Ао-Андон

«...Когда сотни заблудших, сотни мёртвых и потерянных душ в особый вечер соберутся вместе —  наступит исповедь, и зажгутся сотни фонарей, затем наступит смерть, или благодать?...».

И вот румяный закат дня спустился на Восточную Столицу, приятный ветерок, зелёная листва, серебряные горы засыпают. Июль — палящий, жаркий, знойный, но прекрасный. Ночь — короткий отдых скоро, но продолжается работа маленьких людей. Снуют по улицам, бросают словечки, не замечают скрытных змей — собранья молодых людей, что держат путь в дом царский на окраине. Хяку Моногатари — особенная ночь. Сегодня прозвучат исповеди и мысли сотни, сотни андонов зажгутся пламенной свечой. И липкий страх окутает душу — только тревога, а разум забыт. Но... что настанет, коли начнется утро? Потухнут фонари, закончатся слова да стихи? По древнему преданию, придёт ужасный демон, чье имя — Ао-андон. Наступит ли кровавая, мучительная смерть? А может ещё больший страх, но будем мы живы? Её остановить можно, не зажигая последний голубой андон, а потому и будущее неизвестно. Но мы... Мы его зажгём, ибо нет смысла в наших жизнях... Весь он растрачен и потерян, ни капли света нет, ни лучика надежды, одна сплошная, смрадная тьма.     Все собрались, закрыты сёдзи, зелёный чай готов. — Я убил свою семью, что были отвратительными людьми и ненавидели меня. — Я просто потеряла смысл жизни. — Я теряю работы одну за другой, и я по уши в долгах. Зажигались фонари один за одним. Укажет ли лазурный свет путь во тьме? Потоком лились исповеди из гнилых, но отчаянных сердец, как лилось вино. Горели, догорали фонари один за другим. Земля сделала круг, и Солнце вместо Луны. Вместо падающих звезд и комет — лёгкие облака. Все замерли. Все в напряжении. Все всё ещё в сомнении, в трепете перед туманной смертью. Но зажигается сотый, последний андон, торопливо звучит последняя исповедь. Фонарь растворяется в мягком свете, и возникает Ао-андон. Красива и чудесна, как вишня молодая, легка, как ранняя весна, копна волос черна, как смоль, лазурный свет её окутал. Страшны, черны и холодны её глаза, а может, где-то на дне есть боль? Буравит диким взглядом, и никого не пропускает, прекрасно знает, что сотая история рассказана, что за истории то были... Согласно древнему закону, она должна убить. А почему? За что? Зачем сломали свои жизни? Были мечтаний и надежд полны. И правда — внутри они разбиты и пусты. Отчаяние, страх, гнев, жалость — всё воедино здесь смешалось, безумие и мучения рождая. Но жаждут смерти они. Она не хочет нести бремя. Она всё знает. Она не чувствует. А реки крови льются, как вино. Ао-андон для нас — освобождение. Мы будем давно счастливы, когда найдут остывшие тела, да этот проклятый дом.