Пятьдесят оттенков Рика

      Шёл второй час ночи. К счастью для Морти, домой никто так и не вернулся. Он уже успел прибраться в бункере дедушки, заодно стащив оттуда портальную пушку, пояс невидимости и, конечно же, пульт управления клоном. Хотелось ещё подробнее изучить всякие научные штуки, сделанные дедом забавы ради, но нельзя было тратить время впустую. Перетащить молодого Рика было несложно — Морти открыл портал прямо в свою комнату и бросил бездыханное тело на кровать. Сложно было решить, что делать дальше.       Первым делом Морти ещё раз взглянул в инструкцию и обнаружил, что пропустил маленький абзац в конце тетради о самоуничтожении клона посредством бомбы, установленной в шее. Там же у клона был датчик, получающий сигнал с пульта. «Интересно, клон мамы тоже управляется пультом, или это относительно недавнее изобретение Рика?» — задался вопросом Морти, изучая комбинацию кнопок, с помощью которых он собирался стереть Рику память. Жаль, что парень не мог сделать это и себе, ибо невозможно перестать думать о пошлых шутках своего молодого деда. Конечно, после шуток оригинального Рика Морти мечтает провалиться сквозь землю, но Санчез в молодости превзошёл самого себя. В этот раз парень отдал бы всё, чтобы оказаться в чёрной дыре. — Д-да как о таком можно шутить? — спросил Морти спящего Рика, — Т-ты ёбаный извращенец, бли-ин!       Как и ожидалось, ответа не последовало. Молодой мужчина не шевелился. Его голое тело, лежащее навзничь, занимало почти всю кровать парня, который, ссутулившись, сидел рядом с ним и судорожно заламывал пальцы, пытаясь сосредоточиться на дальнейшем плане действий. Однако единственное, что возникало в голове у Морти — один и тот же вопрос, который никак не давал покоя: «Возможно ли дрочить на собственного деда?». — Д-да ну нафиг, — поспешил ответить себе подросток и робко взглянул на спящего Рика, который вызывал у него не отвращение, а даже наоборот — что-то сродни восхищению поднималось у Морти в груди и ещё больше обжигало его пылающие щёки. Ведь как ни посмотри, дедушка в молодости был не только крутым (что не вызывало у подростка абсолютно никаких сомнений), но ещё и привлекательным для женщин. «И, наверное, для мужчин тоже», — додумал Морти. Очертания мужественного гладко-выбритого подбородка (видимо био-жидкость останавливала рост волос, замедляя метаболизм), прямой величавый нос и эти утончённые слегка изогнутые губы приковывали взгляд его взрослого внука, поднимая в нём какое-то стыдливое чувство.       Рука невольно потянулась к спящему мужчине, за секунду преодолевая то небольшое пространство, что было между ними. «Просто проверю, прощупывается ли в шее бомба», — подумал Морти, искренне поверив в свои «чистые» помыслы. Кончиками пальцев он чувствует исходящий от кожи жар и прощупывает пульсирующую венку, которая бьётся в его пальцы, повторяя удары сердца.       Это вызывало у парня странные ощущения, ведь несмотря на то, что он до этого почти всё своё свободное и занятое время проводил с дедушкой, ему ни разу не выпадало возможности прикоснуться к Рику. Сам же Рик, естественно, без задних мыслей мог класть руку внуку на плечо, дёргать его за уши, щипать за щёки и швырять куда-только возможно, а иногда сгребать в охапку и нести, прижимая к себе, в безопасное место. Парень этому никогда не придавал значения и ни разу не задумывался, почему ему самому так тяжело схватить Рика за рукав, например, или просто похлопать по плечу. Морти было невозможно преодолеть возведённую Риком стену вокруг себя, которая могла заставить стушеваться любого человека и засунуть своё мнение куда подальше и без вербальной просьбы старика. — Это несправедливо, — прошептал Морти больше самому себе, чем спящему клону, — хоть ты и был моим единственным другом, именно ты больше всех унижал и издевался надо мной. Спасибо и на том, что воздерживался от таких пошлых шуточек.       Морти с горечью хмыкнул. — Видимо, есть для тебя хоть что-то святое. Твои принципы, например, да?       Парень с силой сомкнул пальцы на шее молодого Рика, чтобы хотя бы на долю секунды почувствовать себя не тварью дрожащей, а власть имеющим. Если не над Риком, то хотя бы над его клоном, который, задыхаясь инстинктивно приоткрыл рот, пытаясь с хрипом втянуть в себя воздух. — Дышать будешь с моего позволения, Р-рик, — сказал сквозь зубы Морти и словно в дикой горячке припал к открытому рту молодого мужчины, вдувая ему желанную порцию кислорода в лёгкие. Убрав руку с шеи, подросток не отстранился, а только в нерешительности замер, не в силах разорвать контакт губ и в то же время, не позволяя себе зайти дальше, чтобы исследовать рот своего молодого деда, пробуя на вкус его, наверное, скользкий и мягкий язык...       Внезапно Морти осознал, что, возможно, молодой Рик в чём-то оказался прав — Морти действительно активировал его, потому что скучал по своему Рику: хотел быть с ним, касаться его и хоть что-нибудь для него значить. А это не менее унизительно, чем дрочить на родного деда или на его клона, мирно спящего в твоей кровати.       Парень никак не мог заключить сделку со своей совестью. Пусть у него и есть пульт, которым он может «выключить» молодого Рика и творить с ним всё, что угодно, а если нужно, полностью уничтожить свои грязные проделки, это не отменяет того факта, что Морти придётся с этим жить, общаться с настоящим Риком, смотреть в его равнодушные глаза, ежесекундно сканирующие выражение лица внука, которое и так можно с лёгкостью прочитать даже самому непроницательному человеку. Морти не сомневался, что Рик обо всём догадается с одного только взгляда на него, и всё-таки не хотел делать и так херовые отношения с дедом ещё более херовыми. Вдруг всё же есть шанс вернуться к прежней беззаботной жизни, когда они с Риком смотрели «яйцелюбов» по межгалактическому ТВ, встречали рассветы на других планетах, и не хватало только для полного счастья держаться за руки, который раз убегая от инсектоидов?       «Может стоит сказать Рику правду?» — подумал Морти, — «Признаюсь ему, что мне было скучно, я пробрался в бункер, увидел там пульт и просто нажал на кнопку».       В ту же секунду в голове Морти возник образ его старика, который разочарованно смотрит на внука и с ехидством растягивая слова, чтобы каждое из них било больнее предыдущего, нарочито отчётливо говорит: — Да ты, я погляжу, сын своего отца. Даже Дже-э-эрри не стал бы нажимать на непонятную кнопку на непонятном пульте в непонятном месте, ведь он вроде бы начал учиться на своих ошибках и не рассчитывать всё время на то, что добрый тесть в очередной раз спасёт его жопу, чтобы дочурка не опечалилась. — Что ж, лучше быть копией своего отца, чем д-делать такие… такие странные вещи, как какой-то там извращенец, — вздохнул Морти, не решаясь сказать вслух то, что действительно делал с Риком минуту назад.

