Неделимые

Так странно смотреть на него и ни о чём не думать. Как будто сейчас — это бесконечный момент приятных ощущений, не поддающихся никаким объяснениям. Поднимаю ладонь к его щеке и медленно поглаживаю смуглую кожу. Такое умиротворение, способное разгрузить всё наши сложные моменты в один миг. Гарри опускает голову на моё плечо, щекоча участки шеи, и крепко обвивает рукой талию. — Ты же знаешь, что ты тяжелый, — глажу его оголенную спину, предварительно натянув одеяло повыше. — Я ведь не облокачиваюсь, так что не буянь, — оставляет лёгкий поцелуй на ключице, когда я прикрываю простыней открытую грудь, — хей, мне так нравилось больше, — поднимает руку, убирая ткань до пупка. — Ничего, что мне холодно? — он опускает свою большую ладонь на левую грудь. — Так теплее? — громко цокаю, в то время как он устраивается поудобнее, полностью заволакивая меня в охапку. — Может мне что-нибудь ещё сделать, чтобы Вашему Величеству было куда лучше? — слишком язвительно произношу. — Пока что нет, — отвечает как ни в чём не бывает, — но если хочешь проявить инициативу, то я не против, — такое довольное настроение, которое чувствуется от каждого сказанного слова. — Да. Кое-что есть, — поднимаю кисть к его волосам и, схватив густые пряди, тяну на себя. — Эй! — возмущённо выкрикивает, поравнявшись с моим лицом. — Что-то не так? — Ну и хватка у тебя. — Прям как у тебя, — опускаю ладонь на его шею, — уверена, твои пальцы надолго отпечатались на моей талии. Боялся, что я сбегу? — Стайлс, улыбнувшись, прикусывает нижнюю губу. Он всегда крепко впивается то в мою талию, то в бёдра, что на следующий день реально остаются лёгкие отметины. — Ты не сбежишь. Уже нет. — Ох, какая уверенность, — он настолько медленно опускается к моим губам, что моё терпение, которого итак нет, готово само сорваться. — Хочешь поехать поизучать Хьюстон? — сладко и не спеша целует каждый участок пухлых губ. — Хочу остаться и поизучать тебя, — тянусь ближе, не скрывая короткий стон, пока он обвивает рукой талию, вплотную прижимаясь голым торсом. Если бы не звонок телефона, то может я бы и дальше рассыпалась на кусочки рядом с этим парнем. — Не бери, — не отрываясь, произносит. — Тебе можно отвлекаться на звонки, а мне - нет? — усмехаюсь и мягко отталкиваю его, быстро взяв с полки мобильник. Чёрт. — Что Хорану от тебя нужно в такое время? — видимо кое-кто специально всматривался в экран. — Сейчас узнаю, — кладу пальчик к его недовольным губам, — и снова здравствуй, — говорю, прижав динамик к уху. — Я тут вспомнил, что твои вещи у меня, — слышу лёгкий гул на заднем плане, — а мы с парнями сейчас в спорт-баре. Во сколько самолёт? — В десять. — Ты у подруги будешь ночевать или в отель поедешь? — Эм... Не знаю ещё, — смотрю на Гарри, который не сводит с меня глаз, — давай утром встретимся. — Гхм, гхм, — Стайлс очень громко кашляет. «Какого чёрта?!» — молча шевелю губами. — Оу, — Найл слегка опешил, — будем считать, что твоя подруга очень много курит, и поэтому у неё такой низкий голос, — необычно усмехается, — ладно, не буду мешать, до завтра. — Пока, — и он моментально кладёт трубку, — и зачем ты это сделал? — А зачем ты будешь с утра с ним встречаться? — Может потому что у него мои вещи?! — Стайлс молчит, потому что слышал только мою часть диалога, — идиот, — толкаю его в сторону, — если так хочешь продемонстрировать, что ты со мной спишь, то на, — ударяю мобильник об его грудь, — звони всем и сообщай, — резко встаю и, укрывшись простыней, ухожу в ванную, хлопнув дверью. Скидываю ткань на пол и захожу в душевую кабинку под негромкие стуки в дверь. — Джейн... — не обращаю внимание и включаю холодный душ.

