Кассиопея

Какаши и Наруто дошли до особняка Намикадзе, не разговаривая. Каждый из них пытался уложить в голове события сегодняшнего дня. Но это молчание не было неловким, а наоборот, очень расслабляло их обоих. Когда пришло время прощаться, они крепко обнялись, и Какаши мягко поцеловал блондина в лоб и проследил, чтобы тот наверняка зашёл в дом, и только тогда он со спокойной душой смог уйти. Хотя была ли его душа спокойна на самом деле? Седой устало плёлся по пустой аллее. На улице была тишина, только ветер игриво шелестел листьями деревьев и высокой травой. Хатаке сел на понравившуюся скамейку, достал из внутреннего кармана ветровки пачку, ловко подтолкнул пальцем дно так, чтобы выскочила одна сигарета. Он опустил маску и закурил. На самом деле курил он крайне редко, только тогда, когда сильно нервничал или расстраивался. Сейчас он чувствовал что-то промежуточное между двумя этими состояниями. Хатаке медленно затягивался и выпускал серый дым тонкой струёй, которая на расстоянии становилась похожа на расплывчатое облако. «Не стоило мне поступать так опрометчиво. Мы с Наруто знакомы буквально пару дней, ну не мог он так просто в меня влюбиться, к тому же он ещё ребёнок, в конце концов. Я должен дать ему время. Он остынет. Я на все сто процентов уверен, что я для него просто фантазия, мимолётный интерес. Мне нужно максимально от него отстраниться. Конечно, мне будет больно. Снова. Но его счастье для меня важнее. Обито, я обещал, что больше никто не пострадает из-за меня, и я сдержу слово. Наруто нужно разобраться в своих чувствах, и он поймёт, что между нами ничего не может быть.» С этими мыслями Хатаке бросил недокуренную сигарету в урну и ушёл домой. *** Наруто поздоровался с родителями, которые уже готовились ко сну. Минато и Кушина, конечно отчитали его за то, что он пришёл так поздно, не предупредив их, но быстро отстали, потому что видели, насколько их сын измотан. Блондин поднялся в свою комнату, переоделся в пижаму и лёг в кровать. Он тут же взял телефон и написал Какаши: «Привет, не хочешь прогуляться завтра вечером?» Через минуту пришёл ответ: «Извини, Нару, завтра не смогу. У меня много работы.» Узумаки расстроился и ничего не ответил, но всё-таки события, произошедшие сегодня вечером полностью затмевали это расстройство. «Какаши, видимо, я и правда по уши в тебя влюблён. Надеюсь, ты чувствуешь ко мне то же самое.» Наруто улыбался, он не мог думать ни о чём и ни о ком, кроме своего возлюбленного. Он бы лежал так всю ночь, вспоминая его сказочное лицо, но усталость брала своё: у парня уже слипались веки. К тому же завтра нужно рано вставать, и голубоглазый уснул, а перед глазами всё так же стояло худое лицо, шрам через левый глаз, серебристые волосы и тёплая улыбка. *** Сегодня Наруто встал раньше всех, приготовил завтрак на всю семью, поел сам, быстро собрался и ушёл в школу. На первом уроке блондин получил сообщение от матери: «Нару, с тобой всё в порядке? Ты сегодня ушёл раньше нас, да ещё и завтрак приготовил. Может покажешься врачу? Ну или познакомь нас со своей девушкой ;)» Парень усмехнулся, за что получил косой взгляд учителя. Но он думал только о том, что до занятия с Какаши осталось всего три дня, и он будет стараться как можно лучше, чтобы произвести хорошее впечатление. Голубоглазый заметил, что Сакура и Саске начали общаться ближе и решил всё-таки поинтересоваться, почему они «выкинули» его из их компании. на перемене он подошёл к ним и спросил: — Ну что, голубки, чего я о вас не знаю? , — парень улыбнулся. Ему ответили