***
С каждым днем было все труднее просыпаться. Най и забыла каково это — отдыхать. У менеджера не бывало выходных, у менеджера не бывало нормированного графика. Менеджер — не профессия, это стиль жизни и никак иначе. Скажи кому, что его будущая работа будет иметь график семь-ноль, нужно будет работать по десять — пятнадцать часов в день, постоянно висеть на телефоне, общаться с разными людьми, контролировать пятерых идиотов и вытаскивать их пьяными из бара, этот человек бы рассмеялся и покрутил бы пальцем у виска. А крошечная хрупкая Най, которой только-только исполнился двадцать один год, жила этой работой и не хотела ничего другого. Разве что поспать… Поспать, поваляться пару-тройку часов в горячей ванне и испечь пару килограмм печенья… — Зуб даю, дорогая, что они все отдыхают в этом туре от твоих вкусняшек, — сонно заявила менеджер собственному отражению в зеркале ванной комнаты. — Но ничего страшного. Вернемся — я закормлю их всех до смерти, чтоб знали, как собственную репутацию подмачивать… Особенно Кая и Рэй. Они у меня в пищевой коме будут лежать. Так откормлю, что забудут о фансервисе на сцене! Особенно Рэй с ее фигуркой и откровенным шмотьем, ух… Проговорив все это себе, как утреннюю мантру, Най лениво почистила зубы, умылась ледяной водой, но все эти процедуры не прогнали сонливости, а показаться в таком виде перед ребятами менеджер себе позволить не могла. Она, как пример, должна была всегда быть идеальной. А пока девушка размышляла над этим, ей на глаза вдруг попался странный предмет, что все это время лежал на полочке в ванной. Узкие очки в черно-бордовой оправе появились тут немного раньше, чем в номер заселилась сама Най, но девушка была слишком занята, чтобы это заметить. Теперь же она растерянно крутила очки в руках. — Рэдо забыл… — пробормотала она себе под нос, разогнув, сложив и снова разогнув дужки. Она прекрасно помнила, как обнаружила этот «недостаток» красноволосого еще во Франкфурте, не вовремя заглянув в общую ванную комнату. Она помнила, как ее удивило осознание, что у такого идеального человека, как Рэдо, оказалось такое отвратительное зрение. Она помнила, как примеряла очки, помнила. Но не удержалась… В мире вряд ли найдется хоть один человек с хорошим зрением, что не пытался примерить чужие очки. Вот и Най, спустив очки на кончик носа, теперь вертелась перед зеркалом. Черно-бордовая оправа подходила к ее темным волосам и глазам, узкая вытянутая форма стекол выделяла мягкие черты миловидного личика. Най нравилось. Она считала, что ей чертовски идет. Возможно, носи она очки, ее бы воспринимали несколько серьезнее… а без них всегда все приходилось доказывать делом, голосом, словами. В дверь постучали. — Открыто! — не подумав, крикнула Най, не прекращая рассматривать себя в зеркало, а когда осознала, что ляпнула, было уже поздно. Ванная комната находилась прямо перед входом в номер, а потому прекрасно просматривалась. Не было ни шанса исправить ситуацию — вошедший в номер человек уже с интересом смотрел на застывшую в ванной Най. Дорожная команда насчитывала больше двадцати человек! Любой из них мог зайти в номер, любой постучаться к Най, кто угодно! Но на пороге замер именно он. Рэдо. Най хотелось провалиться сквозь землю. Она хорошо понимала, как выглядит, стоя в пижамных шортиках, футболке на голое тело, с убранными в дурацкий пучок передними прядями волос, мешающимися при умывании… И в его чертовых очках. Вот говорила ей мама — не трогай чужие вещи. Но Най по своей натуре была человеком любопытным, никак удержаться не смогла… Немая пауза продолжалась недолго, Рэдо первым нарушил тишину, вслух усмехнувшись и покачав головой. Закрыв за собой дверь, он сделал шаг к ванной, подпер плечом дверной косяк и скрестил руки на груди, сверху вниз уставившись на девушку. В его взгляде не было укора, не было насмешки, Най это видела, несмотря на то, что глаза парня были спрятаны под черными склерами. Это была добрая усмешка, увиденное заставляло Рэдо улыбаться. — Тебе идет, — произнес он, а Най тут же поспешила снять очки. — Извини, — пробормотала она, протянув их парню. — Правда идет, — Рэд проигнорировал ее извинения, забрал очки из рук девушки и, расправив дужки, вновь надел на Най, а потом взглянул на ее отражение в зеркале. — Я бы отдал, да боюсь, ты не сможешь их носить. Реакция Рэдо менеджера успокоила, она тяжело вздохнула, вновь приспустила очки на кончик носа и взглянула на свое отражение поверх стекол. — Не удержалась. Все еще не могу поверить, что у тебя все так плохо с глазами. Ты за ними пришел? — За кем, за глазами? — За очками. — Да. Но потом решил, что не дойду, и пришлось надевать склеры с утра пораньше. — А ты бы не дошел? — усмехнулась Най, вновь возвращая Рэдо очки. Тот снисходительно улыбнулся. — А то ты не помнишь. Най помнила. О, она прекрасно помнила, как Рэдо не узнал ее, когда плохо видел. Вздохнув, девушка потянулась к зубной щетке и пасте. — Поторопись собраться, у нас насыщенный день сегодня, — тихо напомнила она. — А завтра вообще кошмар. Рэдо ей не ответил. И уходить он тоже не спешил. Опершись плечом о дверной косяк ванной, он задумчиво смотрел за тем, как Най вертелась у зеркала, почти не обращая на него, Рэдо, внимания. — Эйджи вчера пришел? — произнес парень прежде, чем Най взяла в рот зубную щетку, и его внезапный вопрос заставил Най замереть и недоуменно нахмуриться. — А он должен был? — удивленно уточнила она. Тогда Рэдо задумчиво почесал затылок и пояснил. — Он пришел вчера в мой номер. Искал тебя. — Ну, ты же сказал ему, что мы поменялись номерами? — как ни в чем не бывало спросила девушка, и ответ получила не сразу. Прошло несколько секунд, прежде, чем Рэдо спокойно отчеканил. — Нет. Тогда Най замерла, нахмурилась, оглянулась на парня. — Нет? Почему? — Не знал, что менеджерские вопросы принято решать с бутылкой вина, — тут же фыркнул парень, удивляя Най все больше и больше. Наконец девушка нахмурилась, отложила зубную щетку, внимательно взглянула на парня из-под густых ресниц. — Я правильно поняла? Ты не сказал Эйджи в каком я номере, потому что он пришел с бутылкой вина? — Да, ты поняла правильно. — А более веских причин у тебя не было? — раздраженно поинтересовалась девушка. — Рэдо, давай-ка проясним один момент. Я и Эйджи — ваши чертовы менеджеры. И если ты будешь препятствовать нашей коммуникации, это отрицательно скажется на… — Я тебе не деловой партнер, чтобы ты говорила со мной таким языком, — прервал ее красноволосый, спокойными глазами смотря на девушку сверху вниз. Тогда Най сосредоточенно выдохнула, на секунду прикрыла глаза, собираясь с мыслями. — Знаешь, в чем твоя проблема, Рэдо? Ты все еще считаешь, что мы с тобой — не деловые партнеры. — О как, — фыркнул парень. Кажется, подобное заявление его задело, но Най, будто бы этого не заметив, продолжила. — Я менеджер твоей музыкальной группы. Ты — мой подопечный и мой работодатель. Чтобы не разочаровывать тебя и прочих я должна выполнять свою работу хорошо, и я не смогу этого делать, если ты будешь… — Сделай вид, что я тупой, и говори со мной еще чуть более упрощенным языком, пожалуйста, — вновь прервал девушку Рэд, и тогда уже Най вышла из себя. — Тебе просто не нравится Эйджи, не так ли? — хмыкнула она. — Нет, почему? Я абсолютно к нему равнодушен. Но к тому, что он трогает тебя, что имеет наглость заявляться к тебе с бутылкой вина, я испытываю крайне негативные эмоции. Неужели ты думала, что я оставлю это без внимания? — Рэдо, — Най отвечала уже с раздражением в