкого, носящего за пазухой сомнительную репутацию, в свой укромный мирок, ограниченный стенами клубной комнаты. Шрауд — затворник от мозга и костей, а посему и увидеть его в человеческой среде представляется возможным лишь там. Ему одному. Да и кто другой, как не Идия, разделит его увлечение мозговым штурмом, предпочтение тишины уже поднадоевшей музыке из зала. Одна мысль об этом мягко греет лицо, заставляя уголки губ приподняться в улыбке. — А с кем это так мило беседует наш Азул? ~ От звука растянутых гласных у Ашенгротто холодеет что-то внутри. Пристроившийся рядом Флойд бесцеремонно наклоняется к экрану, но не успевает ничего рассмотреть за вовремя одернутой рукой. Хозяин смартфона неодобрительно хмурится, заставляя любопытный нос отшагнуть назад. «И когда только успел войти?» — С клиентом. Сколько раз я говорил тебе стучаться? — Сорян-сорян, — парень двигает в сторону какую-то папку с бумагами и взгромождается прямо на стол, — выдалась свободная минутка, и я смертельно захотел повидать своего старосту~. — Если быть точнее, улизнуть, как только клиентов поубавилось, — Джейд, все это время также находившийся в кабинете, негромко дает о себе знать, добавляя к осуждающему взгляду Азула свой, несколько прохладный, отдающий усталостью. — Дже-ейд, ну скажи, что он так клиентам не улыбается? — вопреки молчаливому намеку брата вернуться к работе, Флойд лишь пуще раззадоривается, не желая оставлять уже смущенного босса в покое. — Хм… пожалуй, — стоящий посреди комнаты близнец прикладывает костяшки пальцев к подбородку в своей обычной манере и оценивающе наклоняет голову. «Тц, вот же змеи», — Азул поджимает губы и убирает мобильник в карман, надеясь этим жестом прекратить ненужную дискуссию. — Флойд, пожалуйста, возвращайся к работе, — грубить другу, несмотря на привычную бестактность, не хочется, — согласно уставу, вы вдвоем все еще ответственны за зал. Полагаюсь на вас. Поняв, что ничего, кроме сухого строгого выражения лица, из Азула уже не выдавить, близнец расстроенно вздыхает и, пробормотав что-то вроде «ладненько», вразвалку выходит из кабинета. — Джейд, — Ашенгротто устало окликает его перед тем, как тот успевает задвинуть за собой дверь, — закроемся сегодня немного пораньше. Парень смотрит на него с долей удивления, но тут же послушно кивает. Что-то в его резко изменившейся улыбке не нравится Азулу, хотя желания препираться, а уж тем более выяснять отношения с колким на язык Личем не возникает. В комнате с уходом близнецов снова становится тихо: слышится только мерное журчание воды. [ 5:37 pm ] azul_ashengrotto В таком случае скоро буду. Внеклассная деятельность не является секретом ни для Джейда с Флойдом, ни для кого еще — Азул привык после занятий исчезать в этой непримечательной аудитории с таким же негромким названием «Клуб настольных игр», засиживаться там порой допоздна, увлеченный разгоревшейся партией. Вот только сегодня он почему-то идет туда, настороженный больше обычного. Не глядя на то, что весь немногочисленный персонал бара разошелся по общежитию без лишних вопросов, близнецы, как всегда, не оставили и этого маленького обстоятельства без внимания. С видом удовлетворенного проделанной работой человека Ашенгротто сунул ключ-карту от входных дверей во внутренний карман пиджака. — Что же заставило трудягу-Азула сегодня отпустить нас всех аж на час раньше? — Флойд (ожидаемо) скрещивает руки на груди и прислоняется плечом к стене, вопросительно подняв бровь. — Мне казалось, ты больше всех хотел этого, — староста встречает заискивающий взгляд с привычным себе насмешливым спокойствием, — в любом случае, у меня еще есть дела. Хорошо поработали. Дабы не терять времени, Азул разворачивается и шагает прочь в направлении общего зала. «Хорошо было бы переодеться», — проскакивает в голове мысль при виде себя в одном из зеркал холла. — Передавай делам привет! ~ Не сразу уловив суть сказанного, Ашенгротто замирает и оборачивается на голос одного из Личей, но те уже, непринужденно болтая, скрываются за углом. Что-то