***
Реджина провела весь день на иголках, ожидая, к чему приведет их последняя встреча с Руби. Довольно необычная встреча, надо сказать. К тому же, она была крайне недовольна тем фактом, что ей пришлось выбираться из леса пешком, да еще и без обуви. Деревня все также казалась серой, а жители безрадостными. Реджина слишком остро ощутила давящее чувство вины и одиночества, переступив порог пустующего дома Дороти. Лишь вечером следующего дня парное зеркало, оставшееся у женщины, дало знать, что человек на другом конце хочет связаться. Брюнетка не была уверена, что зеркало попало к Эмме. К тому же, она оказалась совершенно не готова к тому, чтобы так сразу раскрыть свою личность. Схватив очки и плащ, Реджина бросилась вместе с зеркалом в лес.***
Первое, что увидела Эмма в треснувшей зеркальной поверхности, было небо, рассеченное верхушками деревьев. Принцесса даже немного испугалась, не лежит ли ее неожиданный собеседник где-нибудь раненый. А учитывая состояние Руби, у которой она забрала зеркало, такой вариант был вполне вероятен. Эмма несколько раз поинтересовалась, не нуждается ли ее собеседник в помощи, но не смогла разобрать ответ из-за помех, явно создаваемых сломанным зеркалом. Но, судя по всему, у собеседника был приятный, отдаленно знакомый, настороженный и явно не требующий срочной помощи голос. Принцесса решила попробовать связаться еще раз, как только зеркало будет восстановлено. Потребовалось некоторое время, прежде чем Реджина позволила себе открыться. Несколько коротких вечеров Эмма разговаривала с голубым небом, всячески пытаясь вывести собеседника на хотя бы случайное раскрытие своей личности. Затем, в одном из разговоров она обмолвилась, что ей нравились письма, но общение нравится куда больше. Она не была уверена, что ее догадки верны, но с тех пор на фоне леса появилась фигура в сером плаще и мутных очках. Это превратилось в игру, в способ флирта. Принцесса продолжала выуживать факты, желая подтвердить свою теорию, а Реджина юлила и выкручивалась, чтобы не выдать ничего лишнего, но и не упустить блондинку с крючка. Она тщательно обходила все темы, касающиеся ее личности. Приукрашала, недоговаривала, подстраивалась под выделенную ей роль, но никогда не прибегала к откровенной лжи. И однажды, Принцесса Эмма набралась смелости и вполне официально обратилась к ней, как к послу далекого королевства Сторибрук. Это произошло днем. В совершенно нетипичное для их разговоров время. Брюнетка бродила по сельскому рынку, притворяясь немощной ворчливой старушкой, которой особо сострадательные торговцы готовы были выделить некоторое количество продуктов. Реджине не нравилось играть эту роль, но отсутствие финансов и какой-либо поддержки могли толкнуть и не на такое. К тому же, толкаясь в толпе незнакомцев, можно было сбросить негатив и хоть ненадолго забыть о мучительном ожидании следующего звонка, об ожидании того момента, когда в опустевший дом Дороти вернется хоть кто-то. Руби не объявлялась уже неделю. Реджина торопливо прошаркала за ближайшую лавку, в ближайший закоулок, к ближайшим деревьям. Туда, где меньше людей и постороннего шума. Она суетливо вытащила из кармана вибрирующее зеркало и осторожно открыла его. Эмма, по ту сторону изображения, прошлась по женщине внимательным напряженным взглядом. - Госпожа посол далекого королевства Сторибрук, Джина, Реджина – официальный тон почти не выдавал неуверенности блондинки. Хоть принцессе и нравилось играть в эту игру, которая, по-видимому, была неким странным обычаем, она начала уставать от неизвестности. Внутри брюнетки все сжалось. Не то чтобы Реджина не знала, что ее когда-нибудь раскроют. По плану она и вовсе сама должна была раскрыться спустя время. Длительное время, как оказалось. Реджина никогда не назвала бы себя трусихой. Злая Королева так и вовсе сметала любые препятствия без тени сомнений. Но здесь, в этом странном, но уже таком привычном мире, она боялась. Постоянно боялась, что все испортит. Это было так нетипично для нее. Зеркало вывалилось из рук, прерывая связь. Брюнетка в легком