голосе. — Позволь напомнить — я не твоя девушка. Твоя ревность беспочвенна, — продолжила она и вдруг, не подумав, ляпнула. — У меня нет к тебе чувств. Сказанная фраза поразила и саму Най тоже. Едва осознав, что она произнесла, Най напряженно замерла и с трудом подавила желание извиниться. Сказанное прозвучало жестоко. И теперь менеджер встревоженно смотрела Рэдо прямо в глаза, пока не увидела, как уголок его губ приподнялся в усмешке. — Именно поэтому ты была не против со мной переспать? Най тут же зарделась, крепко стиснула зубы. — Я свободна, — уже куда более уверенно произнесла девушка. — И я могу делать что угодно и с кем угодно. Без твоего вмешательства, — упрямо заявила она, как вдруг Рэдо сделал к ней два широких шага. Этого хватило, чтобы преодолеть расстояние, что разделяло их в тот момент. Най отшатнулась, абсолютно не ожидая от парня подобных действий, даже напряглась, но Рэд не коснулся ее и пальцем. Он всего лишь остановился непозволительно близко, упер руку в стену за спиной Най и наклонился к ее ушку. Его растрепанные волосы защекотали висок. А потом Най услышала его тихий, вкрадчивый голос. — Ну так откажи мне прямо сейчас, Най. Назови любую причину, — Рэдо говорил спокойно, но девушке показалось, что в его голосе она услышала новые, неизвестные ей нотки. Отчаяния ли? Усталости? Рэдо продолжил. — Я тебе не нравлюсь? — тихо поинтересовался он. — Тебе рядом со мной некомофртно? Ты будешь ругаться, если я прямо сейчас позволю себе тебя обнять? Поцеловать? Ты смиришься, если я начну ухаживать за другой девушкой? Ты абсолютно уверена, что не испытываешь ко мне никаких чувств? Если да — то скажи мне об этом прямо сейчас. Я не глупый и я уважаю тебя. Если ты не хочешь — у нас не будет никаких отношений. Просто скажи мне твердое «нет». Най замерла, а Рэдо терпеливо ждал. Слегка отстранившись, теперь он смотрел девушке прямо в глаза и давал ей время чтобы все переварить, все обдумать. А она действительно серьезно задумалась… И первая мысль, на которой Най с ужасом себя поймала, была: «А если я скажу «нет», он и вправду больше не сделает мне навстречу ни шагу?». Эта мысль повергла ее в шок. Стоило признать: она привыкла к Рэдо. Привыкла к его поддержке, к его помощи, привыкла воспринимать это почти как должное, хотя со стороны парня это было его способом показать свою привязанность. Не цветы, подарки, и комплименты, нет, Рэдо действовал иначе. Он просто помогал, поддерживал и терпеливо ждал, почти никогда не нарушая ее границы, почти никогда не совершая наглых необдуманных поступков. Наконец, Най нахмурилась. — Никаких отношений? — переспросила она, и Рэд кивнул. — У нас отношения лучше того, что ты хочешь, Рэдо. У нас — бизнес. Услышав это, сперва гитарист впал в ступор. А потом позволил себе усмехнуться. — Это не очень похоже на решительное «нет», разве не так? — произнес он, отстранившись от девушки. Най угрюмо молчала. Она не знала, что ей следует добавить, и до сих пор не была уверена, что может сказать «нет». Что-то ее останавливало. Но осознавать это девушка буквально отказывалась… Зато все прекрасно понимал Рэдо. Он был довольно умен и достаточно уверен в себе, чтобы безошибочно предполагать: у Най были к нему чувства. Может, еще совсем поверхностные, может неосознанные девушкой, но мешающие ей отказать ему. И Рэдо это чертовски радовало. Радовало до безобразия, но он умело скрывал эмоции за снисходительной улыбкой. — Знаешь, я передумал, — он отстранился от девушки. — Да, мне не нравится Эйджи. Мне не нравится и он сам, и его бездарные попытки к тебе подкатить. Можешь злиться на меня за это сколько угодно, но если он продолжит проявлять к тебе интерес — я этого просто так не оставлю, даже несмотря на его должность. Заранее извини, потому что я, кажется, собираюсь доставить немного проблем нашему туру.***
Просторная кофейня, находящаяся буквально напротив отеля, никак не ожидала, что рано утром к ним заявится двадцать с лишним человек, чтобы позавтракать перед дальней дорогой. За несколькими столиками устраивались компашки, все заказывали кофе, много кофе… Вот и к самому большому круглому столу, находящемуся буквально по центру кофейни, направился небезызвестный вокалист. — Доброе утро, — сонно протирая глаза, Кай упал рядом с друзьями за свободное место. — Соня, — прыснула со смеху Джи и растрепала волосы блондина, приводя их в еще больший беспорядок, чем они были прежде. Кай, разбуженный крайне безобразным образом, взглянул на ничего не подозревающую Джи едва открытыми глазами и снова их прикрыл, чтобы в очередной раз протереть руками лицо. Из всей компании он ненавидел ранний подъем больше всех. Кай не умел жить утром и днем, Кай жил ночами: он оживал, писал лирику, музыку, сочинял… Каким бы идиотом Кай ни был — композитор из него был прекрасный. Прекрасный, и никогда не высыпающийся… — Я заказал тебе кофе. Крепкий, как ваши с Рэй отношения, — как ни в чем не бывало сообщил Рэдо, и официантка, будто бы прочитав его мысли, подлетела к столику с кружками заказанных напитков и вручила Каю меню, как новоприбывшему. — Подъеб засчитан, — устало пробормотал блондин. — Но латте пей сам. — Кай тут же пододвинул к себе чужую чашку черного кофе и принялся листать меню, чтобы выбрать что-то на завтрак. За двумя соседними столиками уже вовсю шумела дорожная команда, а за их столом все еще пустовало одно место… Конечно же, Кай сразу заметил, кого именно не хватало в компании на десять музыкантов и одного менеджера. Просто не подавал виду. Мысленно же он с наслаждением представлял, как с самого утра Рэй сидит перед зеркалом и возится со всей своей косметикой в попытках скрыть большой темный синяк над ключицей, или же ищет что-то с высоким воротником, закрывающим шею, а значит, и все, что ниже. Любой из этих вариантов блондина устраивал, и он все так же самодовольно вспоминал вчерашний вечер после концерта и рубашку, которую Нарей нацепила и застегнула до самого горла. За столом продолжились обсуждения: что-то радостно вещал Лео, вяло ругались Кейт и Ёго — это было их привычное состояние, Наой, Джи и Джун дружно угарали с Лео, а Кай пялился в меню… И никто, совершенно никто не рискнул спросить, почему Рэдо и Най с самого утра оба были такими молчаливыми. — Блин, я последняя?.. — раздавшийся неподалеку голос тут же привлек всеобщее внимание. Один Кай не спешил отрывать взгляд от меню. Сперва он лениво потянулся к кружке, отпил. Лишь потом, выдержав необходимую паузу, поднял взгляд… и сейчас же подавился кофе. Подавился настолько серьезно, что тут же начал откашливаться, а попытка прочистить горло тут же привела к громкому мокрому кашлю, заставляя Кая отвернуться в сторону. Все это выглядело настолько комично, внезапно, а для многих еще и страшно, что все тут же принялись совать Каю салфетки и с дурью бить по спине. Лишь одна Нарей с прищуром и самодовольной улыбкой смотрела на блондина ровно до тех пор, пока вновь не столкнулась с ошарашенным взглядом его синих глаз. — Рэй, а ты чего в концертном-то? — первым задал интересующий всех вопрос Ёго. — Концертном? Да нет, я это платье полгода назад на интервью одно надевала, для сцены скромновато, даже не знаю, зачем взяла с собой. Вот, решила надеть, — сказав так, Рэй заняла свободное место напротив Кая. О да, она чувствовала его взгляд… Ошарашенный. Возмущенный. И была этим крайне довольна. Никакой косметики ниже лица, никаких закрытых кофт, как Кай планировал, он не увидел. Он увидел платье: черное, облегающее, короткое, бархатное платье с длинными