звонким смехом. Когда пара успокоилась, они всё-таки решили рассказать другу: — Мы теперь вместе, — они ответили хором. — Как это «вместе»? , — удивился Наруто. — Ну вот так просто. Мы теперь встречаемся, — ответила Сакура с широкой улыбкой. Наруто был искренне рад за них. Он от всего сердца пожелал им удачи в отношениях. Всю перемену они болтали о каких-то пустяках. После этого ничего интересного не происходило, но на душе у Наруто было неспокойно. После уроков Узумаки отправился в музыкалку. На этот раз ему очень хотелось туда пойти, хотя было сольфеджио, которое он на дух не переносил (и, да, он снова не сделал задание). Он лишь ждал, когда сможет вновь зайти в кабинет Какаши. Урок сольфеджио прошёл как обычно: Ирука снова отчитывал Наруто и требовал от него ответы на каждый вопрос из-за несделанного домашнего задания, а блондин отвечал кое-как, даже не всегда отзываясь на своё имя. Он витал где-то в облаках, думая о встрече с Какаши, но по-прежнему чувствовал какой-то груз на сердце. Когда урок закончился, блондин самым первым вылетел из класса и побежал прямиком к кабинету Хатаке. Он остановился перед дверью, немного отдышался и,улыбаясь, дёрнул дверную ручку на себя. Но улыбка тут же сползла с лица Наруто, ведь дверь была заперта. И тут он увидел табличку, на которую до этого не обращал внимания: «Ушёл на обед :)» Парень немного расстроился, но его успокаивала мысль о том, что они всё равно скоро встретятся, он вышел из музыкальной школы и направился к дому Учиха. На этот раз блондин не опоздал. Итачи встретил его с улыбкой, они выпили кофе, поговорили немного о всякой ерунде. Старший Учиха случайно проболтался, что Саске сейчас в кино с Сакурой, но, как оказалось, Наруто уже обо всём знал, и его совсем не удивило, что теперь они ходят на свидания. На этот раз они занимались дольше, чем в прошлый раз, а именно пять с половиной часов. Наруто ужасно устал, но был очень доволен собой. Вместе с Итачи он делал невероятные успехи. Очевидно, что Нару не гений, и никакого таланта к игре у него никогда не было, но у него было кое-что другое — упорство. Конечно, он почти всегда был ленивым, но с появлением в его жизни Какаши, парень решил, что хочет быть учителем фортепьяно. Он будет упорно тренироваться, пройдёт заново всю программу и станет лучшим учителем за всю историю музыкальной школы. Сегодняшнее занятие с Итачи только укрепило веру Наруто в себя, и он понял, что точно хочет учить детей музыке. Блондин вернулся домой в десять вечера, снова поздоровался с родителями, снова быстро забежал по ступеням в свою комнату и тут же схватил телефон. Пусто. Никаких сообщений от Какаши. Нару так надеялся, что Хатаке хотя бы напишет ему сегодня, но ничего не было. Абсолютно ничего. Голубоглазый решил не писать и не звонить ему сам, ведь седой предупредил, что у него много работы, так что Наруто решил не отвлекать его. Парень успокаивал себя тем, что сегодня его возлюбленный просто занят, а завтра всё будет как прежде. Но на следующий день как прежде не стало. Наруто снова приготовил завтрак на всех, быстро собрался и отправился в школу. Там всё было по-старому: жуткое лицо сенсея-Ямато, воркующие Сакура и Саске, обиженная на них Ино и сонный Узумаки Наруто. После школы снова занятие с Итачи. Снова продвинулись на шаг дальше. Снова никаких сообщений от Какаши. На следующий день Наруто встал поздно. Он был раздавлен. За окном опять была морось и холодный ветер. Он не стал готовить завтрак, и сам ничего не ел. В школе он сидел, глядя в окно. Начался