ступоре смотрела на вещицу у своих ног. Что она делала все это время? Почему не воспользовалась советом Румпельштильцхена? Почему даже не попыталась встряхнуть Эмму и весь этот мирок? Разве она не собиралась быстро со всем разобраться, чтобы вернуться к более серьезным проблемам? Разве она не собиралась бороться со Зверем? Или то был лишь сон? Заклятие затягивало ее, действовало на разум, притупляло инстинкты. С каждым днем она все меньше думала о том, чтобы вернуться. Была готова оставить все как есть лишь бы… Лишь бы что? Сердце женщины безудержно колотилось в районе горла, пальцы запутались в волосах, а голова, кажется, готова была расколоться на части от мельтешащих мыслей. Зеркало на земле завибрировало. Видимо, Эмма хотела продолжить разговор, но Реджина лишь попятилась от вещицы. Случайный прохожий, кажется, мелкий воришка, чуть не раздавил зеркало ботинком, убегая от торговцев. Их ноги запинали зеркало в кусты. И только тогда женщина будто очнулась. Она бросилась за вещицей, исцарапала ветками руки, но нашла ее. Эмма на другом конце уже не пыталась связаться. Реджина впервые с начала их общения вызвала Эмму сама. Не то, чтобы она боялась делать это раньше. Просто, всегда находились оправдания. Принцесса могла быть занята, а Реджине не хотелось быть идиоткой, стучащейся в закрытые двери, за которыми никого нет. Да и заинтересованность, в теории, должна была исходить от блондинки, чтобы женщина была уверена, что не потеряла ту ниточку, что их связывала. Но в этот вечер, после неудавшегося дневного разговора, после всех мыслей, наполнивших разум Реджины, Эмма не позвонила. И брюнетка не могла ее винить. Принцесса не сразу появилась в зеркале. Реджина даже успела накрутить себя, что упустила свой последний и единственный шанс стать ближе. Она сидела под деревом в лесу, недалеко от дома. И ждала, когда чертова блондинка соизволит с ней поговорить. Она начинала злиться, но стоило Эмме появиться в кадре, как все угасло. Даже уверенность в последующих действиях пропала. Блондинка выглядела обиженной, но глаза выдавали, что она, несомненно, рада звонку. Реджина чуть робко, возможно, даже застенчиво избавилась от мутных очков и спустила капюшон. Она чуть вздрогнула от тихого радостного визга принцессы, донесшегося из-за стеклянной поверхности. Эмма испуганно оглянулась на дверь и быстро сокрыла зеркало в одеялах, понимая, что ее голос явно привлек охрану. Реджина сквозь темноту слышала, как блондинка неуклюже оправдывается, уверяя, что ей не грозит никакая опасность. Судя по всему, на страже стоял кто-то не шибко компетентный, и уж тем более не Лилит. Этот идиот даже не обошел комнату на предмет посторонних, судя по звукам. Эмма вернулась к зеркалу. Разговор вышел слегка неловким, но таким нужным, а тем, о которых не стоило упоминать, стало еще меньше. Они созванивались ежедневно. Они много говорили о Генри. Реджина периодически интересовалась, как дела у маленького принца, и случайно проговорилась, что у нее тоже есть сын, который сейчас слишком далеко от нее. Эмме так захотелось познакомить мальчишек, что она сама стала затрагивать тему детей. И как бы брюнетке не было грустно знать, что второго Генри не существует, что они говорят об одном и том же ребенке, она с радостью поддерживала тему. Принцесса делилась успехами Принца Генри, но мало чего могла рассказать о его детстве. Парня воспитывали няни. Реджина же рассказывала о своем маленьком, но очень умном и добром мальчике. О той части детства сына, когда он еще не обзавелся идеей найти свою вторую мать. О том времени, когда они были счастливы быть друг у друга. Еще Эмме очень нравилось слушать про столь необычное и такое маленькое королевство Сторибрук. Хоть Реджина и старалась в своих рассказах не упоминать слишком уж современные вещи, понимая, что в этой версии реальности их, скорее всего, не существует, Эмма буквально загорелась желанием увидеть большого желтого металлического жука, который транспортирует людей не хуже обычной повозки с лошадьми. Реджина не была уверена, что в представлении