просторными рукавами-воланами из полупрозрачного шифона. А вся фишка платья была в необычном воротнике. Да, воротник был. Но и вырез оставался на месте: начинаясь прямо под воротником, он ровным треугольником спускался вниз и обнажал декольте, при этом пряча весь результат проделок блондина. Красивое платье требовало и соответствий — никакой заспанности и растрепанности, макияж, никаких кед — удобные босоножки на каблуке. С самого утра Нэнси выглядела прекрасно. Более, чем прекрасно… — Дорогая моя, — усмехнулась Энги. — Умеешь удивлять. — А что? Не красиво? — Рэй широко распахнула свои глубокие карие глаза, до одури наивным взглядом посмотрела на подругу… перевела этот взгляд на Кая. А он наивности там и не видел, ничерта. Видел притворство и внутренний триумф. — Красиво, красиво, — в спешке начали убеждать девушку все остальные, но ей это и не надо было. Рэй благодарно всем улыбнулась и принялась изучать меню. Тем временем Лео, как раз сидящий рядом с Каем, сунул в его меню и свою морду. — Кай, я хочу вот это, — громко заявил он, ткнув во что-то пальцем. — И вот это мне закажи, а на счет вот этого я еще подумаю, но ты закажи себе, а я у тебя попробую, заберу если понравится, — продолжил Лео, указав на еще парочку позиций, а Кай молча сосредоточенно ему кивал, правда в меню не смотрел. Он не сводил взгляда с Нарей, та, в свою очередь, открыто смотрела прямо ему в глаза. Снова смелая. Снова дерзкая. Снова Нэнси, а не Нарей… Сидящий рядом с Каем Джун довольно быстро оценил всю ситуацию. Он тяжело вздохнул, покачал головой и притянул к себе кружку кофе — ему ли не знать причину, по которой его собственный брат может позволить себе так обжираться за чужие деньги. Кай совершенно точно что-то натворил… Опять. — Никто не знает, схрена ли весь мой директ завален вопросами: «А всегда ли мы с Джуном спим в одном номере в туре»? — сонно зевнула Энги. — Вот-вот, — Джун тут же подключился к обсуждению. — Меня, правда, наоборот техники спрашивали, почему мы обычно заселяемся в разные. А то отношения, все-такое… — Кстати, хороший вопрос, почему-то прежде я не задумывалась, — хмыкнула Най. — Окей, при последующих заселениях буду вас вписывать в один номер. Вы же не против? Переглянувшись, Джун и Энги пожали плечами. Против они не были, они вообще очень давно не испытывали какого-либо дискомфорта друг при друге. — А можно тогда и меня с Лео селить? Прозвучавший за столом голос, принадлежавший Кейт, заставил всю компанию удивленно уставиться на гитаристку. Но если говорить про Лео… Такого выражения на его лице еще не видел никто. Это была смесь радости, шока, удивления, паники и еще моря других эмоций. Он больше всех остальных не ожидал от Кейт подобного хода и абсолютно не знал, как реагировать, вот и сидел с открытым ртом и выпученными глазами. Взглянув на Лео, Кейт удивленно вскинула брови. — Что? Мы встречаемся. — хмыкнула она и чуть тише добавила. — Единственные во всем нашем сброде. — Но… — Тем более, я никогда с тобой не ночевала в одной комнате. Мне интересно. — Ой черт, Кейт, не копай себе могилу! — Джун буквально бросил на стол ложку. — Если ты собралась просто спать с ним рядом — не делай этого! Как знающий человек говорю — это ад! Побереги себя, ты же хрупкая девочка! Пока Лео усиленно цыкал на брата, пытался зажать ему рот и махал на него руками, Най делала себе пометки в ежедневнике: разместить парочки вместе. Она была настолько увлечена этой записью, что только один вопрос мог вывести ее из задумчивого состояния. — Раз такая движуха, а мне с тобой можно? За столом резко повисло молчание. Все собравшиеся устремили свои взгляды на насмешливо улыбающегося Рэдо, что, в свою очередь, не сводил глаз с менеджера. Глядя на него, Най то открывала рот, то закрывала, то выдавала какие-то звуки, пока, очнувшись, не воскликнула. — Нет! Конечно же нет! — А, вот как звучит твое уверенное и твердое отрицание, — Рэдо усмехнулся. — Я запомнил. Кажется, эта его фраза привела Най в состояние еще большего возмущения, нежели заданный минутой ранее вопрос. А пока менеджер все пыталась подобрать какой-то членораздельный ответ, Кай озвучил интересующий всех вопрос. — Мы… Чего-то о вас не знаем, что нам хотелось бы знать? — Нет, вовсе нет, — спокойно отозвался красноволосый. — Если вдруг что — я расскажу. Когда с завтраком было покончено, вся компания музыкантов и дорожной команды уныло направилась к автобусу. Для техников это был далеко не первый тур, который они обслуживали, они привыкли к постоянным переездам, к неудобным автобусам, поездам, к тасканию тяжестей… А вот для SID и NON все это было в новинку. Но начинало приедаться… Не больше полутора суток на одном месте. Приехал, распаковался, выступил, собрался, уехал — вот вся цепочка жизни в концертном туре. И, честно говоря, это начинало немножечко поднадоедать. Следующий город встретил их дождем и сыростью, вновь двухместными номерами, спешкой: необходимо было собраться максимально быстро и выехать на площадку. — Спасибо хоть, что гримерные разные, — угрюмо пробормотал Кай, шагая по длинному коридору площадки. — А меня вполне устраивал и предыдущий вариант, — вдруг послышался женский голосок. — Разве кто-то чего-то стесняется? Блондин кинул раздраженный взгляд на улыбающуюся Нарей. О, конечно же, он знал, почему она сказала именно так… Знал и злился, правда, не показывал, а лишь шире улыбался. — Уж тебе-то совершенно нечего стесняться, Нэн, — заявил он, но прежде, чем Рэй парировала, Най подала свой громкий командный голос. — Кай, Рэй, Рэдо, подойдите на пять минут, обсудим ваш завтрашний фотосет пока есть время. От общей компании отделилась «избранная троица». Небольшой бренд одежды, локализующийся именно в этом городе, не упустил возможность пригласить в качестве лиц бренда троих уже довольно известных музыкантов. Рэй и Кай подходили довольно своеобразному бренду благодаря роли вокалистов — именно фронтмены всегда являлись лицами группы, самыми узнаваемыми. А вот Рэдо безупречно вписывался в концепт товаров именно благодаря своей фриковатости — одежда была не для офисного планктона, одежда была кричащей, выделяющейся, такой, что надел бы только заядлый фрик или любитель уличной моды. Эйджи и Най, сверяясь с расписанием, объясняли троице все детали завтрашней фотосессии. Рэд слушал внимательно, хотя внутренне негодовал, что ему придется провести целое утро в компании именно Рэй и именно Кая… Что-то ему подсказывало, что это будет очень веселое времяпрепровождение. — Вот, держите, тут некоторые сведения о фотографе, — Эйджи вручил троице пару листов, сцепленных скрепкой. Кай, как наиболее заинтересованный, забрал эти листы. Пока он смотрел на прикрепленные снимки, на пояснения к фотосессии, Най и Эйджи рассказывали что-то еще, говорили о времени проведения, о месте встречи, о длительности. Но всех их от разговора отвлек ошарашенный голос Кая. — Охереть, — выдал он, поймав на себе четыре удивленных взгляда. Еще пару секунд блондин внимательно разглядывал снимки, смотрел в аннотации, а потом поднял взгляд. — Что ж это за бренд шмоток такой? — удивленно переспросил он, столкнувшись с непониманием в чужих глазах. — Просто… Этот фотограф, которого нам обещают. Я знаю его! — продолжил блондин. — Он работал с моим отцом много лет назад, я присутствовал на их совместных проектах, но уже давно о нем ничего не слышал. Я и не знал, что теперь он взялся за съемку брендовой одежды… — Работал с твоим отцом? — пораженно переспросил Эйджи. — Кай, а кто твой отец? — Кагэми