***

После того, как я смысла с себя всю эйфорию вечера, а также дурацкое окончание, я обвиваюсь полотенцем и выхожу в пустую комнату. Иду к кровати и поднимаю своё платье, заодно прихватив чистое нижнее бельё из сумочки — единственное из вещей, что у меня с собой. Скинув полотенце, надеваю любимое синее кружево, в котором чувствую себя намного уютней, чем в прошлом комплекте. Подойдя к зеркалу я зачёсываю слегка влажные волосы назад, всматриваясь в засосы на шее, а также на пупке, по которому провожу ладонью, позволяя приятным воспоминаниям выстрельнуть с новой силой. Если бы не его выходка, всё могло бы быть куда лучше. — Можно? — раздаётся хриплый голос у двери. Отвечать и смотреть в его сторону я не собираюсь, но я улавливаю краем глаза, что он стоит в джинсах и рубашке. Стайлс без лишних слов движется ко мне с заведёнными за спину руками, — прежде, чем ты что-либо скажешь, — он достаёт шоколадный кусочек торта в пластиковой упаковке, — предлагаю перекусить, хорошо? — он открывает коробку и потягивает мне ложку. Вот хитрец. Наигранно цокнув, я отламываю часть сладости и подношу ко рту. Я была бы не я, если бы смогла устоять при виде такого блаженства. И я бы сказала, что сейчас речь могла бы идти о Гарри, но нет. — Я не должен был этого делать, — говорит после моей третьей порции, — прости. Повёл себя как мудак, — грустно выдыхает, смотря, как я уплетаю шоколадный торт, — мне не важно, знает ли кто-нибудь о нас или нет. Главное, чтобы ты была рядом, и всё, — я облизываю ложку, и он ставит упаковку на тумбочку у зеркала, — я не обещаю не ревновать тебя к первому встречному, — опускает ладони к моему лицу, — но сдерживать себя мне давно пора начать, — оставляет долгий поцелуй на лбу. — Мечтаю увидеть это в действии, — опускаю его руки с лица, отходя к кровати за платьем, которое надеваю через голову. — Ты же не уходишь? — Смотря какая формулировка идёт дальше, — беру телефон с полки, — от тебя - нет, из комнаты - да, — прохожу мимо и направляюсь в гостиную за стаканом воды. Подойдя к столу, вливаю в себя жидкость и, поставив пустую кружку, чувствую тёплые руки на своей талии. — Ты так быстро прощён только потому, что я всё ещё помню, что ты вытворял своим языком час назад, — он ухмыляется, обжигая кожу горячим дыханием. — Понравилось? — сладко шепчет, прижимаясь к моей спине ещё ближе. — По какой шкале сделать вывод? — опускаю голову назад на его плечо, когда он начинает целовать шею. — Разве ты можешь это оценить? — ощущаю приятное покалывание от зубов, сопровождающееся нежным посасыванием некоторых участков. — Самоуверенно, — закрываю глаза, а он приподнимает платье, запуская ручку в трусики, — Стайлс, прекрати меня возбуждать, — ловким движением вытаскиваю его ладонь. POV Гарри Джейн поворачивается ко мне лицом и смотрит своими искрящими глазами. — Мне нравится тебя возбуждать. — Ещё бы, — она поправляет подол платья, создавая между нами дистанцию, — напомни, зачем мы оделись? — забавно спрашивает, отчего я прыскаюсь со смеху. — Лично я спускался за тортом, а вот ты... — притягиваю одной рукой к себе, — помочь раздеться? — Вот я так и знала, что ты со мной только из-за секса, — пытается изобразить мой акцент, заставляя меня возмутиться от пародии, — я хочу что-нибудь посмотреть, — чмокает в нос и уходит к дивану, уставше плюхнувшись на него и взяв айпад с