Pow Jasper
Белла была шкатулкой с кучей сюрпризов. Каждый раз она выдавала что-то новое и из ряда вон выходящее. За ней было интересно наблюдать, пытаться разгадать то, что творится в ее голове. Что-то вроде кроссворда или загадочного продукта, прячущегося за упаковкой с вопросительным знаком.
Уитлок, признай уже тот факт, что ты заинтересован в бывшей девушке своего бывшего, и живи себе спокойно.
Сторонний рассказчик
Отношения с Эдвардом стали сложными не сейчас, когда все узнали о чувствах к Белле. Все пошло не так еще с первой встречи.
Никто не определял себя, как гея. Просто младший позволил себе посмотреть в винные глаза, с неестественно расширенными зрачками, словно под амфетамином. Майор впринципе выглядел каким-то нереальным и неестественным. Он был похож то-ли на какое-то божество, то-ли на ангела. Каллену плевать хотелось на то, что этот человек не раз проходился по головам, не жалея ногтей. А чего стоили эти пухлые губы и медовые кудри. Эдвард не мог жить, не коснувшись таких мягких волос, не взглянув в эти глубокие и красивые глаза, не окунувшись в такие тёплые объятья. Джаспер-я-такое-чудо-Уитлок. Знал ведь и каждый раз томно смотрел из-под полуопущенных пушистых ресниц. Майор любил чье-либо внимание, которое ему, кстати, льстило. В плане отношений не строил из себя натурала. По крайней мере, его близкие друзья знали, что Джас делал парочке мужчин массаж простаты. А младший был очень даже недурен и так невинно и по-настоящему его любил.
Такие, как Уитлок, не достойны любви. Особенно любви такого хорошего и светлого мальчика.
Все закрутилось резко и неожиданно. Поцелуи, любовь, отношения.
***
Комната погружена в пелену тьмы. На улице, как обычно, льет дождь. Небо, застланно тучами, не дает надежды на прояснение ближайшие пару дней. Свернувшись комочком, Эдвард лежит в собственной кровати и сдерживает желание закричать. Все слишком сложно. Хрустальный замок, что строился долгое время, разваливается по кусками прямо на глазах. В висках пульсирует боль, а невидящий взгляд устремлен в какую-то точку на стене. Внутри что-то громко кричит о том, что нет никакого смысла пытаться склеивать осколки. Прошлое не изменить, сломленное собирать нет смысла. Можно только начать строить новый замок
вместе.
Обстановка с каждым днем все напряженней и напряженней. Эдвард ненавидит себя за свои слабости и страхи. Его семья хорошая, его поймут и примут. Но каждый раз, когда хочется выложить все и быть счастливым, внутри все болезненно сжимается и в горле появляется огромный ком, который никак не получается проглотить. Эдвард ненавидит себя за Джаспера, которому ежедневно причиняет боль. Светловолосый вампир молчит, давая понять, что будто ждать сколько нужно и он рядом. Но с каждым днем в нем что-то меняется, умирает.
Джаспер медленно затухает.
Дверь в комнату распахивается и на пороге появляется непривычно ссутулившаяся фигура майора, который сейчас больше похож на тень. Он не медлит и опускается на постель рядом со своим парнем, привычно обхватывая за талию руками и прижимая к себе. Младшему в такие моменты становилось легко и тепло на душе. А Джаспер пытался отвлечься от всего, что так сильно давило последние недели, будто все тело обвили колючей проволокой.
Кофе и цитрус. Лес и море. Они идеально слились в одно целое. Они идеально подходили друг другу. Но чувства либо делают нас сильнее, либо ломают окончательно.
Они сломались, разбились и проебались.
Каллен вздрогнул и повернулся в плотном кольце рук, когда к виску мягко прижались теплые губы. В глазах напротив плескалась нежность и забота, которую периодически застилала боль. Эмпат не только читал людей, как раскрытую книгу, но еще и мастерски прятал свои чувства. Эдвард подался вперед и накрыл чужие мягкие губы своими шершавыми и искусанными. Если бы он был человеком или в венах вампиров текла кровь, то белый пушистый ковер сейчас был бы темно-багровым, потому что которые сутки золотой мальчик терзал клыками тонкую чувствительную кожу. Поцелуй затуманивал разум, отодвигая все на второй. Решение забыться не было правильным, потому что завтра поток самобичевания увеличится вместе со проблем, а в глазах и душе Джаспера станет еще темнее. Он не перегорит—нет. Просто потухнет, как бенгальский огонь. Потухнет раз и навсегда.
Кажется, дождь с улицы перебрался внутрь него и будет лить вечно.
***
Pow Jasper
За окном был снегопад, а из окна тянуло свежим морозным воздухом. Сердце, казалось бы давно не живое, болезненно сжалось. Безумно многого катострофически не хватало, а от воспоминаний сводило конечности. Белла постоянно нуждалась в словах и задавала много вопросов, что не могло не угнетать. С большинством людей мы говорим о многом, на любые темы и вопросы. Мы говорим слишком часто и слишком быстро от этого устаем. И только с парой человек мы можем, позволяем себе молчать. Не так, когда тишина заставляет чувствовать неловкость, а воздух так и пропитан напряженим. Так, когда тишина является усладой для ушей, сердца и души. Когда молчание может сказать гораздо больше и громче, чем многочасовые разговоры за чашкой чая. Эдвард—тот самый человек, с которым можно было молчать часами. Нам хватало одного взгляда или присутствия рядом, чтобы понять все от начала и до конца. Друг с другом мы не использовали свои способности, потому что все знали и понимали без них. Мы не нуждались в том, чтобы лезть друг другу в душу. Каждый полностью доверял и был открыт. Я очень сильно скучал по всему этому. Было глупо отрицать тот факт, что все чувства к этому бронзоволосому мальчишке остались в прошлом. Да и мальчишкой его уже нельзя было назвать. От прежней долговязости и неуверенности в себе ничего не осталось. Эдвард мог постоять за себя, защитить своих близких и гораздо легче принимал серьезные решения. Больше не было того мальчика, клубочком лежавшего в моей постели и мило посапывавшего. Он больше не приходил ко мне ради объятий и поцелуев, не говорил о любви и не мурчал, лежа на груди. Хлопнув дверью много лет назад, он больше не вернулся. И не вернется никогда.
ко мне никогда
