Там, где в чаще я найду твою улыбку

— Лучше спрячь. — Да что может случиться? — засмеялся в ответ юноша. — Нас могут поймать, я не буду каждый раз покрывать тебя, — стоял на своём благоразумный ученик. — Ладно-ладно… — сказал тот. Но не успел он и глазом моргнуть — кусты зашевелились. — Кто здесь?! — хватаясь за меч выкрикнул парень. Он мог ожидать чего угодно, даже навки, хотя та никоим образом не могла пройти сквозь барьер глубин, но никак не взъерошенного заклинателя в золотых одеяниях. — А-Лин? — подал голос второй адепт. — Что ты тут делаешь?! Тебе что, в кровати не спится или может быть ты — лунатик?! — Я… Я просто… — ну не мог же он сказать, что испугался странных звуков в своих покоях и поэтому поспешил наружу. Как там говорят? Лучшая защита — нападение? — А вы что тут делаете?! Что-то не припомню, чтобы вы получали особое разрешение на ночные прогулки у Лань Циженя, — он окинул их взглядом. Глиняные сосуды сильно выделялись на фоне белоснежных одежд, — а это что? Алкоголь?! Но в Облачных.! — один из адептов прикрыл его рот рукой. Всего в нескольких чжанах за деревьями слышались шаги. Похоже, их крики привлекли смотрителей. Ученик ГуСу кивнул другу и утянул Цзинь Жуланя за собой в глубь леса. Спустя несколько минут они оказались возле приятного ухоженного домика. Свет в окнах не горел, но юноша осторожно постучал в дверь. Она свободно отворилась, это означало только одно — на их счастье дом пустовал. Все трое зашли в тёплое помещение. Молодому господину вернули возможность говорить. — Совсем страх потеряли? — продолжил возмущаться он. Парень махнул рукой и лампада зажглась. — А-Лин, мы правда не… — Ну что? Капризная госпожа хочет выпить с нами? — перебил его уже усаживающийся на пол Цзинъ И. Тот хотел было накричать на нахала, но немного поразмыслив ответил: — Да. Сычжуй оторопел. Они что будут спаивать главу Ланьлина? — Я не думаю что это хорошая идея… Второй адепт уже сорвал красную ткань и во всю принялся хлебать вино. Смачно выдохнув и утерев рот рукавом он передал сосуд А-Лину. Для того это был первый в жизни глоток алкоголя и скупиться он не стал. Чуть ли не перевернув кувшин он выплеснул в рот едва не целый стакан, горло обжёг незнакомый ранее вкус. *** Юноша послушно опустился на колени и стянув штаны Цзинь Лина вобрал в рот его рабочий инструмент. Тот сильно покраснел и не нашёл ничего лучшего, кроме как убрать непослушные прядки Сычжуя с лица. — Да что вы творите?! Цзинъ И стоял позади своего друга. Ему открывался прекрасный вид не только на непристойное действо, но и на, хоть и скрытые под одеждами, явно напряжённые ягодицы Юаня. Ответом стали лишь блаженные стоны молодого господина и тихие хлюпанья с причмокиваниями. — Прекратите! Казалось, Цзинь Лин вот-вот сорвёт голос. Ни от него, ни от Сычжуя реакции не следовало. Юноша смотрел на то, как Юань извивался подле главы Ланьлина. Он не выдержал — схватил друга за талию, резким движением стянул пояс и распахнув плотную материю скинул нижнее одеяние. Парень вздрогнул — его резко обдало прохладой и чья-то рука опустилась возле укромного места. — Ц-Цзинъ И? — пролепетал он. Заклинатель сжал ягодицу юноши, тот в свою очередь продолжал ублажать, явно пребывающего на своём пределе Жуланя. — Ю-юань… Я сейчас… — он попытался оттолкнуть адепта, но тот не поддался и семя Цзинь Лина излилось в него; парень опустился на пол и пробормотал, — Почему ты… Я же пытался предупредить… Сычжуй слизнул с губ остатки белёсой жидкости и проглотил всё до капли. — Я люблю тебя… На ягодицу вновь пришлось больное давление. — А меня значит нет? — прошипел Цзинъ И. Спина юноши прогнулась, всем своим видом он выражал, что это вовсе не так — что он любит его и готов подчиняться. Второй адепт смягчился и наклонившись к шее друга шепнул: — Прости… Он аккуратно, как бы спрашивая, провёл пальцами по тугому колечку. Сычжуй дёрнулся навстречу и вскоре комната заполнилась больными криками, которые, резко перешли в сладостные стоны. Нашёл. Юноша стал сам насаживаться на пальцы и такой тихий, обиженный и непристойный стон вырвался изо рта, когда брюнет вытащил их, но к дырочке тотчас приставили что-то более массивное и горячее, чем обычные пальчики. По комнате вновь разнёсся блаженный голос. То ли ревность сердечко ущемила, то ли комплексы «капризной госпожи» заиграли — Цзинь Жулань поднялся и явно не с мирными намерениями направился к адептам. Он нахмурился и навалился на бушующего, рвущего Сычжуя на части, парня в отчаянной попытке разнять их, но вместо этого сам стал добычей. Цепкие руки сжали А-Лина, сколько не пинайся, сколько не толкайся, Лань не только был сильнее, но