Ник, — удивленно отозвался блондин. — Ну, в смысле Никишима, но был известен как Ник, он очень много работал за границей, — продолжил он, не переставая разглядывать врученные ему листы. А пока он в шоковом и немного радостном настроении смотрел на примеры работ фотографа, Кай и не замечал жалостливого взгляда… Поджав губы и крепко стиснув край черного платья, Рэй смотрела на блондина снизу вверх. Рэй было хорошо известно, насколько болезненными были для Кая воспоминания о родителях. Она помнила тот вечер в опустевшей студии его отца, помнила темную проявочную с реагентами и десятками старых, едва сохранившихся негативов, которые Кай так старательно превращал в фотографии. Она помнила его взгляд в тот вечер… Тоскливый, печальный, и в то же время счастливый. Будто бы он получил привет из прошлого. Привет от людей, которых безмерно любил, и которых больше никогда не сможет увидеть. Нечто подобное будто бы происходило сейчас, когда Каю вдруг представилась встреча с человеком, что хорошо знал его отца. Как и тогда ему было больно от воспоминаний, но он был вдохновлен. В тот вечер в студии он, не унимаясь, развешивал мокрые снимки на натянутых лесках, восхищенно разглядывал каждый кадр. Он крепко сжимал ее руку в тот вечер… Сама того не осознавая, Нарей тогда стала его единственной поддержкой. Она все еще помнила тот его взгляд. Такой же, как и у его матери. Взгляд человека, что смотрел на свою единственную любовь. Ощутив вдруг ее взгляд, Кай поднял глаза. От него не укрылось то, как резко Рэй опустила голову, но отреагировать на это Кай никак не успел — Най рывком забрала из его рук документы. — Слушайте, это странно, — удивленно произнесла она. — Если это бывший коллега твоего отца, то он должен быть известным фотографом. Сколько ж денег этот бренд должен нам отвалить, поиск фотографа же был на нас… — менеджер принялась вглядываться в листы. — Эйджи, а документы на эту съемку при тебе? — А… Да, конечно, — как-то рассеянно пробормотал роуди, тут же полез в рюкзак, принимаясь долго в нем шариться, как вдруг его отвлекли. В коридоре появился мужчина из стаффа клуба, попросил на минутку менеджера. — Най, ты не могла бы? — сосредоточенно попросил роуди, продолжая рыться в рюкзаке. — А, конечно, — Най быстро вернула Эйджи аннотацию к съемке и подбежала к мужчине, между ними завязался разговор, кажется и там была какая-то проблема, связанная с деньгами, с купленными на концерт билетами, и Най, достав ежедневник, принялась эту проблему решать. В это время Кай не сводил взгляда с Нарей. Вернее, он смотрел на нее все это чертово время, пока менеджеры пытались разобраться с документами. Почему — Кай не понимал и сам. — Я пошла переодеваться, если больше не нужна, — хмыкнула рыжая, и, будто бы не выдержав взгляда Кая, поспешила в гримерную. — А, да, вы уже можете быть свободны, — спохватился Эйджи. Тогда и Кай коротко кивнул. Опустив задумчивый взгляд, он тоже поплелся приводить себя в порядок перед выступлением, никуда не торопился только Рэдо. Он так и оставался стоять рядом с роуди и смотреть в сторону Най, пока та решала возникшую проблему. Эйджи же, перестав рыться в рюкзаке, убрал туда и те два ранее врученных ребятам листа, застегнул молнию, закинул рюкзак за спину. — А ты чего не идешь? — хмыкнул он, заметив, наконец, Рэдо. Тот ответил не сразу. Еще некоторое время Рэдо смотрел в сторону малышки менеджера, и лишь после этого подал голос. — Эйджи, — спокойно произнес он. — Там у Най какие-то проблемы с дележкой процентов за наше выступление. — Да? — удивленно хмыкнул парень. — А, да это менеджер клуба наверняка опять выпендривается… Билеты распространяли наши промоутеры, мы с клубом договорились, что нам отстегнут больший процент, если зрителей будет больше пяти тысяч. Наверняка они увидели очередь и решили поторговаться. — Ты не хочешь Най помочь? — Да Най умничка, она разберется. — Я знаю, что Най умничка, — спокойно отчеканил красноволосый, переведя на Эйджи взгляд. — Но разве это не твоя работа? — А? А, ну да, конечно моя, — хмыкнул роуди. — Но Най так мне помогает, это меня немного разгружает, — улыбнулся он, посмотрел на Рэдо, но улыбки в ответ не получил. Рэдо лишь хмурился. — У нее и своей работы по горло. Занимайся тем, за что тебе платят, — фыркнул он, но Эйджи недовольства гитариста словно бы не заметил. — Да чего ты злой такой! — улыбнулся он, пихнув Рэдо под ребра, а после нагло забросив руку ему через плечо. — Ты же музыкант! Живи в свое удовольствие — слушайся дядю менеджера, отыгрывай свое на концертах и наслаждайся! Вас, парней, такая красоточка обхаживает! — сказав так, он кивнул на Най. — Личико — супер. Фигура — вау, особенно грудь. Не одевалась бы она еще постоянно так скучно… — роуди заговорщически усмехнулся. — Вот думал, чего ради хорошая музыкальная группа взяла себе в менеджеры соплячку. А теперь прекрасно вас всех понимаю. Чем дольше он говорил, тем глубже копал себе могилу. Тем ниже опускался в глазах Рэдо. — Да ладно, чего ты? — усмехнулся роуди, видя, настолько Рэд безучастен в его монологе. — Не привык на такие темы болтать? Хороший мальчик что ли? Гитарист, прикрыв глаза, улыбнулся и покачал головой. — Очень хороший мальчик, — подтвердил он. — Ха-ха! Еще скажи, что родителей во всем слушал, — рассмеялся Эйджи, для которого эти слова абсолютно не вязались с внешностью Рэдо. — Слушал, — вдруг согласился парень, что дорожного менеджера несколько удивило, ведь перед собой он видел того еще фрика. А фрик продолжил. — И знаешь что? — спокойно произнес он. — Меня родители с детства учили не угрожать человеку, если не способен привести угрозу в исполнение. А я, как мы выяснили, мальчик хороший и послушный. Так вот, Эйджи. Если ты еще раз скажешь в адрес Най нечто подобное — я разобью тебе нос. Роуди убрал руку с плеча Рэдо и удивленно уставился на гитариста. Кажется, подобного исхода он абсолютно не ожидал и даже хотел что-то ответить, как вдруг ему помешали. Такая маленькая и такая незаметная Най как тень возникла перед парнями, и теперь снизу вверх свирепо смотрела Рэдо в глаза. Честно признаться, Рэдо и вправду ее не заметил. В какой-то момент он даже поймал себя на мысли, что не произнес бы такие слова в адрес роуди, если бы знал, что Най все это время была здесь, но сейчас бежать было уже некуда. Рэд влип и прекрасно это осознавал, чувствуя столь пронзительный взгляд девушки. — Можно тебя на минутку, — процедила она сквозь зубы, поймала парня за руку и потащила куда-то по коридору. Рэд не сопротивлялся, пошел за ней спокойным шагом, а вот растерянный Эйджи так и смотрел им вслед, все еще пытаясь подобрать хоть парочку слов. — Да я же… — наконец, выдал он, протянув руку вслед удаляющейся парочке, но, осознав, что его никто не будет слушать, он закинул эту руку себе за затылок, растрепал волосы и рассеянно изрек. — Мда… Най же, дотащив Рэдо до первого же поворота, где они были одни, буквально прижала его к стенке. Вернее, это Рэдо охотно позволил себя прижать, но Най была настолько зла, что ей казалось, будто бы она дернула парня, как легенький осенний листочек, и пригвоздила рукой к стене. Когда они остались наедине, вдалеке от чужих глаз, Най позволила себе сорваться. — Ты какого черта творишь?! — шепотом воскликнула менеджер. — Что ты Эйджи только что сказал?! — Слышала? — спокойно хмыкнул парень. — Еще бы я не слышала, я стояла почти перед тобой! — Най едва сдержала голос. — Ты пообещал разбить ему нос?! Рэдо, черт тебя дери, еще никогда ты так сильно меня не