Личный досмотр

      Очередь на регистрацию двигалась медленно, и вместо того чтобы хоть немного уменьшаться, только увеличивалась. Словно всем срочно потребовалось вылететь в Лхасу на выходные.       Позади мило беседовала парочка, обсуждая планы на ближайшие несколько дней и судя по ласковому, заговорщически-шутливому голосу парня и смущенным смешкам девушки они в корне были противоположны тем, что наметил себе Ван Ибо. Шум, гам и десятки незнакомых ему голосов на всех языках мира начинали раздражать, как и незнакомка, что уже двадцать минут на ломаном китайском перечисляла ему все места, что планировала посетить в городе резиденции Далай-Ламы. Но как бы ни улыбалась эта миловидная девушка с огромными, европейскими глазами, шансов зацепить Ван Ибо у нее не было никаких. И не только по причине ее болтливости, а еще и потому, что его внимание уже привлек инспектор безопасности, который периодически покидал комнату индивидуального досмотра и оценивающим взглядом окидывал образовавшуюся очередь. Требовалось немало выдержки, чтобы не проследить за ним взглядом, выдавая свою заинтересованность. — Я хочу съездить в храм Джоканг и посмотреть монастыри! — все еще тараторила девушка. Временами она запиналась, мысленно подбирая верные слова, — но у меня совсем нет компании… — Угу… — протянул Ван Ибо и отвел взгляд от захлопнувшейся за инспектором двери. — Может ты поедешь со мной? — тут же предложила она, не сводя с него полного надежды взгляда. — Ваш билет пожалуйста, — наконец-то подошедшая очередь спасла его от неловких объяснений. Протянув свои документы для проверки, Ван Ибо посмотрел на нее со всей дружелюбностью, на которую был способен, но соглашаться на ее предложение не стал. — Подожди меня! — крикнула она в след, но предпочел сделать вид, что не услышал этой просьбы, и, получив обратно свой билет, поспешил на досмотр. — Телефоны, ключи, мелочь выкладываем на стол. Напоминаю — никакой жидкости проносить с собой нельзя! — громким басом командовал мужчина в форме, — снимаем обувь, складываем ее в корзину! — Мне снимать ботинки? — замер Ибо, понимая, как тупо прозвучал его вопрос. — Разумеется, если они являются обувью! — расплылся в улыбке инспектор, — и ремень тоже! — Ремень? — Ван Ибо замер со снятым ботинком в руках, — но зачем? — Правила! — отрезал он, — не задерживай очередь! — Мы можем обойтись без этого? — перспектива оказаться в людном месте с расстегнутым ремнем его не привлекала, — он же тонкий! — Значит отказываешься? — нахмурился инспектор безопасности, — Сяо Чжань, необходим мужской досмотр! — Досмотр? — переспросил Ван Ибо и замер, когда дверь комнаты вновь распахнулась и в зал вышел тот самый инспектор, от которого пару минут назад он не мог отвести взгляда. — Прошу пройти за мной, — холодным, жестким тоном распорядился он, скользнув по нему внимательным, ощупывающим взглядом. Но даже этого хватило, чтобы Ван Ибо внутренне поежился и с волнением прошел вслед за инспектором.       Комната, в которую его провел Сяо Чжань, была полупустой. Небольшой стол возле стены, заваленный папками бумаг, два стула и мусорное ведро, до краев наполненное одноразовыми резиновыми перчатками и пластиковыми стаканчиками. Опустившись на стул, что стоял в центре, Ибо нервно провел ладонями по коленям, и только в этот момент обнаружил, что до сих пор сжимал в руке снятый ботинок. Кинув его на пол, он быстрым движением стряхнул с брюк оставшуюся полоску грязи от подошв. — Сок, кола, вода? — перечислил Чжань и потушил несколько лампочек на потолке, делая освещение более тусклым и теплым. — Что? — до Ибо не сразу дошел смысл слов, как и то, что это было вопросом. — Я бы предложил тебе вина, но увы, здесь его нет, — он открыл дверцу встроенного холодильника, что удачно маскировалась под цвет стен и достал бутылку воды. — Нет, спасибо, ничего не надо, — Ибо не мог отвести взгляда от того, как двинулся кадык Сяо Чжаня, когда тот сделал большой глоток прохладной минералки прямо из горла. — Итак, зачем ты летишь в Лхасу? — захлопнув дверцу, он сделал шаг ближе, — отпуск? Паломничество? — Работа… — как связаны его вопросы с личным досмотром, Ван Ибо совершенно не понимал. Может быть его приняли за террориста, а теперь