журнального столика. Мне абсолютно всё равно, что мы будем делать, лишь бы быть рядом с ней, поэтому следую в одном направлении и сажусь рядом. — Что будем смотреть? — Ещё не решила, — она заходит в ютюб и начинает листать предложенные варианты видео, — ты смотрел филь... Стоп, — она выпучивает глазки и включает ролик, — это что, ты? — такая фраза заставляет переключить внимание с её лица на экран, — Боже мой, — я начинаю смеяться, когда вижу шестнадцатилетнего себя на прослушивании, — почему это в моих рекомендациях? — она улыбается и внимательно высматривает то, как я выступаю. — Так. Мы не будем это смотреть, — я блокирую айпад, забрав себе, после чего получаю от неё укор, — что? Ты же хотела фильм. — Но теперь я хочу тебя, — дарю ей пошлый взгляд, хотя скорее всего она не это имела в виду, — ой, плевать, не буду объяснять. Отдай айпад. — Нет. — Стайлс! — Нет. — Лучше бы ты таким уверенным был в другом месте, — она дует губы и складывает руки в замок, — тебе что, жалко? — Нет. — А другие слова знаешь? — меня дико веселит её поведение, но я молчу, — ладно. Тогда иди ко мне, — протягивает свои миниатюрные руки, — хорошо, я сама, — не дождавшись моей реакции, я ощущаю вкус её губ на себе. Я поддаюсь ей навстречу, а затем падаю спиной на диван. Она так страстно и неожиданно углубляет поцелуй, заставляя мысленно потеряться, — случайно не хочешь опустить ладони на своё любимое место? — усмехаюсь в губы и, откинув планшет в сторону, поднимаю платье и кладу руки на её выделяющуюся пятую точку. — И кто кого тут возбуждает, — издаёт приятный стон, который сводит с ума, и я полностью расслабляюсь. Но в эту же секунду она резко подскакивает, выхватив с дивана айпад, и, громко смеясь, бежит в комнату. — Чёрт, — улыбаюсь, смотря в потолок, — ладно. Давай вместе посмотрим, — сажусь на диван и снимаю рубашку, — Джейн! — выкрикиваю в сторону комнаты, — ты слышала? — Ага, — она выходит под звуки моего выступления и облокачивается на стенку, встав напротив, — капец, — она прикусывает палец, сдерживая смех, — почему ты такой лапочка. — Иди сюда, — хлопаю по дивану, и она медленно, не отрываясь, присаживается рядом. — Боже мой, — открывает второе видео, где мы впервые с парнями поём вместе, — аа-а-а, — закрывает рот ладошкой, — вы до боли очаровательны, — продолжает смотреть одно видео за другим, останавливаясь на некоторых моментах. Честно признать, такой я ещё её не видел. Довольно непривычно. Она то заводит волосы за ушко, то нервно чешет левую ключицу, то недолго трёт виски, но всё это сопровождается детскими воздушными возгласами. — Ох, Лиам, что с твоими волосами? — у меня уже скулы болят от нескончаемой улыбки, в отличие от жизнерадостной натренированной девушки, у которой мышцы щёк самые накаченные, пожалуй, — Божечки, Гарри, ты такой душка, — делает паузу и смотрит на меня, — и это тот парень, — тычет на картинку, где я блистаю судьям зубами, — который при первой встрече хамил мне? — Скажешь тоже... Хамил, — цокаю, — мы оба старались на славу. — Мне не нужно стараться, сладкий, чтобы утереть тебе нос, — высокомерно произносит. — О-о-о, как мы заговорили, — я закидываю ноги на диван, опускаясь на подлокотник, и тяну её к себе на грудь, — ложись, — Джейн послушно опускает голову, спиной упираясь в мой бок, и включает следующее видео. Я успел пожалеть, ведь теперь её лицо я вижу только в отражении экрана. Но зато обнимаю. — Это наше финальное выступление, — поглаживаю руку, когда она выбирает следующий ролик. Долго и