За 23 года с Кашиным случалось много всякого дерьма, однако такая проблема настигла его впервые. Шестнадцатилетняя Лера — младшая сестра Дани, не выходит из своей комнаты уже целые сутки, заставляя рыжеволосого нервно курить каждые полчаса, так и не решаясь выбить эту ебаную дверь и вытащить её оттуда. Мало ли, как она к этому отнесется. Осознание собственной беспомощности угнетало, как и монотонное тиканье настенных часов, что внезапно прервалось скрипом ключа в замочной скважине. Сомнений в том, кто стоит за дверью, не было, ведь ключи от его квартиры по-прежнему находились у Лизы, и плевать, что они расстались более полугода тому назад.
— Как она? — вопрос, заменяющий приветствие, слетел с ее губ слишком быстро, поэтому изрядно уставший Кашин среагировал не сразу. Мысль о том, какая она красивая перекрыла все остальное. Взъерошенные волосы, по-девичьи румяные щёчки и, конечно же, обветренные руки. Снова не носит перчатки. Невыносимая.
— Уже сутки не выходит из комнаты и меня туда не пускает. Ещё немного, и я выломаю эту чёртову дверь.
— Думаю, не стоит, иначе ты сделаешь ещё хуже. Я попробую, может у меня получится.
Вздыхает.
Прячет от него взгляд и аккуратно пытается обойти. Он ловко хватает ее за запястье и, наклоняясь, вкрадчиво спрашивает:
— Откуда узнала?
От его голоса по телу бегут тысячи мурашек, пробирающие до самых костей. Лиза по-прежнему не поднимает на него свой взгляд, но все же отвечает:
— Даша сказала.
Кашин кивает, а Лиза осторожно направляется к комнате Леры, которую Данила сразу же обустроил, как только съехал от родителей.
Его любовь к сестре неизмерима. Он был безмерно рад, когда на тот момент семнадцатилетняя Лиза смогла найти общий язык с его обожаемой Валерией, которой вот-вот должно было исполниться четырнадцать. Они в буквальном смысле стали лучшими подружками, объединяли которых не только общие вкусы, но и любовь к высокому парню с волосами цвета созревшей ржи.
Наверное, поэтому их расставание далось тяжело даже Лере.
Лиза легонько стучит в дверь и аккуратно, словно боясь спугнуть,
хотя так оно и было, спрашивает:
— Можно?
Всхлипы за стеной прекращаются, сменяясь быстрыми шагами.
— Лиза! — она кричит, начинает задыхаться, приэтом крепко вцепляется в плечи девушки, обнимая.
— Тише, тише, — Неред нежно целует ее в висок, гладит по спине, пытаясь успокоить. — Почему не отвечала, м?
— Не могла, — слезы безостановочно текут по ее сильно покрасневшему лицу.
— Шшш, пойдём, тебе надо прилечь.
***
— Скажи мне, Даня был таким же мудаком? Поэтому вы расстались, да? — ей интересно, но в тоже время она так боится услышать положительный ответ и разочароваться в брате, которого любит больше жизни.
— Нет, принцесса, ты что, конечно, нет, — Лиза улыбается, хотя хочется разрыдаться. — Даня — лучшее, что было в моей жизни. Просто так бывает. Знаешь, у Ок Мельниковой есть замечательное стихотворение «Все важные фразы», строчка которого гласит: «нужно отпускать, с кем вы слишком разные». Неред старается придать словам максимум выражения и смысла.
— Мы просто отпустили друг друга. Вот и всё.
— Но…
— Котёнок, тебе нужно поспать, ты устала, давай поговорим об этом позже?
— Ты же останешься? — надежда перемешивается с волнением.
— Я буду рядом, когда ты проснёшься. Обещаю, — Лиза по-сестрински целует ее в висок и крепко-крепко обнимает.
Даня, незаметно стоявший за дверью все это время, постарался как можно бесшумней вернуться на кухню, где его уже ждали недавно приехавшие Юлик, Руслан и Никита, беспокоящиеся о состоянии Кашиных не меньше Лизы.
***
— Ого, да тут целый квартет. Как дела, красавчики? — девушка выжата до нельзя, однако все равно старается быть тем самым светлым лучиком, который так любят ее друзья.
— Выглядишь уставшей, — Данила чувствует себя виноватым, хотя понимает, что он здесь ни при чем. — Хочешь чай?
— А можно я по старой «дружбе» заварю сама, если у тебя что-то осталось, конечно.
— Без проблем, твои пакетики все ещё ждут тебя.
«Все еще» — фраза, которая режет слух обоим.
Парни так и не решаются вступить в диалог, надеясь на то, что эти двое найдут точки соприкосновения.
***
— Мятный для Руслана, жасминовый для Юлика, липовый для Никиты и вишневый для нас с тобой, — Лиза улыбается. Искренне. Впрочем, как и все остальные. Ведь это именно Неред ввела традицию пить листовые чаи, а не «опилки из пакетиков». В ее маленькой квартирке целый склад, залежи которого
все ещё остались в жилище Кашина.
***
— Дань, забери ключи и извини, пожалуйста, что я ворвалась без звонка. Лера не отвечала, и я подумала, что она заснула от усталости. Мне неловко, прости.
— Оставь их себе.
— Но…
— Спасибо, — целует ей руку, аккуратно загибая пальцы, которые пару секунд назад протягивали ему ключи.
— Дань…
— Стихотворения Мельниковой, безусловно, хороши, но не стоит забывать, что: «и среди терновника растут розы».
