Весенние свадьбы

Над Страной Чудес вовсю сияло солнце неопределённого нежно-жёлтого оттенка, иногда закрываемое пушистыми, словно вата, и невесомыми, словно пёрышки, облаками. Светило по большей части грело, но не припекало, лёгкий ветерок услужливо освежал, а высокие, порой даже в несколько десятков саженей, деревья с раскидистыми кронами закрывали большую часть достаточно крупной поляны, отведённой под празднество. Невеста, одетая в платье столь пушистое и белоснежное, что казалось, что оно сделано из облака, снятого с небес, лихо отплясывала со своим женихом, который, пусть и был в глухом и строгом чёрном костюме с не менее строгой шляпой, весело смеялся и плясал даже более активно, чем его партнёрша, озорно сверкая серыми глазами. — А джига-дрыга смотрелась бы лучше, — протянул появившийся из воздуха кот, с шеи которого свисал галстук весёленького зелёного цвета. — Жаль только, Шляпник больше не танцует. — А всё потому, что не хо-чет! — раздражённо пояснила ему мышь, которую – о великий ужас, только не это! – нарядили в платье (прим. автора: смогли представить Мальямкин в платье? у вас с фантазией не всё в порядке при любом ответе). Зато под ним были брюки, так что сама Соня списывала это на кофту, и вообще, "Шляпнику в юбке этой дурацкой можно, а мне нет?". — Может, он другой танец придумывает! — Будь так, было бы очень даже... — начал круглолицый Труляля, стоявший слева от неё. — Но нет ведь, так вот и как? — возразил Траляля. — А поди ж ты и будет! — воскликнул его брат. — А авось как и нет? — распалившись, упёрся в бока руками другой. — Тру–Тра, — с укором протянула женщина, а по виду, если бы не мудрые глаза, даже и девушка, в белоснежном платье и с такими же волосами. — Он идёт. К небольшому круглому столу с чаем и сладостями, к которому переодически подходили и угощались все гости, подошёл мужчина в пиджаке, с галстуком-бабочкой на шее, обмотанными бинтами пальцами, сверкающими в карманах и рукавах иглами, килте, штанах и ботинках яростного оранжевого цвета. С волосами его, впрочем, эти ботинки состязаться не смогли бы — рыжие без единой примеси торчащие кудри, поверх которых кое-как надета шляпа-цилиндр. — О, — остановился он перед компанией, улыбнувшись и показав щель меж зубов. — Кого я вижу! Нет, вы не поймите неправильно, я всех тут вижу, но всё же эт... — Шляпник! — стукнув маленькой ложкой по небольшой чашке, окликнула его Мальямкин. Он разом замолчал, правда, безумный огонёк в глазах, именно тот самый, делавший его Шляпником, душой компании и лучшим другом во всём Белом Королевстве и дальше, погас, оставив лишь слабо тлеющий уголь. — Да-да, прости... я что-то заболтался, — кивнул он. — Ну что ж, мой брат сегодня выходит за... кхм... — на лице Шляпника отобразилось понимание того, что он только что, к счастью, не сказал. — ...женится, говоря в общем. Прискорбно, конечно, — с этими словами он легко увернулся от прилетевшей в сторону его шляпы и, в общем-то, головы кружки, — но поздравить надо. — Таррант Хайтопп, я вызову тебя на дуэль! — эмоционально воскликнул парень с каштановыми волосами, в которых затесалась слабая рыжинка, и в костюме жениха. — Ты же меня только что смертельно оскорбил! Шляпник внимательно оглядел его с ног до головы, подхватив со стола чашку и хлебнув чаю. — Что-то я не вижу, чтоб ты умирал, — улыбнулся он, выразительно подняв и опустив брови, и глянул в чашку. Поглядев в неё несколько секунд, он убрал её на стол, где Мартовский Заяц сразу швырнул её в какого-то гостя, впрочем, ловко увернувшегося. — Ты всегда отличался живучестью, вот и сейчас моё смертельное оскорбление тебя не убило, — подвёл итог Таррант, опираясь на стол и на пару мгновений глядя в глаза брату, позволяя своим эмоциям вырваться наружу через этот контакт. Тот сразу отвёл взгляд, не в силах выдержать безумного, весёлого, грустного, смешащего и откровенно пугающего блеска глаз. — Но всё-таки, ещё раз скажешь, что я выхожу замуж – получишь от меня по шляпе! — от души ответил Пауль, покачав с улыбкой головой и направляясь к беседке. Шляпник кивнул ему напоследок и устало прикрыл глаза, с трудом удерживаясь от того, чтобы сползти на землю. Но – одна быстрая, словно молния, мысль, вспышкой озарившая мрачные думы — и вот, Шляпник вновь в строю, стоит себе, улыбкой встречая несколько обеспокоенных и один сердитый взгляды друзей. — Ам... — он осёкся, рукой прикрыв глаз, и с трудом удержавшись от того, чтобы поправиться на "эм" или "м". Нельзя давать причины для подозрений. — Что-то случилось? — Ты случился, вот что! — заявила Соня, никогда не отличавшаяся особой тактичностью. — А