За кадром Sailor Moon S (by Hoshino Arashi)

– И что, тебе совсем не понравился Юна-сан? – Минако, откинувшись на спинку лавочки, лизнула мороженое. – Нет. – Сапфир с мрачным видом откусил своё. – И не надо больше пытаться знакомить меня со своими подругами. – Так ты узнал, что Юна-сан девушка? Ясно теперь, почему она тебе не понравилась. Сапфир бросил на подругу убийственный взгляд. – Прости, – стушевалась Минако. – Я понимаю, что девушки тебя не интересуют, но Юна-сан ведь – вылитый парень и ведёт себя как парень, вот я и подумала, что у вас может что-нибудь выйти. Не то чтобы я что-то имела против твоей ориентации, но это ведь грустно – всю жизнь прожить без настоящей семьи... Сапфир, мрачно хмыкнув, снова откусил от мороженого. – О, идея! – внезапно повеселела Минако. – Если ты захочешь ребенка, я могу тебе его родить. По дружбе. Сапфир поперхнулся мороженым и, закашлявшись, выронил его из рук. – Ты как? – Минако похлопала друга по спине, помогая прокашляться. – Прости. Я просто пошутила. – Дура, – прочистив горло, прохрипел парень. – Ну да, согласна, шутка была дурацкой, – не стала спорить Минако и, снова лизнув мороженое, спросила: – Но тебе правда так противна мысль о том, чтобы быть с девушкой? Сапфир, делая вид, что не слышит её, поднял своё мороженое и отправил его в урну. – Ладно, можешь не отвечать. Я бы всё равно никогда не согласилась на такое. Когда ты дозреешь до детей, у меня наверняка уже будет муж, а изменить любимому человеку я не смогу даже по дружбе. Сапфир стиснул зубы, борясь с внезапно накатившей волной раздражения. Раздражение было настолько сильным, что парень и сам удивился. «Наверное, у меня уже развилась аллергия на глупость», – рассудил он. Конечно, с недоразумением можно было покончить, просто признавшись Минако, что он не гей, но какой в этом смысл, если через неделю Руи уедет во Францию, и не факт, что они с Минако ещё когда-нибудь увидятся? «К тому же, если я признаюсь, велика вероятность, что это мороженое окажется у меня на лице, – покосившись на рожок подруги, оправдался перед собой Сапфир. – Это слишком противно». Впрочем, сейчас, когда парень смотрел на мороженое, оно не казалось ему противным, наоборот, к раздражению примешалась обида на Минако, из-за глупости которой он лишился своего пломбира. Гремучая смесь раздражения и обиды тут же превратилась в жажду мести… – А! – вскрикнула Минако, когда неожиданно нагнувшийся к ней Сапфир одним укусом оттяпал полмороженого. Сапфир почувствовал, как зубы свело от холода, но, тем не менее, сумел удержать на лице невозмутимое выражение. – Нечестно! – заныла Минако. – Я ведь специально ела медленно, чтобы растянуть удовольствие. Нахмурив брови, она пихнула друга кулачком в плечо. Сапфир чуть заметно усмехнулся. Он понимал, что поступил глупо, но ничего не смог с собой поделать. Глупость Минако оказалась заразной.

***

– А на рассвете мы добавим в кофе молоко и выпьем молока со вкусом кофе! Ты как? Держись! – Мальчик, обежав вокруг осевшей наземь Чибиусы, схватил девочку за плечи и начал трясти. – Ты серьёзно ранена! Не сдавайся! В таком случае нам не остаётся ничего другого, кроме как прибегнуть к крайним мерам. Смотри сюда! Это мой маленький слоник! С этими словами мальчик снял штаны. – А-а-а! – завопила ошарашенная Чибиуса. – Идиот! – стукнула сына по голове подошедшая к нему мамаша и потащила прочь. – А-а! – заголосил тот. – Ты наказываешь меня во имя Луны? – Я накажу тебя, когда мы вернёмся домой. – Ты демон! – Кто это тут демон? – Снято! – поднеся к губам свой позолоченный рупор, объявил режиссёр. – Остановимся на этом дубле. – Ура-а-а! – вскинув вверх руки с трусами и шортами, проголосил мальчик. Чибиуса, отряхнувшись, поспешила отойти от него подальше. Хотя мальчик и не снимал одежду по-настоящему, просто достал спрятанный в карманах второй комплект, то, с каким энтузиазмом он отыгрывал эту тупую сцену, пугало девочку. – Что это за идиотизм такой? – отойдя за камеры, пробурчала она. – Да ты ничего не понимаешь, – напыжилась услышавшая её Усаги. – Этот мальчик – популярный комедиант, дебютировавший полгода назад в том же агентстве, что и Нару-тян. Сейчас он – самая популярная звезда среди детей-комиков. – Ну и что? – хмыкнула Чибиуса. – От этого его шутки не становятся менее