***
Все трое стояли на коленях, руки – связаны за спинами, лица скрыты теми самыми мешками из плотной темной ткани, которые Банри заметила в первую секунду. Ноги, наверное, тоже были скованы, или, может, веревка, перехватывающая запястья, тянулась к какому-нибудь кольцу в полу. Иначе Банри не могла представить, что мешает этим троим встать и хотя бы попробовать пробить путь к спасению. Ответ тут же нашелся – страх. Тот самый, что и сейчас скручивает ее собственные внутренности в тугой комок. Она бросила взгляд на дверь – единственную во всей просторной комнате – и нерешительно подошла к самому левому для нее пленнику – широкоплечему верзиле (его макушка находилась почти вровень с ее, хотя Банри стояла на ногах) в потрепанной, но недешевой броне. Этот, похоже, совсем ошалел от ужаса – его так колотило, что бедняга едва не падал. Двое других – один из них точно женского полу – бормотали что-то себе под нос, умудряясь грозить неизвестным похитителям, невзирая на свое незавидное положение. Банри могла только позавидовать такой выдержке. Она легонько ткнула здоровяка в плечо пальцем. Он всхлипнул и захныкал: – Не надо… Не надо… – Пока Банри угрюмо разглядывала его, верзила, видимо, собрался с силами и залепетал: – Я… Я слышал, о чем вы там говорили. Пожалуйста, отпусти меня. Я тебе ничего не сделал… – Согласна. Только ты не того просишь. – Он всхлипнул, а Банри спросила: – Ты кто? – Я… Меня зовут Фултхейм. Я солдат. Ну… то есть, наемник. Понимаешь, ну… воин по найму. Я всю жизнь прожил в Скайриме. – Фултхейм сорвался и взвизгнул: – Вот и все! Я просто никто! Так что отпусти меня! – Повторяю, ты не того просишь. Кто-то мог заплатить, чтобы тебя убили? – Что? – ахнул Фултхейм и почти зарыдал: – О боги, я не хочу умирать… «Нет, так дело не пойдет», – подумала Банри, наблюдая, как он трясется, и сменила тон на ласково-покровительственный: – Не бойся, пожалуйста, и подумай. Мне ты можешь рассказать все. Что бы там ни было, оно не выйдет за пределы этих стен. Фултхейм заметно расслабился, и Банри мысленно похвалила себя. Может, она и не знает специальных Слов для утихомиривания, но правильно подобранный тембр работает не хуже. Фултхейм забубнил: – Ну, как сказать… Наверное, да. В смысле, да, кто-нибудь да мог меня заказать. Я уже много лет служу наемником. Убил много народу. Может, кто-то хочет отомстить. – Он замолк, а потом с безумной надеждой спросил: – Но… ты же меня не убьешь? Верно? Банри, вздохнув, похлопала его по прикрытой тканью щеке и повернулась к следующей предполагаемой жертве – женщине в домотканом платье. – Развяжи меня! – заорала та, едва Банри к ней приблизилась. – Развяжи, сволочь! – Кто ты такая? – спросила Банри, когда тетка взяла паузу. – Не твоего ума дело, кто я такая! Хочешь убить меня, давай, убей! Клянусь Марой, я бы тебе в рожу плюнула, если б не мешок… – Кто-нибудь мог отправить за тобой убийц? Пленница подавилась воздухом, а потом заорала с удвоенной силой: – Чего?! Это еще что за вопрос?! – Банри приготовилась убеждать, слыша, как в углу хихикает Астрид, но связанная женщина принялась выплевывать слова почти без паузы: – Я живу в Скайриме в разгар войны, воспитываю шестерых детей без мужа! У меня нет ни времени, ни терпения, чтобы быть… «милой»! Люди меня недолюбливают?! Есть ли у меня враги?! Ха! Ясное дело! Она все никак не унималась, изрыгая ругательства и проклятья, правда, подняться с колен не пыталась – гнетущий страх, поселившийся под этой крышей, никуда не делся. Под аккомпанемент воплей Банри отошла к третьему и последнему пленнику. Это был каджит, одетый в дорогой кафтан, она опознала его по беспрестанно шевелящимся под мешком ушам. На шее зверочеловека болтался красивый кулон, смотревшийся более уместно на какой-нибудь барышне – дымчатый кошачий глаз на тонкой серебряной цепочке. Слух у него был лучше, чем у многодетной