впервые молчаливо смотрит, а потом возмущённо заявляет. — Серьёзно?! Третье место? — поднимает голову на меня, — они вообще ничего не понимают в музыке. По мне вы были на высоте, — манит к себе и оставляет приятный поцелуй на моем подбородке, а затем снова всё её внимание переключается на виртуального Гарри Стайлса. — Ты правда не знала, что мы были на Х-факторе? — Нет, — листает ленту, — то есть Найл говорил, но вскользь. Я клипы ваши не видела, какой Х-фактор. — Что? — чуть ли не выкрикиваю от удивления, — ты не смотрела наши клипы? — Только не обижайся, — улыбчиво переворачивается и облокачивается на мою грудь, — я видела... Два? Да, два. — Так вот почему ты на меня сразу не запала. — Думаешь, я бы от клипа потеряла голову? — её единственная большая ямочка концентрирует внимание на расплывающихся губах. — Я там горячий. — Где? В What makes you beautiful? — она начинает смеяться, постукивая по торсу, — о да, милый, ты там очень сексуальный, — саркастично цедит. — Спорим, что ты заберёшь свои слова обратно, когда увидишь? — На что? — Ну, одно желание уже есть в моем кармане, — поигрываю бровками, напомнив про покер, — так что... — Стайлс, я не буду твоей девушкой на спор, — она закатывает глаза. — Вообще-то я об этом и не подумал, — поглаживаю её по спинке, пока она упирается подбородком в мою грудь, — но приятно, что об этом думаешь ты. — Так что? Твой гениальный мозг готов что-нибудь продемонстрировать? — Стоун, твоим острым языком можно фрукты резать, — она усмехается, — давай так, если ты улыбнёшься пять раз, когда увидишь меня, то тогда целый день ты будешь супер доброй, пушистой, милой Джейн, которая отвечает на любые вопросы и делает всё, что я захочу. — Ахринеть у тебя запросы, дорогой. — Согласна? — С таким списком пятнадцать. — Хорошо. — Подозрительно, что ты так быстро согласился. Вы же не голышом там снимались? — К сожалению, нет. — К сожалению? — Всё, давай смотреть, — забираю планшет из её рук, — раз ты смотрела первый, начнём с Gotta be you. — Ну и названия у вас, конечно. — Поверь, текст тебя впечатлит не меньше, — она садится в позе лотоса напротив меня, опуская экран на лодыжки, и ,нажав на плей, сразу же улыбается молодому Лиаму. — Это не считается! — смеясь вскрикивает, — только, когда увижу тебя, над остальными можно сколько хочу. — Хорошо, хорошо, — целую его, — смотри, — и Джейн снова включает клип. — Вы что там употребляли, что были такие кудрявые? — забавно, что мы реально были все с такими причёсками, — тебе идёт это пальто... А вот мотоцикл — нет. — Раз. — Блин, ладно... Так... А кто-нибудь ещё будет петь, или это ваш дуэт с Лиамом? А, вот... Текст реально перебор... Уу-у... А вот и тёлочки подъехали... Я не перебиваю её выплескивающиеся мысли, а лишь смеюсь и от клипа, и от прожитых воспоминаний, и от такой реакции. — Первый готов, давай дальше, — сама включает следущий, — One thing... Вроде я её знаю, — начинает играть мелодия, — а нет, не знаю, — смеётся, собирая волосы в хвост, — вы такие детки... Почему поёте только вы с Пейном? И Зейн иногда... Оо-о, мне нравится песня... Какие же зайки, помогите.... Гарри, что ты делаешь? А здесь? — Два и три. — У вас маленькие поклонницы. Хотя вы такие же. А голос Лиама, кончено, можно слушать вечно. — Мне обидеться? — Не волнуйся, в тебе мне нравится не только голос, — чмокает в щёчку, включая Live While We’re Young, — в твоём мне нравится твоя хрипотца, которая появилась после полового созревания, так что дай я покайфую с Ли... Боже! Его