Шепот в темноте

Тони Торнбург. Вот он, собственной персоной, вполне себе существующий, из плоти и крови. Но они искали чистокровного японца с соответствующим именем, а в итоге он оказался просто европейцем?! Да, внешне он азиат, но теперь, когда была возможность вглядеться в черты преступника, они сразу подметили в нем еле заметные, но европейские черты, о которых упоминал в своих отчетах Чанмин. Да чего только один рост стоит, такие высокие японцы-то вообще бывают?! Чанмин не мог оторвать взгляда от Тони, не веря собственным глазам. В общем, как и все остальные присутствующие. Даже Поттер потерял дар речи. Нет, он готов был и дальше бахвалиться и спрашивать, а что тут такого, но сообщение Кюхена, что все они в ловушке, убавило пылу. А Шим еле справлялся с волной гнева и ярости, которая постепенно набирала обороты. Как же ему хотелось обеими руками показать в сторону этого самого Тони и при этом возмущенно посмотреть на Поттера. Не существует?! Серьезно?! А Британский аврорат вообще все эти годы его искал? И при этом хотелось тут же наброситься на Тони: убить, разорвать, заставить мучиться и жалеть о своих преступлениях. Тони же оставался спокоен, он лишь самодовольно усмехнулся, сунув руку в карманы мантии. И хоть движение казалось дерзким, при этом он был галантным и плавным. Он чувствовал свое превосходство с хладнокровием волка. В его образе идеального джентльмена не хватало только трости, где была бы спрятана волшебная палочка. — Вы застали меня врасплох. Признаю, я так привык к британским легилиментам-профанам, что не думал, что так легко попадусь здесь. Что же нам теперь делать? Прожигающий до костей взгляд прошибал дрожью. Он так и источал силу, расчётливость и спокойствие, уверенность в себе. Голос же был такой бархатный и вкрадчивый, что он и обволакивал, и при этом внушал незаметно ужас. Юнхо начал понимать, почему в свое время Чанмину было страшно узнать об этом человеке хоть чуточку больше. Этот колдун и правда внушал иррациональное чувство страха. И это выводило из себя. Хотелось, как зверю, наброситься и избавиться от чувства страха, стереть эту самодовольную ухмылку. Но он не успел и шага сделать, как преградил дорогу Шим. Чанмин резким движением руки поднял палочку, направляя ее в сторону Тони, но одновременно с этим все европейские авроры и большая часть корейских — кроме тех, кто был ближе всего к столу заместителя, — направили палочки и ладони в сторону своей головы. Волшебник замер в ужасе, перед глазами сразу всплыло воспоминание о смерти Тиарнака, темного колдуна, за которым Чанмин следил. — Ты же знаешь, что за этим последует, не так ли? — так и продолжая стоять в конце отряда, с улыбкой поинтересовался Тони. С каким удовольствием он наблюдал, как Чанмин медленно и со страхом переводил взгляд с одного волшебника на другого. Оставшиеся «свободные» волшебники тоже со страхом смотрели на заколдованных. Еще бы, даже легилимент так просто не освободит от заклятия всех разом. Тони еле удержался от смеха, лишь улыбался, вытащив из рукава волшебную палочку и поправив длинные волосы. — Отпусти их! — отчеканил сквозь зубы Гарри, тоже разворачиваясь к волшебнику, но не рискуя поднимать палочку. Он дорожил своими подчиненными. — А вы просто не шевелитесь. О, и мне нужен кто-нибудь из вас, — он палочкой покачал из стороны в сторону, показывая на Чанмина, Кюхена, Юнхо и Гарри. — Видите ли, один из вас будет гарантией того, что я спокойно выйду из Министерства. — Ты и так подчинил часть отдела, зачем тебе еще кто-то из нас? — раздраженно спросил Юнхо, сделав шаг вперед, поравнявшись с Шимом. — Хм… Так интересней, — улыбнулся Тони, продолжая элегантно чуть растягивать слова. — Люблю наблюдать, как загнанные в угол ищут выход из ситуации. А ты и пойдешь со мной. Чанмин проследил за направлением палочки Тони и остановил взгляд на Юнхо. Его — и забрать? Решение и модель поведения пришли мгновенно. Ни за что он не позволит колдуну забрать именно Юнхо. Страх сменился довольной безумной улыбкой, и он засмеялся. — Его?! — Он сделал шаг вперед, невзначай закрывая Юнхо собой и с насмешкой глядя на Тони. — Да забирай! «Гарантия безопасности»! — Мин развёл руки в стороны резким движением. — Мерлинова борода, да я с удовольствием воспользуюсь случаем и убью вас обоих!— Чанмин снова безумно засмеялся, насмехаясь над выбором Тони: — Его здесь все еле терпят, только и ждут, когда уберется отсюда. Так что давай, забирай. О, еще Поттера забирай. Такое комбо будет. Моя ненависть как раз на вас троих делится. Потом напишу в отчете, что погибли как герои, скупую слезу пущу. Юнхо уставился в спину бывшего, не веря собственным ушам, Гарри тоже смотрел с презрением и в шоке. В его глазах Чанмин выглядел крысой, которая сейчас спасала свою шкуру, подставляя других. Поттер сжал кулаки, желая врезать этому корейцу, но Юнхо его опередил. — Что ты несешь? — ошарашенно и тихо спросил Юнхо, отдергивая Чанмина за рукав мантии, но тот резким движением вырвал руку и оттолкнул его от себя. — А что такого? Правда глаза режет? Юнхо смотрел любимому в лицо и не мог понять, что происходит. Он перевел взгляд на Кюхена, чтобы получить хоть какие-то ответы на вопросы, но тот отвернулся, решив никак не реагировать на происходящее. Чанмин прожигал его тем же взором, как несколько месяцев назад, и у Юнхо земля из-под ног уходила от осознания, что он просто наивный дурак. От драматичности сцены и возможных разборок отвлек смех Тони, заставляя Чанмина обернуться к нему. — О, простите. За вами так интересно наблюдать, — улыбка Тони исчезла, и он чуть наклонил голову набок. — Еще больше хочется забрать именно Юнхо. Чанмин медленно выдохнул, откинув голову назад. Нет, ну зачем все усложнять? Ему надо, чтобы забрали его, а Юнхо оскорбился и не спасал неблагодарную скотину. Делов-то. — Блять, — звучно выругался Шим, а потом резко