заговаривают зубы? — О! — впервые улыбнулся Сяо Чжань. Ибо показалось, что даже его глаза загорелись интересом, — и кем же ты работаешь? — Я журналист. Пишу статьи для журнала. Это командировка. — Такой молодой, а уже журналист! — придвинув второй стул, Чжань сел напротив, — о чем же твоя статья? — О главных памятниках культуры, — Ван Ибо никогда бы не подумал, что такой простой комплимент заставит его смутиться. И вот, заставил. Да так, что он опустил взгляд в пол и пожал плечами, показывая этим, что ничего сверхсложного ему не предстоит, — путеводитель для туристов, не больше. — Все начинается с малого! — обнадежил Сяо Чжань, склонившись к нему чуть ближе, — скажешь название своего журнала? Я обязательно куплю номер с твоей статьей. — Это не то чтобы популярный журнал, — Ибо было неловко признаваться, что их редакция занимала всего пару кабинетов в небольшом офисном центре Пекина, — он скорее для узкого круга читателей. Очень, очень узкого…       Если Сяо Чжань и понял его намек, то вида не подал. Обойдя стул Ибо кругом, он остановился за его спиной и опустил ладони ему на плечи, заставив от неожиданности вздрогнуть. — Расслабься, я просто прощупываю твою спину, — его руки в длинных перчатках мягко, но ощутимо сжали плечи, массируя, — а теперь руку, — пальцы спустились ниже по предплечью до кисти, — если бы я не знал, что ты журналист, подумал бы, что пианист. — Почему? — не сдержал удивления Ибо. К музыке он имел отношение действительно весьма близкое. В далекие школьные времена даже выступал на праздничных концертах, и воспоминания об этих неловких мгновениях предпочел бы стереть из памяти. — У тебя пальцы как у пианиста, — Ибо мог бы сказать так же о нем, но вовремя прикусил язык. От мягких, уверенных прикосновений разум затуманился и даже то, что личный досмотр явно шел не по стандартному сценарию, его нисколько не тревожило, — длинные, тонкие… Такими только играть! Привстань. — А я и играл! — сознался Ибо, поднимаясь на ноги, — моя мама учитель музыки, так что дома у нас было не только фортепиано, но и виолончель. — Попробую угадать, — ладони неспешно прошлись по его спине, нащупывая две чувствительные впадинки на пояснице, от чего тело тут же пронзило дрожью, — в детстве ты ненавидел музыку! — Не то чтобы ненавидел, — смутившись своей реакции, Ибо попытался слегка отстраниться, но руки Чжаня, опустившись на его бока, сделать этого не дали, — скорее уставал от уроков. — Девушки очень любят музыкантов, — тон, с которым это было сказано, выдавал улыбку, с небольшой долей ехидства. Ибо видел ее перед собой, и для этого не было ни малейшей нужды оборачиваться, — от них наверное отбоя нет?       Эта тема всегда была запретной. Отвечать на такие вопросы правильно он так и не научился даже близким друзьям, а человеку, с которым знаком от силы десять минут тем более не скажешь, что девушки его совсем не интересуют. Зато очень интересует сам Сяо Чжань, и такой реакции на прикосновения от него не добьется ни одна девушка. — Никогда не задавался этим вопросом, — с трудом ответил Ибо, надеясь, что никаких дополнительных уточнений это не вызовет. В том, что это было ошибкой, он убедился через пару мгновений, когда Сяо Чжань появился перед ним. — Почему же? — он опустился на корточки, посматривая на него снизу вверх, — я проверю твои ноги, — сказал он словно между прочим, — никто не нравится? У тебя такие большие запросы? — Меня сейчас больше интересует работа, — вранье вышло достаточно убедительным, по крайней мере Сяо Чжань от вопросов воздержался. С серьезным видом он прошелся вначале по одной ноге, затем по второй, бросив пару раз на него серьезный, задумчивый взгляд. Если бы Ибо действительно провозил что-то запрещенное, то всерьез бы подумал, что его только что поймали с поличным.       Ладонь задержал на внутренней стороне бедра на долю секунды дольше, чем возможно того требовал протокол досмотра. Хотя, после всего происходящего, в том, как именно проводятся личные досмотры за закрытыми дверьми, можно было всерьез задуматься. — Я проверю задние карманы твоих брюк, — Чжань медленно поднялся, остановившись возле него настолько близко, что в нос ударил легкий, ненавязчивый аромат, от которого приятно заныло в животе. — Но у меня там нет карманов… — хриплым голосом возразил Ибо и резко замолчал, заметив легкую улыбку на губах Сяо Чжаня. — Тогда расстегни ремень, — понизив голос попросил он, — и я осторожно, двумя пальцами проверю что у тебя под ним.       