град. Небу тоже было грустно. После школы занятие со старшим Учихой. Саске с Сакурой устроили кино-вечер, потому что не могли устроить свидание из-за шторма. После пяти часов занятия, Наруто заказал такси и уехал домой. Очень уж он не хотел, чтобы его убило градом или сдуло ветром. Он вернулся домой. В телефоне снова пустота. Наруто всё пытался успокоить себя, мол, это временно, он только что сюда устроился, у него действительно много работы. Но в сердце всё равно закрадывались печаль и тревога: «А что, если я для него никто на самом деле? Вдруг после того вечера он разочаровался во мне? Ну ничего, завтра у нас занятие, и я потребую от него объяснений.» *** Кофе с утра. Ливень. Школа. Всё как всегда, только как будто чего-то не стало. Как будто из Наруто живьём вырвали сердце, причём не абы кто, а тот, кого он сильнее всего на свете полюбил. «Я ведь знал, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но я не сдамся, хоть силой выбью из него объяснения, даттебаё!» Конечно, на словах это всё проще, чем на деле. Наруто попал под сильный ливень по пути в музыкалку. Он шёл весь продрогший, ещё и тело не слушалось: колени тряслись, холодные пальцы дрожали, лицо побледнело, но всё это не от того, что он замёрз. Наруто просто боялся. Он боялся взглянуть в глаза Какаши и услышать что-то вроде: «Прости, Нару, я ошибся. Я не люблю тебя.» Каждый новый шаг для блондина был тяжелее, чем предыдущий. Кое-как, на ватных ногах он добрался до здания музыкальной школы, едва открыл тяжёлую дверь. Он сдал мокрую ветровку в гардероб. Жаль, что нельзя было сдать насквозь промокшие рубашку, джинсы и высушить волосы. Блондин не спеша пошёл к кабинету. Чувства переполняли его. Он набрался смелости, приоткрыл дверь кабинета (без стука, разумеется) и спросил через щель: — Можно войти? , — голос у Наруто дрожал. — Входи, — холодно ответил Какаши. Блондин зашёл в кабинет, с его волос и одежды капала вода. Какаши никак на это не отреагировал, даже несмотря на то, что через мокрую рубашку было чётко видно все мышцы, тонкую талию и плоский живот. Хатаке только сказал ему сесть за рояль и показать, чему Наруто научился за то время, пока они не виделись. Голубоглазый трясущимися пальцами расставил перед собой ноты «Кассиопеи». Края листов промокли из-за того, что его пальцы были мокрыми и холодными. Он очень старался отвлечься от своих чувств и дрожи в руках и сосредоточиться на игре. Кое-как он собрался с мыслями и силами и начал играть. Мелодия лилась связно, без единой ошибки. Было похоже на то, как льётся вода из кувшина. Конечно, ещё было над чем работать, но Наруто показал себя как трудолюбивый ученик, способный за четыре дня освоить сложнейшую в своей жизни партию. Когда блондин закончил и обернулся на учителя, его сердце замерло. — Прости меня, Наруто, — сквозь слёзы, запинаясь, сказал Какаши, — Ты просто молодец. Ты самый замечательный человек, которого я встречал, а я такой кретин, — Хатаке подпёр голову ладонями и, уже не стесняясь, плакал навзрыд. Блондин подбежал к нему и крепко обнял. Он ничего не говорил, только крепко прижимал к себе. Когда седой успокоился, он сказал: — Присядь, Наруто, я должен кое-что тебе рассказать. Блондин послушно сел перед ним, и Хатаке начал свой рассказ: — Прошу, Нару, не думай, что я не люблю тебя, — на этих словах у Узумаки будто бы камень с души свалился, — Просто пойми, не всё так легко, как ты думаешь. Ты ничего обо мне не знаешь, а если узнаешь, то точно отвернёшься от меня, но я расскажу тебе всё до последней детали. Я