Ты сильный

      Знаете, что такое смотреть на человека и понимать: он никогда в жизни не будет с тобой? Смотреть, понимая, что ты отдаёшь ему всё, а он лишь улыбку, которая заставляет сердце переворачиваться?       А Ильзат знал. Уже 3 года он отдаёт всего себя человеку, которому, кажется, насрать вообще на это. Хотя, может не столько насрать, сколько он просто не замечает тех чувств, что копятся в Ильзате. Кирилл всегда был не только душой компании, но и человеком, который никогда не понимал намёков. Так думал и Ахметов, пока не решился на один смелый шаг, что перевернул его жизнь.       Самоизоляция — вещь хреновая, а ещё, заставляющая думать и делать то, чего бы ты никогда не сделал, будь в нормальном состоянии. Честно, тот день ничем не отличался от других. Парень проснулся, спокойно поел и даже сделал разминку, чтобы ноги вспомнили, что такое спорт. А после в его голову пришла мысль. Сейчас Ильзату кажется, знай он, что будет после, отрубил бы себе голову, за такие идеи. Но тогда, он решил, что эта мысль пришла не просто так. Что это может значить хоть что-то, что это шанс… Он решил признаться Кириллу в том, что чувствует. Захотел высказать всё, что копилось в нём все эти 3 года.       Набирая номер, Ахметов даже подумать не мог, что могло быть именно так. — Ильзат? — Привет, да. Кирилл, ты сегодня занят? — Вообще да, — в трубке Набабкина слышались голоса, — Щенникову обещал приехать, ему скучно. У младшего аж руки сжались. Жора постоянно забирал на себя всё внимания Кирилла. Ильзат даже как-то спросил у Щенникова, как у него так получается. А тот пошутил, что Кирилл любит его, вот и обращает внимание. Ахметов посмеялся, конечно, но в груди больно ёкнуло. — Затик?.. — Ой, извини, я здесь. Не займу много времени, просто хочу сказать кое-что. — Я тебя слушаю. — В общем, — Ильзат выдохнул, — ты мне нравишься. Я знаю, что тебе может неприятно слышать это от парня, но я не могу больше молчать. Слишком устал, Кирилл. Я ни на что не рассчитываю, но мне так легче. Просто, чтобы ты знал это. В трубке повисает тишина. Даже на том конце замолкают. Ахметов, кажется, слышит собственное сердцебиение. — Ильзат, — Кирилл начинает говорить, но голос как-то странный, — я знаю это. — Знаешь что? — Про твою симпатию, — нервный смешок в голосе, — про то, что ты любишь меня. И знаю давно, Ильзат… — Откуда?.. У Ахметова сердце из груди выпрыгнуть хочет. Он прям чувствует, как оно бьётся в грудь. А ещё он чувствует, что ноги больше не держат, а потому спускается по стенке вниз, головой упираясь в стену. — Я не настолько тупой, как вам иногда кажется. Я вижу твои взгляды, чувствую ревность. Сначала я думал, что тебе просто не хватает внимания. Любого. Но появился Ваня, а взгляды не прекратились. — Но, — младший старается голос держать, — почему ты не сказал? — Не хотел делать больно, — тут уже голос Набабкина дрожит, — думал, со временем ты поймёшь, что я — не твой человек. А ещё я не хотел давать надежду. Я не люблю тебя так, как любишь ты, Затик. Никогда не любил и, вряд ли, когда-нибудь смогу полюбить. Младшему уже хочется трубку бросить. Желательно в окно, а потом следом, чтобы, блять, наверняка. Но он продолжает слушать. Слушать каждое слово, захлёбываясь в собственных слезах. — Почему, Кирилл?.. — Потому что, Ильзат, я люблю другого человека. А полюбить двоих я не могу, как бы не разрывался. — Жора… Ахметов не спрашивал. Он утверждал. Потому что на 100 процентов уверен был, что Набабкин скажет именно про него. — Значит, не пошутил Щенников тогда… — Ильзат усмехается, сморгнув слёзы. — Спасибо, что выслушал, Кирилл. Я попрошу лишь о том, чтобы про этот разговор никто не узнал, пожалуйста. — Без проблем, Ильзат. Без проблем.       И на этих слова парень не выдерживает. С криком отшвыривает телефон в стену, наблюдая, как он разлетается на мелкие осколки. Господи, как же больно. Как же хочется сейчас отмотать время назад и никогда не звонить Кириллу. А лучше никогда не идти в футбол, не переходить в ЦСКА. Ничего не делать. Лишь бы не было этих дурацких чувств, что заставляют стирать слёзы с лица, натягивая тупую улыбку. Ведь, всё хорошо? Ну, отшил и отшил. Первый раз что ли? Не первый, но почему так больно лишь сейчас? Почему, когда Ильзат расставался с кем-то, не было такой боли в груди? А сейчас хочется завыть, лишь бы она прошла. Но он сильный. Он должен держаться, чтобы показать, что его просто так не сломать. Что он может снова общаться с Набабкиным, как до этого и не думать о своих чувствах. — Ты сможешь, Ильзат. Ты блять сильный.       Ахметов готов повторять себе это, как молитву. Днями и ночами, лишь бы поверить в это. Лишь бы получилось улыбаться. Хотя парень понимает прекрасно, что не сильный он. Что больно будет каждый раз, когда он видеть Кирилла будет. Что улыбка каждый раз фальшивая на всё лицо, а ночью слёзы в подушку и боль в груди, которая не проходит.       Поднимаясь с пола, Ильзат плетётся к зеркалу. Хочет на себя посмотреть. А точнее, на жалкие остатки, которые остались после всего. Поднимая глаза на свое отражение, Ахметов улыбается глупо. И снова повторяет: — Ты сильный.       Повторяет, а одна маленькая слезинка стекает по лицу, доказывая совсем обратное.