Я по уши в тебя влюблен.

POV Том.

      Я волнуюсь за Гарри как никогда раньше. Даже сильнее чем тогда, когда ему было десять и он, упав с велика, повредил ногу и мне пришлось тащить его до дома. Сейчас же, все кажется более серьезным. Он будет играть с фильме Нолана, и это круто. Я по-настоящему гордился им, но и в тоже время переживал. Вдруг он не справиться? Или будет считать, что справился недостаточно хорошо? Что тогда с ним будет? Как это отразиться на нем?       Я знаю, что Гарри очень ранимый и что с трудом переживает неудачи. Он тянул с выходом своей короткометражки кучу времени, так как до ужаса боялся того, как ее примет публика. Но все прошло хорошо и он получил тонну положительных отзывов. Но любительское кино — это одно, а профессиональное — совершенно иное. Тут совершенно другой уровень и он требует абсолютно другой подготовки, которой у Гарри просто напросто нет. Он никогда не посещал никаких курсов по актерскому мастерству, и когда готовил фильм, то опирался на мою помощь и на книги по режиссуре. Иногда он советовался с родителями. Конечно, я продолжал с ним заниматься, как мы и договорились с Кристофером и Гарри даже начал выдавать что-то похожее на качественную актерскую игру, но ему катастрофически не хватало уверенности в своих силах. Каждый раз, когда у него что-то не получалось, он впадал в состояние прострации и по долгу приходил в себя.       Мы часто сидели обнявшись и Гарри, отпустив голову на мое плечо, иногда всхлипывал и говорил о том, что все это полнейший бред и он ужасный актер. Я понимал его, когда-то и сам был в таком же состоянии, особенно во время съемок «Невозможного», когда рядом со мной были именитые актеры и я, пацан который всего лишь играл в театре. Со временем это прошло и я начал учиться, хватался за любую возможность научиться чему-то новому в актерском мастерстве. Сейчас же передо мной стояла задача научить Гарри всему тому, что я умел сам.       — Я бездарность, — Гарри снова швыряет сценарий в стену и сев на пол, прижимает ноги к груди. Это ранит мне сердце и делает чертовски больно. Я не могу видеть то, как он плачет. Как занимается самобичеванием. Я сажусь рядом с ним и игнорируя все его протесты, прижимаю брата к себе, чтобы успокоить.       — Не говори так, — прошу я и вытираю с его лица слезы, — ты не бездарность, ты очень талантливый. И ты же прекрасно знаешь об этом. Все будет хорошо. Я уверен в том, что ты отлично справишься с ролью, — я продолжаю обнимать его и гладить по мокрой от пота спине. Гарри всхлипывает и бормочет что-то непонятное.       Сегодня мы дома одни, так как Рора и Ева уехали в издательство, чтобы сдать ее книгу в печать. У Тувейна, Биби, Сэма, Пэдди, Элизы — занятия, а Харрисон поехал на какой-то семейный обед. Гарри продолжает прижиматься ко мне совсем как в детстве, когда за окном начинался ливень и сверкали молнии и мы в четвером сидели на диване в гостиной, кутаясь в пледы и смотря мультики.       — Почему я такое ничтожество? — спросил он, посмотрев на меня покрасневшими от слез глазами. Господи, как же больно и невыносимо видеть его в таком состоянии. Я хмурюсь и снова вытираю его лицо, на этот раз рукавом худи. Он мой брат и я должен найти какой-то способ успокоить его и вселить уверенность в то, что у него все получиться.       — Ты не ничтожество, — заверяю я, запустив пальцы в его густые, растрепанные волосы. Они были немного темнее, чем мои, хотя мне предстоит покраска для роли Нейтана. Гарри смотрит на меня взглядом побитой собаки, от этого меня разрывает изнутри. Губы дрожат и я всеми силами сдерживаюсь, чтобы тоже не зарыдать, — Гарри, я понимаю, что это все чертовски сложно, но ты вызвался, на тебя надеются люди и, — Господи, как же это сложно. Я не могу подобрать ничего адекватного в ответ на этот полный отчаянья и надежды взгляд. Он ждет от меня чего-то и я не могут его подвести, — слушай, ничего не дается просто так. Любой успех, — я встаю на ноги и тяну брата на себя. Нужно умыть его и привести в порядок, — он требует усилий.       — Да, я понимаю это, — выдыхает он, открыв кран, — я правда хочу сыграть. И ты знаешь, что я стараюсь, я хочу, хорошо сыграть роль, — он умывает лицо, руки и перекрыв воду, встает спиной к раковине, сложа руки на груди и смотрит на меня. Он говорит искренне. Я всеми силами стараюсь не давить на него и делать так, чтобы он сам не думал о том, что на него давят. Наши родители были в полном восторге, когда узнали о том, что Гарри будет играть в кино.       — Я понимаю, — я встаю рядом с братом, — у тебя есть прогресс, правда. Но нужно больше заниматься речью. И еще стоит разобрать трюки, — это действительно так. Я знаю, что по сценарию там пара сальто и несколько несложных кувырков, которые можно осилить довольно быстро, да и у Гарри уже была некоторая подготовка. Он ходил со мной на акробатику, но быстро бросил, — все будет хорошо, вот увидишь, — я обнимаю его за плечи, — ладно, пошли что-нибудь пожрем и продолжим, — брат кивает. Кажется, что ему стало легче. Мы еще не начали репетировать наши совместные сцены, так как они слишком сложные по подачи и Гарри еще просто не готов к ним.