развернулся к Юнхо, направляя на него волшебную палочку: — Ступефай. Чанмин порадовался, что тот не отлетел к стене и тем более не ударился об острые углы столов позади него, прежде чем потерять сознание. Отлично. — Шим Чанмин! — процедил угрожающе Поттер, но Мин даже на него не смотрел. — Упс, какая жалость, — пожал плечами Чанмин, снова посмотрев на Тони. — Он без сознания. Так что забирай меня, — Мин продолжал изображать веселящегося дурачка, протянув руки вперед, как для заключения в наручники. — Ты меня поражаешь, — посмотрев на лежащего без сознания Юнхо, заметил Тони, а потом перевел взгляд на Чанмина. — Так хочется пойти со мной? Усмешка и дурачество пропали, Чанмин опустил руки и сделал несколько шагов к Тони, сокращая расстояние и прожигая его взглядом: — Единственное, что я хочу, — это разорвать тебя на куски. Не беси и пошли. Поттер и легилимент для тебя все равно бесполезны. Тони несколько мгновений молчал, не разрывая зрительного контакта с Чанмином, а потом пожал плечами, махнув палочкой: — Экспеллиармус. Палочка Чанмина вылетела, оказавшись в руках колдуна, а потом тот жестом указал, чтобы Чанмин шел вперед. Мин медленно выдохнул, пытаясь успокоить колотящееся сердце, а потом обернулся на тех своих коллег, кто еще не был подчинен Империусом. Он снова нацепил эту маску с раздражающей насмешкой и глянул на лежащего Юнхо. «Мерлин, да пусть он так и проваляется без сознания, пока это все не закончится! Живи, придурок, живи и не лезь!» Чанмин поспешил покинуть помещение. Вместе с ним и Тони последовала и часть заколдованных волшебников. Остались лишь несколько, кто встал на выходе из отдела, направив палочки на авроров. Кюхен тяжело вздохнул, оценивая ситуацию. Освободить заколдованных коллег легилименту не под силу. По крайней мере массово. И сейчас он очень жалел, что не может управлять мыслями людей, а то бы все легко решилось с Тони. Но нет. Тогда бы легилименты были под запретом. А что же по силам? Смогут ли они быстро вывести из строя заколдованных, сами не пострадать — и так, чтоб те не покончили с собой? Помимо Кюхена и Поттера, еще человек пять были не под заклятием, в том числе и Джеджун. — А, еще Юнхо, — добавил вслух Кюхен, чуть закатив глаза к небу. — Поттер, займись делом, приведи его в чувства. У Поттера были совершенно другие планы — он уже выудил волшебную палочку, чтоб разобраться с заколдованными, а тут его одернули, да еще и так небрежно, будто он мальчик на побегушках, а не начальник аврората Британии и уважаемый человек. — Вы мне сейчас приказываете? Кюхен смерил Поттера тяжелым взглядом и снова тяжело вздохнул. А потом притворно ужаснулся. — Ах, как я мог. Вы же здесь имеете право только консультировать! О, простите! Посидите, пожалуйста, в сторонке. Черин! Помоги Юнхо. Теперь был черед Поттера тяжело посмотреть на иностранного коллегу, беззвучно выматерившись. Кюхен ясно дал понять, кто здесь главный, и это чертовски раздражало. Еще больше раздражало то, что они с Чанмином ужасно похожи — вот у кого Шим научился язвить. — …Что я должен делать? — тяжело выдохнул Поттер. — То-то же. Тратить время на размышления и дальнейшие споры Кюхен не стал. Махнул рукой Поттеру в сторону заколдованных и выудил из кармана колдофон. Нужно было набрать Шивона и мобилизовать всех авроров в городе. Слава корейским магам древности, с половину авроров были на заданиях. — Начальник, я бы не стал дергаться, — подал голос один из стражников. — Вы же не хотите, чтоб кто-то пострадал? Кюхен многозначительно посмотрел в сторону заколдованного и усмехнулся. И даже не подумал убрать колдофон, а вместо этого принялся отдавать приказы Шивону. Джеджун встал между Кюхеном и заколдованными, совершенно невинно улыбаясь и разминая пальцы. — Скажите «чи-и-из»! — Джеджун вскинул руку, щелкнув пальцами в воздухе. Черин отвлеклась от Юнхо и подскочила к Поттеру, быстрым движением подняв очки и закрыв ему глаза рукой. Все в аврорате знали, что любимым заклинанием Дже было заклинание света, и он всегда использовал его на максимум, ослепляя так противников и всех тех, кто рядом стоял. — Додумался оставить на охрану наших новичков. Ха! Погнали, — Джеджун весело улыбнулся, подмигнув ошалевшему британцу, и напал на ближайшего заколдованного, усыпляя его заклинанием. Поттер отставать не стал: поправив очки, он заклинанием отобрал у своего оппонента палочку и отшвырнул к стене. Черин вернулась к Юнхо, приводя его в сознание, а Кюхен запустил сигнал тревоги по всему Министерству. В Министерстве не исключали сценария, что, возможно, их «японец» рано или поздно нагрянет в гости, поэтому все сотрудники были уже подготовлены. По инструкции все волшебники обязаны были сейчас скрыться в своих отделах, не выходить без крайней необходимости или особого приказа, а также предоставить начальнику отдела свои колдофоны, чтобы доказать, что они не под заклятием Империуса. Если находили заколдованного, то необходимо было или снять с него заклятие, или обезвредить его и дожидаться прибытия мракоборцев. Чанмин довольно улыбнулся, когда услышал характерный сигнал тревоги и следом мелодичный приятный голос волшебницы, оповещающей о нависшей угрозе. Раз включили тревогу, еще и нисколько не скрывая этого от врага, значит, Кюхен зря времени не терял и мобилизовал всех авроров. Хотя их начальник славился любовью к импровизации и довольно часто ставил своих коллег под удар. Конечно, без летальных исходов, но иногда возникало ощущение, что он их убить пытается под шумок. А вы думаете, почему у Чанмина возник столь тупой план по отношению к Юнхо? Дурной пример заразителен. Они вышли из лифта и спешным шагом направились к лестнице, чтобы спуститься в главный холл Министерства. Просторный двухъярусный холл встретил их гробовой тишиной. За исключением двух девушек на стойке информации, которые, возможно, были уже под заклятием, не было ни