подсказывает, что реагировать всерьез на подколки с их стороны не стоит, но беспокойство быть понятым неправильно вьется червем где-то за ребрами. Заметив, что он в задумчивости чуть было не минул нужный проход, парень резко тормозит и, прежде чем шагнуть в дверь, меняет щелчком пальцев свою рабочую, полную показного фарса форму на неприметную ученическую, что выдает его принадлежность лишь цветом ленты на плече. Остается придать товарный вид сбившимся под шляпой волосам. Коридор не пустеет, несмотря даже на то, что самые требовательные учителя давно распустили своих подопечных. Их же клубная комната, как и всегда, не пользуется популярностью, стоя закрытой все то время, сколько ему приходится подниматься по лестнице. Он не привык опаздывать, пусть и не назначал четкого времени встречи — чутье заставляет надеяться на то, что Идия действительно ждет внутри и не был спугнут случайно кем-то из любопытных первогодок. Такой уж человек. Понять сложно, но можно. Азул торопливо тянет на себя дверь и переступает порог, облегченно выдыхая. В полном одиночестве, перед раскрытым ноутбуком и подключенными к нему проводами, Идия, скучающе подперев рукой голову, неотрывно смотрит в экран. Трудно представить его без сопровождения всех этих гаджетов, они же обычно и становятся причиной отстраненности Шрауда от внешнего мира. Вот и сейчас, наверняка, не услышал чужого появления за музыкой в наушниках — реагирует на вошедшего Ашенгротто лишь спустя минуту, подскакивает на месте, будто не товарища по играм увидел, а призрака какого. — Ах-ха… Ч-чуть сердце не выскочило… — Идия болезненно морщится, будто и впрямь инфаркт схватил, — не пугай так! — Боже-боже, прошу прощения за вторжение, однако тебя может напугать все, что угодно, признай уже, — Азул лишь разводит руками, мысленно довольный тем, что на него наконец обратили внимание, — наушники забыл снять, вот и результат. — Ладно… один-ноль, — тот в ответ скептически хмурится и трет глаза, изрядно покрасневшие от долгого смотрения в экран, — вовремя ты. — Судя по интонации, наоборот, — староста Октавинель деловито присаживается рядом и потирает запястья, — в бар сегодня решило нагрянуть пол колледжа. По крайней мере, по количеству заказов ощущалось именно так. Уйти раньше было бы преступлением против принципов, знаешь. Пожалуй, о некоторых приоритетах этого дня ему слышать не стоило. Идия знать не знает ничего об их режиме работы, а потому можно позволить себе эту крохотную, ни на что не влияющую ложь. Его в принципе сложно представить во всей этой непринужденной атмосфере, полном людей зале и шумных застольях голодных студентов. Хотя порой очень хочется. — Когда я уже дождусь твоего скромного голоса в стенах «Мостро Лаундж»? Азул не без доли лукавости смотрит в бледное худосочное лицо перед собой, пока собеседник всеми силами увиливает от этого пронизывающего взгляда, цепляется за мигающие по сторонам диоды. Забавно наблюдать за ним вот так, ловить каждый оттенок эмоции, каждое движение мышц, куда более красноречивых, чем их хозяин. Идия сжимает ладонь, едва виднеющуюся под рукавом, в кулак. — Ты же знаешь, я не большой фан таких мест, — косится, будто проверяя реакцию Ашенгротто на свои слова, — н-ну, то есть… Дело не в том, что ваш бар плохой или типа того! Я смотрел отзывы… фотографии. Понимаешь, все супер, но там до невозможного много людей, это выше моего хикканского образа жизни. — Охо~. Ты даже интересовался? «Как всегда, слышит только то, что ему нужно». Идия набирает побольше воздуха, чувствуя, что сболтнул лишнего. Ну право слово, он проводит в сети большую часть своего времени, отчего не взглянуть. Особенно после того, как младший брат со своим первым визитом прожужжал об этом месте все уши. Орто — живая реклама не только «Мостро Лаундж», но и всей социальной жизни, которую старший Шрауд так ненавидел и избегал любыми возможными способами. Еще и Азул. Магнит для людей. Словно персонаж, раздающий квесты направо и налево. Удивительно, что следом за ним в клубной комнате