ну живо выкладывай, почему грустишь! — Я?... — на пару секунд растерялся он, и, прервав мышиное "ну не я же!", быстро махнул рукой. — Я не грущу, я задумался – раз, жду т-танцев – два, — слегка запнулся он на предпоследнем слове. — Но танцы ведь уже весь день, а ты ни разу и не вышел, — возразила мягко Белая Королева, выйдя из тени, в которой до этого зачем-то пряталась. — Мне хотелось с вами сначала повидаться, — честно сказал он и неспешно побрёл к помосту, возвышающемуся над столами. — Страна Чудес... а как же чудо? "Чудо"... эх... — тихо бормотал он, зная, что его не услышат. Неожиданно послышался громкий треск, несколько веток упало прямо перед лицом Шляпника, а затем ему в руки — в прямом и переносном смысле — свалилось самое настоящее чудо. — Алиса? — удивлённо спросил Таррант, взирая на белокурую девушку в свадебном платье, как на привидение. Та, вытащив из волос небольшую ветку, аккуратненько слезла с рук Шляпника, позволив тому сесть от удивления. — Вроде бы я... с утра была, по крайней мере, точно, — неуверенно отозвалась та, глядя по сторонам и встречая гробовую тишину и уйму взглядов. — Я не помешала? — спросила она, в общем-то, ни у кого, но в всех разом. — Алиса! Вот уж и снова ты! — радостно нарушили относительную тишину Труляля и Траляля, подходя поближе своей уникальной походкой. — Мы так скучали, — махнув рукой то ли случайно, в своём обычном танце-походке, то ли специально – по крайней мере, тишина прекратилась, – Мирана. — Вот так чудо! Шляпник с подозрением глянул на королеву. Слышала ли? Быть такого не может. — Не очень-то ты и спешил... негодник! — погрозив девушке пальцем и легко встав, заявил Таррант – впрочем, без всякой злости или обиды, напротив, только с радостью. — Ох, но я и появилась здесь не слишком специально, — убрав из прядей ещё несколько веточек, призналась Алиса. — У меня вообще была... свадьба, — трагичным полушёпотом доверительно сообщила она. Сказать, что Шляпник был удивлён — ничего не сказать. Челюсть его поздоровалась с землёй, глаза удивлённо уставились на предмет беспокойства. — М... поздравляю? — прохрипел он, подавившись воздухом. — Я б не сказала, — вздохнула девушка, не глядя ни на кого, только в землю. — Мне двадцать пять лет уже почти, вот и решили меня... выдать замуж, — мрачно пояснила Алиса, словно чувствуя кожей удивлённые взгляды. — Но... но ты же капитан! — не сдавался Шляпник, краем глаза замечая, что остальные деликатно и осторожно удаляются. Не нравилось ему это, ох, не нравилось! — Уже нет, — вновь подняла взгляд девушка. Глаза цвета древесной коры, цвета земли, крепко заваренного чая внимательно глядели в ярко-изумрудные, чистые и незамутнённые, без малейшей искорки огненного. — Корабль ведь продали*. Так что я теперь не капитан, а просто незамужняя двадцатипятилетняя девушка. — Это можно и исправить, — решившись, сообщил ей Шляпник доверительно. — Нет ничего невозможного, если только поверить в это! — Ага. Матушка тоже решила так, и вот, — Алиса указала на платье лёгким жестом руки. — Алиса, я... — Цилиндр запнулся, подбирая слова. — Скажи, а если ты выйдешь замуж за другого, не сообщив тому... кхм... — удержавшись от рвущихся с языка описаний, Шляпник просто пропустил слово. — Могу. Я бы, если честно, хотела туда не возвращаться, если б меня здесь приняли, — вздохнула девушка. — Только вот кандидатов мне насильно пихать лучше не надо. Не люблю я... этого. — А если я вызовусь? — решившись, быстро выпалил Таррант, заглядывая в глаза Алисы, выражающие сейчас неподдельное изумление и... восторг?... — Шляпник, если это предложение шляпы и ленты... тьфу ты, руки и сердца – я согласна, — легко сообщила ему девушка, после чего они как-то незаметно кинулись друг к дружке и заобнимались, а Шляпник закружил её. Потом это переросло в какую-то борьбу, девушка залезла оппоненту на плечи и дёрнула на себя, повалив их обоих на землю, и быстро встала, снова отряхнувшись. Шляпник затащил её на помост, прокашлялся, и, до того как Алиса успела что-либо сказать, снял шляпу и протянул ей. — Согласна ли ты, Алиса Бравный Воин, стать моей женой? — торжественно – даже слишком для себя торжественно – спросил он, встав на одно колено. Алиса осторожно приняла шляпу. — Даже не знаю... — протянула она, и, дождавшись вытянувшегося лица Тарранта, да и не только его, – связки у Шляпника были крепкими, так что его слова слышала вся поляна, – жестом фокусника сунула руку в шляпу и достала такую же, но поменьше, и надела её на себя. — Конечно же да.

***

— А всё-таки он не новый танец придумывал, — протянул Чешир, глядя на отплясывающего Шляпника.