Пока ты играла в шашки, я победил тебя в шахматы.
Прогуливаясь по коридорам школы имени Сальваторе, Кай раздает улыбки направо и налево, приветливо здоровается с учениками, пожимает руки преподавателям и наслаждается триумфом. Он победил абсолютно и окончательно. Отомстил этим чёртовым ублюдкам отвратительно жестоко, но от этого не менее элегантно. В его стиле. Паркер в очередной раз убедился, какие они все слепые глупцы, не видящие дальше собственного носа. Наблюдать за их бессмысленной игрой в кошки-мышки с монстрами из Маливора — та ещё забава. Пока они гонялись за очередным крылатым/пернатым/хвостатым/рогатым (нужное подчеркнуть) существом, будто вышедшим прямиком из тех страшных историй, которыми пугают непослушных детей, истинное зло поселилось рядом, прямо у них под боком. Зло ходило в клетчатых костюмах, распивало перед сном чашечку чая, а порой и чего покрепче с Алариком, беседовало с подростками об их переживаниях и, как подобает любому уважающему себя психологу, старалось найти пути решения их проблем, которые, по правде сказать, настолько ничтожны и пустяковы, что становилось тошно и смешно. Зло было рядом. Зло стало другом. Зло и Кай — априори одно и тоже. Он и сам не заметил, как разомкнулась монотонно-бесконечная череда — тюремный мир — реальность — смерть — и превратилась в прямую. Столь понятную и спокойную, что по началу становилось некомфортно, но определённо не скучно. Каждый момент его новой жизни наполнен мрачным весельем от совершенной мести. Закрывая глаза, Кай не видел снов, потому как ни одна сказка не способна сравниться с его реальностью. Они называют его Джошуа. Как тебе такое, папочка? Выродок достоин носить твоё имя? Нет? Как хорошо, что мне плевать. Аларик по-дружески бьёт его по плечу, усмехается очередной неуместной шутке и доверяет свои тайны. Помнишь, как Джо остывала на твоих руках? Я не хотел её убивать, честно. Наверное. Может быть и хотел, кто его знает. Лиззи готовит сэндвичи на двоих, часто плачет по Себастьяну — прескользкий тип — и говорит много, громко и не по делу. Она твоя копия, малышка Лив. Такая же надоедающая и неугомонная. Закончите вы тоже одинаково. Уж я-то обещаю. Джози подозрительно тихая, заботливая и хорошая. Она крепко сжимает ладонь сестры, обнимает отца за плечи и мило улыбается Каю, не подозревая, что не сумела скрыть от него искрящуюся тьму, высеченную на радужке глаз. Моя милая сестрёнка, ты даже и представить не можешь, что я уготовил для твоей столь же милой дочери. Она приходит к нему на приём с трясущимися руками и дрожащим голосом. Она сбивчиво рассказывает о темной силе, ей не подвластной, не желавшей покидать её разум и душу. Она впервые после возвращения из тюремного мира горько плачет, не зная, что делать со своей жизнью. Факт того, что плачет она на плече у Кая, крепко прижавшись к нему всем телом, заставляет внутренности сжаться в предвкушении. Стать её другом, единственной поддержкой, наставником в зыбкий мир темноты и силы — охереть какая месть и Джо, и Рику, и всему блядскому ковену. Она приходит в его кабинет каждый день ближе к полуночи, приносит свежеиспечённые лимонные и шоколадные кексы (говорит, что из ближайшего кафе, но там подобных не продают, Кай проверял) и доверяет все потаённые секреты и мечты, по собственной воли не желая ничего от него скрывать. Она целует его первая: осторожно и нерешительно, боясь быть отвергнутой и непонятой. Паркер отстраняется, строго сжав губы и страшно округлив глаза. – Джози, ты мне в дочери годишься! Вообще-то в племянницы, но оставим эти подробности. Она сбивчиво бормочет извинения, в которые оба не верят. Он понимающе кивает, мол, с кем не бывает. Ох, чёрт подери, мы с тобой далеко пойдём, милая. Всё шло идеально. Чётко по плану, ровно так, как Кай и рассчитывал – он обыграл их всех. Еретик думал о мести, когда, спустя месяц, сам тянется к губам Джозетт. Девушка не отталкивает его, лишь жмётся ближе, ища долгожданное тепло. Мужчине не хочется разочаровать её, потому он молчит о ледяной каменной глыбе вместо сердца. Еретик думал о мести, когда накладывал заглушающее заклинание на кабинет – Аларику пока рано знать. Джози прогибалась под ним, позволяя мужчине проникнуть в неё глубже и почувствовать себя в ней полностью. Маленькие изящные ладони сжимали широкие плечи, притягивая Кая как можно ближе к оголённой груди. Девушка обвила ногами торс Паркера и расслабленно откинулась на преподавательский стол, так и не сумев подстроиться под быстрый жёсткий ритм. Привычная тишина комнаты разбавилась пошлыми хлюпающими шлепками от соприкосновения двух нагих тел и стонами болезненного наслаждения. Вокруг них образовалось наэлектризованное красноватое свечение, наполняющее помещение первородной животной магией, циркулирующей единым потоком по жилам обоих. Еретик думал о мести, когда осознал, что в данный момент для Вселенной они с милой Джози, по сути, – один организм. Еретик думал о мести, когда задыхался от удовольствия, грубо целуя девушку в шею, ключицы, грудь. Это месть и ничего более.***
Это месть, Кай просто трахает её. Просто покупает её любимый горький кофе и молочный шоколад в другом конце города. Просто часами слушает её рассказы об обрядах и ритуалах, травах и зельях, и наплевать, что ему это уже давно известно. Просто не позволяет Рику ничего узнать о порочной связи, потому что не желал видеть девушку расстроенной. Просто ежедневно в тайне накладывает на неё херову тучу защитных заклинаний разной мощности, никто не смеет причинять вред его Джози. Это месть, Кай просто трахает её. Ведь так?Я всегда неплохо играла в шахматы.