подстригли, ура... А Зейн вообще возмужал прям. Хотя... Все уже выросли, кроме тебя, Гарри. Что ты здесь творишь? — снова смеётся, а я смотрю на экран, где реально делаю какую-то дичь, — я знаю, четыре. Вы реально прям похорошели. Я бы тоже прокатилась на та... Ты только что соблазнил всех через экран? В свои семнадцать? — Пять, Джейн. А у нас ещё около десяти клипов. — Нельзя так смотреть в камеру... Девочки же не выдержат. И я хочу тоже покататься в этих надувных шарах. — Это не ко мне, меня тогда стошнило. Иди с Луи катайся, он будет рад. — Не забудь напомнить... Хм... Неужели соло Найла? А-то он только у вас на гитаре, блин, играет. Даже обидно как-то. — Есть такое, — не очень приятные воспоминания, когда Хорана унижали за его своеобразное пение и манеру исполнения. Очень рад, что сейчас всё изменилось, потому что он реально один из шикарных певцов и авторов, — кстати, это он меня поднатаскал в игре на гитаре. — Какой хороший друг, — качает головой в такт мелодии, — песня не совсем в моём стиле, но будь мне восемнадцать, я бы может... ты пропустил мяч от девчонки? Оу, а теперь вы ещё и мокрые... Малыши, пытающиеся быть сексуальными мужчинами. — Это было шесть. — Семь, — начинает хохотать с концовки, — ой, не могу. Что там дальше? — Little things. Становится немного тяжело от мыслей, что скоро мы уходим на перерыв, а ей так и не осмелились сказать. Во-первых, надо сделать это всем вместе, потому что тайна общая, во-вторых, мы не знаем, как, поэтому и тянем до последнего. Она точно будет не в восторге, хотя уверен, что прекрасно поймёт, как мы устали от такой беспрерывной работы. — Её я знаю. Мы с Найлером раз сто её пели, — она смотрит на меня и быстро проводит по скуле, — расслабься. — Все хорошо. Пропускаем? — Нет. Клип-то я не видела, — включает и секунду к секунде начинает петь. Боже, теперь я точно выгляжу влюблённым дураком, потому что даже фальшивые ноты для меня звучат идеально. — А Лиам с каждым клипом экспериментирует с волосами. Чего не скажешь о тебе, кудрявый ты мой, — не отрываясь от экрана тянется к моей голове и пару раз взъерошивает причёску, — оо-о, Пейн послал воздушный поцелуй... Нельзя быть такими булочками. Подождите. Что она сказала? Кудрявый ты мой? — Мм... А вот и хрипотца, — так по-доброму улыбается, остановив своё пение, вслушиваясь в меня, — какой тембр... Я всё ещё не могу выкинуть её фразу из головы. Кудрявый ты мой. Она так ласково произнесла. Хотя, скорее всего, сама даже не обратила внимания, и разумеется, если и обратила, то не подала виду. — Мне нравится. Даже очень, — ищет другую песню, — сколько там? Надеюсь, не сорок, — появляется новый ролик, — нет! Kiss you мы не будем смотреть, потому что я видела отрывки и точно не продержусь. — Будем, — включаю за неё, — сделаю поблажку. — Знаешь, меня цепляет, что вы живые в такой подростковый период, а не пытаетесь бы... Чёрт, — она гогочет, прикидывая рот рукой, — практически не видела Зейна настолько заводным. — В последнее время я тоже редко его таким видел, — грустно произношу. — Let me say yeah, yeah, yeah, yeah, yeah. — And let me kiss you, — мягко целую в губы, но она углубляется, — понимаешь, что уже девять, и решила отвлечь меня, чтобы не проиграть? — Что? Пфф... Нет, — изображает непонимание, проведя по влажным губам. — Тогда дальше. One way or another. — Судя по началу с красным носом, я опять буду ржать. Зачем я вообще согласилась, если я всегда смеюсь. Балда, — легонько ударяет себя по лбу, — прости, Гарри, но в