тупыми. Вообще-то относительно прошлой сцены Усаги была полностью солидарна с Чибиусой. Но не могла же она так просто признать её правоту. – Ты просто ещё слишком мала, чтобы понять такой юмор, – с видом эксперта скрестила руки на груди она. – Наоборот, я уже слишком взрослая, чтобы смеяться над таким, – возразила Чибиуса. – Из всего каста одной тебе могут показаться смешными подобные хохмы. – Что ты сказала, мерзкий маленький гоблин? – Правду сказала, младенец-переросток! – Чибиуса оттянула нижнее веко и показала будущей матери язык. – Бе-бе-бе! – Чи-би-уса! – по слогам процедила Усаги, устремляясь в погоню за девочкой. Да, она, конечно, решила, что будет вести себя как взрослая, но, пока Мамору не пришёл, можно же было свершить заключительную маленькую месть? Ведь Чибиуса её заслужила! *** – Жадина! Жадина! – размахивая руками, кричала Чибиуса. – Раз я жадина, отдай моё кимоно! – набросилась на неё в ответ Усаги. Пронёсшийся мимо на огромной скорости автомобиль заставил парочку прервать ссору, чтобы отскочить с его пути. Развернувшись так резко, что машина едва не перевернулась, водитель задом загнал её в ворота. – Снято! – объявил режиссёр. – Превосходно, Юджил-кун! – А она неплоха, – хмыкнула наблюдавшая за съёмками Харука. – И когда же ты собираешься предложить ей посоревноваться? – полюбопытствовала Мичиру. – Ещё чего, очень нужно время тратить, – фыркнула Харука и, помедлив, с деланым безразличием добавила: – Конечно, если она сама попросит, от поединка я сбегать не буду, но… Глядя на лукавую улыбку напарницы, актриса осеклась: – Что? Чего ты там себе напридумывала? – Да так, ничего. Просто подумала, что Харука очень любит прятать свои настоящие чувства. – Вот чья бы корова мычала. – Я не прячу свои чувства. Просто не всегда выражаю их прямо. – Ты выражаешь свои чувства очень-очень-очень-очень завуалированно. Не человек, а ходячая загадка. – Правда? Что ж, я рада, если для Харуки это так. Если я для тебя загадка, значит, ещё долго не надоем. – Скорее уж я тебе надоем. Я ведь для тебя как раскрытая книга, верно? – Об этом можешь не беспокоиться. Быть с тобой мне не надоест никогда. – Почему? – Потому что… – Мичиру осеклась и перевела взгляд на машущую им рукой ассистентку. – О, похоже, сцены с нашим участием начинают снимать. Нам пора идти. Улыбнувшись, Мичиру первой направилась к съёмочной площадке. – Она ведь не специально так подгадала, да? – пробормотала ей вслед Харука. Впрочем, хотя она и убеждала себя в этом, уверенности не было. От Мичиру можно было ожидать чего угодно. *** – Так, Чиба-кун, ногу ещё повыше, – раздавал режиссёр указания застывшей аки памятник троице. – Да не бойся ты так. – Прости, Усако, – извинился Мамору, передвигая стопу девушке на затылок. – Ничего, Мамо-тян, – сдавленно пробубнила лежащая носом в пол Усаги. - Располагайся, как тебе удобно, мне совсем не больно. На самом деле валяться на полу, пока остальные топчут тебя ногами, было крайне унизительно, особенно когда один из топчущих – человек, которого ты любишь. Но Усаги дала себе слово, что после того, как на съёмочную площадку придёт Мамору, она будет вести себя как зрелая профессиональная актриса, так что теперь стоически терпела причитающиеся ей по сценарию издевательства. Чибиуса, наблюдая за мучениями «будущей матери», не сдержала глумливого хихиканья, за что и поплатилась в следующей сцене, где они с Усаги должны были щипать друг друга. Усаги прихватила её ногу так, словно вместо пальцев у неё были стальные клещи. Впрочем, Чибиуса тоже в долгу не осталась. – О-о-о-о! А-а-а-а! – раздались их синхронные вопли, а затем, с ненавистью переглянувшись, актрисы вцепились друг в дружку и покатились по полу. – Детский сад, – приложив руку ко лбу, угрюмо вздохнул режиссёр. – Разнимите их кто-нибудь. Мамору было попытался приблизиться к катающемуся по полу одангоголовому клубку, но, даже несмотря на всё желание помочь, не смог заставить себя запустить в него руку или хотя бы ногу. Казалось, что если он это сделает, то его самого затянет туда как в центрифугу. Остальные актёры и члены съёмочной группы, тоже опасаясь подобной участи, отодвинулись подальше. Поняв, что надеяться не на кого, режиссёр изнурённо вздохнул и, грозно сдвинув брови, направился к дерущимся актрисам. – А ну