Умники

      Дни на больничной койке тянулись медленно и бестолково: ни тренировок, ни полноценных занятий, ни даже чтением не развлечься. Сперва Дина вообще находилась в сознании не больше трёх часов за сутки, да и те — с беспощадной болью во всём теле. Как только она открывала глаза, каждый нерв начинал замыкать с такой силой, что создавалось впечатление, будто она вновь и вновь падает и бесконечно бьётся о твёрдую землю... Мозг не выдерживал, сил уже не оставалось на крики и стоны. Не пробыв в сознании и двадцати минут, Дина впадала в забытьё, где ничего не болело. Со временем тело начинало восстанавливаться. Невероятная боль стихала. Стал навещать отец: взвинченный, перепуганный, на нём не было лица. Какими бы сложными их отношения ни были, а всё же он был отцом, чью дочь довели до такого плачевного состояния. Дина видела, что он это так не оставит. Скорее всего, разборки уже гремят в аду тоже, но... это же сын Сатаны. Люциферу в рамках школы всегда всё сходило с рук. Здесь уж явно вырисовывалось сходство отца и дочери: она точно решила, что точно спустит на него своих разъярённых псов. Это не шутки. Как он вообще посмел ставить на ней опыты? Одна мысль об этом коробила Дину до дрожи, но сумрачное понимание остужало пыл: а что она ему сделает? Ответ «что угодно» не принимался: уж больно размыт. Думая об этом и о многом другом, Дина постепенно приходила в норму.       Частенько в лазарете мелькала её соседка по комнате Хелен. Тоже ангел, но, как говорится, ангел ангелу рознь, что она красноречиво подтверждала. Взбалмошная девица, прилипчивая, но невероятно добрая, отзывчивая и заботливая. Хелен носила очки с обычными стёклами, странно одевалась в цветастые платья и заплетала на своих негустых волосах косы — стиль неповторимый, зато индивидуальность налицо. Девушка приносила Дине книги, конспекты и как бы между прочим свежие сплетни. Последние могли занимать не один час. В общем, с её слов в школе переполох. В то время как преподаватели ожесточённо решают, чтобы такого сделать с Люцифером, ученики стали ещё больше его уважать и бояться, как бы невероятно это не звучало. Дина сжимала челюсти. Всё это навевало мысли о дикой природе: двое "первых" решают, кто "первее", а прочие молча ждут, когда прояснится, кого следует бояться больше. Она не стала говорить, но про себя заметила, что в толпе кретинизм сойдёт за норму. Если всем нравится трепетать перед Люцифером — что ж, пускай поджимают хвосты и вообще всё, что можно поджать. Но она не будет.       С томным волнением Дина наконец услышала слова вызванного из рая лекаря о том, что можно возвращаться в прежнее русло. Покидая радостно лазаретные стены, она вновь привыкала к распорядку дня, расписанию, знакомым. Отвыкнув от всего, Дина вошла наконец-то в школу. Первый день по возвращении был ужасен. Все с интересом таращились на неё, на её хилые новые крылья и улыбались, исподтишка перешёптываясь о своём. Шёпот, шёпот, шёпот... Переглядки. Дина ненавидела быть в центре внимания, где её окружал обод лицемерия. Но она улыбалась в ответ и старалась скорее скрыться из поля всеобщего зрения.       На уроках по крылоборству она то гордо восседала на трибунах, то с осторожностью пробовала новые перья. Ни о манёвренности, ни о ловкости полёта даже речи не шло. В груди кипела досада: и ради этого она сколько себя помнит вставала ни свет ни заря, чтобы тренироваться до посинения? Чтобы в конце концов просто... глаза набрели на демона в небе. Разум тут же помутнел, оборвал нить суждений. Летел Люцифер. Всё время после выписки он держался от неё подальше — мудрое решение. Будь её воля, она бы сомкнула свои пальцы вокруг его шеи и... Дина в последнее время была сама не своя. Злоба и обида проникали в сердце с понятной лёгкостью, а ведь она пыталась держать себя в руках. Делала эти дурацкие вдохи и выдохи и чуть ли со слезами на глазах понимала, что ничего не работает.       — Эй, всё нормально? — в низком полёте спросил взявшийся из ниоткуда Астр.       Астра она видеть хотела в последнюю очередь. Вообще кого бы то ни было из своей команды: уж слишком много надежд они на неё возлагали перед грядущими состязаниями. Наивные.       Дина коротко кивнула.       Её команда ликовала ровно до того момента, как она обмолвилась, что в играх по крылоборству участвовать не будет. Слова сработали словно лакмусовая бумажка: закадычные «друзья» подняли ропот.       — Не можешь или не хочешь? — от Астра этого и стоило ждать.       — Прости, что?       Брал на слабо. Здорово. Просто блеск! Дина не могла поверить, что о её травме все благополучно забыли.       — Просто Люцифер тебя хорошенько вздёрнул. Очевидно, тебе не хочется попадаться ему во второй раз.       У неё аж дыхание спёрло. Дина коротко усмехнулась и с ярким возмущением посмотрела на наглое лицо ангела.       — Знаешь что, — она кое-как взяла себя в руки и заговорила более спокойно, — не хочу. — Дина поджала губы и оглядела свою команду: людей в ней было десять, а лиц двадцать. — Но не из-за того, что Люцифер придурок. Нет. Я не хочу, потому что придурок — ты и все, кто разделяет твоё мнение.       Астр хотел что-то сказать, может, возразить или даже извиниться, но Дина резко развернулась и наотмашь взмахнула рукой, давая понять, что все его слова пройдут мимо её ушей. И она стремительно ушла.       Странное чувство елозило в душе. Они ведь не были особо близки. Товарищи, союзники — не более того. Она показала им пару хитростей, разрабатывала отличные и работающие схемы ведения игры. С её помощью команда стала наступать на пятки демонам — и вот на тебе. Изобличать её в трусости перед Люцифером и... предательстве? Забавно, обе стороны считали себя преданными.       А ведь она действительно не могла участвовать. Натренированные годами крылья пришлось вырывать с корнем: они были уж слишком изломаны, а срастались как нельзя криво. С такими уродцами уж точно не будешь порхать как бабочка, а новые... да, красивые, но без слёз на них не взглянешь: слабые на грани с немощью, поменьше прежних, а летают... ни высоты не набрать, ни тем более лавировать.       В школьном саду она пару раз встречала Люцифера с его неизменной свитой в лице Ости: та любила зубоскалить, никогда себе в этом не отказывала. А Дина не любила прятаться. Даже если ей кто-то мягко говоря не нравился, уходить с насиженного места она не собиралась. Вот так вот и находит коса на камень.       — Дина, — Ости была в приподнятом настроении. В таком она обычно портит его другим, — как дела?       Уткнувшись в книгу, ангел не поднимала глаз, зато чувствовала, как прохожие заинтересованы их едва начатым диалогом. И почему все вокруг так дотошны?       — Сносно, — коротко бросила в ответ Дина. Её книгу тут же вырвали из рук и отбросили назад. Ангел слегка обомлела от подобной наглости, а вот рот Ости расплылся в довольной улыбке. — Страх потеряла?       Бойкости и огня в такие моменты Дине не занимать. Она нахмурилась, глядя на Ости снизу вверх. Надо что-то делать, а то спектакль соберёт ещё больше лишних глаз.       — Нельзя потерять то, чего не было, — Ости плавно и грациозно устроилась рядом на скамейку, слишком уж вольно приобняв плечи ангела. К слову, её руку сбросить не удалось, — не кусайся, — она засмеялась.       Странные у Ости были методы довести до белого каления, но главное — работало. Дина знала лишь одно: как бы ни хотелось уйти подальше, делать этого категорически нельзя. Ости по законам дикой природы на всеобщее обозрение показывала, кто из них на вершине пищевой цепочки. Досадно, что в случае демоницы всё решала физическая сила, которой Дине сейчас ой как не доставало.       — Ости.       — Да? — с хищной улыбкой мяукнула демон, прочитав в голубых глазах весомое раздражение. Оно ей нравилось. Доставать ангелов, а в особенности Дину — одна сплошная сладость.       — Ты здесь как-то не к месту.       