Братья по магии. Точка отсчета

       — Гарри Поттер и его друг-грязнокровка!       Гарри не очень понял, что сказал Малфой. Кажется, ничего хорошего. Как обычно в последнее время, Поттер проверял все происходящее по реакции Алекса. Тот, закатив глаза, пробормотал: «Малфой — он такой Малфой!» и потянул Гарри за собой.       Поттер послушно отправился следом, оставляя Драко в полном недоумении. Остальные ученики, чистокровные и полукровки, тоже были удивлены, что двое друзей спустили блондину такое оскорбление.       Саша, отправляясь искать кабинет истории, не очень представлял, куда надо идти. Но остальные гриффиндорцы этого не знали и пошли в кильватере. За ними побрели слизеринцы — в этой реальности у них опять был совместный урок.       Акимов, понимая, что теперь вместо Гермионы грязнокровкой для Малфоя стал он сам, думал, что же предпринять по этому поводу и надо ли вообще это делать. Игнорировать казалось ощутимо менее энергозатратным по многим причинам. Но то, что Драко, как и в каноне, лез из кожи вон, чтобы то ли привлечь внимание Поттера, то ли досадить ему, было очевидно.       Читая фанфики, Саша всегда мысленно подсказывал Гарри: «Ну что же ты, жми скорее ему руку!», когда тот в поезде встречался с Малфоем. Драко казался куда более подходящим, чем Рон Уизли, вариантом для МКВ хотя бы потому, что на Слизерине с Хорьком в друзьях у него было больше шансов ослабить или даже избавиться от влияния ДДД. Но для этой дружбы Поттеру надо было стать попаданцем, или, по крайней мере, иметь хоть какие-то чисто слизеринские качества.       Но здешний Гарри, добрый и наивный, неспособный к интригам, никак не мог найти с Малфоем общий язык. Ну и не забывайте о комплексе неполноценности, заботливо взращенном талантливыми цветоводами Петунией и Верноном с негласного одобрения Сами-Знаете-Кого (не Волди).       Постепенно медленно бредущего куда глаза глядят Акимова со следующими за ним грифами обогнали змейки, и на второй этаж в кабинет с профессором-призраком пришли уже в другом порядке. Зашедшие первыми слизеринцы, прекрасно зная, что за урок им предстоит, заняли все задние парты, где они и расположились, собираясь досыпать.       Саша с Гарри опять сели за первую парту. Гарри, ставший своего рода Санчо Пансой, уже привычно приготовил книги и перья с бумагой себе и другу. Подозревая, что Алекс опять не станет и пытаться ничего записывать, Гарри собирался вести конспект, чтобы поделиться с Греем, когда он тому понадобится.       Появился Бинс, начиная урок. Саша погрузился в раздумья о том, что же сказать профессору Макгонагалл о своем происхождении; куда податься, когда учителя, наконец, поймут, что он не просто неспособный ученик, а магл; как помочь Гарри, ведь он тогда останется один, даже без такого паршивого друга, как Рон Уизли.       Минут через пять-шесть от начала урока вертикально сидящих учеников стало в два раза меньше; послышались шепотки, которые учитель не замечал. Через десять минут слушать Бинса бросили все, кроме Грейнджер и Поттера. Оба пытались записывать, а Грейнджер еще и осмысливать услышанное.       Оба магловоспитанных ученика, не умея толком писать пером, испытывали серьезные проблемы, так как с непривычки получались кляксы, рвался пергамент, да и скорость написания оставляла желать лучшего. Все же Гермиона справлялась намного успешнее; сказывалась привычка к ведению конспектов, к тому же девочка, скорее всего, потренировалась писать пером еще дома.       Саша не знал, как объяснить Гарри, почему ему надо держаться подальше от Запретного коридора, забить на Философский камень, не доверять Уизли… (Нет, это вычеркиваем, уже сделано). Дело в том, что Саша имел серьезные претензии к директору Дамблдору по поводу того, как тот распорядился судьбой Избранного.       Хагрид уже наверняка дал Гарри установку, что Альбус Дамблдор — великий светлый волшебник. Значит, просто намекнуть, что с директором нужно быть настороже, недостаточно. Да и поймет ли Поттер намек? А сказать прямо… С чего бы Алексу Грею знать больше, чем знают все? Да и надо ли?       Саша Акимов — не волшебник, но как насчет Алекса Грея? Пока что Алекс Грей тоже в пролете, но может, не стоит торопиться, объявляя всем, что он не маг и никогда им не был? Тогда он смог бы быть с Гарри и помогать ему хоть немного. Хотя чем он мог помочь? Порядочные попаданцы обладали какими-то особыми дарами, наследиями, связями, богатством, да хоть чем-нибудь. Откроются ли у него какие-нибудь полезные способности, было непонятно.        Надоело всемогущество попаданцев (респект автору заявки)       Непонятка №9       Непонятно было, как магический мир вообще обходился без попаданцев. Стоило только попадуну появиться в поле зрения волшебника, тот вдруг проникался невиданным почтением к его очень скрытым талантам.       Оказавшись в Хогвартсе, попаданец вдруг пробуждал замок от тысячелетнего сна. Стоило ему лишь ступить на порог, как каменные стены оживали, и наш попадун начинал слышать в голове голос псевдоразума Хогвартса, который считал его достойным… Чего? Да чего-нибудь.       Тогда ГГ начинал ходить по школе только короткой дорогой, ему открывались скрытые двери и комнаты, полные тайн, призраки и портреты признавали в нем Его (Опять спрашиваете: " Кого?» А не надо спрашивать, автор и сам, наверное, еще не придумал). А если еще и основатели оживали… Сашу Акимова прокатили лестницы; страшно было подумать, что с ним сделают портреты, призраки и домовики, если невзлюбят.       Непонятка №10       В Гринготтсе гоблины, побросав драгоценные камни на ресепшене, мчали попаданца на современных скоростных лифтах в многочисленные хранилища с золотом и артефактами. Иногда они могли сначала пригласить попаданца к самому главному гоблину, который никогда не удостаивал своим вниманием прочих магов.       Бонус к непонятке №10       Стоило попаданцу, сказав что-нибудь дурацкое, вроде «Пусть ваше золото льется рекой» или что-то про головы врагов, как гоблины, прослезившись от умиления, что посетитель их так уважает, тут же делали ему скидку в 101% или оказывали 102 неоказываемые другим магам услуги.       Непонятка №11       Магическая мощь попаданца была прямо пропорциональна количеству аниме про ОЯШ, просмотренных фикрайтером.       Примечание к непонятке №11       Если вы не знаете, кто такой ОЯШ, то это характеризует вас исключительно с положительной стороны.       Саша Акимов, даже будучи в столь отчаянной ситуации, не очень верил, что гоблины, основатели и мехи из аниме помогут ему, а заодно и Поттеру, разбираться с Волди и противостоять влиянию Альбуса в пятой степени Дамблдора.       