этом клипе титул «самые нелепые движения» безоговорочно присвоен Найлу... Господи! Что за ужасная кепка бродяги, Стайлс? — Де... — Знаю, — недовольно фыркает, — почему вы так интенсивно-агрессивно изображаете... Что вы вообще изображаете? Вы думали, что секс — это и есть то, что вы показывали? — Почти. — Ой, помогите, что с Зейном? Он словно готов убивать, — смотрю в экран и сам начинаю смеяться, хоть и видел тысячу раз, — ты наконец вырос и тебе не пять. — Ура, — закатываю глаза. — Концовка с детьми очень классная, — нажимает на Best Song Ever, — а вот эту песню мы с Лиамом поём абсолютно каждый раз, когда напиваемся. И клип я тоже видела, но готова посмотреть ещё раз. — У тебя уже одиннадцать, рискнёшь? — Да, блин. Клип крутой, я не могу его пропустить. Так что поехали, — включает, — как вы заставили Зейна надеть юбку? — Он проспорил. Прям как и ты. — Вообще-то я ещё не проиграла, так что не надо тут, — мы слушаем тест до начала клипа, который я знаю не хуже песни, — и как тебе задница Зейна? Понравилась? — А по моему ржущему лицу не видно, что я даже с двадцатого дубля не смог изобразить интерес? — Ты так категоричен. Нормальный у него зад. — Стоун, — немного грубо говорю. — Я пошутила, — на ощупь проводит рукой от моего локтя до кисти, — Марсель жутко энергичный. Вы прям актёры большой сцены, — практически не почувствовал иронию в голосе, — ты будешь орать, но мы с Пейном всегда танцуем как Лирой... Обожаю. А вот и музыка. А говоришь, холоден к Малику... Смотри, как соблазняешь, — она снова поёт, также дурачась как и мы, — вы в хлам разворошили студию... И опять эти движения с One way or another. Но здесь вы хотя бы научились. Опыт дело наживное, да? — игриво смотрит на меня. — И не говори, — клип заканчивается, — фильмы наши тоже не смотрела? — Клипы не видела, а вот в кино места на первый ряд покупала, — протяжно выдыхает, — ещё скажи, что вы книги пишете. — Не мы, но тоже есть. — Мне ведь не обязательно их читать? — Нет, — издаю яркий смешок. — Отлично. Давай дальше. — Это мой любимый. — Story of my life? — Да. — Какое чудесное начало. Семейное видео? — задаёт риторический вопрос, — О, Сафаа, я с ней знакома. Очень милая девушка... Помню, как вы душевно пели её вживую в Сан-Франциско... Оу, — появляется моя сцена, — ты так похож на маму, — берёт меня за руку, — у меня нет слов. Слишком прекрасно, — крепко сжимает мою ладонь, когда видит Луи с семьей, и больше не говорит ни слова до окончания. — Всё хорошо? — Да, — странно, что после сцены с Томмо она помрачнела. К тому же, она врач, столько смертей видела, что не думаю, что это из-за трепетной картинки. — Точно? — Да, — спокойно отвечает. Я никогда не раскрою её истинных эмоций, потому что в сокрытие она специалист. Может когда-нибудь у меня получится, но сейчас это пустая трата времени, — пожалуй, он мой любимый, — всё ещё крепко держит меня, — у нас осталось четыре. И дальше можешь не загибать пальцы, всё итак понятно, — тыкает в экран, — дамы и господа, Midnight Memories! Начало прям с университетской вписки, на которых вы, наверное, не были, да? — На университетских — нет. — А мы до сих пор раз в год устраиваем, — звучит музыка, и она опускает взгляд, — тебе идут короткие волосы... Я бы сказала, что очень даже... Вы такие бунтари везде, — начинает петь со мной припев. — Midnight memories, oh oh oh. — Baby you and me. — Anywhere we go never say no. — Just do it, do it, do it, do it, — вместе заканчиваем, приглушая высокие звуки. — Куда вы залезли? Сколько