разочаровывал! Какого черта?! Най была в таком шоке, что поверить не могла в случившееся. Она улаживала проблемы с оплатой площадки, а стоило вернуться к парням, как она стала свидетельницей такого диалога! Рэдо! Хороший, добрый, почти интеллигентный Рэдо взял и пообещал разбить нос, и кому?! Дорожному, черт подери, менеджеру! У Най это просто не укладывалось в голове! Пока менеджер места себе не могла найти, парень спокойно смотрел на нее сверху вниз. Она что-то говорила, размахивала руками, возмущалась… А он лишь тихо поинтересовался. — Най, а ты слышала, что он сказал о тебе? — Да какая к черту разница?! — Ты не слышала. — Это уже за рамками моего терпения! — вдруг воскликнула Най, всплеснув руками. После этого между ними воцарилось молчание. Най опустила руки, тяжело вздохнула, потерла пальцами переносицу. Еще некоторое время она молчала, чувствуя на себе внимательный взгляд Рэдо. У нее все еще не укладывалось в голове, что творилось с красноволосым гитаристом… Ей казалось, что никогда прежде Рэдо не доставлял такого количества проблем! Ей казалось, что он даже не понимал серьезности своих слов и поступков. — Из всех ребят именно тебя я считала самым благоразумным. Но оказывается, даже у Кая больше терпения, чем у тебя, — заявила она, и только после этого Рэдо возмущенно фыркнул. — Ты не хочешь послушать, почему я это ему сказал? — Я вообще ничего не хочу от тебя слышать! — рявкнула менеджер. — Мне достаточно и факта, что ты позволил себе сказать такое человеку, от которого зависит твой собственный тур! — А разве от меня этот тур не зависит? — холодно поинтересовался Рэд. — Ты — другое дело! Не смей переходить границы! — уверенно заявила Най, и Рэд почувствовал, как она ткнула пальцем его в грудь. — Или я действительно скажу «нет». — О, — Рэд раздраженно хмыкнул. — Будешь мне теперь этим угрожать? — Как ты там сказал? — выдохнула девушка. — Не угрожать тем, чего не сможешь исполнить? Так вот, Рэдо, намек, я надеюсь, ясен? Уверенный упертый взгляд был направлен Рэдо прямо в глаза. А он с ледяным хладнокровием смотрел в ответ. Най, кажется, ждала хоть какого-нибудь ответа, и этот ответ она получила. — Почему ты не относишься так обходительно ко мне, как относишься к Эйджи? Девушка замерла в немом шоке. Заданный вопрос был для нее все равно, что ледяная вода, ни с того, ни с сего окатившая ее с головы до ног. Растерянным взглядом она уставилась парню в глаза. — Не неси чепухи, — быстро нашлась Най, но секундное промедление и растерянность в глазах стоили ей триумфа, что теперь читался во взгляде гитариста. — А если бы это он пообещал разбить мне нос, что бы ты делала? — Рэдо наклонился к девушке, заставив ее отпрянуть. — Тоже отвела бы его в сторонку на разговор, чтобы отчитать? Или наоборот, попросила бы меня не лезть на рожон? Почему ты защищаешь его, а меня даже не хочешь слушать? Тебе не кажется это несправедливым? — Мне кажется, ты снова забываешь, что я твой менеджер. — Как раз это я и помню. Мой, а не Эйджи. Так и оставайся на моей стороне, — холодно хмыкнул красноволосый, и, не дожидаясь больше ни слова от Най, зашагал прочь. Он выглядел настолько раздраженным, каким Най прежде его не видела. Пусть она не слышала всего разговора, пусть до ее ушей донеслась лишь угроза, сорвавшаяся с губ гитариста, что-то все-таки подсказывало девушке, что просто так Рэдо ни за что бы подобного не сказал. Когда гордость и хладнокровие взяли верх над рассудком, Най недовольно фыркнула, расправила плечи и отвернулась, перестав провожать Рэдо взглядом. Когда она вернулась на место стычки, Эйджи все еще стоял там. Выглядел он, как виноватый пес, поджавший хвост и уши, и как только Най прошла мимо, роуди поспешил за ней. — Ты чего это, Рэдо отчитывала? — удивленно спросил он. — Да брось, Най, он же… — Не защищай его, — недовольно фыркнула менеджер и, немного подумав, добавила. — И не лезь. Не делай больше того, за что Рэдо пообещал тебя ударить, потому что на твоем месте его угрозам я бы верила.***
Время до концерта пролетело почти незаметно. И саунд чек, и выход на сцену — все это становилось для ребят уже привычным делом. Но коленки все еще не переставали дрожать перед тем, как сделать первый шаг навстречу огромной толпе… Это был не очень большой зал. По крайней мере не самый большой из тех, перед какими уже приходилось выступать, и у этого были свои минусы… Такой духоты на сцене Кай еще не встречал. Зал был битком набит, вентиляция не справлялась, пот лился градом от бешеного темпа шоу. Как вокалисту, Каю приходилось прикладывать в два раза больше усилий, чем остальным ребятам: он должен был не просто петь песни, нет, он должен был заводить публику, он делал настроение всего концерта. К счастью харизмы Кая хватало сполна, чтобы заразить своим настроением все эти тысячи людей, да и помогли уроки Лили, которая месяц пахала над постановкой правильного дыхания Кая. Но через час он уже был никаким. Уступив разогретый зал SID, Кай упал прямо на пол за сцену и еще долго приходил в себя. — Эк тебя вымотало, — хмыкнул Лео, принимаясь пихать вокалиста ногами, а в следующий момент он уже орал. — Тушка вокалиста! Только сегодня и только сейчас, забирай — не хочу! По всем вопросам обращаться ко мне! — Да оставь ты страдальца, — фыркнула Энги, оттащив Лео подальше. Она и сама была вымотана до предела, поэтому, расправившись с Лео, она уселась рядом с лежащим Каем и пихнула его рукой. — Ну? Ты как? — взволнованно поинтересовалась она, но Кай лишь мотнул головой. Волнение за блондина было обосновано. Выносливая Джи сама была поражена духотой и жаром сцены, а что творилось с Каем она и представить боялась… Пока Кай молча приходил в себя, девушка направила усталый взгляд на сцену, где отрывались SID. Их выступления были чуть более спокойными, Нарей не была такой сумасшедшей, как Кай, она не бегала из стороны в сторону, не орала в микрофон, она очаровывала, позволяла на себя смотреть, а ее голос буквально пробирался под кожу, вызывая стайку мурашек… За прошедшее время тура ребята так и не поняли, кому из них лучше выступать первыми. По этой причине в разных городах они менялись очередью. — Ребятам тоже несладко… — тихо пробормотала Энги, заметив, как в перерыве между песен, пока Рэй что-то говорила в микрофон, заводила публику, Кейт урвала момент, чтобы убрать длинные волосы в хвост, а парни сняли с себя футболки. Они отыграли всего три или четыре песни, но уже все вспотели. Нарей, отступив от микрофона, смахнула со лба пот и почти сняла с себя кепи, вовремя опомнилась: несмотря на раскрытую личность, Нэнси не спешила выступать на каждом концерте в открытую. Интрига и интерес по-прежнему сохранялись. Когда Кай чуть пришел в себя, он тоже взглянул на сцену. SID он не завидовал. — Отвратный клуб, — фыркнул он. — Артистов жалеть они не собираются. Где Най или Эйджи? Блондин с трудом поднялся и отправился на поиски менеджеров. Эйджи попался ему первым. — Они не врубили вентиляцию? — поразился роуди, услышав жалобу вокалиста. — Видимо. Сделай с этим что-нибудь. Иначе SID загнутся, — сказав так, Кай поспешил покинуть душное помещение. Он пошатался по гримерной, где не было ни одного окна, и когда и там ему не стало лучше, вокалист и вовсе покинул клуб, прихватив с собой черную спецовку стаффа, попавшуюся под руки. Как и на всех подобных площадках найти служебный выход оказалось весьма сложно, на это Кай тоже убил минут десять, и только оказавшись на улице он смог вдохнуть полной грудью. Вечерние улицы встречали прохладой и мелким-мелким, едва