и оставался в выигрышном положении. — Цзинъ И, будь с ним понежнее… — возвал к другу, уже успевший перебраться на мягкий стул, Юань. Тот, кажется и вовсе не услышал его. Он прижал молодого господина к стене и принялся покрывать его шею багровыми отметинами и следами ровного прикуса. — Стой… Больно! Тоненькая струйка алой жидкости устремилась вниз, намереваясь испортить одежды. Но золотая ткань отлетела в сторону раньше, чем кровь добралась до ключиц. — Цзинъ И… — выдохнул юноша, когда холодная рука прошлась по разгорячённой спине. От судорожного дыхания и томного голоса Жуланя по спине побежали мурашки. Молодой заклинатель подхватил своё «солнышко», точно пушинку. Чужие ноги послушно обхватили его поясницу, а руки сами обвили шею. В таком положении, он отчётливо чувствовал, насколько сильно дрожит Цзинь Лин. И сколь сильным бы не было зверское желание поиметь паренька, за всё это время, за всю ревность, через которую он шёл с гордо поднятой головой, за каждую ночь проведённую в одной палатке с этими двумя, он успел привязаться. Успел искренне полюбить и стать ответственным за жизнь и здоровье молодого господина. Цзинъ И чуть отстранился от главы Ланьлина и несколько секунд, одаривая нежным взглядом глаза, в которых уже видна была солёная пелена, прильнул к юноше. Лепестки губ слились в полном любви поцелуе. Жулань не вырывался и уже даже не дрожал, похоже, он нашёл в этой ласке утешение. — Цзинь Лин… Не ненавидь меня за это… Он хотел было опустить руку, чтобы подготовить парня, дабы избежать лишней боли, но тот его остановил. — Не надо! Я потерплю… — А-Лин, но ты же… — послышался далёкий голос Сычжуя. Молодой господин не желал ничего слушать. Он сильнее сжал поясницу адепта, на что тот чуть колеблясь вошёл. Дикий рёв разнёсся по дому. Маленькие хрусталики разбивались о кожу и пол. Эти крики рвали лучше любых когтей, ведь слыша их адепт не замечал боли в спине и плечах, которую приносили ногти Цзинь Лина, неумолимо впивающиеся в плоть. — Прости, прошу, прости… — шептал он вновь накрывая чужие губы своими. Спустя несколько минут крики стихли. Но поток слёз не прекращался. Юноша изо всех сил старался сдержать свой голос, но когда Цзинъ И задел чувствительную точку он застонал прямо в поцелуй, окончательно срываясь на хрип. Солёные капли полились сильнее, к боли, смешанной с каким-то приятным порочным чувством, прибавилось саднение в разодранном горле. Молодой заклинатель мягко собирал каждую каплю губами и теперь, видя перед собой этого беззащитного парня, с роскошными, распущенными волосами обрамляющими бледную кожу, на которой горели его метки, с такими влажными от слёз, испуганными, но до конца верящими глазами, он ужасался тех зверских фантазий, в которых так безжалостно забирал Цзинь Лина себе, присваивал снова и снова, не слыша его мольбы остановиться. Самым ужасным во всей ситуации было то, что ни сил, ни желания сдерживаться не осталось, но он никак не хотел использовать свою «госпожу». — А-Лин, — выдавил он и ослабил хватку, стараясь опустить главу на ноги. Тот же сильнее прижался к адепту. — А-Лин, пожалуйста, я не хочу… Выходец Ланьлина после всех ссор, сражений бессмысленных споров, даже после боли и слёз принесённых Цзинъ И, всё равно питал к нему тёплые чувства и не желал слышать никакого «не хочу», поэтому крепче стиснул ноги и руки, не давая Ланю и шанса отстраниться. Юноша сжал зубы, но в такой ситуации поможет разве что тяжёлая ваза опущенная на голову с высоты… Метров этак трёх. Пряная густая жидкость заполнила Жуланя. Хватка ослабла и заклинатель поспешил опустить Цзинь Лина. На пол теперь капали не солёные росинки, а красно-белые капли семени в перемешку с кровью. Ватные ноги отказывались держать парня и он стремительно падал, но подхвативший его Юань бережно перенёс молодого господина на постель. Второй адепт накинул ночное ханьфу и достал похожее из единственного шкафа, что был в этой комнате. Брюнет к подошёл к ним и аккуратно накинул одежды на чуть дёрнувшегося Жуланя. — Прости, — он нежно коснулся губами его лба. — Угусь, — буркнул глава и откинулся на подушки. Лани последовали его примеру и вскоре все смогли улечься. Кровать и впрямь была мягче пола. Все валялись без сил, Цзинь Лин, как беззащитный котёнок прижался к груди Юаня, пара поглаживаний по макушке и послышалось милое сопение. Цзинъ И же попытался развалиться звёздочкой и забросив ногу и руку на друга тоже погрузился в сон, а Сычжуй любовался ими, такие прекрасные и оба принадлежат ему… Или он принадлежит им… Это не важно, главное, что сейчас, он может без ограничений касаться каждого и выражать свои искренние чувства.