до сих пор не появились эти стремные братья Лич. Вот уж от кого, а при виде их любого в дрожь бросит, особенно такого бесхребетного фрика, как он. Идия наконец выдыхает, чувствуя кожей теплое прикосновение. — Впрочем, я не имею права настаивать, — Ашенгротто мягко улыбается, поглаживая холодные костяшки чужих пальцев, — в «Мостро Лаундж» рады всем, у кого есть хоть немного денег и культуры. Даже таким… своеобразным людям, как ты. — Вот уж культурно унизил, — тот вяло смеется, чувствует очередное маленькое поражение. Несмотря на подколы, склонность искать везде лазейки и тошнотворную зависимость от работы, почему-то именно с ним Идия чувствует себя спокойно, говорит почти без запинок, да и вообще ощущает себя странно уместным, будто его понимают с полуслова. Возможно, Азул просто слишком хорошо разбирается в людях, как того требуют изощренные профессиональные методы, но что-то, похожее на банальную неопытность, заставляет его наивно верить этим голубым глазам за оправой очков и располагающей улыбке. И дело даже не в том, насколько неприемлемо близко они сейчас сидят или чем занимаются (всего то держатся за руки, подумать только, хотя профессор Трейн бы успешно развил из увиденного катастрофу вселенских масштабов), твердит сам себе Идия, каждый раз убеждаясь в верности своих несмелых предположений. — Ох, что же это? Староста Игнихайд выпадает из приятной задумчивости, только чтобы обнаружить, как коллега обеспокоенно листает последние страницы отчетного журнала. — Как стремительно падает активность клуба, — миловидное лицо Азула омрачается серьезным выражением, что заставляет почувствовать себя причастным, а уж тем более виноватым… ах, да, он ведь третьегодка, ответственен за происходящее больше других, а посему именно так и должен чувствовать себя в этой ситуации, — такими темпами нас тут вообще в живых не останется. — Оно и к лучшему. — Другого ответа от мизантропа не ожидалось, — усмехается Ашенгротто и закрывает не отличающуюся толщиной книжицу. — Если бы клуб был более людным, мы бы не сидели сейчас здесь так спокойно. Не ты ли так любишь извлекать из всего выгоду? Предлагаю начать с малого, — парируют в ответ, так что Азул невольно краснеет, как бы намекая, что «это другое». Он наконец соглашается и, откинувшись на спинку стула, задумчиво смотрит в потолок. Тишину рядом нарушает только редкий стук клавиш. Клубная комната, будучи не самой просторной и далеко не самой завидной аудиторией, давно служит им не только поприщем для общего интереса, но и некой стеной, прячущей от внешней мирской суматохи двух странно привязанных друг к другу людей. Одного недолюбливают за выстроенный годами образ отшельника, другого же, напротив, за излишнее вмешательство в чужие судьбы — и только тут, в окружении изощренно добытых, сыгранных порой не один десяток раз настолок, никто не напомнит об этом, возможно, даже и не заметит молчаливого присутствия. Ашенгротто осторожно убирает длинные волосы с чужого плеча, кладет подбородок, так что хозяин от неожиданной близости чуть вздрагивает. Не замечать подобные знаки внимания становится трудно, и волей-неволей Шрауд отрывается от любовно выстроенной электронной таблицы. — Зайдет же кто-нибудь, — ожидаемо, беспокоит Идию далеко не лежащий на плече товарищ, ставший в некотором роде обыденностью для его хрупкого душевного равновесия. — Мы ведем учет посещаемости клуба, разве не ясно? — иногда он так умело пользуется этой своей напускной манерностью, что и впрямь непонятно, работает или нагло врет, — прямые обязанности управляющих, как никак. Он берет журнал, скрыв распахнутым переплетом лица их обоих. Вытягивается струной и касается губами щеки Шрауда, пока тот не надумал ретироваться. Впрочем, после такого у него не то, что ретироваться — сдвинуться с места не выйдет при всем желании. Если только бедолага не обучился за время их знакомства магии трансгрессии, в чем Азул очень сомневается. Лицо его, от кончика носа до самых ушей, вспыхивает огнем так, что даже синие взлохмаченные