одной живой души. Но это ненадолго. Не успели преступник с заложником ступить на лестницу, как в фойе влетел отряд авроров под предводительством Шивона. Чхве раздал несколько приказов людям, он был серьезен и настроен решительно. Как ищейка, он поспешно осматривался по сторонам, ища глазами своего коллегу. Увидев своих, Чанмин почувствовал, как зарождается надежда. Вот сейчас он его, Мина, заметит и спасет, и они схватят Тони. С одной стороны, Шим хотел сбежать, ведь он безоружен и убить его или же подчинить могут в любой момент. Мин давно задавался вопросом, почему его еще не заколдовали, но не рисковал спросить, он вообще предпочел молчать, чтоб не провоцировать. С другой стороны, с каждой секундой пребывания рядом с преступником все больше хотелось наброситься на него, придушить собственными руками, как самый обыкновенный магл. Избить вначале до полусмерти, а как заполучил бы свою палочку, то помучить пытками. Как-нибудь по-особому. — Шивон! Чанмин кинулся к стеклянной ограде и на мгновение даже хотел спрыгнуть вниз, но боль в шее и сильное удушье заставили его замереть на месте. Аврор схватился за горло, пытаясь сделать хоть маленький глоток кислорода. Перед глазами поплыло, и ему казалось, что он сейчас замертво упадет через ограду вниз, так что он вцепился рукой в поручни. — Куда собрался? — Тони усмехнулся, переведя взгляд с Чанмина вниз, на отряд авроров: Шивон, услышав крик, сразу же взглядом нашел Чанмина и побежал наверх по лестнице. — Слишком много шума. Тони щелкнул пальцами, и волшебники с приемной тут же напали на Шивона со спины. Чанмин хотел закричать, чтоб тот был осторожен, но не мог произнести и звука. Горло разрывалось от попыток что-то сказать. Помимо волшебников с приемной, на авроров напали и их же коллеги, кто пошел вместе с Тони и Чанмином. — Что ж, — Тони освободил от удушающего заклятия, но схватил Чанмина за чокер на его шее, потянув на себя. — Как еще можно выбраться из здания? Перед глазами промелькнул образ Юнхо, агрессивного, пытающегося задушить Чанмина в переулке. Как странно, он стоял так же, как и сейчас Тони, позади него, но почему он вспоминает Чона сейчас еще и с теплотой? Почему ему хочется, чтобы сейчас тут рядом оказался он? Мин зажмурился, слыша сквозь гул в ушах зов Шивона, вспышки заклинаний, и ему так хотелось вдохнуть кислороду. Жаль, Тони не стоял вплотную, он бы точно ему врезал. — Через… крышу… — Отлично! Пошли, — Тони отпустил Мина и толкнул его в сторону лифта. — И без глупостей. На Министерство Магии был наложен ряд защитных заклинаний, одно из которых не позволяло волшебникам трансгрессировать внутри здания, а также выбираться быстро наружу, вместо того чтобы выйти обычным способом. Идти сейчас можно было лишь обходными путями, раз проход к главному входу был закрыт. Крыша, конечно, не лучший вариант, но Чанмин надеялся найти хоть какое-то преимущество перед врагом там. Оказавшись в лифте, Тони отшвырнул пленника к стене и направил на него палочку. Развернувшись к Тони, Шим нервно сглотнул, чувствуя, как невольно сердце в пятки убежало от возможного продолжения, а мозг яростно пытался найти выход из ситуации. Но, заставив себя успокоиться, Чанмин прищурил взгляд, почуяв подвох. — Почему ты не наложишь на меня Империус, как на остальных? Тони умел держать эмоции за маской равнодушия и спокойствия, и если бы не усмешки, то по нему вообще нельзя было бы понять, что он чувствует. Что у него на уме. Но сейчас он оставался чертовски спокойным, и Чанмина это раздражало, он не мог понять ход его мыслей. — Не могу. Ни на тебя, ни на Поттера, ни на легилимента. И если последние двое мне еще понятны, то ты — нет. Зато, — Тони сделал шаг ближе, заставляя Чанмина вжаться в стену, — на твоего дружка вполне, если он вмешается. Не стоило объяснять, какого именно друга имели в виду. Одна мысль, что Юнхо может оказаться под заклятием Империо и тут же покончить с собой на глазах у Чанмина, приводила в ужас. Мужчина помрачнел. — Только коснись его… — без тени улыбки и угрожающе прошипел Чанмин. — Делай со мной что хочешь, но если только… — А ему столько дерьма наговорил. — Тони коротко усмехнулся, упирая кончик палочки в шею аврора, не дав Мину наброситься. — Не расслабляйся, я до сих пор могу наложить два других запрещенных заклинания. Лифт приехал на последний этаж, и Тони палочкой показал, чтобы Чанмин выходил первым. Еще предстояло проводить его по лестничному пролету на крышу, а там объяснить, как можно покинуть Министерство, избегая купола. И Шим считал себя смелым человеком, но сейчас, идя один на один с преступником, а сам будучи безоружным, невольно ощущал, что с каждым шагом ноги становились ватными. От мысли, что, возможно, на крыше его просто-напросто убьют — за ненадобностью. Или же что преступник просто сбежит, оставив Чанмина в дураках, не дав ему отомстить за все, что тот сделал с его жизнью. Какова вероятность, что кто-то из коллег уже ищет Чанмина и придумывает план нападения? Как было бы хорошо, если бы отряд авроров уже был на крыше. Может, потянуть резину? Заговорить зубы там? У него как раз миллион вопросов к этому Тони. — Ты сказал, что не можешь нас троих подчинить заклятием. У Поттера с самого начала «иммунитет», а на меня ты уже накладывал Империус. — Да, и ты же его разрушил. Чанмин даже остановился, не поняв сначала его слов. А потом быстро обернулся к Торнбургу. — Чего?! Ты сам меня освободил, как почуял, что запахло жареным! Зачем сейчас обвинять, Чанмин сам не понимал, но он прекрасно помнил те ощущения, тот вечер. Как медленно исчезли эйфория и легкость и настойчивый теплый шепот покинул его разум. Это не похоже было на то, что он сам вырвался из плена, да ему и не особо тогда хотелось. — О нет, малыш, — Тони усмехнулся, — ты был еще мне нужен, я хотел тобой управлять вплоть до Азкабана. А может, мне удалось бы все решить