Ости громко расхохоталась — привлекала ещё больше внимания.       — Правда? — наигранно спросила она. — Мне даже интересно, где по-твоему я буду к месту.       Дина увидела вдалеке наблюдающего Люцифера.       — В расстеленном виде под сыном Сатаны.       Кисть Ости, небрежно свисающая с противоположного плеча Дины, резко вцепилась в шею. Улыбка слетела с лица демона. Она играюче зацокала:       — Грубить не стоит...       Её длинные ногти впивались в кожу, но страха не вызывали. Развернув к ней лицо, Дина сказала:       — Однажды моё вернётся ко мне. И тогда ты вспомнишь, с какой лёгкостью отделалась сейчас всего лишь грубостью.       Ости всё ещё держала Дину в тисках, но в глазах её что-то дрогнуло. Она постаралась вновь нацепить на лицо самодовольство и превосходство. Дина рывком скинула её ослабшие руки. Ости вдруг насупилась с отвращением и потёрла свои ладони, точно чистила их от налипшей грязи. С тем же выражением она встала со скамейки и с гордо поднятым подбородком пошла прочь. Даже не в сторону Люцифера: то ли была слишком возмущена, то ли не хотела лишний раз подтверждать слова Дины о своём месте.       До чего она докатилась: к ней посреди дня лезет Ости. Раньше такого не было. Раньше все прекрасно знали, что Дина вопиющего панибратства не терпит. Серьёзно. Даже Ости если и тявкала, то только вслед за своим хозяином. Почему свою вылизанную до глянцевого блеска репутацию она создавала годами, а потеряла просто — по щелчку пальцев? Дина недовольно всмотрелась вдаль. Там на другой скамейке развалился Люцифер. Они посмотрели друг на друга, но второе действие спектакля разворачивать обоим было неохота. Кормить публику хлебом и зрелищами явно не входило в их планы. По крайней мере, не сегодня.       Справедливость — это то, чего Дине в жизни не хватало. По решению совета Люцифера за избыточные знания отстранили от самых интересных занятий, оставив только отборную шелуху вроде истории, человеческой социологии, особенностей иерархии власти на земле и иже с ними. Кроме того, в свободное время он вынужден был перебирать архивные записи и бережно раскладывать их по папкам, хотя общественные работы Дина восприняла в штыки: этот бес с лёгкостью найдёт себе замену. Ну и вишенка на торте — исключение из команды по крылоборству. Последнее вызвало у него эмоций заметно больше, однако Дине казалось всё это ничтожным по сравнению с переломом каждой кости как минимум в двух местах.       Зато на Люцифера стало приятно смотреть. Отныне на его лице красовалась не довольная ухмылка, а раздражённая и вечно злая гримаса. За ним была приставлена Мисселина, чтобы незатейливые пункты наказания исправно выполнялись. И ведь выполнялись. Он как за решёткой торчал в пыльных архивах и часами перебирал никому не нужные документы. Бесполезная работа — самая худшая работа. Время безбожно проливалось в никуда. Минуты стекались в часы, а часы — в дни, которые значились самыми бесполезными и скучными в его жизни. Люцифер уже задыхался от духоты и пыли.       Появилась возможность наверстать упущенное — Дина тренировалась как проклятая. Днями, ночами, с увечьями и без. Она начинала с чистого листа всё, чем когда-то искусно владела.       Незаметно подкрался заветный день, когда все ждали окончания занятий с ещё большим рвением, чем обычно. Трибуны стадиона полнились галдящими учениками, все предвкушали игру, в которой не принимали участия два лучших ученика школы. В этот раз умники только наблюдали.       Дина не держалась всеобщей радости и даже не была взбудоражена: то ли скамейка наблюдателя на неё так влияла, то ли отношения с командой. Тренер произносил речь. Наконец-то избавившись от привычного перед вылетом на арену волнения, она смогла вслушаться в пресные вступительные слова — не много же она теряла, пропуская их мимо ушей. Закончив, тренер пожелал удачи обоим сторонам и объявил о начале состязания. Трибуны громко захлопали. И Дина вслед за ними, только вяло и тихо.       