delicate.

      Мартин бесцельно гулял по Мадриду. В конце концов, ничего особенного в этом не было. У него выдалось несколько не самых лучших недель, и теперь он решил отдохнуть. Иначе говоря, Мартин совершил несколько крупных ограблений в Палермо, где он жил, но затем ему стало скучно, и сейчас он здесь.       Аргентинец бросил взгляд на монетный двор Испании. Здание красивой постройки было очень большим. Ему понравилась его архитектура. Она радовала глаз. Он мог понять, почему оно так нравилось Серхио. Не только из-за денег - его восхищала невероятная эстетика.       Но мысль о Серхио принесла лишь еще больше болезненных воспоминаний о его брате.       Андрес все еще не выходил из головы Мартина. Но тому уже было лучше. После того, как Андрес ушёл, он был потерян. Но сейчас ему лучше. Он постепенно учился жить в одиночестве. Не то чтобы Мартин перестал любить Андреса. Он все еще был влюблен, но теперь мог думать о чем-то другом и не страдать все чёртово время. Мартин смирился с тем фактом, что потерял Андреса навсегда. Воспоминание об их поцелуе все еще было свежо в его памяти, особенно ранним утром, когда он не мог уснуть. А такое было довольно часто. Его режим сна и без того был не самым лучшим, но теперь испортился еще больше.       Уродливый шрам на его левой руке все еще напоминает ему о том, что все было действительно плохо, но сейчас стало лучше.       Мартин собрал все свое любопытство и вошел внутрь Монетного двора. Охрана остановила его у входа, но через несколько минут он уже свободно прогуливался по музею. Почему Серхио думает, что печатание денег лучше, чем плавка золота? Ведь это не настолько весело. Делать фотокопии чертовски скучно. Но если учитывать тот факт, что Серхио думает, что Мартин мудак и непредсказуемый эгоманьяк... Берроте с самого начала знал, что план, который они с Андресом придумали, не был тем, с чем бы согласился Серхио. Единственной причиной этого был факт причастности Мартина к делу.       Мартин знал, что одна из главных причин, по которой Серхио ненавидит его, заключается в том, что все свое внимание брат обращал не на него.       Аргентинец некоторое время ходил по музею, восхищаясь золотом, которое было повсюду, и читая об инженерных составляющих экспонатов. В брошюрах были некоторые интересные и полезные вещи для него, и он наслаждался ими совсем немного. Ему было не так скучно, как раньше, когда Андрес затащил его в какой-то музей искусства.       Единственное, на что смотрел в таких музеях Мартин, был Андрес. И как его глаза сверкали, когда он видел что-то, что ему нравилось, и как его глаза блестели еще больше, а губы растягивались в прекрасной улыбке, когда он устраивал украденное произведение искусства на стене монастыря. Часто Мартин спрашивал Андреса, нравится ли ему что-нибудь. И если Андрес указывал на какую-то картину, то уже спустя несколько часов она висела в его комнате, потому что Мартин делал все что угодно ради его улыбки и объятий.       Но больше нет, сказал он себе однажды. Ты больше никому себя не отдашь.       Мартин услышал крики людей и повернулся на сто восемьдесят градусов, отвлекаясь от постера, который с интересом читал. Он увидел каких-то идиотов в красных комбинезонах и масках Дали, держащих в руках пистолеты и пытающихся завести всех в холл здания.       О, нет. Нет. Господь, видимо, очень сильно его ненавидит. Ради всего святого, все ведь налаживалось...       Теперь входная дверь надежно заперта, и никто ни в коем случае не обойдет этих идиотов с пушками. Но Мартин не хочет оставаться здесь запертым с ними навсегда.       И тогда он услышал голос. Этот голос. Голос, который он не слышал много лет и который так отчаянно пытался забыть.