так, что никакой тюрьмы ты бы не увидел. Чанмин не верил собственным ушам, стоял как громом пораженный. Он мог избежать Азкабана? Находись он дальше под Империусом, возможно, люди бы заметили, что с ним что-то не так, развеяли заклятие и это его оправдало бы. — Я?.. Сам развеял?.. — осторожно переспросил Чанмин, все еще пытаясь осознать возможный сценарий своей жизни. — Ага, как только перед тобой появился твой друг, — Тони пожевал нижнюю губу, чуть наклонив голову и внимательно наблюдая за пораженным волшебником. — Ты сам не понял, как привязанность к нему разрушила чары? Все эти годы Тони ломал голову, как этот мальчишка смог так легко развеять чары, когда до этого он не видел никакого сопротивления. Для него это стало наваждением, ведь как он сможет захватить власть над волшебниками, если они могут развеять заклинание так просто? С Поттером было понятно, он это мог сделать осознанно, научился еще в подростковом возрасте. К сильному легилименту тоже так просто не подберешься, он видит мысли и может предугадать действия. А вот Шим был загадкой — до этого мгновения. Стоило увидеть, насколько поражен аврор, как истина явилась сама, без лишних слов. Тот темноволосый волшебник настолько дорог этому блондину, что он освободился не за счет разума, а за счет сердца. Как интересно. — Я наконец-то получил ответ на свой вопрос. А умение сломать «Империус» остается с волшебником навсегда. Чанмин сжал кулаки. Вся та боль, что он испытал, страх и негативные эмоции — все нахлынуло новой волной. А этот колдун стоит и радуется новым открытиям. — Зачем вообще ты убил его через меня? Что?.. — Мин задыхался от возмущения. — Что вы мне сделали? — закончил предложение Тони. — Ничего личного, я просто ставил эксперимент. И, как видишь, весьма удачный. И пока мы с тобой говорим, все больше волшебников Министерства уже под Империусом. Чанмин пытался успокоиться. Сейчас они стояли на лестнице и почти вышли на крышу. И, если постараться, Чанмин мог дать ногой по лицу Тони, а потом и запустить его вниз по лестнице. Жаль, что тот не терял бдительности и палочка была направлена в грудь Чанмину. Невозможно успокоиться. — Эксперимент? Зачем?! Круче такого заявления, наверное, только то, что ему в Азкабане в обществе дементоров безопасней, чем на воле. Его окружают неадекватные люди. — Самые надежные подчиненные — те, кто не имеют собственного мнения. А зомбированными людьми так интересно управлять, ты бы попробовал. Шим не выдержал. Воспользовавшись преимуществом на лестнице, он резким движением ударил волшебника по уху, но тот в последний момент поставил магический блок. Мин попытался выдернуть ногу, но это было безнадежно: магия крепко удерживала, не давая и на миллиметр продвинуться. — Зараза. Хруст сломанной ноги произошел одновременно с хлопаньем двери где-то внизу лестничного пролета. Чанмин не услышал грохотов внизу, шум заглушил собственный крик боли. Колдун отпустил его, и Мин пошатнулся, упав к перилам. Он зажмурился на мгновение от боли, кусая собственные губы. — Какой ты идиот, Шим Чанмин! Чанмин успел заметить чьи-то руки, мелькнувшие на перилах несколькими этажами ниже. Кто-то бежал наверх, спотыкаясь и хватаясь за поручни, подталкивая себя подниматься наверх, хотя это ему явно давалось тяжело. По одним рукавам мантии Мин понял, кто это. «О нет…» Чанмина отбросило заклинанием наверх, и он больно ударился спиной и головой об угол между дверью и поручнями. Перед глазами поплыло, кровь от разбитого виска застилала один глаз, но Мин нашел в себе силы осторожно посмотреть вниз. Может, ему показалось? Волшебник внизу остановился, тяжело дыша и схватившись за сердце, но потом поспешил продолжить путь. У Чанмина кровь застыла в жилах от страха. Тяжело дыша, он отполз наверх к двери. — Весь этот чертов магический мир давно прогнил, устарел, в нем надо менять абсолютно все! Я ждал того часа, когда ты выйдешь из тюрьмы, вернешься и все изменишь в прогнившем законодательстве Британии. Но нет, ты убрался в Корею! Тони хоть и говорил сдержанно и спокойно, но Чанмин заметил, как каждое слово пропитано хорошо скрытым гневом и даже презрением. Шим оторвал взгляд от лестницы и поднял его на Тони. Это еще что за заявления? — Но, может, ты просто затаился — и я решил за тобой наблюдать, подталкивать тебя. Тобой управляла злость, презрение к людям. Это чувство порождает другое — жажду отомстить. И я готов тебе в любой момент протянуть руку. Чанмин еле поднялся на ноги, стараясь не ступать на сломанную ногу, и облокотился об дверь позади себя. Ему надо поскорее убраться на крышу. А еще лучше, чтобы они с Тони исчезли раньше, чем неожиданный спаситель их нагонит. Чанмин открыл дверь крыши и сделал несколько шагов назад, волоча за собой ногу и сдерживая болезненный стон. Доползти до края крыши, а там… — Я — и изменить магический мир? Потому что ты так хотел? Охренел? Министерство магии не находилось в небоскребе и смотрелось совсем малюткой по сравнению с рядом стоящими зданиями. Так просто отсюда спрыгнуть на соседние здания — невозможно. Жилые двухэтажные дома находились через дорогу, а с другой стороны и вовсе были трасса и парк. И близлежащие здания были выше. Трансгрессировать прямо с крыши тоже было невозможно, если только не спрыгнуть с ее края, таким образом оказавшись за территорией здания. Тони усмехнулся, выйдя следом за ним. Он шел медленно, неторопливо, видимо, он не заметил преследования. И его забавляло то, как покалеченный безоружный волшебник пытается что-то сделать, как загнанный зверь. — Ты сам хотел поменять все. Разрушить все изнутри. Не отрицай очевидного. — Лишь избавиться от того, кто мне жизнь сломал и сводил с ума. От тебя! — Я лишь показал тебе наглядно, как все прогнило. — Тони улыбнулся, оглянувшись по сторонам, на голубое небо и небоскребы вокруг. — Чего такого важного я тебя лишил, чего у тебя нет в нынешней