мамаши и наемника, по крайней мере, когда Банри подошла, он пробурчал: – Кто бы это ни был, ясно, что мы не поладили. Но не волнуйся. Меня уже не первый раз хватают и вяжут. – Я и не волнуюсь. – Банри заглянула коту за спину, но не увидела даже намека на хвост – купировали, что ли? А, нет, он просто его поджал. – Как зовут? – Ааа… – протянул каджит. – Ну ладно, будем знакомы. Меня зовут Ваша. Род занятий – добываю товары, убиваю людей и порчу девок. Банри не удержалась от смешка, но Ваша еще не закончил: – А ты что, первый раз обо мне слышишь? Надо бы, наверное, приказать своим парням вырезать мое имя на твоем трупе – на память. – Очень приятно, козел. Претензии твои не по адресу. Кстати, раз такой борзый, чего хвостишко-то под зад спрятал? – Ваша промолчал, но кончик хвоста между его колен разок шевельнулся из стороны в сторону. – Вопрос у меня к тебе, тот же, что и к остальным. Кто-нибудь мог заказать тебя Темному Братству? – Меня?! Ха! Ты серьезно?! – Ваша бодро заржал. – Правильный вопрос будет таким: «Что, тебя опять заказали?» Если хоть раз в день меня кто-то не пытается прикончить, считай, этот день прожит зря. Не успел он заткнуться, как домохозяйка вновь принялась выкрикивать: – Хватит глупостей! Выпусти меня отсюда! У меня дома полно дел и дети голодные! – Знаешь что… – сказал Ваша, перекрывая теткины вопли. – Есть предложение: ты меня выпустишь, а я тебе обещаю, что мои друзья тебя не будут искать и убивать. И тебе выгодно, и мне. – Не то слово, – согласилась Банри. Что же, с будущей жертвой она определилась. Осталось придумать, как получше все это обставить. Хотя… В общем-то, тут и думать не о чем. Астрид по-прежнему сидела на стеллаже, помахивая ножкой. Когда Банри подошла к ее «насесту» поближе, убийца села прямее – глаза немного притерпелись к местному освещению, и Банри смогла различить движение. – Ну как, выбрала? – Угу. – Надо же, какая дотошная. С каждым побеседовала. Из тебя точно выйдет толк, не говоря уж о том, что такой подход – приятное разнообразие. Хватит с меня любителей декорировать стены кровью по любому поводу. – Астрид изящно взмахнула рукой, указывая на стены хижины, заляпанные чем-то черным. – Вот только решимости тебе слегка не хватает. Исправляйся. Прямо сейчас. – Одну минуту. – Банри кашлянула и на мгновение зажмурилась. – Я просто хотела кое-что сказать, перед тем, как начну. – Ну так говори же. – Да… Так вот. Видишь ли, Астрид, ты промахнулась. – Глаза убийцы непонимающе сузились. – Совсем чуть-чуть, но фатально. Это не я расправилась с Грелод. Астрид перестала болтать ногой и выпрямилась, в руке ее, словно по волшебству, внезапно появилось что-то острое. – Что ты нес… Она не успела договорить. Банри набрала в грудь побольше воздуха и мысленно извинилась перед тремя невезунчиками позади за их временную глухоту.***
Звон в ушах потихоньку сходил на нет. Банри, дыша с присвистом и морщась от боли в голосовых связках, упиралась ладонями в колени и пыталась разогнуться. – Надо было больше тренироваться… – просипела она самой себе. На заднем плане, казалось, что на значительном отдалении, на разные голоса верещали пленники. Не знай она наверняка, приняла бы всех троих за котов в брачный период – до того непотребные звуки они издавали. Стены, на которую, сидя на шкафу, опиралась Астрид, больше не существовало, вместо перегородки из полупрогнивших досок теперь виднелся крайне унылый пейзаж – какие-то пучки жухлой травы, торчащие из влажной почвы, чахлые деревца и группы елей рядом – все на фоне угрюмого серого неба. Банри вылезла сквозь пролом наружу, обошла обломки стеллажа Астрид и оглянулась: как она и думала, все действо происходило в некой убогой хижине. Саму Астрид она нашла на расстоянии полусотни шагов от дома, у бочага, наполненного черной ледяной водой. Она была еще жива, но сильно контужена, лицо, теперь