ощутимым дождем. Прислонившись спиной к стене, Кай так и простоял около получаса, почти спрятанный от чужих глаз. Возвращаться не хотелось, но когда на улице за углом начали появляться слушатели, выходящие из клуба после концерта, Кай продолжал оставаться здесь на свой страх и риск. Фанаты — дело тонкое. Подавляющее большинство — абсолютно нормальные люди, но бывали среди них и те, кого стоило опасаться. Особенно после сногсшибательного концерта. В общем, если Кая заметят, он еще долго не отмажется от внимания, а взять с собой хотя бы пару человек охраны блондин не подумал. Не привык. Люди толпились за углом, курили, обсуждали отгремевшее шоу, а вокалиста в темноте вечерних улиц даже не замечали. Кай этому радовался. Однако, в тот момент, когда он уже собрался вернуться в гримерную, дверь, ведущая в здание, распахнулась. Распахнулась она резко, как будто бы с пинка, Кай даже отшатнулся в сторону. А в следующий момент, абсолютно не замечая блондина, на улицу вылетела Нэнси. В ту же секунду с ее губ сорвалось тяжелое дыхание. Сделав пару неустойчивых шагов, она прислонилась к стене и сползла по ней вниз, обняв себя руками и уткнувшись в колени лбом, а пока Кай переваривал увиденное, на улицу торопливо вышел Рэд. Отыскав Нарей взглядом, он тут же присел перед ней и попытался заглянуть подруге в лицо. — Охренеть, тебе каблуки ускорения что ли придают, рыж? Как ты? — Отвратительно, — последовал рассеянный ответ. — Отвратительная площадка, — Нарей тяжело выдохнула и закрыла рукой рот. — Я боюсь представить, какая духота творилась в зале, если на сцене был такой ад. — Какие вы, вокалисты, нежные все, — тяжело и недовольно вздохнул красноволосый, в тот момент Кай и решил вступить в диалог. — Со мной, в общем-то, все в порядке, — хмыкнул он, тут же привлекая к себе внимание. От внезапно прозвучавшего рядом голоса Нарей и Рэдо дернулись, а вокалистка, осознав, кому голос принадлежал, тихо выругалась и отвернула голову. Весь ее вид так и кричал, что сейчас ей меньше всего в жизни хотелось видеть здесь Кая. Тут мог оказаться кто угодно! Но из всей огромной команды именно Кай решил потусить на заднем дворе… — А, вот ты где, — спокойно отозвался Рэд. — Мы думали — сдох. — Рано еще, — фыркнул Кай, а сам покоился на рыжую. Пока парни перекидывались любезностями, она стащила с головы кепи, растрепала рукой волосы. Кай не слышал, но видел, как девушка тяжело дышала. И он ее прекрасно понимал, даже немного сочувствовал — уйдя со сцены он чувствовал себя точно так же. — Посиди тут, — Рэдо сочувственно потрепал подругу по голове. — Я принесу тебе воды. — Спасибо, — тихо пробормотала девушка. Собираясь уходить, Рэдо и не догадывался, насколько сильно в тот момент Нарей не хотелось отпускать куда-либо друга, ведь это означало, что придется остаться с Каем один на один. Поднявшись на ноги, Рэдо вернулся к двери. — А ты как? — устало поинтересовался он, обернувшись на Кая. Тот только махнул на друга рукой и покачал головой, мол, ничего страшного, выживет, и Рэдо это вполне успокоило. Однако, обернувшись к Нарей и снова вернувшись взглядом к другу, он буквально отчеканил: — Присмотри за ней. Ты меня понял? Не дожидаясь ответа, Рэд зашел в здание. Дверь за ним закрылась, оставив на улице двух вокалистов, и вряд ли Рэд в тот момент не понимал, что творит. На Кая Нарей не смотрела от слова вообще. Ей было и не до него, и одновременно не хотелось даже думать, что Кай снова находился рядом. Был рядом даже тогда, когда этого не хотели они оба. В полном молчании проходили минуты. Нарей так и сидела у стены, обнимая себя руками и приходя в себя после безумно душной сцены, Кай продолжал стоять рядом. Закрывая глаза, Рэй все-равно словно бы видела его фигуру. В ее представлении он курил, отвернувшись в сторону и пониже на глаза опустив шляпу, хотя на деле Кай распрощался с сигаретами, да и шляпу оставил в гримерной. Она представляла его абсолютно безразличный холодный взгляд, с каким сталкивалась последние дни, и ей казалось, что даже сейчас Кай смотрит на нее именно так. Ей казалось, что она даже чувствует такой знакомый запах его сигарет… — Неудачница. Раздавшийся рядом недовольный голос лишь подчеркнул холодный образ, заставил Нарей приоткрыть глаза, рассерженно покоситься в сторону блондина. — Козел, — отмахнулась она. — Хоть один день у тебя проходит без приключений? — Какие к черту приключения? — Нарей фыркнула. — Мне просто стало плохо из-за душной сцены. Как и тебе. Это не неудача. — Я не про это, — хмыкнул Кай, и когда Рэй подняла на него удивленный взгляд, он кивнул в сторону. Там, за углом здания, все возрастал и возрастал шум: людей, покинувших зал после концерта, с каждой минутой становилось все больше, они появлялись из-за угла, курили всего в двадцати метрах от музыкантов. Не будь на вечерних улицах так темно, Нарей и Кай давно попались бы на глаза куче людей. А сейчас это оставалось лишь вопросом времени! И это время настало. Настало прямо сейчас, ведь Рэй отчетливо видела, как группа людей в нерешительности перешептывается, поглядывая на них двоих. — Черт возьми! — буквально простонала Нарей, натянула на огненно-рыжие волосы кепи и уткнулась лицом в колени. Она успела заметить, как группы неуверенно потянулась к ним, а потом начала окликивать и остальных толпившихся у входа. В этот момент Нарей захотелось плакать. Бессилие и усталость накатили безумной волной. Она осознавала, что не успеет подняться и спрятаться за дверями служебного хода, да и как это будет выглядеть? Как побег? В бессилии Рэй кинула взгляд на Кая. Он смотрел на нее в ответ и был абсолютно спокоен, и Рэй быстро поняла, почему. Молодой человек в черной спецовке стаффа с капюшоном не привлекал вообще никакого внимания. Привлекала она… Нарей выругалась. Она не первый раз оказывалась в подобной ситуации, не первый раз ей нужно было общаться с фанатами, но впервые при ней не было никого — не было ни парней из группы, ни охраны, что обычно сопровождала музыкантов при выходе к слушателям. Был Кай. И она кинула на него беспомощный взгляд. В ответ блондин лишь сузил глаза и тихо хмыкнул. В один момент Нарей показалась ему загнанной овечкой, напуганной и абсолютно бессильной перед надвигающейся на нее толпой. Она чувствовала себя плохо, ей хотелось всего лишь подышать свежим воздухом, и уж точно не хотелось встречаться с толпой людей. Однако Кая это совершенно не волновало. А едва встретившись с девушкой взглядом, он спокойно и холодно отчеканил: — Ну хоть в чем-то ты мне не врала. Ты совершенно точно последняя неудачница. Что-то внутри Нарей заледенело и замерло. Прямо на ее глазах Кай сделал два шага назад, к зданию, а в следующий миг скрылся в коридоре служебки. Дверь за ним захлопнулась. А Рэй показалось, что что-то сломалось у нее внутри. На одну секунду, лишь на одну крошечную секунду бессилие, злость, страх и отчаяние захлестнули девушку с головой, ей показалось, что она тонет без единого глотка воздуха. Но уже в следующий миг она проглотила эти чувства вместе с тугим комом, застрявшим поперек горла, и поднялась на ноги. Кай оказывался рядом всегда, когда он был так нужен. Но видя, как он повернулся к ней спиной, девушка невольно выхватила из памяти тот дождливый день рядом с фото-студией. Вспомнила о медиаторе, содранном ее шеи. Эти воспоминания заставили ее с силой стиснуть кулаки, сжать зубы до звона в ушах. Свет не сходился клином на этом треклятом блондине, и чем больше времени проходило, тем лучше Нарей это понимала. Как понимала