жизни? Неужели ты скучаешь по Великобритании с ее игрой в средневековье? Или по шпионажу и скотскому отношению к азиатам? Чанмин замер посреди крыши. Ему хотелось ответить, перечислить все то, чего он лишился, но вроде как очевидного ответа он не находил. Слова Тони и правда имели резон. Задумавшись, удивленный собственными мыслями, он смотрел на Торнбурга, а тот терпеливо ждал от него ответа. Да, в Великобритании он вырос, там многое ему роднее, но если сейчас подумать... От чего он готов отказаться, что готов променять на то, что было в старой жизни? Попрощаться с Кюхеном, Джеджуном и Шивоном, которые всегда подтрунивали, но поддерживали? От коллег, которые всегда готовы защитить его, от своей должности, дома, семьи и новых друзей? От образа жизни корейцев и современных законов Кореи, действительно защищающих? А что было там? — Может, тебе просто нравилось жалеть себя? Он любил Хогвартс, а также туманный Лондон с его старинными улочками. Детскую беззаботность, учебу… Его смех, его улыбку, медвежьи объятия. Сидеть у озера и вместе учить новые заклинания. Целовать в лоб, когда он хмурится, в губы, обхватывая его миниатюрное лицо в ладони. Бегать с ним под дождем, угощать друг друга сладостями в Хогсмиде. Он не хочет вернуться в Великобританию. Ему правда лучше здесь. Все эти годы он считал свою жизнь разрушенной, тосковал по прошлому, злился, отрицал все. А ведь он тосковал лишь по нему. Юнхо. — Я… Шим рефлекторно сжал кулон с клятвой на шее, но тот не рушился. Почему? Ему сейчас необходимо, чтобы он сломался уже, наконец. — Ты здесь добился большего, а винишь меня в своих несчастьях. Да даже твой друг примчался сюда, как только над тобой замаячила угроза, хотя вы враждовали. Я сломал твою жизнь, но ты получил намного больше. Чанмин, наконец-то, взял себя в руки, отпустив кулон, он тряхнул головой и посмотрел в сторону двери, а потом снова на колдуна. — Что ты от меня хочешь? — Чтобы ты со мной вернулся в Британию. — Великобритания больше меня не касается. Тони кинул новое заклинание, отбросив Чанмина на пару метров. Мин ударился об пол, застонав от боли, чувствуя, как липкая кровь стекает по рассеченному лбу. Он приподнялся на локтях, пытаясь прогнать плящущие пятна перед глазами. — Волшебный мир должен знать, насколько он прогнил. Насколько устарел и не может справиться с элементарной задачей, — Тони пожал плечами, запечатав дверь заклятием, так как заметил, что Чанмин кидал туда беспокойные взгляды. — Даже с такими продвинутыми технологиями, как здесь, есть чем заняться. — Ты за эти годы мог сам все сделать уже давным-давно со своим Империусом, но вместо этого ты просто преследовал меня, чтобы я потом за тебя все сделал? Добровольно, — Чанмин возмущенно посмотрел на Тони, понимая, как все абсурдно звучит, а тот лишь снова пожал плечами. — Ну не совсем, это лишь приятное дополнение. А так я потихоньку уже занимался этим в Азии, подстраивая так, чтобы все думали на тебя. И сейчас демонстрирую Министерству, как бесполезна их система. — Ладно, я теперь понимаю, почему ты пытался меня свести с ума. Второй Темный Лорд нашелся. Только один гонялся все годы за мальчишкой, чтоб убить его, вместо того чтобы просто захватывать мир, а второй гонялся за ним, чтобы тот потом сделал за него всю черную работу. Гениальные злодеи, видимо, закончились на Гринденвальде. — Чанмин, мы с тобой герои, которых никто не признает. И это так лицемерно. Сколько во время войны волшебники убивали друг друга, и никто наказания не понес за запретные заклинания. А ты лишь спас их от очередной войны — и что за это получил? Ты бы до сих пор гнил в тюрьме, если бы тебе не повезло с друзьями. А сегодня? Поттер готов тебя убить под шумок как опасного преступника, не слушая никаких доводов. И ты хочешь продолжать жить в этом мире, где в любой момент могут убить как неугодного? Чанмин сидел в замешательстве. Он даже засомневался, а насколько этот японец жестокий преступник, которого стоит разорвать на куски за разрушенную жизнь? За потерянные годы? Каждое слово Тони было таким убедительным, а голос столь вкрадчивым и загадочно-спокойным, что Чанмин на мгновение засомневался в своих собственных взглядах на жизнь и отношении к нему. Это раздражало. То, как легко он до сих пор мог поверить людям, услышав от них объяснение своим поступкам. Но и Тони знал, на какие больные мозоли надавить, знал, что надо повторить то, о чем когда-то сам рассуждал Чанмин. О несправедливости. — Мы можем вместе изменить этот мир. Если ты присоединишься ко мне. Ты нужен мне. — Мне больше делать нечего. — Прекрати противиться. Ты ненавидишь всю эту систему, как и я. Будь твоя воля и отсутствие ограничений, ты бы все изменил. Убил бы. Ты жаждешь этого. Шим тяжело выдохнул, не отрывая взгляда от Тони. Он понимал, почему тот так заговорил. Все эти годы он активно использовал Чанмина как живой щит в своих действиях, да и сам чуть ранее упомянул о том, что ждал изменений в Министерстве Британии от него, а тот просто уехал. Хорошо, что адская боль в ноге отрезвляла мысли волшебника. — Допустим. Но я еще в здравом уме, чтобы подчиняться такому ублюдку. А еще… Ох, я кое-что забыл. — Что? Чанмину открывался отличный вид на запертую дверь. И на то, как подозрительно покраснели ее косяки. — Он ужасно ревнив. Тони непонимающе посмотрел на Чанмина и быстро обернулся назад. Как раз вовремя: дверь со взрывом слетела с петель вместе с вспышкой пламени, сносящей все со своего пути. Конфринго, как мог судить Чанмин; хорошо, что не адское пламя. Торнбург отскочил в сторону, параллельно поставив магический щит, а вот Чанмину ничего не оставалось, кроме как повалиться не землю и закрыть голову руками. — Ты спятил?! — Чанмин в шоке посмотрел в сторону двери, на мертвенно бледного Юнхо. — Убьешь меня — сам помрешь! — Зато ты никому не достанешься. Чанмин аж забыл весь свой