***

      Всё-таки компромисс с совестью был достигнут.       Спустя минут двадцать Морти вышел из душа, где смыл с себя грязь, пот и кровь, но не дрочил. Запретил себе даже думать об этом.       Парень в нерешительности встал у кровати. Его нагое щуплое тело прикрывало лишь полотенце, обёрнутое вокруг бёдер. Он твёрдо решил признаться Рику, что без его ведома активировал клона, разнеся при этом сосуд только из-за своей тупости. И даже добавить: «Я такой Джерри, Рик», но взамен, в качестве компенсации предстоящего морального ущерба Морти собрался сделать одну маленькую совершенно невинную вещь. Без всяких задних мыслей. Ничего извращённого и, наверное, из ряда вон выходящего. Просто сон в одной постели.       Парень скинул полотенце на пол. Несмотря на все попытки убедить себя, что в его желании нет ничего предосудительного и странного, сердце Морти глухо стучало у самого горла, словно пытаясь сбежать с места преступления. Тело стало жить отдельной только ему ведомой жизнью, как будто древний спящий вулкан, пробуждающийся от многовекового сна, чтобы внезапно пролиться выжигающим потоком чувств на весь прежний мир Морти с его необоснованными страхами, неокрепшими принципами и грязными мыслями. — Бля-я-ять, — простонал Морти, понимая, что Рик никогда не сможет узнать, что происходило и только произойдёт в этой комнате, ведь не настолько он интересуется жизнью внука, чтобы устанавливать здесь камеры, — или сейчас или никогда.       Парень сдвинул молодого Рика в сторону и осторожно лёг рядом, боясь лишний раз шевельнуться или вздохнуть. Казалось, что выключенный клон спал так крепко, словно после их с Морти очередного безумного приключения. Тело подростка горело будто в лихорадке, но он убедил себя, что в комнате прохладно, и именно поэтому он придвинулся поближе к Рику. Просто чтобы согреться. Ведь одеяло одно, а их двое. Да, Морти не пожалел одеяло для своего молодого старика, чтобы прикрыть тому причинное место. — Р-рик? — зачем-то прошептал Морти в тишину и убедившись, что ответа так и не последует, неловко прижался к плечу мужчины. «Тепло. Спокойно», — подумал он, хоть каждое прикосновение к молодому Рику обдавало пламенем. В темноте он вполне бы сошёл и за обычного Рика, его Рика.       Понемногу сон брал своё, и Морти, измотанный физически и морально, достаточно быстро расслабился и беззаботно устроился у Рика на груди, вдыхая такой знакомый, но ещё не перебитый алкоголем и машинным маслом запах его дедушки, всё глубже и глубже проваливаясь в сон под размеренный стук сердца, ДНК которого идентично тому сердцу, которое так далеко сейчас от Морти — на другом конце бесконечного космоса.       Крепко заснув, парень не услышал как под утро трижды пикнул пульт, предупреждая о скорой разрядке батареи и автоматическом аварийном включении клона.