волосы, кажется, тоже вот-вот заискрятся всеми оттенками красного. Идия чувствует предательство. Далеко не первое, но, наверное, самое приятное из всех, какими его успел наградить староста. — Совести у тебя нет, — протяжно вздыхает Идия, не в силах противостоять осторожному вмешательству в свое личное пространство. Хотя, если быть честным, это самое личное пространство начинается уже где-то в радиусе двух метров вокруг, так что, если и нужно было останавливать любвеобильного осьминога, то с самого порога. С чем он успешно НЕ справился. Понятие совести у Ашенгротто и правда весьма расплывчатое. Иногда он вовсе привык отключать это человеческое свойство за ненадобностью. Вот и сейчас, пускай и без особых усилий, настойчиво льнет к чужой шее, проводит носом по открытой коже — Шрауд в очередной раз пренебрег дресскодом во благо удобства. Что ж, ему только лучше. Предусмотрительно сняв перчатки, Азул поддевает копну ярко-синих волос, добирается пальцами до чувствительных верхних позвонков. Идия все так же тщетно пытается найти спасение где-то в экране ноутбука, но заканчивает, сталкиваясь со спокойным, как море в штиль, взглядом из-за линз. Подумать только, как меняется столь погруженный в виртуальную среду человек за ее пределами. Не то что бы он позволяет себе в разговорах с Азулом какую-то грубость, но, как минимум, в решительности высказываний разительно отличается от Идии реального. Такого пугливого, застенчивого, по-своему привлекательного и интересного, словно закрытая книга. От волнения Шрауд закусывает губу, так что наружу выступают острые, как у пираньи, зубы. «Потрясающе», — отмечает про себя Ашенгротто, уже представляя, насколько те сильны в действии и как… — Как насчет небольшого перерыва? Не успевает собеседник ответить, как он встает и уверенно кладет руки на чужие плечи. Идия невольно выпрямляется, застигнутый врасплох, однако руки те обходительны, не спешат давить — напротив, мягко касаются пальцами всех его иссохших мышечных сплетений, осторожно гладят один за другим позвонки. Напряженные плечи наконец опускаются, а вдоль всей спины разливается приятное тепло. Азул не силен настолько, чтобы сделать больно, да и достаточно деликатен, позволяя расслабиться кое-как даже такому нетактильному человеку, как он. Возможно, ему и правда стоит хоть иногда обращать внимание на крики о помощи своего тела, что видит физические нагрузки лишь во снах (самых кошмарных, признаться). — Л-ладно, это приятно, — произносит Идия совсем тихо, будто и ненамеренно, — хилер из тебя, что надо. — Подлечить еще? — улыбаются в ответ с пляшущим в глазах огоньком. Азул наклоняется к самому его лицу и мягко целует синюшные губы. Из ужасно серого, в какой-то степени мертвецкого лицо Идии за считанные секунды превращается в отдающее болезненным жаром. Становится непонятно, действительно ли бафф прошел удачно или, наоборот, нечаянно убил своего подопечного. Ашенгротто отстраняется, придерживая его подбородок кончиками пальцев — Шрауд жмурится до подергивающейся брови, потом наконец несмело открывает глаза. Зрачки, окаймленные золотой радужкой, заметно расширяются при виде едва сдерживающего смех старосты. — Чего смешного? — беззлобно хмурится и отводит взгляд. — Да так, ничего. Обернув руки вокруг чужой шеи Азул садится рядом, зарывается носом в бесконечно длинные, чуть светящиеся в полумраке волосы, пока не чувствует, как холодная широкая ладонь несмело накрывает его собственную. Сгущающиеся за окнами сумерки отражают в черной глади оконных стекол всю комнату: высокие книжные стеллажи, люстры под потолком и две неподвижные фигуры в голубом свете маленького экрана. Иногда достаточно просто увидеться. Посидеть вот так, тихо, без лишних слов, впитывая губкой накопившуюся за день усталость друг друга. Без игривой манерности, любопытных посторонних глаз и обязательств. Когда каждому открывается незнакомая прежде грань родственной души. Он влюблен. Привязан к таким редким отдающим теплом моментам. И где-то глубоко внутри надеется, что это взаимно.