и то, что злость и ярость — слишком сильные чувства, чтобы тратить их на таких, как Кай. Ему хватит и безразличия. — Урод, — заявила она себе под нос в противовес правильным мыслям. Слова она буквально прорычала, при этом давя умильную улыбочку и надвигая на глаза большие черные очки — Нэнси не могла себе позволить показать настоящее лицо. Что бы Рэй ни чувствовала, какие эмоции не переполняли бы ее, образ неприступной рок-дивы не должен был измениться. И она стала той, кем так хотели видеть ее фанаты… Поклонники окружили плотным кольцом и все, что оставалось Нарей — быть Нэнси. Усталость, беспомощность, бессилие — все эти эмоции, что прежде отражались на ее лице, будто бы канули в лету, уступив место немного надменной ухмылке. Красивая, высокомерная, сногсшибательная она стояла перед фанатами, что жаждали хоть толики ее внимания. Девушки, желающие быть похожими на нее, парни, воспринимающие Нэнси не только как вокалистку, но и как отменную красавицу, все они галдели, снимали на телефон, восхищались. Со всех сторон звучали просьбы снять кепи, показать лицо. В руки пихали бумажки, просили автографы, и Рэй, улыбаясь через силу, раздавала их, быстро расписываясь на билетах, в блокнотах, даже на руках. Совсем скоро блоги, ленты новостей и желтые газетенки будут пестрить заголовками на подобии: «Нэнси один на один фанатами» и «Высокомерие — лишь образ». А пока эти заголовки еще не появились, пока десятки фотографий еще не заполонили соцсети, Нарей продолжала раздавать автографы и с улыбкой отвечать на десятки вопросов, превозмогая головокружение. Но прошла минута, вторая, третья, пятая… А в глазах уже начинало темнеть. Надо было убираться отсюда, и Рэй опасливо оглянулась на дверь служебного хода. Единственная дорога к спасению была загорожена десятками улыбающихся лиц. От одной мысли, что придется пробираться сквозь радостных, пьяных, веселых фанатов, Нарей стало еще хуже и она прикрыла глаза, протерла их пальцами. Надолго отвлечься ей не дали, снова начали дергать. — Да, да, минутку, — буквально прошептала Нэнси, прикрыв на несколько секунд глаза, чтобы унять гул в голове. Час на душной сцене сказывался на девушке отвратительно, и пусть теперь она находилась на свежем воздухе, ее со всех сторон окружали люди. Кто-то касался ее рук и плеч. Кто-то звал, кто-то пихал в руки бумагу и ручку, кто-то просил сфотографироваться. Кто-то выкрикивал ее имя, кто-то задавал вопросы, и все это сливалось в один сплошной шум, гудящий в тяжелой от усталости голове. Выронив чужую ручку, Рэй вновь опустила руку на глаза, стиснула зубы, пошатнулась на месте, но устояла, несмотря на высокие каблуки. — С тобой все хорошо? — раздался чей-то взволнованный голос, чужая рука коснулась плеча. — Нэнси! Нэнси, тебе плохо? — вновь среди всей толпы нашелся кто-то внимательный и сердобольный. — Эй, ребят, а тут есть врач?! — воскликнул третий, и Рэй, начиная осознавать происходящее, поспешила махнуть рукой. — Нет-нет, все хорошо… — выдавила она, но оборвалась на полуслове, так как голова вновь пошла кругом. Колени показались ватными, девушка сделала шаг назад, мысленно надеясь упереться спиной в стену. В тот момент она совершенно позабыла, что даже от стены ее отделяли набежавшие поклонники. Однако, спиной она все-равно с чем-то встретилась, с чем-то теплым, даже горячим… А в следующий миг все перед глазами исчезло. Черная спецовка, накинутая прямо на голову девушке, скрыла толпу от нее, а ее от взглядов толпы, чья-то рука легла на плечо. — Прошу прощения, нам пора ехать, — мужской голос, вызвавший волну одобрительного и восхищенного воя, прозвучал отдаленно, как будто бы из-под толщи воды, но все-равно показался Нарей до дрожи знакомым. Возмущаться, сопротивляться, удивляться или благодарить сил не было, когда Нэнси потянули в сторону — она пошла, пусть и не видела дороги из-за закрывающей голову куртки. Все десять секунд, что понадобились, чтобы скрыться за дверью служебного хода, она смотрела себе под ноги и даже не понимала, куда ее ведут, а когда ощутила, наконец, спиной холодную стену, черную спецовку стащили с ее головы. Помутневшее зрение выхватило из тусклого полумрака коридора черные глаза и красные волосы. Непонимающим взглядом Нарей уставилась на друга, но уже в следующий момент ее взгляд пал Рэдо за спину. Спокойно глядя ей в глаза, Кай стоял неподалеку от дверей уже без спецовки, молчал. Он выглядел абсолютно невозмутимо, кажется происходящее его даже слегка интересовало. — Да какого черта у вас всегда какие-то неприятности! — осознав, что Рэй в порядке, выругался Рэдо. — Какого хера, Кай, ты что творишь?! Я же просил тебя за ней присмотреть! — Ты лучше рыжей лекции читай. — Как я могу читать лекции рыжей, когда она в таком состоянии?! Нарей, держи, ты как? — в руку вложили открытую бутылку ледяной воды, девушка только и смогла, что одними губами благодарно что-то шепнуть и припасть к горлышку. Диалог продолжался. — Ты, дебила кусок, не мог охрану вызвать, раз сам в толпу лезть не собирался? — Их нигде нет, — Кай фыркнул. — Сам где шлялся? — Не поверишь, но воды в гримерных тоже нет. Я тоже ее искал минут десять, — раздраженно отозвался гитарист. — Отвратительный клуб. — Ну хоть здесь я с тобой соглашусь. Скажи Най, что мы не будем выступать в местах, не выполняющих самого элементарного райдера. Мы же не просим дикие кактусы в гримерной, мебель серобуромалинового цвета и четыре килограмма M&Ms исключительно красного цвета в хрустальных вазочках. Ругань гитариста и фронтмена для Нарей все это время звучала отдаленно, она даже не всегда понимала, кто из них что говорит. Лишь минуту спустя предобморочное состояние начало отступать, голова прекращала гудеть. Нарей тяжело и глубоко вздохнула, тем самым привлекая внимание парней. — Жива, рыжая? — Рэд опустил руку ей на плечо. — Идем в гримерную. Мы поможем собрать вещи и проводим до автобуса, там кондиционер, там полегче. — За меня бы так переживал, — раздраженно фыркнул Кай. — Я за тебя переживать задолбался, — последовал не менее раздраженный ответ. Нарей тяжело вздохнула. Отлипнув от стены, она закуталась в спецовку и медленно зашагала по коридору, глядя себе под ноги. Парни зашагали рядом, и Рэй не обращала бы на них внимания, если бы Кай не фыркнул. — Неудачница. — Козел, — тут же последовал ответ. — Лицемерка. — Самовлюбленный эгоист. — Лгунья. — Лжец! Вокалисты замолчали. Идущий рядом Рэдо лишь прикрыл глаза и устало покачал головой. В эти разборки он влезать не собирался, да его и не замечали. — Помнишь тот день, когда я в точно такой же ситуации не позволил Анеко содрать с Нэнси кепи? — вновь холодно поинтересовался Кай, поймав на себе напряженный и недовольный взгляд Нарей. Казалось бы, одним взглядом она так и спрашивала — зачем Кай это вспомнил? Почему вдруг об этом заговорил. Однако блондин на девушку не смотрел. Не смотрел и тогда, когда тихо произносил: — Нэнси так язвила мне, так раздраженно отвечала на все мои вопросы, когда я отвел ее в сторону, — задумчиво произнес он, а после с горечью и раздражением в голосе произнес. — Под кепкой была не Миса, это была ты, теперь я точно не сомневаюсь. Нарей поджала губы. Она ничего не сказала в ответ, лишь опустила голову и молча зашагала рядом с парнями. В этот момент Рэд чувствовал себя не просто третьим лишним, он еще и оказался в маскимально напряженной обстановке. Думая о том, что завтра так пройдет целый день, ведь с этой парочкой ему предстоит посетить съемки, Рэдо мог лишь мысленно ругаться и