тебе заплатили, чтобы ты встал на край? — Много. Очень много, — она цокает. Дальше мы включаем You and I. — Найлу вообще не идёт этот чупчик... О Боги. Почему Лиам из медвежонка резко превратился в хмурого медведя... Тебе тоже не идёт такая длина... — Всех обосрала, — начинаю смеяться, — было очень холодно сниматься в тот день. — Какие божественные переходы... Даже в серьёзных клипах вы всё равно дети. А Steal my girl снимали в пустыне? — Почти. — Зачем тебе пальто в такую жару? — Я тоже задавался этим вопросом! Где холодно, они дают какую-то сетчатую вязанку. Где жарко — шубу. Начинается момент с раздачей титулов. И когда мне присваивают «любовь», она дико смеётся и ставит паузу, потому что не может остановиться. — Я даже не удивлена, — держится за живот, — а твоё лицо? Тип «о, да, я — это и есть любовь». — Можешь меня так забить в телефонной книжке, — подмигиваю ей. — Разбежался, сладкий, — шлёт воздушный поцелуй и включает клип, — хотя... Реально для вас фразы. Только у Лиама я бы заменила «силу» на «секс», но у вас же рейтинг ноль плюс. — Стоун, ты прям по лезвию ходишь. Может тебе надо быть с Лиамом? — У него есть девушка, так что не получится. — Стоун! — Господи, чего ты так буквально всё воспринимаешь. Я же шучу, — приподнимается к моему лицу, обвивая шею и крепко целуя. — Ладно, прощена, — говорю с паузами, но не выпускаю из своих объятий, — ты меня так тренируешь что ли? — А это работает? — Не знаю. Но если после каждой такой шутки ты будешь вставлять что-нибудь приятное, то может и сработает. — Намёк принят, — отстраняется и берёт айпад в руки, — крутые шары достались Лиаму... Гарри, — её снова плющит, — какой припев, а. Ты только вслушайся, — я закатываю глаза, — а где твоя сцена-то? — нахмуренно смотрит, а мне льстит, что она больше всего ждёт именно меня. — Ещё пару секунд... Вот, — и я начинаю петь свою часть, — she knows, she knows, that I never let her down before. She knows, she knows, That I'm never gonna let another take her love from me now. — Поняла я, поняла, — улыбаясь, хлопает меня по плечу, — тебе идёт быть мокрым. — Тебе тоже, — дёргаю её за носик. — Пошляк, — нажимает на Night Changes, — обожаю эту песню. Не знаю почему, но прям тащусь. Даже не представляла, что есть клип на неё. — Вечер открытий, — кладу ладони на её коленки, постукивая в такт песне. — Задумка шикарна... Стоп. Ты умеешь кататься на коньках? — Не очень. Скорее нет, чем да. А ты? — Разве такая информация была вне доступа по твоим каналам? — Видимо. — У меня мама чемпионка Европы, так что вывод можно сделать самому. — Ты гонишь? — Только тебе быть звездой? — довольно по-доброму произносит, — у неё три золота и одно серебро. — Воу. — Ладно, шучу. — Джейн! Я же поверил, блин. — У неё два золото и одно серебро, — усмехается, — она реально чемпионкой в юности была, а потом встретила папу, вышла замуж, и они переехали в Россию. — Так у тебя папа что ли русский? — На половину. Он британец, но всю жизнь провёл в России. — А мама? — Коренная канадка. — Я запутался, — хмурю брови, — тогда как ты оказалась в Америке? — Купила билеты и прилетела? — О, да, это всё объясняет, — недовольно бурчу, потому что стало очень интересно, — пол... — Давай мы продолжим в тот день, когда я буду... Ну... Этой... — Мягкой и пушистой? — Ага, — изображает отвращение, заставляя меня веселиться. — Хорошо. Но один вопрос, и потом мы смотрим дальше. — Давай. — Покатаешься со мной на коньках? — она явно не этого ожидала. — Покатаюсь, — проводит