открытое – капюшон куда-то подевался, – превратилось в кровавую маску из-за размозженных губ и носа. Кровью были запачканы и ее светлые волосы, сейчас растрепанные, но раньше присобранные ото лба двумя косицами. Когда Банри подошла, Астрид заворочалась, как жук, перевернутый на спинку, пытаясь подняться, и неловко взмахнула рукой с зажатым в ней скверного вида кинжалом. Банри перехватила кисть с оружием, уселась убийце на живот и посмотрела в налитые кровью глаза. – Как тебе мой выбор? – хрипло спросила она. Астрид ничего не ответила, но рука, запястье которой сжимала Банри, напряглась. Банри покачала головой. Легко преодолев сопротивление, она направила клинок острием вниз и погрузила его глубоко в грудь убийцы. Лезвие вошло легко, будто в масло. Глаза Астрид расширились. Она шевельнула губами – Банри разобрала едва слышное «Молодец» – и затихла.***
Лишь окончательно удостоверившись, что враг мертв, она решилась ненадолго оставить ее в покое. Банри выдернула кинжал (свой она бросила где-то в хижине), кое-как вытерла его о двухцветный кожаный костюм Астрид и отступила. В любой момент Банри была готова атаковать вновь – на случай, если неким невероятным образом убийца ухитрилась выжить после прямого удара клинком в сердце. Но та не шевелилась. Банри попятилась обратно к домишке. Повернуться спиной к покойнице она решилась, лишь когда ступила на грязные доски, служившие тут полом. Пленники уже не вопили, только Фултхейм, повалившийся на бок, тихонько хныкал. Домохозяйка неподвижно сидела на коленях, стараясь, видно, не привлекать к себе лишнего внимания, а вот деятельный Ваша умудрился прогрызть свой мешок (обзору это не слишком способствовало, разве что дышать стало легче) и почти освободить одну руку. – Кхм. Меня слышно? – спросила Банри. Не успела она подать голос, как мамаша завопила: – Немедленно разрежь веревку! Слышишь меня?! Немедленно! Что это вообще было?! Я едва не оглохла!! Ей с надрывом вторил Фултхейм, и даже Ваша, дождавшись тишины, промолвил: – И правда, хватит, моя дорогая. Сколько уже можно играть? Развяжи нас, и мы все пойдем своей дорогой. Ну или убей, тогда уж. Фултхейм при этих словах взвыл по новой, а тетка забранилась пуще прежнего. Банри сдернула с головы Ваши мешок – тот заморгал от неожиданности – затем склонилась, чтобы перерезать веревки, стягивающие его запястья. – А-а, вот видишь? Не так уж и трудно, правда? – довольно протянул каджит, сжимая и разжимая затекшие кисти. – Давай просто забудем, что мы встречались, а? Он встал на ноги, пошатнулся с непривычки и смерил подозрительным взглядом кинжал в руке Банри. – Я бы с радостью, – заверила та, освобождая многодетную мамашу. – Только нельзя нам пока разделяться. – Это еще почему?.. – начал Ваша, но тетка, оказавшаяся на самом деле довольно молодой, швырнула в него мешком, который только что скрывал ее лицо. – Заткнись! – пролаяла она и тут же напустилась на Банри: – Чего так долго?! Украли женщину, связали, держали тут, как животное какое-то! Да еще чуть не оглушили страшным ревом! Возмутительно! – Ты дура? – по-простому поинтересовалась Банри. Ваша опять засмеялся, а домохозяйка прямо на глазах начала раздуваться от злости. – Как ты смеешь?!! – Легко и просто. – Банри склонилась над сучившим ножонками Фултхеймом. – Тебя похитили, как я понимаю, из собственного дома, связали, приготовили в качестве кровавой жертвы для сектантов-убийц, а ты права качаешь, словно тебя на рынке обвесили. Ты даже не дура, а полная идиотка. Освобожденный Фултхейм, едва встав на колени, попытался осыпать ее руки поцелуями, повторяя, как заведенный: – Спасибо! Спасибо! Обещаю, я никому об этом не расскажу! Ваша и тетенька в домотканом платье взирали на него с нескрываемым презрением. Банри выдернула ладонь, которую наемник как раз снова вознамерился облобызать, и сказала: – Я как раз хотела пояснить, почему нам пока надо держаться вместе. – Она оглядела присутствующих и спросила: – Вы вообще в курсе, где мы находимся? – Конечно нет, – ответил за всех Ваша. – Но у тебя, как видно, есть соображения? – Не просто соображения. Идемте. Банри вышла из дома сквозь пролом, остальные гуськом потянулись следом, с опаской оглядываясь. Она остановилась примерно на полпути к месту смерти Астрид и указала вперед: – Вот, полюбуйтесь. Солитьюд прямо по курсу.***