прекратите! Слова не возымели эффекта, поэтому немного погодя в катающуюся по полу парочку полетел позолоченный рупор. Но и это не помогло... Парочка унялась сама спустя несколько минут, когда силы обеих подошли к концу. Отползя в разные стороны, актрисы, тяжело дыша, уставились друг на дружку, продолжая битву взглядами. Искорёженный, смятый рупор, павший жертвой противостояния, остался лежать между ними. Вся съемочная группа с безмолвным ужасом уставилась на режиссера, в ступоре рассматривавшего останки своего подарка. Поток проклятий и обещаний всех поувольнять, потрясший площадку вслед за этим, не стал сюрпризом ни для кого. *** – Съёмки на Якусиме? – Да. – Алмаз кивнул стоявшей в дверях Макото. – Всего полторы недели. Обещаю, я буду звонить тебе каждый день, так что... – Не надо мне звонить каждый день, – с деланым раздражением нахмурилась девушка. – Но ведь иначе ты будешь чувствовать себя одинокой. – Не буду я чувствовать себя одинокой! – Щёки Макото вспыхнули и, пытаясь скрыть смущение, она потянула дверь, собираясь захлопнуть перед лицом назойливого соседа. – Мако-тян! – окликнул её Алмаз. – Ну, чего ещё? – остановившись, с недовольством спросила Макото. – А ты со мной не поужинаешь? – С чего бы это? – Ну, сегодня последний день, и всё такое... – Последний день чего? Ты же через неделю вернёшься. – Не через неделю, а через полторы! И всё это время я тебя не увижу! И ты ещё даже звонить тебе запрещаешь. – Я не запрещаю, – буркнула вконец смущённая девушка. – Хочешь - звони. – Правда? – Лицо парня засияло от радости. – И ты дашь мне свой телефон? Макото нахмурилась, понимая, что если даст Алмазу номер, вернуть и без того чрезмерно потеплевшие отношения к нейтрально-соседским станет нереально, но затем, обреченно вздохнув, согласилась: – Ладно. – Ура! Зайдёшь, запишешь? – Дам записку попозже. – Ты можешь забыть. Или я забуду. – Уж ты забудешь... – Ну зайди на минутку. Тебе что, жалко? Макото скептически посмотрела в щенячьи глаза Алмаза, прекрасно понимая, что этим трогательным взглядом её разводят на совместный ужин, но противиться ему всё равно не смогла. – Хорошо, я зайду. Но только на минутку. Ужинать с тобой я не буду. Алмаз широко улыбнулся и, подойдя к своей квартире, гостеприимно распахнул дверь. – Проходи. Ручка и телефонная книжка в зале. – Он махнул в сторону гостиной. – Вон на той тумбочке. Ты пиши, а я пойду пока разогрею свой одинокий ужин. Макото кивнула, про себя скептически отмечая, что оказалась права. Найдя указанную книжку, она быстро начеркала в ней свои фамилию и номер, едва удержавшись от того, чтобы не сделать в нём намеренную ошибку, и с удивлением посмотрела на дверь. Алмаз что, даже не попытается её задержать? Не в его стиле... Неужели настолько проголодался? Или у него что-то случилось? Желая узнать, в чём же дело, девушка заглянула на кухню. – Что ты делаешь? – вскрикнула она, увидев, что Алмаз выставляет таймер микроволновки. – Разогреваю жаркое, которое заказал в ресторане, – простодушно откликнулся тот. – В пластиковой тарелке? – Да. А что? Вместо ответа Макото недовольно цокнула языком и, отстранив парня, достала тарелку из микроволновки. – Дай нормальную тарелку, – велела она. Протянув девушке тарелку, парень с интересом стал наблюдать за её действиями. – Всё-таки когда Мако-тян рядом, лучше и быть не может. – Может, если рядом профессиональная экономка, – не купилась на комплимент девушка. – Хватит, Мако-тян. Ты же знаешь, что я другое имею в виду. Я говорю, что для меня ты совершенно особенный человек, рядом с которым я чувствую себя лучше всего. – Особенная, потому что не похожа на твоих прошлых подружек? Парень, глядя на девушку, грустно улыбнулся: – Особенная, потому что мои чувства к тебе совершенно особенные. Он перевел взгляд на запикавшую микроволновку и с наигранной беззаботностью добавил: – О, а вот и ужин поспел! Может, всё же составишь мне компанию, Мако-тян? - Я уже поужинала. - Жаль... Но от фруктов ведь не откажешься? У меня их полный холодильник. Жалко будет, если придётся выбрасывать перед отъездом. Макото мысленно отметила, что его предлоги задержать её с каждым разом становятся все глупее и наиграннее. Но, тем не менее, кивнула. Ведь если сама хочешь задержаться, какая разница, какую причину использовать, верно?