Bebemos, peleamos, amamos

Я тихо сидела на мягком диване, пока Арон искал аптечку, чтобы обработать ссадины. Мы молчали. Впрочем, сколько бы раз шатен ни открывал новые ящики в поисках лекарств, его везде ждала неудача. В итоге он недовольно хлопнул ящиком и громко вздохнул.        — Я могу спросить Роба… — Начала я, но Арон жестом приказал мне замолчать, подняв руку в воздухе. Я вновь притаилась.        — Не хочу больше ничего слышать о нём. Даже его имя. — Та злость, с которой он произносил, нет, выплёвывал эти слова, ещё больше пугала меня, чем его холодный взгляд и безразличие.        Он ни разу не взглянул на меня, как мы вошли в дом, и до этого момента молчал. Его плечи выглядели напряжёнными, и он неестественно держал спину. Движения его тоже были неуклюжими, хоть и резкими. Когда он открывал первый ящик, резко взмахнув рукой, он чуть не уронил вазу, которая стояла на столешнице из камня. Потом, как мне показалось, он стал внимательнее, но резкость всё же чувствовалась в каждом его движении.        Измученное лицо Арона замерло в гримасе недовольства, и я хотела бы провести ладонью по всем морщинкам на его лице. Он хмурил брови и прикусывал губу, и эта хмурость казалась мне чем-то новым, неизведанным и таким же привлекательным, как и его спокойное, радостное или удивлённое состояние души.        Я смотрела на него во все глаза, следя за каждым угловатым действием, и мне казалось, что вот Он — мой человек. От него веяло каким-то родным теплом, словно после нескольких лет странствий ты возвращаешься домой, вдыхаешь снова привычный воздух, окунаешься в воспоминания. И так тепло становится на душе, что не хочется больше никогда-никогда уезжать, покидать это место.        Так и сейчас. Я сидела и смотрела на него, пытаясь запомнить каждую мимику, каждое движение его губ и мышц лица, боясь представить, когда он снова исчезнет из моей жизни.        — Извини, я не должна была лезть в ваши разборки. — Тихо произнесла я, и голос мой звучал так тихо, что я подумала, что Арон не услышал меня.        Но спустя минуту он кивнул, сел рядом со мной на мягкий диван, соблюдая дистанцию, и затем ответил спокойным голосом с хрипотцой:        — Ты не понимаешь своей значимости, Гарсия. Или же не хочешь понимать.        На его лице появилась грустная и загадочная улыбка. Я не понимала смысл его слов, но не стала переспрашивать. Весь его вид говорил за него: «Отступись. Отстань от меня. Не трогай». И я подчинялась.        Арон ушёл, не попрощавшись. Просто в один момент встал и молча удалился. Я надеялась, что он вернётся, и, возможно, я попытаюсь вновь завязать разговор, но вошедшая Джо сообщила, что он уехал.        Рыжеволосая села напротив меня, скрестив руки и недовольно взглянув на меня с какой-то злостью в глазах. Я чувствовала напряжение между нами, но не понимала, что могло послужить причиной такой смены настроения моей знакомой.        — Кажется, я ошибалась насчёт тебя. Ты вертишь сразу двумя занятыми мужчинами и мило улыбаешься их девушкам, будто ничего не происходит. Ты можешь обдурить Джессику, но не меня, подруга, не меня! — Слова летели в меня словно пули, и я не успевала защищаться.        — О чём ты говоришь?        Сперва у меня появилась мысль, что Джо перебрала с алкоголем или с чем-то похуже, но глаза рыжеволосой были ясные. Я несколько раз моргнула, пытаясь оставаться сильной и не позволять этому вечеру разрушить меня. Джо всё так же хмурилась. В её глазах больше не было той доброты и сердечности.        — Как думаешь, из-за чего подрались Роб и Арон? — Она взмахнула руками, но я всё так же не понимала, о чём она говорит и как связана я с этой дракой.        — У меня нет идей! — Я начинала закипать.        — Ты! — Она ткнула в меня пальцем. — Ты стала причиной!        Я отказывалась понимать и верить её словам, ведь я не могла стать причиной драки двух друзей. Я ничего не сделала!        — Прикидываешься белой овечкой, а на самом деле? Я видела, как смотрел на тебя Роб около костра! Как он приобнял тебя! И не я одна это заметила. Даже смешно, что два лучших друга не смогли поделить какую-то несуразную девушку!        Я не могла поверить ни в злые слова Джо в свой адрес, ни в смысл этих слов. Всё моё естество противилось этой мысли, я не видела в этом логики и не могла вообразить, что Арон и Роб могут подраться из-за меня.        Джо продолжала что-то говорить, маша руками в воздухе, но я давно её не слышала и не слушала. В моей голове крутилась мысль, что Арон в принципе мог действительно приревновать меня. Приревновать! Немыслимо! Он ревнует!        На лице появилась глупая улыбка, которую не удавалось спрятать, даже приложив усилия. «Но почему он ничего не сказал мне? Почему не поговорил со мной, а просто уехал вместе с этой Джессикой?» Или, несмотря на свою ревность, он любит её? Возможно, это вовсе не ревность, а собственничество. И Арону просто не хочется делиться мной, как маленький ребенок не хочет делиться своей игрушкой.        Улыбка вновь пропала. Я взяла свою сумочку и с задумчивым видом пошла к выходу, игнорируя возгласы недовольной рыжеволосой предательницы. Как она вообще могла так подумать обо мне!