Часто отвлекали мысли. После того как был там, чувствовал полёт, пробовал на вкус воздух, сидеть и смотреть казалось таким себе развлечением. В конце концов глаза соскользнули с неба на землю и упёрлись в зелень травы. Взгляд стал отсутствующим.       — Играют сверху если что, — голос Люцифера был последним, что она ожидала услышать в шаге от себя.       Дина подняла на него хмурый взгляд. Он, не теряя времени на ожидание, сел на свободное место рядом без приглашений.       — Спасибо. Будут ещё полезные советы на сегодня или можно расходиться?       Люцифер чуть ли не поцарапал её колким взглядом:       — Для тебя всегда найдётся парочка.       Она ничего не ответила и всё же подняла глаза вверх на пасмурное небо. К сожалению, ход игры был давно упущен, но табло подсказывало, что ведут ангелы. Удивительно.       — Будешь? — Люцифер протянул ей что-то в картонном стаканчике явно земного происхождения.       Дина позарилась на него и повела недоверчиво бровью. Люцифер замер в ожидании той едкости, которую она старательно выдумывала:       — Нашёл в книжке новый рецепт и решил продолжать ставить эксперименты на мне?       — Неплохо, — невозмутимо оценил Люцифер. — Это всего лишь кофе. И, между прочим, я вообще-то извинился.       — Между прочим, извинения не приняты.       — Ты с каких пор такая злопамятная?       Их перепалку притормозило неожиданное волнение стадиона, вызванное падением одного из игроков, ангела. Он, сбитый, падал с высоты и, приблизившись к земле, расправил крылья. Посадка была мягкой. Счёт сравнялся.       Люцифер усмехнулся:       — Ты падаешь грациозней.       Дина метнула яростный взгляд. Она знала, что его извинения ничего не стоят. Знала, что на самом деле ему глубоко всё равно. Знала, что... его вообще, кроме себя, никто не волнует. Она знала, но после его небрежных слов всё равно вспыхнула. Господи, да работа в архиве после такого злорадства — это жалкий детский сад!       Недолго думая, Дина резко, сделав опорой одну руку, перегнулась через сидение между ею и Люцифером и другой рукой с размаху дала по дну стаканчика. Кофе оставалось мало, а реакция Люцифера ни разу его не подводила, так что содержимое выплеснулось на его руки и брюки вопреки сильному желанию смыть раздражающую ухмылку с его довольной физиономии.       — Бешеная! — Люцифер был скорее обескуражен, чем зол. Он этого никак не ожидал.       Довольная Дина молчала.       Он яростно стряхивал не успевший впитаться в джинсы кофе, как вдруг осознал, что в этом нет смысла: добрая часть штанины была безнадёжно мокрой.       — Что смеёшься? — гаркнул Люцифер. — Я нашёл, чем занять твой вечер.       — Что? — её улыбка свелась к протестующей усмешке. — Не-е-ет. Я не буду это стирать.       — Будешь, — Люцифер упорно стоял на своём.       — Не маленький. Твои штаны — сам стирай.       — Твой косяк — сама исправляй.       — Я всё сказала.       — Аналогично.       Она скрестила руки и, закатив глаза, перевела взгляд на небо: там оставалось два демона и ангел. Развязка была очевидна. Всё закончилось прозаично и закономерно. Болеющие за свою команду демоны с ликованием взревели, когда на землю был сброшен последний ангел.       Дина без особого рвения захлопала. Люцифер ухмыльнулся:       — С очередным провалом, — продолжал злорадствовать он.       — Вообще-то я болела за демонов.       Её заявление смогло его удивить. Он вопросительно поглядел на неё.       — Раньше думала, что за идиоты. А когда ты ушёл, стали похожи на нормальных ребят.       Он резким выпадом протянул к ней пальцы, чтобы хорошенько ухватиться за рукав толстовки, но девушка вовремя угадала его план и одёрнулась назад. Она быстро вскочила на ноги и пошла к выходу со стадиона. Неозвученные мысли в спину демон договаривать не стал: всё же он уважал себя. Лишь с прищуром поглядев на её удаляющийся силуэт, он подумал, что впереди ещё достаточно времени, чтобы напомнить девочке, с кем она ссорится и в каком тоне.