делаю это для тебя, потому что полюбил тебя всем сердцем и хочу, чтобы ты нашёл своё настоящее счастье, а не отброса вроде меня. Все люди рядом со мной умирают. Я расскажу тебе свою историю от начала до конца. Моя мать умерла при моих родах, так что я никогда не знал, что такое материнская любовь. Когда я был ещё слишком мал, чтобы что-то понимать, мой отец покончил с собой. У него был свой бизнес, куча денег и вообще всё, о чём он мог мечтать. Но он потерял всё в один миг. Я до сих пор не знаю, что тогда произошло, но суть в том, что он разорился, и мы остались без гроша за душой. Именно тогда он наложил на себя руки. Я до сих пор ненавижу его за то, на какие мучения он меня обрёк. Меня забрали в детский дом. Я никому не пожелаю пережить такое. Не знаю, как устроено в других детских домах, но там, в Токио творилось что-то необъяснимое. Там ты каждый день живёшь в страхе, что тебя побьют, украдут твои вещи или вообще изнасилуют. Причём всё это делали самые обычные дети. Кроме того, воспитатели били палками всех поголовно, не разбирая, кто прав, кто виноват, да и просто так лупили, «для профилактики». Когда мне исполнилось восемнадцать, я наконец смог покинуть это ужасное место и поступить в колледж. Тогда там преподавал твой отец, вот откуда мы знакомы. Примерно в то время я сам учился играть на виолончели и фортепьяно. Минато разглядел во мне талант и отдал на воспитание в элитную музыкальную консерваторию. Там я познакомился со своими лучшими друзьями — Обито и Рин. Мы трое были не разлей вода, но счастье длилось недолго. Однажды мы пошли в поход. Когда мы поднимались на гору, произошёл оползень. Обито оттолкнул меня и Рин, но сам погиб. Этот шрам появился у меня именно тогда: в меня отлетел осколок камня. Глаз не задело, но этот рубец всегда напоминает мне о том, что я не смог спасти друга. Когда Обито ещё лежал под завалом при смерти, я пообещал ему защитить Рин и всех близких мне людей. Но я не смог. Рин так же, как и Обито, пожертвовала собой, чтобы спасти меня. В один жаркий день мы купались в море, и меня затянуло мощное течение. Рин вытолкнула меня оттуда, но сама утонула. Именно тогда я и решил уехать из Токио, потому что там всё напоминало мне о тех, кого я не смог спасти. Вся моя жизнь была ошибкой, и хотя бы сейчас я хочу принять верное решение: Наруто, я хочу, чтобы ты забыл меня. Позволь мне спасти хотя бы тебя. Ты — моё счастье, но я хочу, чтобы ты полюбил человека, достойного тебя, который не станет обрекать тебя на муки. Они молчали примерно минуту, и тут Наруто сказал: — Какаши, мне жаль твоих друзей и семью. Но пойми, если ты думаешь, что ты — лишь моё детское увлечение, и ты спасёшь меня, уйдя из моей жизни, то ты глубоко ошибаешься. Я люблю тебя, и я буду счастлив только при одном условии — если ты будешь со мной всегда. — Но я обещал Обито… — Я знаю. Но послушай меня: мёртвые не должны быть важнее живых. Ты любишь меня, а я люблю тебя. Не забывай обещания, данного своим друзьям, они пожертвовали собой, чтобы ты был счастлив, так будь же счастлив, даттебаё! Их жертва не должна быть напрасной! Ради Обито и Рин… живи, Какаши. Наруто подошёл к учителю и крепко обнял. Хатаке снова заплакал. Сквозь слёзы он говорил: — Рин, Обито… Я буду жить. Я не смог спасти вас, но смогу спасти этого мальчика. Я никогда не забуду вашей жертвы и не прощу себя за то, что ничего не смог сделать. Вы всегда будете живы в моём сердце. На этот раз я сдержу обещание, я буду всегда любить Узумаки Наруто и буду идти с ним в будущее рука об руку.