страх за жизнь Чона, который испытал, когда увидел его руки на лестнице. Хотелось подойти и врезать ему, чтоб бредом не страдал. И одновременно с этим где-то спрятаться. Уж очень глаза у него страшные были, в контраст бледности. Юнхо был ужасно зол. — Ни хрена заявления… А можно наше «и умерли в один день» будет не сегодня? Юнхо посмотрел раздраженным внимательным взглядом на Мина, приметив кровь на виске и неестественно отставленную ногу. Глаза налились кровью. Он перевел взгляд на Тони. Новая вспышка магии мощным огненным потоком полетела в сторону японца, но тот поставил новый щит, большой, полукуполом, не давая пламени хотя бы коснуться его. Бесформенный поток пламени сменился огненным хлыстом, которым Юнхо ловко махнул над головой; тот витиеватой траекторией обошел щит, ударяя колдуна в спину. Чон не давал и шанса колдуну хоть как-то опомниться. Он кидал заклинание за заклинанием — огненные, обычные, мощные или жестокие. И Тони не каждый раз удавалось поставить щит, что уж говорить о нападении. Чанмин завороженно наблюдал за дуэлью, отползая назад к небольшому выступу вентиляционной шахты, чтобы хоть как-то скрыться от дуэлянтов, пока ненакором и его не задело. «То, что сейчас идет дуэль, — это же не вмешательство в мою судьбу? — с беспокойством думал Шим, следя за каждым жестом бывшего, но тут же вспомнились слова Тони и факты про Юнхо. Он приехал, как только замаячила угроза над Чанмином. Он жаждет отомстить тому, кто изменил их жизнь когда-то. Сердце в ужасе замерло. — Один приезд сюда — это уже…» Чанмин осмотрелся по сторонам, ища хоть какую-то опору, чтоб подняться на ноги, а еще лучше — хоть что-то, что можно было бы использовать как шину. Но, не найдя такового, он облокотился позади себя, подогнув здоровую ногу, и, покачнувшись и чуть обратно не упав, поднялся, перенеся вес на нее. В это время преимущество резко оказалось у Тони. Юнхо в мгновение покачнулся, схватившись за сердце и зажмурившись, и Тони этим воспользовался. Юнхо отбросило с кувырком в воздухе к краю крыши. — Юнхо! — Это, чтобы ты захотел изменить мир, мне стоит его убить? — медленно и задумчиво спросил Тони, не сводя глаз с волшебника. — Что? — Чанмин в ужасе перевел взгляд с Юнхо на Тони. — Нет! Если сначала у колдуна не было возможности сбежать, то сейчас-то он мог воспользоваться заминкой со стороны Юнхо, но нет. Он стоял и ждал, когда же Юнхо поднимется, даже не нападал. И Чанмина его действия пугали. — Ты же хотел убить нас обоих, как представится возможность. А раз безоружный, так ищешь защиты? Сердце провалилось в пятки, Чанмин в оцепенении смотрел на Тони, пытаясь понять, чего теперь-то он добивается? Заговаривает зубы теперь Юнхо? — Это насколько нужно потерять гордость, чтобы бежать спасать такого человека? — Тони перевел взгляд на Юнхо, который поднялся на ноги, гордо подняв голову. — Ты чего разболтался-то, мразь? — с презрением спросил Юнхо. Чанмин от такого тона даже засомневался, что Юнхо прибежал его спасать, а не просто надрать зад тому, кого искал столько лет. Казалось, что Чон сейчас никого не видел, кроме Тони, никого не слышал. Ему было все равно, что там когда-то сказал Чанмин и как ведет себя сейчас. Тони был для него как красная тряпка для быка, и он действительно жаждал разорвать его. Если у Чанмина от разговоров с Тони возникли сомнения, то Юнхо был тверд в своем решении. Не позволяя Тони и дальше болтать без умолку, он снова напал на него. В этот раз Торнбург успел кинуть смертоносное заклинание. Зеленая вспышка магии стремглав полетела в Юнхо, вызывая у Чанмина крик отчаяния, но между волшебником и магией возникла ранее вырванная взрывом дверь. Вспышка разбилась об материальный щит и растворилась в воздухе. Отбросив дверь в сторону, Юнхо вызвал молнию, разрывающую все на своем пути. Даже поставленный барьер полностью не помог Тони защититься от атаки, обжигая все открытые участки тела. Вспышки смешались друг с другом, и Чанмин с какого-то момента не мог уследить, кто и какое заклинание кидает. Что Юнхо, что Тони ловко теперь защищались от любой атаки магическим щитом или предметами и тут же переходили в нападение. Он все в том же оцепенении наблюдал за Юнхо. Красивое нежное лицо исказила гримаса ненависти и ярости. В его глаза было страшно смотреть, он был сейчас безумен, выглядел монстром, который ни перед чем не остановится. В нем не было ни жалости, ни сострадания, ни добра, ничего. Мин вспомнил слова матери, рассказы, как он кого-то чуть не убил, как страшно было, что он возьмет и убьет самого Чанмина, если тот что-то сделает не так. Чанмин и сам ощутил этот ужас, понимая, что, если он вдруг захочет вмешаться, Юнхо может и его не пожалеть. Учитывая, какие слова он наговорил до этого. Шим не знал, поверил он в эти слова или нет. И не хотел сейчас узнавать. «Монстр…» — в ужасе подумал Чанмин, при этом не понимая: он боится самого Юнхо сейчас или же за состояние Юнхо? Пусть он и действовал как зверь и монстр, но при этом Мин замечал, как он тяжело дышал и хватался за сердце. Ему хотелось его остановить. Какой бы страх им ни управлял сейчас. Тони подбросило плетью в воздух и с силой откинуло на пол. Лицо было беспощадно разбито, и ему даже не дали времени хотя бы остановить кровь. Юнхо не церемонился, в отличие от Тони. Он подошел ближе, тут же накладывая новое заклинание, но на этот раз произнеся его медленно. Вслух. — Аххелитус. Колдун в ужасе замер. Чанмин смотрел на обоих, наблюдая за жестокой усмешкой Юнхо и тем, как Тони вцепляется в горло, пытаясь глотнуть хоть каплю кислорода. Чанмин уже сделал пару шагов вперед, когда Юнхо это наскучило и он поднял палочку для взмаха: — Авада… — СТОЙ! — Чанмин в ужасе закричал что есть мочи, чувствуя дрожь до кончиков пальцев. — Юнхо, пожалуйста, не убивай! Юнхо перевел презрительный взгляд на Чанмина, и тот забыл, как дышать, глядя в эти безумные