принцессы жук рисовался машиной, а не действительно жуком. Также Реджина старательно избегала имен, давая упоминаемым людям лишь сжатые характеристики. Перестроиться оказалось не так уж и трудно. Довольно быстро брюнетка перестала постоянно контролировать свои слова. Ей было приятно и, как ни странно, интересно общаться с принцессой. Почему они не могли также в Сторибруке? Зачем строили эти чертовы стены? Миллс знала зачем, но теперь это казалось такой глупостью. Еще одним фактором, безумно радующим эго брюнетки, стало то, что со временем они стали не просто много созваниваться, они практически проводили дни вместе, хоть и разделенные зеркальной поверхностью. Эмма звонила по мелочам, делилась какими-то глупостями, а иногда даже советовалась. При этом Реджина видела, что блондинка постоянно прячет зеркало от посторонних. Это был секрет. Их секрет. Но самым приятным стало другое. Если в начале их общения все вечерние разговоры резко прерывались по нелепым отговоркам принцессы. По стуку в дверь Реджина четко могла понять, что в покои Эммы приходила Лилит. То со временем, принцесса начала все дольше засиживаться с зеркалом в руках, выдумывая отмазки уже для Лилит. И Реджина не могла этому не радоваться. Последние несколько ночей они провели вместе. Если, конечно, так можно было сказать, учитывая разделяющее их расстояние. Эмма больше не пускала Лилит в свои покои. Сказать по правде, Реджина вовсе перестала замечать Лилит, вечно и отовсюду возвращающуюся к принцессе. И это беспокоило. Не постоянно, но беспокоило. Реджина была уверена, что драконша так просто не отпустила бы Эмму. Она бы не отпустила. - Ты должна прийти в замок – взволнованно проговорила принцесса, стоило брюнетке открыть зеркало. Они не разговаривали почти весь день, хотя Реджина точно знала, что у Эммы не планировалось никаких встреч на сегодня. Принцесса выглядела слегка растрепанной и, хоть она и попыталась скрыть это, заплаканной. - Эмма, я не… - начала Реджина оправдываться. Волнение подступило к горлу. Она не могла просто взять и признаться, что все это время пряталась в соседней деревне. - Приходи как можно скорее – перебила ее блондинка, расхаживая по комнате. Она подошла к двери и раздраженно дернула ручку, но та не поддалась – Я знаю. Ты сможешь. Только не заявляйся с главного входа. - Да что у тебя там происходит? – Реджина хмурилась, всматриваясь в зеркало. Не то чтобы она не хотела встретиться, просто слишком подозрительным казалась столь резкая смена вектора общения. Хотя, с этой блондиночкой все вектора общения менялись резко. - Переворот – кратко ответила Эмма, прежде чем прервать связь. Реджине потребовалось всего несколько секунд, чтобы принять решение. Она уже бежала в сторону замка, пока ее мозг активно взвешивал все «за» и «против» ее выбора. Это могло быть ловушкой. Реджина бы совершенно не удивилась, если бы это оказалось хитро продуманной ловушкой. Но также Реджина понимала, что куда надежней было бы пригласить ее официально, чтобы охрана и другие участники заговора не выглядели подозрительными. А тут… Эмма просила ее искать обходные пути. Будто хотела уберечь от опасности. Пришлось воспользоваться магией, чтобы добраться до Города Света быстрее. Вечерние сумерки делали город чуть более мрачным, но не менее оживленным. Тут будто ничего не изменилось, ничего не произошло. Реджина медленно шла вдоль улиц, высматривая признаки того самого переворота, о котором упомянула принцесса. Конечно, возможно, переворот произошел в столице, и до здешних мест информация еще не дошла, но слишком уж подозрительно нормальной была обстановка. Кроме одного. Ворота в замок были закрыты. Принцесса Эмма утверждала, что ворота закроются лишь тогда, когда последний житель, нуждающийся в защите, пересечет их. Что замок станет для всех укрытием, в случае войны. Что правители никогда не отвернутся от своего народа. Но сегодня, видимо, что-то изменилось. Реджина вздохнула, надеясь, что помимо стен, у замка нет никакой специфической магической защиты. Она закрыла глаза и переместила себя на балкон.