Ибо потребовалось несколько секунд, чтобы понять к чему он клонит и застыть в нерешительности. Конечно, ему хотелось тут же покинуть комнату, забрав свой валяющийся возле стула ботинок. Но при этом он понимал, что оказывать сопротивление, он не имеет никакого права. Мысли о сопротивлении пропали, как только две ладони беспрепятственно скользнули под ткань его брюк и сжали ягодицы. Если Ибо и хотелось высказать свои недовольства, то только тому, что на руках Чжаня по-прежнему были резиновые перчатки.       Тщательно ощупав задницу, пальцы медленно скользнули вперед и схватившись за ремень, Сяо Чжань дернул его ближе к себе. Ибо не поддался этому настойчивому рывку, вынудив повторить его с большей силой. Один шаг, и он оказался почти прижат к его груди. — Так значит твоя работа мешает личной жизни? — Сяо Чжань вернулся к прерванному разговору, медленно проводя пальцами под пуговицей его брюк.       Смысл слов уже с трудом доходил до Ибо. В голове стало легко и пусто, словно в воздушном шарике, а все внимание было сосредоточено только на лице напротив. Его глаза смотрели на него легким, хитрым прищуром, а приоткрытые губы несмотря на все принципы и правила морали хотелось поцеловать. Ибо инстинктивно подался вперед, надеясь получить такой же шаг в ответ. — Трудно наверное быть твоим парнем, — эти слова опалили теплым дыханием шею, но уже через пару секунд он почувствовал легкий холодок на разгоряченной коже. Сяо Чжань сделал шаг назад и включил ранее погашенные лампы, — досмотр окончен, счастливого пути!       Он вышел из комнаты не оглядываясь, оставив Ибо в не только в растрепанных чувствах и расстегнутых брюках, но и с вопросом, что теперь молотом бился в голове — что именно сейчас здесь произошло? Тело все еще колотило мелкой дрожью и чтобы успокоить пустившееся вскачь сердце все же потребовалась вода, местонахождение которой так кстати показал Чжань.       В просторном зале Ибо дожидалась его недавняя спутница, все же рассчитывая на продолжение знакомства. Но стоило ему подойти к ней ближе, как улыбка исчезла с ее губ. — С тобой все в порядке? — нахмурившись спросила она, все так же запинаясь и выдавая свой иностранный акцент, — на тебе лица нет! — Все более чем в порядке, — он отыскал взглядом Сяо Чжаня, который за неимением других кандидатов на досмотр подпирал спиной стенку, — нам пора на посадку.       Распрощаться со своей случайной попутчицей удалось только в салоне самолета. Ее места оказались ближе к носовой части, а у Ван Ибо в центре. Она восприняла эту новость с разочарованием, даже хотела поменяться с кем нибудь местами. Отговорить ее от этой идеи удалось только после того, как Ибо пожаловался на бессонную ночь и надежду выспаться за время полета.       Работа быстро взяла в оборот, все дни были расписаны буквально по минутам и свободного времени хватало только на легкий перекус на бегу. В планы входило посетить три монастыря, сделать фотографии, побеседовать с монахами, и конечно же, отдельным пунктом стояли рынки и площади с сувенирными лавками.       Но даже в этой суматохе, он много раз задумывался о том, насколько было бы лучше, будь он не один. И много раз ловил себя на мысли, что Сяо Чжаню наверняка понравится его статья-путеводитель. Если он конечно купит журнал, название которого так и не узнал…       Чем ближе был день возвращения в Пекин, тем чаще в его голове всплывали воспоминания о досмотре в маленькой комнатке аэропорта. Особенно мучительно это было вечерами. Именно тогда, повинуясь неведомому закону вселенной, его фантазия начинала жить самостоятельно, дорисовывая то, чего не было и задавая один, но самый волнующий вопрос: а что было бы, если бы он потянулся к его губам минутой раньше? Что бы получил в ответ? Оттолкнул бы его Сяо Чжань или ответил? Хотелось верить, что все же, второе…       Самолет приземлился в Шоуду без четверти семь и зевая после бессонной ночи, Ибо следовал за толпой в зону получения багажа. Как и он сам, большая часть прилетевших мучилась от усталости и натыкалась на впереди идущих, либо получала такие же болезненные толчки в спину. Музыка в наушниках громко, почти оглушающе играла, загораживая его от суеты и шума окружающего мира. Попав в небольшой затор на повороте, Ибо огляделся в поисках кофейного автомата, который в эти минуты стал бы для него настоящим спасением и подарком судьбы. С трудом разглядев у стены черную вывеску «Кофе», он резко сменил направление, не обращая никакого внимания на возмущенные выкрики людского потока.       