Теперь это наше время

Майк сидел в огромном пустынном зале с большими, до потолка, окнами. Летнее солнце просвечивало сквозь стекло, неприятно жаля глаза. Несмотря на, очевидно, достаточное количество естественного света, большие винтажные люстры все равно работали. Стены были украшены разнообразным портретами и картинами. Он мысленно перечислил в голове название каждой уже несколько раз. Росс достал из кармана телефон, снова пытаясь найти в нем что-то интересное, чтобы побороть скуку и волнение. Однако в этот раз обнаружилось несколько новых сообщений. Харви: Скажи своему Оливеру, что сам Харви Спектр желает ему удачи. Майк улыбнулся, быстро печатая ответ. Майк: Уверен, что слово «сам» не слишком преувеличивает значимость твоей персоны? Харви: Что это еще должно означать, Майкл? Майк: Не называй меня так, придурок А вообще, прости, я забыл, что твое раздутое эго постоянно шепчет тебе, насколько ты великолепен. Харви: Сейчас ты ведешь себя, как мудак, а не он, ты знаешь это? Майк: Знаю, Донна. Мне тоже можно иногда. А теперь отдай Харви телефон и передай ему спасибо. Харви: А волшебное слово? Майк: О, серьезно? Ладно, пожалуйста, Донна. Харви: Так-то лучше. Майкл. Росс ухмыльнулся, убирая телефон в карман своих дорогих брюк. Вообще-то, его внешний вид — это единственное, что не вызывало волнения и беспокойства сегодня утром, когда он стоял перед зеркалом в квартире Харви. Харви. Харви разрешил ему остаться у него «только на некоторое время, Майк. Не устраивайся слишком удобно» в свете последних… дерьмовых событий в жизни Майка Росса. После тюрьмы она покатилась по наклонной, забирая с собой все, что он любил. Сначала это была попытка получить лицензию адвоката, закончившаяся провалом, благодаря настойчивости Аниты Гиббс, затем их с Рейчел старания восстановить его отношения с Робертом Зейном, которые не привели ни к чему. Отец Рейчел сказал, что никогда не одобрит их отношения, не собирается появляться на свадьбе и ни за что не простит жениха дочери. Следующим ударом судьбы стало психическое состояние Майка. Нет, не то чтобы, он рассчитывал на то, что, отсидев несколько месяцев в тюрьме бок о бок с жестоким социапатом, осужденным за убийство, дальнейшая жизнь пойдет мирно и спокойно, но все же в планах не были регулярные кошмары. Майк мог просыпаться по несколько раз за ночь. Иногда с криками, иногда просто в поту и с дрожащими руками. Образ Галло с ножом, ощущение тяжелых рук еще двух заключенных на своих предплечьях и просто сумасшедший взгляд Френка прочно засели в его подсознании, всплывая снова и снова. Рейчел просила его обратиться ко врачу, на что получала твердое «нет». Росс никогда не объяснял причин отказа до одного разговора. — Почему, черт возьми, нет, Майк? Ты не в порядке! Ты травмирован! Тебе нужна помощь, как ты этого не видишь? — отчаянный крик Рейчел звенел у него в ушах. — Рейчел, пожалуйста… — Майк закрыл лицо руками, устало упав на диван в их гостиной. — Нет, Майк. Нет. Почему ты до сих пор не обратился ко врачу? — он буквально мог чувствовать на себе ее пронзительный взгляд. Тишина затянулась. Единственным звуком в комнате было тихое дыхание Рейчел. — Майк… — снова начала девушка, но была прервана. — Черт, Рейчел! Потому что я должен сам с этим справиться! Это моя битва! Я не позволю какому-то Френку Галло портить мне жизнь, — Майк вскочил с дивана. — Он уже портит ее, Майк. Пойти ко врачу, получить помощь, признать, что она нужна тебе — вот, что не позволит этому мудаку портить твою жизнь. — Ты не понимаешь. Пойти к психологу означает признать, что он как-то повлиял на меня, добился того, чего хотел. Смог сломать меня, Рейч. — Это не означает подобного. — Это означает признать, что он нашел мое слабое место, ударил по нему, и я упал. — Это глупо! Это абсурд, слышишь? Ты говоришь, как… как… — Она запнулась на пару секунд. — Как Харви. — Не приплетай сюда Харви. Просто ты не понимаешь то, что я пытаюсь до тебя донести, Рейчел, — Майк сделал несколько шагов вперед, оказавшись рядом с девушкой. — Я. Могу. Справиться. Сам. Все. Точка. Конец обсуждения. Это был первый массивный камень, брошенный в крепость их отношений. Следующий прилетел быстро и нанес сильнейший ущерб. Нет, он полностью все разрушил. Когда одним вечером Рейчел задерживалась на работе, в дверь постучали, на пороге оказался незнакомый Майку парень, это уже должно было вызвать вопросы. Когда же этот парень не дал внятного ответа на вопрос о том, кто он, Росс почти закрыл дверь, но гость оказался настырным. «Ты захочешь это услышать, Майк. Это касается Рейчел» Дальше он почти ничего не помнил. Лишь отрывки. Они сидят на диване, парень называет свое имя, которое Майк так и не сумел воспроизвести, и говорит, что Рейчел, его Рейчел, его невеста, его любимая девушка, которая клялась в вечной любви, изменила Майку во время его заключения. Не поцелуй. И не один раз. «Пошел вон, пока я не врезал тебе», — кажется, так он сказал тому парню. Затем, Рейчел пришла домой, мило спрашивая, что случилось и, почему ее жених такой