пальчиком вдоль моего подбородка, — а теперь к просмотру последнего клипа, — и возобновляет с паузы, — прям чувствуется, как выросли не только вы, но и ваше умение петь. — Будем считать, что это комплимент, — как же она с интересом смотрит каждую нашу работу. Это не может не радовать. — Ещё бы всё прошло гладко, — говорит, как только мужик вываливает на Зейна тарелку с макаронами. — Зато жизненно. — Этим и цепляет, — досматривает до конца, где я сижу в коляске, обмотанный бинтами, — ох, знал бы, сколько я всего себе ломала на льду. До сих пор переломы аукаются. — Хочешь сказать, что ты профессионально занималась? — Когда в семье мама — знаменитая модель, она и дочек будет воспитывать подобающе, — намекает на семью Хадид, — а когда фигуристка, то безусловно и мне досталось. — И как ты завязала? — Мне не нравилось то, что приводило её в восторг, ведь прекрасно понимала, что делала я это без души и для галочки, — убирает айпад на журнальный столик, — поэтому, сходив на первое и последние серьёзное соревнования, я положила ей медаль на стол и сказала, что больше не буду этим заниматься. — И тебя так просто отпустили? Я наслышан, как мама Хадид относится к ним. — Моя мама более лояльна, а меня сложно заставить что-либо делать, если я не горю желанием, так что у неё не было выбора. Однако она долго переживала, что безусловно давило на подсознание. — Мне захотелось посмотреть, как ты делаешь всякие тулупы. — Я не вставала на коньки несколько лет, ты же понимаешь? Но парочку фишек я обязательно покажу. — Заинтриговала. — Где завтра концерт? — В Торонто. — Как в тему, — мы оба смеёмся, — пойдём спать, а то я порчу режим восходящей звезды. — Почему восходящей? — Потому что уверена, что у тебя всё только впереди, — она берёт меня за руку и ведёт к кровати, — мне понравилось, — поворачивается ко мне лицом и снимает платье через голову, — ты, наверное, ликуешь в душе, да? — Но я терплю, — кривлю улыбку, снимая брюки, и, забрав ее платье, убираю одежду в шкаф. — Только вот ждать тебе долго, ведь у кого-то тур. — А у кого-то стажировка, — подхожу к ней и ловко расстёгиваю застёжку бюстгальтера. — И зачем ты это сделал? — Ты же не любишь спать в лифчике. — И? — Могу дать футболку, — стягиваю верх с плеч, открывая вид на грудь. — Стайлс, пялишься. — Мне можно, — не сдерживаюсь и, положив её на кровать, опускаюсь к соску, начиная сладко посасывать. — Гарри, нам нужен сон. Завтра работа... — тихо скулит, поглаживая мои бицепсы. Чёрт. Как же я не хочу её отпускать. — Может один разок, — по-моему, я даже не задал вопрос. Опускаю ручку к её трусикам, стягивая их вниз. — Ох, прекрати. — Не хочу, — чувствую, как сам начинаю возбуждаться. — Нам вставать через пару часов. А мне потом работать двойную смену. Хочешь, чтобы я насквозь высверлила зуб, занеся инфекцию и вызвав гнойное выделение? — Фу, блин, — морщусь и, прекратив всякие действия, смотрю на неё, — специально начала про гной? — довольно улыбается, — бессовестная. — Я же о тебе забочусь. — Тогда позволила бы себя трахнуть. — Могу позволить поспать со мной в обнимку. — Если других вариантов нет, то ладно, — грустно выдыхаю и, поднявшись на подушку, укрываю нас одеялом, — но ты моя должница. — С каких эт... — Тсс... — прерываю её, прижимаю обнажённую спину к себе и оставляю пару поцелуев на шее, — сладких снов. — Сладких, — она опускает холодные пальчики на мои руки. Такое чувство, что у нас был не один день, а целая неделю, которая хоть и быстро прошла, но была невероятна.