Встреча

Аскеладд шел по укрытому первым снегом полю и меч противно катался в руке от залившей рукоять крови. Хруст под ногами чередовался — не то кристаллики трещали, не то трупы убитых в бою воинов. Вороны широкими взмахами уже оседали на тела, чтобы полакомиться мертвечиной, а холодные голубые глаза устало скользили по холмам где-то в Норвегии. Они упирались в угрюмые темно-серые горы с белеющими шапками и Аскеладд подумал, стряхивая снег с волос, точно пепел когда-то, что неплохо бы их пересечь, там вроде какой-то портовый городишко был. Ну как? Деревня, но можно найти кров и пропитание. — Мы что? Единственные? Голос разрезал относительную тишину природы, точно стрела и ломающийся голос подростка не звучал никак иначе, как тетива плохого лука. Вороны ближайшие с криком страха разлетелись. Аскеладд крепче сжал меч и обернулся вправо, откуда донесся оклик и замер, внимательно присмотревшись к сидящему парню лет тринадцати от роду под массивным щитом, который почти полностью его скрыл. Аскеладду стало смешно и даже в груди кольнуло, но он сдержался — уж больно на гриб похоже. Паренек был темноволос, высок для своего возраста, а главное не на много младше Аскеладда. И у него уже даже проклевывалась борода. Цвет глаз отсюда не разлечишь, но они темнели как ночь и пристально изучали молодого воина. — Стало быть, так, — Аскеладд заметил, что прекрасно понимает его наречие, но судя по одежде что-то подсказало ему, что находка, приподнявшая щит чтобы стряхнуть с него снег, да, и чего таить — отбросить за ненадобностью, вовсе не из дружеского становища. Кажется этот парень злодей и недавно проливал кровь «братьев» Аскеладда. — Как зовут? — Раньше было другое имя. Теперь, я думаю, я Бьорн, — он встал напротив, в паре вытянутых рук от Аска и вздохнул полной грудью. Не смотря на каштановые растрепанные волосы, Бьорн никак не отличался от человека, который только что вышел из дома. Ни царапины, ни пятнышка — только сбитые костяшки пальцев. Брови сразу нахмурились и Аскеладд задумался: как вообще он пережил такое сражение? Сын какого-то важного человека и тоже прошел обучение? — Славное имя, — сказал уже тихо Аскеладд, приглядываясь и вытягивая шею, заглядывая, когда теперь уже знакомый человек стал рыться в карманах и показал вдруг гриб. Как ответ на вопрос в голове Аскеладда. Не по себе стало и мороз прошелся по голой коже спины, но от этого и приятно. Словно этот Бьорн читал его мысли, а ещё всё глаз не сводил таких страшных, карих и с отливом спелой вишни. — Вот как. Я Аскеладд. В пепле возился в детстве. Не так гордо, зато красиво. Ты пойдешь со мной? Парень щурится, недовольно мнется и оглядывается. Если так посудить, вокруг ни одной живой души, только вороны раздирают плоть погибших воинов и добивают тех, кто еще на издыхании. Аскеладду, да и Бьорну, видимо, до них никакого дела не было. Хорошенько обдумав предложение, он снова посмотрел на Аска, как на товар на рынке. Семнадцатилетний, с кровоточащей раной на руке, Аскеладд точно светился белым ореолом, как облако перекрывшее солнце, и в какой-то миг он решил, что может это видение чистый знак? Ты пойдешь со мной? Эхо вопроса звучало до сих пор в стальных шлемах и мечах. — Пойду. — Бьорн подошел ближе и оказалось, что он уже на голову выше Аскеладда. Юноша обидчиво закусил щеку и вставил меч в ножны, кивая на горы, охваченные неожиданным рассветом, где золотая кромка расползалась маслом. — Ну тогда пойдем, Бьорн. И они пошли, двумя одинокими фигурами двигаясь меж тел и щитов, даже не подозревая, что на этом поле боя заключили нерушимый союз до конца.