Вчетвером они некоторое время стояли над телом убийцы и таращились, пока Ваша не нарушил молчание: – Она из Темного Братства. Костюмчик, по крайней мере, точно их. Он указал на грубо выполненное простым швом изображение открытой ладони на животе Астрид. Фултхейм и тетка, которую по ее словам звали Алея, ахнули и отшатнулись. Банри, не отрывая взгляда от тела, кивнула: – Угу… Она присела у трупа еще раз проверить пульс и другие признаки жизни, а Ваша, тем временем, быстро говорил: – Раз ты смогла ее прикончить, а мы все – уцелеть, нужно сваливать отсюда, да поживее, пока ее приятели не явились на подмогу. – Согласна. – Банри убедилась, что Астрид точно мертвая (даже начала коченеть потихоньку, хотя времени с момента ее гибели прошло едва ли больше часа) и выпрямилась. – Но у меня пара вопросов: куда пойдем, и что будем есть во время пути? – Пойдем мы, понятное дело в Солитьюд, раз уж его отсюда видно, – проговорил Фултхейм. – А если доберемся быстро, то и о еде думать особо не нужно. К нему прямо на глазах возвращалось самообладание, будто он и не валялся еще не так давно весь в слезах и соплях. – Интересно, как же мы туда попадем быстро, если до него отсюда пара недель пути? – Это на лодке-то? День, самое большое – день и ночь. – На какой лодке? – удивилась Алея. – Да вон же. Фултхейм указал куда-то налево от того места, где они стояли. Банри проследила взглядом и узрела торчащий из прибрежной травы нос. – Надеюсь, она не дырявая… – Да с чего бы ей такой быть? – хмыкнул Фултхейм и кивнул на труп Астрид: – Эта-то бабенка должна же была как-то попасть на этот островок, и нас перевезти. Тут пешком не сильно-то находишься, верхом, или на телеге – тем более. Это ведь болота Хьялмарка, я их узнал. – Мы тоже узнали, гений, – закатил глаза Ваша. – И кстати… – Полегче, ты, волосяной шар. – …меня вот интересует, кто грести будет в этой лодке? – Я да ты, конечно. Не бабам же надрываться. Алея издала возмущенное карканье. – По-твоему, бугай недорезанный, у меня сил не хватит, чтоб орудовать веслом?! – Не знаю, как у тебя, – произнесла Банри, – а у меня точно не хватит. Осмотрите пока лодку на предмет дырок, а я проверю, может, в хижине есть что-нибудь полезное. – Зачем тебе эта дрянь? – хмуро спросила Алея. – Если там что и есть, то все прогнившее. – Да у меня, как бы, и выбора-то нет. – Банри растянула подол рубахи в стороны. – Это все, что у меня имеется. Мне бы хоть чем зад прикрыть. Она полезла в останки домишка, слыша, как троица тихонько переговаривается. Для себя она решила, что если те решат ее бросить и удрать, то она собьет лодку Криком, а может, даже спалит или заморозит. Хватит с нее быть всепонимающей и всепрощающей. Но похищенные обсуждали лишь шансы добраться до другого берега залива живыми. Пока они трепались и возились с лодкой, Банри сдернула ветхое меховое одеяло с кровати, на которой очнулась, обшарила грязный, покрытый засохшей кровью комод, чудом уцелевший после удара Безжалостной Силой, и нашла там пару штанов из мешковины. Одежка попахивала тленом, но выбора особого и не было, пришлось примерить, подпоясавшись обрывком веревки. Одеяло она набросила на плечи, как убогое подобие плаща – все теплее. Осталось решить проблему с обувью, но в хижине не нашлось ничего подходящего. Правда, на Астрид вроде были какие-то сапоги… Банри вернулась на берег и обнаружила, что лодка уже спущена на