терпеть. Даже сейчас, ругаясь, злясь и посылая во все стороны лучи ненависти, Кай и Нарей не видели никого, кроме друг друга. Правда, понимали ли они это сами? Ответить себе на это вопрос Рэдо не успел. Его собственное имя, прозвучавшее вдали коридора, заставило парня остановиться, обернуться. За ту долю секунды, что он слышал свое имя, Рэдо успел осознать, что голос принадлежал Най. Но звучал он как-то иначе… Звучал разъяренно, и в своих догадках Рэдо был прав. Стоило лишь ему обернуться, как маленькая ладонь со всего размаху огрела его по щеке. Это произошло настолько внезапно, что красноволосый даже не сразу осознал, что случилось. Для него между нормальным состоянием и тем, в котором резко загорелась левая щека, прошло не больше секунды. От шока он отшатнулся назад, опустил на лицо холодные пальцы и широкими от удивления глазами уставился на крошку-менеджера, что стояла перед ним. Най он словно бы не узнал… Сколько ярости, сколько разочарования было в ее карих глазах! Будто бы на Рэдо смотрел совершенно другой человек. Злость буквально разрывала менеджера изнутри. Она замахнулась второй раз, но Рэдо успел перехватить ее руку и крепко стиснул запястье. — Что случилось? — твердым голосом поинтересовался он, не собираясь устраивать никаких истерик и разборок. С Най было что-то не так, и это заметил бы даже идиот. К слову, идиот заметил. Даже оба идиота: замершая неподалеку парочка пораженно переглянулась, наблюдая за этой сценой. Най Рэдо не отвечала. Она молчала, стискивала кулаки и смотрела на гитариста снизу вверх, тяжело дыша сквозь плотно сжатые зубы. Она даже не старалась найти объяснения своему поступку. — Как ты мог? — прорычала девушка. — Разве же я не просила тебя?! — О чем, Най? — как можно спокойнее поинтересовался парень, и даже чуть наклонился к ее лицу, стараясь успокоить, но Най успокаиваться не собиралась. Она держала себя в руках из последних сил. Затем она одним рывком вырвала собственное запястье из цепкой хватки красноволосого, стиснула кулаки, глубоко вдохнула и выдохнула. — Поздравляю тебя, Рэдо. Ты добился того, чего хотел от меня утром, — произнесла она, глядя прямо в зеленые глаза парня, а потом холодно и уверенно отчеканила. — Нет, Рэдо. Нет. Мое твердое и ясное. Услышал хорошо?! Рэдо растерянно моргнул. Что-то в его голове начинало складываться в пазл, в котором явно не хватало нескольких крайне важных деталей. — Най, — попытался позвать девушку гитарист, но та отшатнулась от него, как от кипятка. — Может ты хотя бы скажешь, что же я такого натворил?! — Рэдо впервые повысил голос, понимая, что до Най иначе он и не докричится. Это сработало. — Ты издеваешься?! — воскликнула менеджер. — Я требую от тебя объяснений. — Нет, это я от тебя объяснений требую, какого черта я увидела, когда зашла в гримерную! Почему Эйджи сидел с разбитым лицом в окружении врачей?! Рэдо ошарашенно замер. Казалось бы он даже не поверил в то, что услышал. — Эйджи что? — неуверенно переспросил он, видя, как Най меняется в лице, становясь еще более свирепой и разозленной. — Най. Я не имею понятия, что произошло, но в любом случае это был не я. — Най, Рэдо был со мной! — вступилась за друга Нарей. — И ты туда же?! — Най обернулась к рыжей. — Я лично пять минут назад видела Рэдо неподалеку от гримерной. Не покрывай его! — Погоди, Най, — Рэдо вновь отвлек внимание менеджера на себя. — Эйджи сам сказал тебе, что его ударил я? — Он даже сказать ничего не смог! — воскликнула девушка. — И ты сразу решила, что это — моя вина? Я его не трогал. — Тебе напомнить, как именно ты угрожал ему три часа назад?! — То есть после того, что услышала, ты готова поверить кому угодно, но не мне? — сквозь зубы поинтересовался Рэдо, плохо сдерживая раздражение. — Вот именно, что после услышанного, — точно так же раздраженно отозвалась девушка. — Меня бы тут не было, если бы ты лично не предупредил, что собираешься доставить проблем туру. Даже прикасаться ко мне не вздумай, — одернула она Рэдо, когда тот протянул руку. — И не смей ко мне подходить. Не говори мне ни слова, пока лично не уладишь то, что натворил! Громкое заявление для Рэдо прозвучало чуть ли не оглушительно. Прямо на его глазах Най делала от него несколько шагов, кинула короткий взгляд в сторону друзей, и, громко фыркнув, прошла мимо них, скрываясь в отвлетвлении коридора, что вел к сцене. Рэдо, Кай и Нарей так и оставались стоять в пустом коридоре. И двое из них совершенно точно не понимали, что произошло. — Она его… Ударила, — неверяще констатировала факт Нэнси. — Действительно ударила… — Я не один это видел?.. Девушка отвесила Рэдо пощечину?.. — ответил Кай. — Совершенно точно отвесила… И не просто девушка, а Най… — пораженно произнесла Нарей, вокалисты вновь растерянно переглянулись, а когда осознали, что вдруг заговорили друг с другом без толики яда в голосе, тут же фыркнули и отступили друг от друга на шаг, переключив внимание на друга. Рэдо продолжал стоять у стены. Он касался щеки пальцами и напряженно смотрел в пол. Кай первым решил нарушить тишину. — Рэд, а ты какого черта натворить успел за те несколько минут, что я тебя не видел?.. — Самому интересно, — буквально прорычал гитарист и, отстранившись от стены, двинулся вперед по коридору. — И прямо сейчас я собираюсь это выяснить. Проходя мимо Кая, он грубо задел друга плечом, извинений даже не буркнул. — Ой-ой, это плохо, очень плохо! — заволновался Кай и поспешил за другом, стремительно удаляющемуся от места происшествия. — Рэд, только держи себя в руках. Рэдо другу ничего не ответил. Буквально за полминуты он преодолел расстояние от служебного хода до гримерки. Однако когда он взялся за ручку и дернул ее на себя, кто-то с другой стороны двери сделал примерно то же самое, с той лишь разницей, что дверь не дернул, а толкнул. Вот так, одновременно открыв одну и ту же дверь, Эйджи и Рэдо замерли по разные стороны порога. Ошарашенными глазами Рэдо уставился на дорожного менеджера. Най не соврала. Роуди стоял перед гитаристом, прижимая к носу лед. Сквозь наклеенную повязку просачивалась кровь, нижняя губа раздулась и кровоточила. Выглядел Эйджи крайне потрепанным. Наверняка он выглядел еще хуже, когда Най застала его, но факт оставался фактом — роуди действительно был травмирован. Эйджи и Рэдо замерли друг напротив друга. Один с разбитым носом, второй с горящей щекой. — Что с твоим лицом? — ошарашенно спросил красноволосый. — Я же тебя не бил. Мужчина окинул гитариста удивленным взглядом. — А с твоим? Я сдачи тебе не давал, — настороженно ответил он, но чем больше они смотрели друг на друга, тем быстрее осознавали, что именно могло произойти. Рэдо запустил руку в волосы и недовольно выдохнул. — Ты сказал Най, что это моих рук дело? — спокойно уточнил он, и Эйджи тут же изменился в лице. — Друг мой, ты сошел с ума? — искренне возмутился он. — Я ж не смертник, Най сказала к тебе не лезть, это… Объяснить Эйджи не успел, его тут же прервала Нарей. — Надо найти Най, — уверенно заявила она. — Я сейчас приведу ее и мы все ей объясним, Рэд, ты только не пере… — Рэй только сделала шаг от гримерной, как вдруг красноволосый не глядя поймал ее за плечо и остановил. Нарей замерла, подняла на друга растерянный взгляд. — Не надо ни за кем идти, — спокойно отчеканил гитарист, а когда перевел на девушку взгляд, то Рэй ужаснулась: столько ледяного спокойствия и разочарования в глазах Рэдо она не видела никогда прежде. А потом он тихо произнес. — Если Най сама сделала такие выводы, то оправдываться перед ней я не стану.