Песнь Соловья в догорающем закате

      Я скакал на лошади через тропы и поля, леса и выжженные пустыри. Из-за слёз не было видно дороги, а глухая боль в области сердца мешала нормально думать. Остались только пустые вопросы, которые я прокручивал из разу в раз. Как он мог так со мной поступить? Почему Гаюс ничего не сказал, а просто смотрел и ухмылялся? Я же его считал родным отцом. А он только безучастно наблюдал как меня, словно неугодного вышвырнули из замка! Ну ничего… Поживём — увидим. Я им покажу, чего стою. Они ещё пожалеют, что так поступили со мной!       Никак не могу взять в толк… Как всё могло обернуться таким образом, если так хорошо начиналось?

***

      — Гаюс, Гаюс! А ты меня любишь? — сказал я, заискивающе смотря в глаза человеку, которого считаю самым родным в своей жизни, особенно после смерти матери.       Ах, моя бедная матушка! Пока я с поручением Артура скакал от государства к государству, она слегла с тяжёлой хворью, которая убивала её нещадно быстро. Когда же я узнал, было уже поздно. Мне лишь показали, где её могила. Просто как факт. Я не успел даже на похороны. Мне не удалось проститься с ней, как полагается любящему сыну. А всё из-за этого дурацкого приёма, который организовывал Артур…       — Мерлин, ну что ты хочешь от старого, замученного жизнью больного человека? — устало отозвался со своего любимого места — кресла возле камина — лекарь.       Я присмотрелся к нему — глаза омуты мудрости, нажитой годами. Посеребрённые сединой, вяло обрамляющие лицо полное морщин, волосы. Старый балахон, который неизменно носил Гаюс ещё с того самого времени, когда я только появился здесь. А это, ни много, ни мало — уже больше пяти лет. Но мой учитель наотрез отказался от покупки нового наряда: «Сейчас такого не шьют, он тебя переживёт» — так он мотивирует свою привязанность к этой тряпке, в которой протёрты дыры шириной с мою руку.       Когда он успел так постареть? Хотя, когда я явился на его порог, лекарь уже был не то что бы молодым, но всё же события последних лет заметно подкосили его. Эх, Гаюс, почему так быстро летит время? Почему мы не можем остановить его, полюбоваться пейзажем и просто пожить в своё удовольствие? Почему вместо этого мы вынуждены постоянно спешить, бояться. Носится в вечной суматохе, варится в рутине каждодневной работы… Которой с годами только больше. Нужда заставляет пахать, сгибаясь в три погибели, зарабатывая на жизнь. А жить-то, когда? Остановись мгновение…       От раздумий меня отвлёк вопросительный взгляд из-под седых, слегка изогнутых в немом вопросе бровей.       — Гаюс, мне нужна твоя помощь! Я недавно прочитал одну книгу из твоей библиотеки, — брови учителя в удивлении вспорхнули ко лбу, порождая этим движением ещё больше морщин и складок, — Ну так вот! Там говорилось о пяти сёстрах-друидах, мощь которых не сравнить с простыми смертными. Говорилось, что они одним взглядом могут испепелить целый город, а слегка поманив пальцем, вырастить на том месте лес. Скажи, это всего лишь сказка для наивных искателей приключений, или они действительно существуют? — Гаюса мой вопрос действительно удивил. Видимо, он никогда не рассчитывал, что меня заинтересуют подобного рода небылицы. А может он сейчас у себя в голове потешается над глупцом.       — Ну как тебе сказать, Мерлин. Лично мне никогда не приходилось встречаться с этими сёстрами. Но вот моя наставница в своё время обмолвилась, что почерпнула некоторые свои знания у самой Кассиопеи — которой нет равных в целебном деле. Да вот только с того времени много воды утекло, её уже лет двадцать как нет в живых, а училась она у неё ещё в твоём возрасте. Так что великая Кассиопея должна уже либо спать беспробудным сном в своей усыпальнице, либо же быть на полпути к ней.       — Но всё же это не миф? Они действительно существуют? — я от нетерпения аж начал притоптывать ногами, сидя на спальном месте Гаюса.       — Да, ну, или существовали. А что это ты так расспрашиваешь? Ну, не хитри. Что уже надумал? — подозрительно сощурил глаза лекарь. Я же улыбнулся самой невинной улыбкой, какую только смог изобразить.       — Да вот понимаешь… Ну, эм, как бы…       — Да не тяни ты! Какие бредни на сей раз ударили в твою наивную кучерявую голову? — рявкнул Гаюс.       — Ну, в общем. Я хотел бы учится у них, чтобы меня натаскали немного. А то после того боя с Морганой я понял, что безнадёжно отстаю в знаниях. Вот я и решил поискать способы улучшения своих умений. А тут твоя книга. И там так здорово всё описывается. И их силы, и злоключения. Вот я и подумал, а почему бы и нет!       — Да хотя бы потому нет, что они обучают только девушек! Или ты пропустил это замечание? — ехидно взглянул на меня учитель.       — Нет, не пропустил. Просто надеюсь, что мне удастся их переубедить. Мне же не для своего самолюбия это надо, а только ради благих целей, — немного смутился я.       — Да-да. Вот только мне непонятно от чего ты обратился ко мне? В летописях нашей библиотеки можно встретить достаточно упоминаний об этих сёстрах, чтобы убедиться в их реальности. Или это не всё, что ты от меня хотел? — Гаюс заинтересовано бросил на меня взгляд из-под полуопущенных век.       — Ну, как бы… Да, не только это. Я хотел у тебя спросить — не подскажешь ли ты, куда мне следует направиться в их поисках? Тебе же твоя наставница должна была бы когда-то говорить, где она нашла Кассиопею. Вот я и подумал у тебя спросить — ты же столько всего знаешь, Гаюс, — заискивающе посмотрел на него, а лекарь горестно вздохнул, словно причитая, что ему в ученики попалась такая непоседливая егоза, как я.       — Вот что я сделал Богам, что они послали мне тебя? Что же тебе не сидится на одном месте? Ты хоть приблизительно понимаешь, какими силами они обладают? Да если им не понравиться какой-то твой взгляд, то я даже прах твой не смогу собрать. Ну что уж тут… Ладно. Всё равно тебя не переубедить. Но не забывай — от тех времён, как наставница училась там прошло больше пятидесяти лет, я не могу быть уверенным в том, что они ещё обитают на том же месте. Если не умерли давным-давно. И так, где же они жили… Как выйдешь из замка, разворачивайся на восток и ступай к лесу. Там есть перекрёсток, на нём свернёшь направо вглубь леса. Дойдёшь до заброшенной лачуги охотника. Увидишь указатель. Направляйся налево и когда уже будешь думать, что потерялся, стань, закрой глаза, три раза покрутись на ноге и иди в ту сторону, к которой стал передом, — Гаюс улыбнулся, глядя на скептицизм, который отразился в моих глазах, — не смотри так на меня, я повторяю тебе то, что говорила наставница! И вот когда ты уже будешь готов разворачиваться, тогда и найдёшь их место обитания. Ты сразу поймёшь, что это оно, — Гаюс из плохо скрываемым удовлетворением смотрел на озадаченного меня и ухмыльнулся, — ну, удачи тебе в поисках. И да — перед Артуром будешь сам выкручиваться, почему и куда едешь. Всё, у меня нет на тебя времени, надо работать.       Я аккуратно вдоль стеночки прошёл к покоям принца, надеясь, что меня никто не увидит. Конечно, ведь тогда начнут расспрашивать, почему я шляюсь по замку посреди ночи, да ещё и направляясь к принцу. Мне удалось продумать идеальный план, от которого в груди даже всколыхнулась гордость за самого себя. Какой же я молодец! А вот стану учеником могущественных друид, буду ещё и умным и сильным молодцом!       Впереди замаячили двери, ведущие к покоям наследного принца. Я, тихо, чтобы никого не разбудить, проскользнул в них и огляделся. В глаза бросалась шикарная кровать, или, как я называю её за глаза — место для ласк постельных, где я бы заблудился. На ней, раскидав конечности и умиротворённо посапывая, лежал сам хозяин этих покоев. Я аж покраснел от увиденной картины. Волосы разметались по подушке, лунный свет, проникая через окно, отражался от идеального лица, губы приоткрыты, как будто бы маня к себе, призывая прикоснуться и больше никогда не отпускать. Даже во сне он излучал нешуточную мужественность и великолепие. Вот он — будущий король. Только я решил прекратить любоваться этим шикарным внешне, но ужасным по характеру, образцом аристократии, как с его стороны послышался храп такой силы, что меня чуть было не оглушило. Глаза приоткрылись и начали лихорадочно осматривать посмевшего помешать сну его высочества мерзавца.       — Зверь рычащий тебя побери, Мерлин! Какого чёрта ты смотришь на меня, как простолюдин на кусок курицы с королевского стола?! И что ты делаешь у меня в такое время?! Я, конечно, рад, что ты мне так предан, что решил стеречь сон своего господина, но нельзя ли как-то это делать за дверями? — он немного заторможено осмотрел комнату, словно проверяя, нет ли больше никого в ней.       — Артур, я к тебе не за этим. Позже насладишься мной, следящим за твоим сном. Я хотел сказать, что завтра рано утром я уезжаю из города, — принц от удивления аж рот приоткрыл, — Да не беспокойся, я вернусь. Может через неделю, а может и через две.       — И от чего же тебе приходиться в такой спешке нас покидать? Ты что-то натворил и теперь надо переждать? Так я могу в темницу тебя устроить — там не найдут, — он хмыкнул, а я обижено на него посмотрел.       — Нет, меня Гаюс послал травы собрать. А их должно быть много и скакать далеко. Да ещё и собирать надо в определённое время. В общем — меня скоро не ждите. Всё, ты отдыхай, а то нервный какой-то, а я пошёл собираться, — и быстро направился к двери. Уже закрывая её услышал удивлённое:       — Так середина осени, какие, к лешему, травы?