***

Энтони Блэр, вернувшийся с делового обеда, устроился за своим столом, заваленным неразобранной с утра почтой, и ослабил галстук. Со школьной скамьи Блэр не переносил официоз и получил рекордно большое количество замечаний по поводу своего внешнего вида. Преподаватели дорогой закрытой школы, а потом и университета как один считали, что, по сравнению с остальными студентами, Энтони был всегда слишком длинноволос и небрежно одет.       Да и сейчас, если бы можно было, повзрослевший Блэр предпочел бы стиль «кэжуал», но британская элита, что аристократы, что политики, не поняла бы. Энтони оставалось только настаивать, чтобы его называли Тони, вот и всё послабление.       Прочитав несколько писем, Блэр наткнулся на ответ из редакции «The London Morning» или, по-простому, «Утро Лондона». В понедельник политик, прочитав интересную статейку в этой газетке, продиктовал секретарше запрос, в котором интересовался подробностями происшествия, не вошедшими в несколько колонок текста, но главное, фотографией, прилагавшейся к репортажу.       Однако из газеты писали, что они не раскрывают сведения о предоставивших материал лицах. Сам факт того, что описываемый инцидент имел место, предлагали проверять в соответствующих службах столицы, а в случае несогласия с изложенным Блэр мог, ни много ни мало, подавать в суд. Вот ведь бойкое издание!       Однако Тони репортерским нутром чуял, что такая отписка неспроста. Что-то они скрывают! Хотя проще было бы забыть и выбрать для своих целей какую-нибудь другую историю, подробности которой лежали бы на поверхности, Блэр решил выяснить всё об этой. К тому же, Энтони был разозлен таким наглым ответом газетёнки, не впечатлившейся его, как он надеялся, уже довольно громким именем и яркой, набирающей обороты политической карьерой. Захотелось проучить этого Дж. Барнса, подписавшего ответ.       Что ж, если «Утро Лондона» хочет что-то скрыть, он хочет это откопать. Не беспокоя секретаршу, Энтони достал маленькую записную книжку, куда заносил только самые нужные и секретные номера. Он позвонит Тейлору, который уже много раз выполнял для него самые сложные и тайные поручения. Скоро он узнает, что скрывает газета и кто этот мальчик с фотографии.