глаза. Сейчас это не его Юнхо. Не тот, кого он помнил из своего детства и времени, когда они встречались, не тот, которого он видел в последние месяцы здесь. Даже когда он напал на Чанмина в доме, он, казалось, не был столь безумным и при этом расчетливым. — Пожалуйста, хен… — Чанмин выделил обращение, которым он не пользовался уже много лет. — Я не хочу, чтобы с тобой что-то плохое случилось! — Чанмин чеканил каждое слово, а потом затараторил, не давая Юнхо и слово вставить, но тот лишь молчал, внимательно наблюдая за раненым волшебником: — Если ты убьешь его, то или тебя засудят, или клятва на крови может сыграть так, что и ты умрешь. Даже если вдруг повезет, то никто не поверит нам, что это именно Тони тот преступник, решат, что мы специально нашли козла отпущения, — Мин обратил внимание на то, что Юнхо перевел взгляд на Тони, который повалился без сознания на землю, но палочку не отпускал. — Мы не знаем, снимется ли со всех Империус после его смерти. Сначала нужно все это выяснить, заставить его расколдовать всех, а потом уже судить. Пожалуйста, Юнхо. Аргументы были весомыми, но Юнхо не хотел их слушать. Его всего разрывало от жажды убить этого колдуна. Он столько лет спал и видел, как уничтожит его, разорвет на куски, заставит медленно умирать и молить о пощаде. Отомстит за все, что пережил Чанмин и он сам. А теперь, когда вот он, на блюдечке, ему не дают исполнить столь жестокую мечту. Это душило, злило, хотелось заткнуть Чанмина, а потом сделать то, что желалось, не думая о последствиях. — Юнхо… — Заткнись! — Мы вместе решим это, мы отомстим ему. Но другим путем. — Чанмин сделал пару шагов вперед и протянул руки к Юнхо, с беспокойством, страхом, но постаравшись улыбнуться. — Хен, иди ко мне… Юнхо перевел взгляд на Чанмина, удивленный таким жестом и просьбой, но не шевельнулся. Шим шире раскинул руки, приглашая его в объятия, думая, как еще его отвлечь от колдуна, как заставить его вернуться в прежнее состояние того заботливого волшебника, которого он знает. Он верил, что Юнхо не плохой, он хороший. Чуть безумный, но хороший. И нельзя дать ему переступить черту. — Юнхо, мне больно… — воспользовавшись болью в ноге, проныл Чанмин, снова подзывая бывшего к себе. Это сработало. Позабыв о лежащем колдуне, о своей мести, он опустил палочку и пошел к Чанмину. Не быстро, осторожно, еще не веря, что тот может быть вдруг таким мягким и похожим на ребенка. Чанмин с облегчением выдохнул, думая, что все закончилось: Юнхо пришел в себя, Тони без сознания, осталось только его связать и за решетку… — Сектумсемпра! Тони лишь притворился, что без сознания. Быстро сев на земле, он кинул заклинание в сторону корейцев, даже не целясь. Юнхо отреагировал быстро. Лишь краем глаза оценив, куда летит заклятие, он сделал шаг в сторону, прикрывая Чанмина собой. Режущее заклинание из раздела темной магии, которое наносит глубокие раны, как меч, рассекло Юнхо всю спину десятком порезов. Если удачно его нанести, то можно и конечности лишить или же даже убить, но тут еще повезло. Вот только... заклинание предназначалось для Чанмина, а Юнхо взял удар на себя. Чанмин от ужаса забыл, как дышать, глядя на исполосанное тело Юнхо. «Зачем я тратил время?.. На боль, обиды, ненависть…» — Ты… в порядке? — тихо спросил Юнхо, стараясь держаться как ни в чем не бывало, но ноги подкосило. «Почему не тратили время на любовь?» — Нет… Нет! Забыв о боли в ноге, Чанмин бросился к Юнхо, с размаху упав на колени, но успел подхватить падающего Юнхо. Мужчина потерял сознание, уронив голову ему на плечо, а Чанмин в безумии прижимал к себе бывшего, дрожащими руками вцепляясь в мантию на его спине. «Как же я хочу…» — Юнхо, очнись, ты не можешь умереть! — Мин потряс его, чуть отстраняя и заглядывая в бледное лицо. — Ты только вернулся ко мне, только все начало налаживаться, эй! Юнхо не подавал никаких признаков жизни, бесчувственной куклой реагируя на жесты Чанмина, заставляя сердце замирать от ужаса. Шим снова прижал к себе бывшего, чуть укачивая его и что-то бормоча ему на ухо, умоляя очнуться, боясь проверить пульс. В отчаянии, с сожалением о потраченном времени думая: «Я хочу вернуться к нему!» Чанмин не замечал все это время собственной крови, стекающей по лицу, шее и капающей на кулон. Не заметил, как он засветился между зажатыми телами и потом рассыпался мелкой пылью, оставив напоминание о себе одной лишь пробкой в виде длинного меча, висящего на шее. Он лишь почувствовал слабое теплое дыхание на собственной шее. Юнхо еще жив. Тем временем Тони поднялся на ноги и отряхнул мантию. Воспользовавшись явным преимуществом, он подлечил собственные раны и поправил волосы, наблюдая за открывшейся картиной. С лестницы послышались поспешные шаги, но колдун даже не обернулся: это его люди, заколдованные, те, кто смог отбиться от авроров и прийти ему на подмогу. Хладнокровно усмехнувшись, он не торопясь подошел к Чанмину, направляя на него палочку. — Какой взгляд, — заметил мужчина, наблюдая, как Чанмин переменился в лице, глядя волком на колдуна снизу вверх. — Такой мне нравится больше, чем эти сопли мгновение назад. Чанмин сжал рукой мантию на спине Юнхо, не отрывая ненавидящего взгляда от колдуна. Он лихорадочно пытался придумать, что делать. Как вылечить быстро раны Юнхо, спасти его жизнь от клятвы на крови и при этом их обоих — от этого колдуна. Понять, что Тони хочет с ними сделать. Чанмин выхватил из ослабевших пальцев Юнхо палочку, а потом резким движением направил ее на Тони. Моля всех возможных богов и саму палочку Юнхо, чтобы та позволила защитить их обоих. А то палочки весьма капризны: если не отобрать их на дуэли, то они не будут подчиняться другому. — Тихо-тихо, разве не ты говорил, что нужно оставить меня в живых? Тони было смешно. Палочку Чанмина он давно где-то выкинул, чтобы у Мина не было искушения отобрать ее каким-нибудь способом. И