грустный. — Это правда? Ты изменила мне? — Что? — Рейчел. — Майк, я… — Рейчел. Правда или нет? Ответ не был нужен. Того, как она смотрела на него, было достаточно. Он лишь горько усмехнулся: — Что ты сделала тому парню, что он сам лично обо всем рассказал? Ему ты тоже изменила? — выплюнул, не подумав. — Майк, — Рейчел всхлипнула. — Нет, серьезно. Мне даже интересно. — Пожалуйста, — она почти прошептала. — Давай, Рейч. — М-мы поругались, я сказала ему, что то, что было больше не повторится, потому что я хочу быть с тобой. И это правда! Майк, прошу, — она сделала несколько шагов к нему. — Не приближайся ко мне. Ты клялась мне. Говорила, что будешь ждать. Мы обручены, Рейчел. Ты… — в глазах опасно накапливались слезы, поэтому он взял куртку и вышел из квартиры, громко хлопнув дверью. Следующее, что он помнил, он проснулся на диване Харви с раскалывающейся головой и бутылкой воды рядом с собой. На столе была пачка таблеток и записка, гласящая: «Ушел в офис, пьяная красавица. Пошевели своими большими мозгами, выпей таблетки и будь готов поговорить вечером, потому что ты не умеешь пить, и я ничего не понял из твоего вчерашнего рассказа. P.S. Косточка для перекуса в холодильнике, щенок. Постарайся не разодрать мою обувь, пока ты здесь. Не зря же я тебя столько лет дрессировал. H.S.» Майк с улыбкой вспомнил ту глупую записку, которая возможно стала единственным толчком к тому, чтобы он встал в тот день с дивана, а не зарылся в любезно предоставленное Харви одеяло с головой, пытаясь спрятаться от всего мира. Вечером они действительно поговорили, хотя, Харви очевидно уже знал, что произошло, когда вернулся домой. Конечно, Рейчел рассказала Донне, а Донна Харви. Вот и все. Спектер не сказал тогда почти ничего, но зная его отношение к изменам, Майк точно знал, что он в этот момент думал о Рейчел и ее поступке. На самом деле, то, что случилось дальше затмило любые слова, которые мог сказать его друг. Харви обнял его. Сам. Харви Спектер просто сам крепко обнял его, успокаивающе похлопав по спине. На удивленное лицо Майка он лишь усмехнулся. Чего Харви не знал, так это того, что Росс не был удивлен самим объятием. Просто, когда мужчины начали отдаляться друг от друга, Майк почувствовал острое нежелание этого. Он хотел протянуть руки и прижать Харви к себе. Действительно хотел. Но не мог. Поэтому лишь мягкая застенчивая улыбка — это все, что получил Харви в ответ. С тех пор, он жил у Спектера всю следующую неделю и до сегодняшнего дня. Но разум Майка продолжал возвращаться к этим объятиям снова и снова. Он давно не испытывал этого чувства. С тех пор, как решил раз и навсегда похоронить любые зарождающиеся чувства к его, тогда еще боссу, а нынешнему другу. Это было еще до Рейчел. Просто в один момент Майк вдруг понял, что имел действительно странные желание, в отношении Харви. Ему хотелось обнять, поцеловать, коснуться руки, разрушить чертову идеальную укладку своими пальцами. Когда это стало заходить слишком далеко, то Майк нажал стоп. Эти чувства точно не взаимны и точно лишние. Поэтому решение похоронить их раз и навсегда глубоко в себе казалось верным. Росс правда думал, что пережил эту часть своей жизни, но, что, если нет? Потом его мысли пришли к вопросу, который он почему-то не задавал предыдущую неделю. Были ли у него кошмары? На самом деле, нормально, если их не было в ту ночь, когда Майк узнал о Рейчел и напился. Вероятно, его мозг был слишком пьян для этого. Но после? Их не было, или Харви об этом тактично не упоминал? Тактичность точно никогда не была коньком Харви Спектера. Когда он видел проблему, он ее решал. Или, по крайней мере, высказывал все, что думал о ней. Это означает, что их не было. Вопрос в том, почему. Майк опустил взгляд, заметив, что теребит галстук. Он положил руки на колени, мысленно вспоминая свой образ, который он видел сегодня в зеркале. Это было неплохо. Харви даже сказал, что он выглядел «все еще не так прекрасно, как я, но улучшение вкуса заметно». А зная Харви, это высшая похвала. В целом, сегодняшний день был хорошим. Определенно. Пока все шло гладко. За исключением того, что Майку пришлось соврать Харви и Донне о том, куда он идет. Они думают, что он в суде с Олливером. Для правдоподобности Майк даже поделился утром с Харви своими предполагаемыми «волнениями», касавшихся результатов предстоящего выступления Греди в суде. Однако, на самом деле, сейчас Майк там, где никогда не надеялся побывать снова. Гарвард. Да, черт возьми. Гарвард. Настоящий. Майк договорился о встрече с деканом, чтобы обговорить его возможность снова быть зачисленным на один из самых престижных юридических факультетов мира. Но он не был уверен в том, что с его историей есть шанс успешного завершения встречи, поэтому никто, кроме самого Майка, не знал о том, где он, и что делает. Неожиданно, раздался звук открывающейся двери, и в зале появилась худая высокая блондинка, уверенно направляющаяся к Майку. — Мистер Росс? — она посмотрела на него сверху вниз. — Да. — Пожалуйста, проходите. Мистер Робинсон ждет вас.