воду. Алея, окинув взглядом ее наряд, поморщилась, а Ваша издевательски похвалил обновки: – Отличный зеленоватый оттенок плесени, как раз под цвет лица. – На себя посмотрели бы, – беззлобно парировала Банри, присев у ног Астрид. – От меня хоть и несет плесенью, но все не так гадко воняет, как от вас троих. Алея тут же снова взвилась: – Я бы на тебя посмотрела, когда б тебе пришлось под себя гадить столько времени! Еще хуже бы воняла! – Ага, наверное. – Банри с трудом, но таки умудрилась разуть покойницу, а после натянула сапоги на свои почти превратившиеся в ледышки ноги. – Давайте уже уберемся отсюда.***
Отплыли они не сразу – Ваша в последний момент предложил утопить труп Астрид в бочаге, чтобы по возможности усложнить поиски другим Братьям Тьмы, которые сюда рано или поздно явятся. Банри и остальные двое согласились, что идея неплохая. Все шло как по маслу, каджит и наемник поволокли тело в воду, но Фултхейм вдруг остановился и попросил у Банри один из ее ножей. Банри, пожав плечами, отдала ему тот, что Астрид приготовила для их убийства, с прямым лезвием, и отступила, недоумевая про себя. Ответ, зачем ему клинок, пришел быстро – оказывается, перед непосредственно утоплением Фултхейм решил вспороть покойнице живот. Выполнено это было быстро и почти небрежно, отчего Банри пришла к выводу, что он проделывает подобное далеко не в первый и даже не в десятый раз. Пока Алея блевала в сторонке, а Фултхейм чистил оружие пучком травы, Ваша живенько спихнул тело в черный омут, и Астрид из Темного Братства окончательно канула в небытие. Ее кости увидят свет, если только болота пересохнут. После женщины и каджит погрузились в лодку, а наемник легко столкнул судно в воду и запрыгнул на борт сам. Банри сидела на корме, кутаясь в свое одеялко, и старалась не заснуть, рядом с ней сидела притихшая Алея, от которой теперь попахивало еще и рвотой. Ваша и Фултхейм гребли, стараясь вывести лодку с болот в воды залива. – Зачем это было делать? – хрипло спросила Алея. – Зачем нужно было потрошить… ее? – Чтобы труп потом не всплыл, – рассеянно отозвалась Банри. – А если и всплыл, то не на самую поверхность. – Именно, дражайшая матрона, – пропыхтел Ваша. – Кстати, ты молодец, верзила, мне и в голову бы не пришло. Фултхейм повел плечами и ухмыльнулся, но промолчал, продолжая мерно работать веслом. Банри клевала носом, несмотря на все усилия. Чтобы совсем не раскиснуть, она ущипнула себя за ногу и спросила: – Как долго вы там сидели, в хижине этой? – Трудно сказать, – хрипло отозвался Ваша. – С мешком на башке не очень-то понятно. Я первым туда попал, потом здоровяка притащили, а мамашку эту – последней. – Вас кормили? Фултхейм покачал головой: – Нет, поили только, да и то пару раз всего. Их больше было. – В смысле? – Он хочет сказать, – пояснил Ваша, – что там не только эта баба, тобой прирезанная и нами утопленная, была. Было еще по меньшей мере двое, один очень здоровый и очень сильный, от него еще псиной несло. – Точно, мокрым кобелем. – Фултхейм кивнул. – А я еще думаю, чем от него воняет… И ручищи у него, кажется, побольше моих. Банри ненадолго задумалась. – А где вы были до того, как… ну… – Я из Драконьего Моста, – хмуро сказала Алея. – Там живу с семьей, и там мое хозяйство. – А вы двое? – Я в Морфале был, – сказал Фултхейм. – Заночевал там, на местном постоялом дворе. Очнулся уже тут. Ваша раздраженно фыркнул: – Я тоже через этот ваш, как его, Хьялмарк тащился. Мы с парнями заглянули в шахту местную, Каменные Холмы, что ли, а потом разбили лагерь в каком-то старом кургане неподалеку. Там я заснул, а проснулся в этой вонючей халупе. Банри задумчиво кивнула. Все они, выходит, были где-то тут, в этом регионе. Астрид и ее братья по секте явно хватали всех подряд, только чтоб поближе. – Ну а ты где была? – не утерпела Алея. Банри усмехнулась. – Ну а я была в Виндхельме.