он прекрасно помнил, что если палочка Чанмина была из светлого дерева, то эта, Юнхо, была практически черной. Ничего он не сможет сделать чужой палочкой, скорее навредит самому себе. — Каково это — осознавать, что благодаря тебе я остался жив, а твой друг умирает? — завораживающим, но надменным голосом спросил Тони, а затем резко сменил тон, и ухмылка исчезла с его лица: — Я спасу его. — Что? Жажда мщения сменилась удивлением и искрой надежды на спасение. Чанмин ожидал уже все что угодно от колдуна, даже Авады, но никак не этого. Здесь явно есть подвох. — Я вылечу его и освобожу от клятвы на крови, но взамен ты присоединишься ко мне. На крышу выбежали несколько волшебников, тут же направив оружие в сторону Чанмина и Юнхо. Волшебник понимал, что в таком состоянии у них мало шансов, да и ясно, что будет, если он откажется, тут и к прорицателю не ходи. — Откуда ты знаешь про клятву? — прошипел Чанмин, рефлекторно потянувшись к кулону на шее, но остановил порыв, лишь кончиком пальца коснувшись цепочки. — Это так важно сейчас? Я в мгновение ока сниму клятву и перенесу ее, допустим, на Поттера. Чем не вариант? — Мужчина развел руки в стороны. — Хорошая защита, друг свободен, все счастливы. Голос был таким мягким, обволакивающим, успокаивающим. Шим перевел взгляд на Юнхо, понимая, что снова теряется от его слов, не может сосредоточиться и мыслить здраво. Мыслить как человек, который ненавидит и желает убить его. Зачем, вот зачем он остановил Юнхо и не дал его убить? Как он мог так легко расслабиться и не проверить состояние врага? — Да, ты прав, — вдруг тихо и смиренно произнес Чанмин, разглядывая расслабленное лицо Юнхо. — Пусть Поттер мучается, а мы будем счастливы. Пожалуйста, спаси его. Чанмин аккуратно уложил Юнхо на землю, а потом поднялся к Тони, вцепившись в остатки флакона на своей шее. Шим старался не подавать виду, сохраняя на лице чувство смирения, лишь бы ему помогли. Колдун кинул равнодушный взгляд на Юнхо, а потом кивнул на палочку в руках Чанмина. Тот и бровью не повел, лишь кинул палочку к своим ногам, показывая полную капитуляцию. Оценив эти действия как безоговорочную победу, Тони склонился над Юнхо, нашептывая заклинания. Чанмин не сомневался, что это именно заклинания по переносу клятвы, он сам долго изучал этот вопрос, и слова ему были знакомы. Вот только ничего не менялось, и рука Тони замерла над сердцем Юнхо. — Он… — тихо и пораженно прошептал Тони, улавливая подвох. — Какая досада, — выдохнул Чанмин, не отрывая презрительного взгляда. — Ты мне не нужен. Чанмин успел приблизиться к нему, и, когда Торнбург вскинул палочку, направляя ее на Чанмина, он оказался открыт для атаки. Шим грубым резким движением схватил его за запястье, вывернул руку и направил ее в живот оппоненту, сокращая расстояние между ними еще больше. Режущее заклятие, которое ранее Тони удачно направил на Юнхо, теперь поразило его само. Режущее, разрывающее. И со столь близкого расстояния оно имело эффект меча, всаженного по самую рукоять. Чанмин крепко сжимал его руку, не давая хоть как-то шевельнуться, Тони в оцепенении смотрел в смеющиеся глаза напротив и эту жестокую ухмылку убийцы. — Ты… — Тони не мог закончить фразу, подавившись сгустком крови во рту. — Ты думал, что сможешь мной манипулировать за его счет? Не с тем связался. На крыше появились новые участники события: авроры. Не тратя время ни на разговоры, ни на оценку ситуации, они тут же вступили в бой с заколдованными. Один из авроров отразил оглушающее заклинание, брошенное в сторону Чанмина. Воспользовавшись тем, что Шим отвлекся, Тони вырвался из крепкой хватки волшебника, со всей силы ударив по сломанной ноге, а потом побежал к краю крыши. Повалившись на землю, Чанмин зажмурился от боли, чуть не потеряв сознание, но нашел в себе силы и, схватив палочку Юнхо, кинул заклинание в спину Тони. Тот с легкостью отразил заклятие, а потом просто спрыгнул с крыши. — Блять… Черт! Шим стукнул кулаком по земле, проклиная адскую боль в ноге. Но шанс поймать Тони был упущен. Сбежал. Где и как его теперь искать — он не представлял. И все из-за страха, что Юнхо перейдет черту. Вспомнив о практически бездыханном теле, Чанмин, превозмогая боль, подполз обратно к Юнхо, склоняясь над его лицом и касаясь пальцами шеи. — Отойди от него. Медленно. Ты арестован за содействие преступнику и нападение на аврора. Чанмин непонимающе поднял голову и еле удержался от того, чтобы закатить глаза к небу. Поттер. Он серьезно оценил последнее, что видел, как то, что Чанмин помогал Тони. Хоть что-то этого упрямого барана может убедить? Чанмин настолько устал разбираться с Поттером, настолько устал от всех событий этого дня и настолько беспокоился за Юнхо, что мысленно сразу же послал его к черту и вернулся к осмотру бывшего. Да и чего отвлекаться на Поттера, если на крыше был также и его начальник, Кюхен? Который тут же подлетел к ним и чуть не дал подзатыльника знаменитости, но еле сдержался от этого порыва. — Сейчас тебя арестую и потом депортирую, блять, задрал! Чанмин не слушал завязавшуюся над ним перебранку двух начальников авроратов. С замиранием сердца он аккуратно коснулся шеи, проверяя пульс, боясь, что, пока он строил из себя «сдавшегося», Юнхо умер, клятва успела напоследок сыграть злую шутку. Убедившись, что Юнхо просто без сознания, Чанмин шумно выдохнул, почувствовав облегчение и маленькое, скромное счастье, что он живой. Волшебник сел рядом с мужчиной, закрыв лицо руками и пытаясь успокоить бушующее сердце, накрывшие его эмоции вылились через слезы. От мысли, что он чуть его не потерял по собственной глупости, от мысли, что он тратил время на врага и не мог предоставить даже первую помощь. От мысли, что сейчас его настолько трясет, что он продолжает быть бесполезным и не может его хотя бы вылечить. Спасибо, что рядом были те, кто мог протянуть руку помощи обоим.