Он замер в нескольких метрах, вдыхая доносившийся до него запах кофейных зерен и смотря на профиль человека, ожидавшего, когда автомат выдаст ему стаканчик горячего, бодрящего напитка. Сердце забилось в горле, не давая сделать глубокий вдох. Сяо Чжань с едва заметной улыбкой смотрел на экран мобильника, поправляя ворот своей форменной рубашки.       Словно почувствовав на себе чужой взгляд, он отвлекся от своего занятия, и столкнулся взглядом с Ибо. За пару секунд на его лице сменились эмоции от непонимания до удивления, и в завершении, его губы тронула тень улыбки. Узнал! Ван Ибо поверить не мог, что среди десятков, а то и сотен пассажиров, что встречались на пути Сяо Чжаня ежедневно, он запомнил его.       Сделав несколько широких, решительных шагов, Ибо приблизился к автомату и остановился рядом, сжимая лямку своего рюкзака. — Как твоя статья? — автомат издал протяжный сигнал, сообщая, что кофе готов. — Превосходно, — голос Ибо прозвучал наигранно невозмутимо, выдавая его истинное напряжение, — она будет напечатана в следующем номере.  — М, отлично! — Чжань сделал небольшой глоток обжигающе горячего напитка, слегка поморщившись и облизав губы.       От этого простого, незамысловатого жеста, сердце Ибо резко рухнуло вниз. Сделав полшага вперед, он выхватил из его рук картонный стаканчик и выбросил в стоящую рядом урну. — Эй! — кофейные брызги расплескались по полу, пачкая не только светлый кафель, но и начищенные ботинки Сяо Чжаня. — Идем со мной, — обида за выброшенный кофе, как и непонимание подобного поведения уступили любопытству и Чжань не оказал сопротивлений, когда Ван Ибо схватив его за руку увлек за собой.       Открыв первую дверь в мужской туалет, Ибо затолкал его в свободную кабинку и с силой впечатал в стену. Подавшись вперед он накрыл щеку Сяо Чжаня ладонью и сделал то, о чем думал все дни после их встречи. Ван Ибо не мог предугадать ответную реакцию на свой внезапный порыв, но когда теплые, мягкие губы двинулись в ответ, а пальцы зарылись в его волосах, почувствовал, как ледяной, сковывающий страх отступил.       Этот поцелуй несмотря на свою простоту, мягкость и удивительную, непривычную нежность стал самым желанным за всю его жизнь, от него внутри груди разгорался пожар, разливаясь покалывающим теплом по всему телу, а сердце застучало чаще, отдаваясь эхом в висках.       Когда дыхание кончилось, вынуждая разорвать поцелуй, щеки Ибо полыхали так, словно он только что целовал не самого красивого парня на свете, а печку. — Я и не надеялся, что увижу тебя вновь, — пальцы Сяо Чжаня неспешно очертили его профиль и замерли на губах, заставив их дрогнуть в ответ. — И я тоже не надеялся на это, — Ибо положил его ладонь себе на грудь, — разве что, еще раз нарушить правила. — Ты бы мог сразу попросить личный досмотр, — рука неспешно поползла вверх по его груди, — я бы не отказал, так же как и сейчас. Осталось много мест, до которых я не успел добраться первый раз. — Досмотр ты и правда проводишь… — на секунду задумался Ибо с трудом подбирая самое мягкое слово, — впечатляюще. — Это была чистая импровизация! — сознался Чжань, — и я не ошибусь, если скажу, что она мне отлично удалась!       В животе запорхала стая тропических бабочек. Он и правда не был для него одним из сотен пассажиров, на котором можно было отточить свое и без того безукоризненное мастерство личного досмотра. Думать о том, что Сяо Чжань так же бесстыдно прикасался к кому-то другому было неприятно. — Не ошибешься, — кивнул Ибо, — как не ошибся и в том, что моим парнем быть действительно сложно. Но может ты рискнешь? — Я уверен, что и это у меня тоже получится! Ван Ибо уверенно кивнул. В этом он тоже не сомневался.