Сломанные крылья

      Спустя некоторое время Гарри перестал плакать. Только когда его нос заложило, а глаза опухли от слез, гриффиндорец понял, что пробыл последние пятнадцать минут, рыдая как трёхлетний ребенок на плече профессора зельеварения. Стыд накатил волной, и подросток пожалел, что не может провалиться под землю.       «Святой Мерлин, я только что плакал на плече Северуса Снейпа. Как… плакса. Почему мне всегда удается делать вещи, которые чертовски смущают меня, даже не пытаясь? Не могу поверить, что сделал это. Я никогда не плакал. Никогда? С тех пор, как мне было шесть лет. Я давным-давно понял, что слезы не помогают. Так почему, во имя Мерлина, я только что сделал это?»       Гарри отодвинулся от мужчины, не глядя ему в глаза. Вместо этого он посмотрел на окровавленный браслет на своем запястье. Гриффиндорец ждал, когда Северус начнёт насмехаться, когда сделает какой-нибудь комментарий о том, что Гарри испачкал свою мантию соплями и слезами, или о том, что мальчики не должны были плакать, как маленькие девочки. Поттер бросил взгляд на волшебника краем глаза, потому что, конечно, Снейпу должно быть так же неловко от такого открытого проявления эмоций, как и Гарри.       К его полному шоку, Северус не смотрел на него с отвращением или презрением. Вместо этого профессор зельеварения полез в карман.       Мгновение спустя он протянул Гарри носовой платок с вышитой в правом углу зеленой змеей.       Гарри взял его, вытер лицо и нос.       «Черт возьми, у меня из носа течет, как у чертова малыша».       Гарри шмыгнул носом, пытаясь приглушить звук тканью.       — Высморкайся, — сказал Северус без капли насмешки.       Покраснев, Гарри повиновался.       «Могу я сейчас умереть? Пожалуйста?»       Он бросил еще один взгляд на профессора.       Снейп вопросительно выгнул бровь.       — Почему ты продолжаешь так на меня смотреть? Неужели думаешь, что я растаю из-за того, что ты случайно намочил мою мантию? Соль — не самое лучшее средство для ткани, но я давным-давно научился накладывать очищающие чары.       — Нет… просто… я не… Обычно я… этого не делаю.       — Я так и думал. Тебя, как и меня, учили держать боль внутри себя, скрывать то, что ты чувствуешь. Держу пари, тебя наказывали за то, что ты плакал в детстве, да?       Гарри кивнул.       — Мой отец обычно отвешивал мне хорошую затрещину каждый раз, когда я хотя бы шмыгал носом, — тихо сказал Северус. Обычно он никогда не обсуждал свое детство в деталях, но на этот раз решил нарушить молчание, так как чувствовал, что это поможет Гарри рассказать о своей собственной травме. — Я очень быстро научился никогда не плакать рядом с ним и, в конце концов, почти никогда не плакать вообще.       — Я тоже. Ты… когда-нибудь?       — Однажды в Годриковой впадине.       — Когда… когда умерла моя мать? — догадался Гарри.       — Да, — профессор поднялся на ноги, убирая пятна от травы со своей мантии несколькими быстрыми движениями палочки. Затем он кашлянул и неловко сказал: — Тебе нечего стесняться, Поттер. Ты не первый ученик, который купает мою мантию в соленой воде. Хотя ты первый ученик, которого я когда-либо держал таким образом.       — Я… не?       — Да. Я был главой факультета Слизерин в течение шестнадцати лет, и за это время у меня были один или два тоскующих по дому первокурсника, которые плакали передо мной, а иногда и одержимая оценками девушка.       Гарри разинул рот.       — Ты имеешь в виду… девушка плакала из-за того, что ей ставили плохие отметки?       — Астория Маллин, Мерлин, помоги мне. Пришла ко мне, умоляя поговорить с профессором Бербидж. Она не получила пятерку по маггловедению. Такая драма! Но у нее были на то веские причины, как я обнаружил после более подробного распроса. Если она не получала хороших оценок, отец проклинал ее.       — Это ужасно! Он был темным волшебником? Что ты сделал потом?       — Нет, он не был Пожирателем Смерти, но был жестоким человеком, и настолько темным, насколько это возможно. Я предпринял шаги, чтобы проинформировать Волшебные службы по делам несовершеннолетних, как и подобает учителю, у которого есть документально подтвержденный случай жестокого обращения с несовершеннолетней со стороны родителя или опекуна, и они забрали ее из дома.       — Ты можешь сделать это?       — Конечно. Это мой долг. Я могу попытаться сделать то же самое и для тебя, Гарри, хотя это может вызвать некоторые проблемы, поскольку твои родственники — магглы. Я поговорю с директором, когда он вернется. Ты не против, Гарри?       Гарри кивнул.       — Черт возьми, да. Я имею в виду… да, сэр.       Северус нахмурился.       — Я не понимаю, почему тебе было позволено возвращаться в ту среду год за годом. Ты когда-нибудь рассказывал взрослым, какими были твои родственники?       — Однажды я… намекнул Дамблдору, что не хочу возвращаться домой в конце года, что предпочел бы остаться здесь, но он сказал, что я должен вернуться. Я действительно не вдавался в подробности, Сев, — добавил он, видя, как лицо профессора стало мрачным. — Просто сказал, что у меня было много работы по дому, и не мог там достаточно отдохнуть или что-то в этом роде.       — И Альбус больше не расспрашивал тебя? Больше ни о чем не спрашивал?       — Нет. Так что я перестал говорить об этом, — тихо признался Гарри.       — Слепой старый болван! В какую игру он играет? Если бы ты так сказал мне, или профессору МакГонагалл, или любому другому учителю, мы бы расследовали ситуацию. А потом сделали всё, чтобы забрать тебя оттуда.       — Правда? Однажды я рассказал об этом своему учителю начальных классов. Он позвонил моим тете и дяде и поговорил с ними. Они сказали ей, что я хронический лгун, всегда выдумываю небылицы. Он им поверил, и меня заперли в чулане на три дня без еды.       — Здесь этого бы не произошло. Было бы проведено расследование. Знаю, ты не привык полагаться на помощь взрослых, как и я, но тебе нужно начать доверять нам, Гарри. Ты важен для нас… для меня. Знаю, что был несправедлив к тебе и что другие сотрудники, возможно, казались… равнодушными к твоей ситуации, но если бы мы знали правду… Теперь все изменится, Гарри. С этого момента, если у возникнет проблема, серьезная или иная, подумай о том, чтобы обратиться к Минерве или ко мне, чтобы решить ее, если не можешь сделать это самостоятельно. Тебе не нужно все переносить молча.       Гарри слегка ссутулил плечи от этого укоризненного тона.       — Ты знаешь.       Северус вздохнул.       — Не всегда. И даже если так, ты не должен подражать мне в этом, Гарри. Я такой, какой есть, благодаря обстоятельствам и необходимости — шпион должен быть уверенным в себе. Но это не значит, что мне не нужно время от времени с кем-то разговаривать. Как любит повторять Хагрид, общая проблема вскоре перестает быть проблемой вообще. Подумай об этом, хорошо?       — Хорошо. — Он беспокойно переминался с ноги на ногу. — Северус? Ты действительно собираешься встретиться с этой жабой сегодня вечером? Разве тебе не следует немного подождать?       — Зачем? Чем дольше ты будешь носить на себе эту мерзость, Гарри, тем хуже тебе будет.       — Я знаю, но… она опасна. Однажды она чуть не уволила тебя. Что, если попытается снова? Я не хочу, чтобы ты потерял работу из-за меня.       Теперь профессор зельеварения действительно хмуро посмотрел на гриффиндорца.       — Гарри, это важнее, чем просто преподавательская должность. Эта жаба использует темную магию против студентов, а это уголовное преступление. Она заслуживает того, чтобы быть запертой, по крайней мере, и единственная причина, по которой авроры до сих пор не утащили ее, это то, что у нее есть высокопоставленные друзья. — На лице Снейпа появилась усмешка. — Использование кровавого пера против студентов привело бы любого другого к быстрому судебному разбирательству, но поскольку Фадж поручился за нее, все, что она получила, это выговор и штраф с предупреждением. Но это… это я не позволю отодвинуть на второй план. Это второй раз, когда она совершает одно и то же преступление — использует предмет темной магии, чтобы заставить ребенка повиноваться.       — Я не говорю, что она не заслуживает того, чтобы ее вышвырнули туда, где не светит солнце, Северус, но…       Профессор зельеварения положил худую руку на худенькое плечо.       — Не беспокойся обо мне, птенец. Я справлялся с худшим, чем она, и выжил, чтобы рассказать об этом. Гораздо хуже. Она может быть мелочной, бюрократической, помешанной на власти сукой из ада, но в тот день, когда у меня не получится справиться с такими, как она, я сдам свою палочку и отправлюсь погостить в Святой Мунго. — В его глазах горел яростный огонек, и это заставило Гарри вздрогнуть.       — Что ты с ней сделаешь? Проклянешь ее?       — Только в случае угрозы. У меня есть планы гораздо хуже. — Он дьявольски ухмыльнулся. — Она думает, что умна, прячась под мантией Фаджа. Но даже он должен следовать закону Министерства. А эта жабья сука нарушила его дважды. Один раз можно не заметить, но дважды…       — Значит, ты собираешься заявить на нее?       — Да. Совет управляющих уже наблюдает за ней, и они будут менее чем рады узнать, что она вернулась к своим старым трюкам. Я планирую очень тщательно задокументировать твое дело, Гарри, включая свидетелей, и, возможно, даже пригрозить опубликовать статью в газете… но только в крайнем случае. Реальной силой моего дела будут законы, которые я использую для обоснования своих претензий. И знаю их очень хорошо, лучше, чем она.       — Откуда?       — Я изучал «Магическое право», чтобы быть уверенным, что ни один другой волшебник не сможет украсть мои рецепты зелий. Я очень хорошо знаю договорное право, а также те законы, которые касаются злоупотребления темной магией. Ей негде будет спрятаться, потому что у меня есть неопровержимые доказательства неправомерного поведения. — Северус мотнул головой в сторону запястья Гарри.       Гриффиндорец позволил себе небольшую злую усмешку. Это должно было быть интересно. Очень интересно.       — Надери ей задницу за меня, Северус.       — Я намерен это сделать, Гарри. Пойдем сейчас же. Чем скорее я напишу отчет и сделаю снимки, тем скорее смогу дать ей пинка.       Гарри нетерпеливо последовал за ним.       — Э-э, Сев? Ты что-то говорил о свидетелях. Например, кто?       — Минерва. Она будет в ярости, когда ты покажешь ей браслет, как глава вашего факультета, так и анимаг. После этого она будет поддерживать меня до самой смерти.       «На самом деле, мне, возможно, придется связать ее, чтобы она не убила жабью суку, — удовлетворенно подумал Северус. — Долорес Диктатор, твое время почти истекло, и скоро Хогвартс навсегда освободится от твоей тени. Потому что никто не причинит вреда моему фамильяру!»       Гарри улыбнулся. Теперь Амбридж узнает правду, которая была известна всем ученикам: сражаться со Снейпом было все равно, что пытаться убить венгерскую хвосторогу — в любом случае ты умрешь.       Сначала они отправились в кабинет Снейпа, где Северус сделал несколько снимков самого браслета, а также Гарри. Затем он достал несколько официальных документов из ящика своего стола и сел. Он протянул гриффиндорцу пергамент со словами «Показания жертвы» на латыни.       — Возьми это и иди, сядь на диван.       Он взмахнул палочкой, и стол увеличился, чтобы Гарри мог удобно сидеть и писать.       — Мне нужно, чтобы ты записал все, что помнишь о том ночном наказании. Постарайся точно написать, что она сказала тебе до и после того, как надела на тебя браслет, Гарри. Это ключевые моменты, поэтому будь как можно точнее.       — Хорошо, — сказал подросток, затем сел и начал писать. Возможно, у него не такая хорошая память, как у Гермионы, но то самое наказание с ведьмой очень чётко запомнилось ему. Гриффиндорец не мог забыть этот момент, так же, как и то, что он был волшебником.       К тому времени, когда подросток закончил записывать весь инцидент, а также то, как браслет повлиял на него физически, умственно и магически, он чувствовал себя опустошенным, усталым и постоянно зевал.       Снейп оторвал взгляд от заполнения необходимой формы «Злоупотребление темной магией школьным инспектором» и увидел, что подросток почти уснул за письменным столом.       — Почему бы тебе немного не поспать, Гарри? Мне еще нужно оформить кое-какие документы, прежде чем мы посетим профессора МакГонагалл. Ты закончил давать показания?       — Да, профессор, — пробормотал Гарри, указывая на пергамент. Подросток был измотан и почти на исходе.       Северус призвал листок и поместил его рядом с формой, которую он только что заполнил. Затем профессор встал и подоткнул зелёное покрывало на теперь уже дремлющем ученике, устроив мальчика на диване с подушкой, чтобы у него не затекла шея от сна в скрюченной позе.       На мгновение он задержал взгляд на гриффиндорце.       «Ах, дитя. Ты был второй величайшей ошибкой в моей жизни, но я постараюсь загладить свою вину, насколько смогу, начиная с этого момента».       Снейп вернулся к своему столу. Ему все еще нужно было заполнить большое количество документов. А также статью, которую нужно было отправить в «Пророк», если возникнет необходимость, хотя Северус не стал называть имя студента. Последнее, в чем нуждался Поттер, — это большое внимание прессы — хорошей, плохой или какой-то еще. Профессор зельеварения вытащил большой том под названием «Магическое право и Министерство» и скопировал ограничения, касающиеся использования темной магии против несовершеннолетнего. Также призвал другую книгу, в которой точно описывалось, что делает браслет. Как он был сделан для сдерживания преступников-анимагов в прошлом, пока Министерство не признало его темной магией и уничтожило браслеты — очевидно, все, кроме одного.       Северус задался вопросом, как эта мерзкая жаба заполучила его в свои руки. Затем предположил, что всегда может спросить ее об этом, когда столкнется с ней лицом к лицу. Он должен был признать, что ему очень хотелось дать ведьме заслуженный и давно назревший пинок под зад.

***

      Северус позволил Гарри поспать добрых полтора часа, прежде чем разбудить его. Профессор зельеварения связался с МакГонагалл через камин.       — Мне нужно обсудить с тобой срочное дело, Минерва, — начал Северус без предисловий. — Это касается одного из твоих гриффиндорцев.       Минерва оторвалась от ежегодных отчетов о повышении квалификации. В ее обязанности как заместителя входило ежегодно оценивать персонал, выяснять, кто может претендовать на повышение, и так далее. Она только что закончила писать один для Флоренца, поставив ему оценку «Превосходит ожидания», поскольку кентавр проделал замечательную работу.       — Что такое, Северус? — Минерва раздраженно вздохнула. У нее болели глаза. Она сняла очки для чтения и потерла их. — Сколько баллов ты забрал и какие наказания назначил?       — Нисколько. Это касается не наказания, а некоего верховного инквизитора и мистера Поттера. Мы можем пройти?       — Да, конечно.       Северус и Гарри вошли в кабинет главы гриффиндорского факультета. Мальчик слегка кашлянул. Он никогда не умел изящно перемещаться по каминам. Сажа всегда попадала ему в нос или на одежду.       Гриффиндорец поднял глаза и увидел, что глава его факультета смотрит на него с легким неодобрением. Он задался вопросом, почему, пока она не сказала:       — Пожалуйста, Поттер, скажи мне, что ты не пошутил над ней или что-то в этом роде. Я ненавижу эту женщину, но должна вести себя с ней как можно лучше, поскольку она моя начальница. Кроме несвоевременного несчастного случая, я не смогу от нее избавиться. — Волшебница сморщила нос.       — На самом деле, Минерва, возможно, еще есть способ избавиться от чумной ведьмы, — вмешался Северус. — Навсегда.       — Как? Ты же знаешь, я не одобряю яд.       — Как насчет длительного пребывания в Азкабане за повторное использование темной магии против несовершеннолетнего?       — Что ты имеешь в виду, Северус? Конечно, она бы не посмела… не после выговора?..       — Конечно, посмела. Мистер Поттер, покажите ей.       Северус сделал приглашающий жест, и Гарри подошел, встав рядом с МакГонагалл. Его рукав был закатан, чтобы показать серебряный браслет и повязку под ней.       Макгонагалл напряглась, когда увидела, а в глазах читалась злость.       — Великий Мерлин! Но все они были уничтожены! Где она его взяла? И как посмела… как она посмела одеть браслет на нового анимага? — На ее лице было выражение крайнего отвращения, и Минерва покраснела от гнева.       Гарри никогда не видел ее такой расстроенной и злой.       — Это… непростительно! Связать таким образом неоперившегося анимага, да еще и не достигшего совершеннолетия! Мистер Поттер, почему вы сразу не пришли и не показали мне? Как давно эта… штука на вас?       — Восемь дней, я думаю.       — Восемь дней! Оно, должно быть, повлияло на вашу магию… и почему рука перебинтована?       — Браслет… он обжигал меня, и из-за него появилась сыпь с волдырями. Но профессор Снейп вылечил меня. Мне жаль, что не пришел к вам раньше, но я думал… У нее были полномочия сделать это, я не знал, что это темная штука, профессор, или что это запрещено.       — Предполагалось, что все браслеты были уничтожены в течение последнего столетия или около того. Министерство признало их темными и непригодными для использования. — Рот профессора трансфигурации сжался в мрачную линию. — Но я полагаю, что ее Величество Великая и Могущественная Амбридж считает, что лучше всех знает, как обращаться с такими предметами, и может игнорировать все правила.       — Больше нет, — холодно заявил Северус. — У меня здесь есть вся необходимая документация, Минерва, чтобы представить ее Совету Управляющих и Министерству по злоупотреблению известными Темными Объектами. Все, что мне нужно, это чтобы вы указали, здесь и здесь, — он указал на два отдельных листа с местом для подписи свидетеля и написания заявления. — …Что вы своими глазами видели темный предмет, связывающий несовершеннолетнего, и засвидетельствуете это перед Визенгамотом.       Минерва схватила перо со стола и начала быстро подписывать.       — Вот! Есть ли что-нибудь еще, чего бы ты хотел, Северус? Может, хочешь, чтобы я подержала ее, пока ты заклинаешь вернуться в ад, откуда она, собственно, и пришла?       — К сожалению, нет. Если мне предстоит убить кого-то, я бы хотел, чтобы это был явный случай самообороны. Но мне нужно, чтобы ты подождала за дверью и оглушила ее, если она попытается стереть мне память. Я встречусь с ней сегодня вечером, после того, как отошлю документы в министерство. Я сделал копию для нее и еще одну для себя. Попытаюсь заставить ее снять браслет, прежде чем вручу ей документ, — мрачно заявил Снейп.       «Даже если мне придется использовать легилеменцию».       Это было не то, что Северус хотел сделать, слишком сильно оно напоминало ему о Темном Лорде, но если ведьма откажется сотрудничать…       — Ах, хорошо, но мое предложение все еще в силе. — Минерва взглянула на Гарри, который искоса смотрел на нее. — Не волнуйтесь, мистер Поттер. Мы избавимся от этой ужасной вещи к сегодняшнему вечеру.       Гарри кивнул, затем склонил голову набок движением, напоминающим ястреба, которым он когда-то был, и выпалил:       — Сэр, если вы не позволите профессору МакГонагалл помочь надрать задницу этой сучке, тогда, по крайней мере, позвольте мне.       — Язык, молодой человек! — автоматически рявкнули оба учителя.       Гарри покраснел до кончиков ушей и пробормотал извинения.       Северус повернулся к нему.       — Вы должны держаться подальше от этого, Поттер, ясно выразился? Ваше предложение принято к сведению, но я могу справиться с ней лучше всего без вашего вмешательства. Меньше шансов отвлечься, если она попытается заколдовать меня.       — Я знаю, сэр, но…       — Никаких исключений, Поттер. Мне нужно ваше слово, что вы не будете вмешиваться.       Гарри стиснул челюсти. На мгновение он разозлился на Снейпа. Этот человек сейчас проявлял чрезмерную заботу, но гриффиндорец не был ребенком, ради Мерлина! Но потом подросток понял, что Снейп отдал приказ, потому что беспокоился о безопасности Гарри, что ни один из взрослых никогда не делал.       — Я обещаю. Честью волшебника, сэр.       Снейп немного расслабился.       — Хорошо. Минерва, я встречу тебя здесь после ужина, как и мистера Поттера. Амбридж обычно после этого уходит в свой кабинет, верно? Я хочу залезть внутрь и ждать. Внезапность очень важна.       Минерва одарила его свирепой усмешкой.       — Конечно. Да начнётся игра.       Поскольку до ужина оставалось еще несколько часов, Гарри решил взять свою сумку с долгами и позволить Снейпу просмотреть ее. Он вернулся в Гриффиндорскую башню и обнаружил, что большинство его одноклассников отсутствовали, прогуливаясь по территории и наслаждаясь необычно солнечным днем. Все, кроме Рона и Лаванды, которые целовались на диване, когда Гарри вошел в гостиную.       Они виновато покраснели и отодвинулись друг от друга. Затем Лаванда пробормотала что-то о том, что ей нужно поправить прическу, и поспешила в комнату для девочек, оставив Рона и Гарри одних.       — А, это ты, Гарри. На секунду подумал, что Макгонагалл, — сказал Рон, вздыхая с облегчением. — Где ты был? Занимался в библиотеке?       — Нет. Я… э-э… получал советы по учебе, — бойко соврал Гарри.       «О том, как привлечь к ответственности безумную ведьму».       — Теперь мне нужно сделать кое-что связанное с долгами. Профессор Снейп сказал, что поможет мне.       У Рона отвисла челюсть.       — Хм? С каких это пор… с каких это пор ты просишь Снейпа о помощи?       Гарри притворился, что не услышал, и призвал свою сумку коротким взмахом палочки. Гриффиндорец действительно не хотел ссориться с Роном, поэтому все, что парень сказал, было:       — Профессор Снейп сказал, что может показать мне, как лучше распределять свое время и быстрее учиться.       Рон закашлял.       Гарри повернулся и вышел.       Рон последовал за ним.       — И ты ему поверил? Действительно думаешь, что жирная летучая мышь из подземелий поможет тебе? Он заколдовал тебя или что-то в этом роде?       Гарри остановился и обернулся.       — Нет, Рон, он этого не делал.       — С тобой все хорошо? Возможно, ты сошел с ума, раз доверяешь Снейпу.       — Почему? — тихо спросил Гарри, сжав челюсти. Подросток действительно не хотел сейчас разговаривать с Роном. — Он учитель, это его работа.       — Как будто ему когда-либо было не наплевать на это. Он ненавидит гриффиндорцев, как и тебя.       — Нет, он этого не делает. Профессор спас мне жизнь, когда я был ястребом. Дважды.       — Только потому, что он не знал, кто ты такой. Иначе оставил бы тебя умирать.       — Нет, ты ошибаешься. Есть вещи, которых ты не знаешь, Рон. Он не враг. Амбридж — да.       — Верно. Эти двое, вероятно, в сговоре друг с другом.       — В сговоре друг с другом?! — закричал Гарри в ярости. — Ты, чертов ублюдок, он сражается с ней! Ненавидит ее так же сильно, как и мы! Он был тем, кто заставил ее прекратить использовать кровавое перо, сообщив об этом совету управляющих. Если он был в сговоре с ней, как ты думаешь, какого черта она арестовала его за похищение меня? А? Какой в этом смысл? Она приказала аврорам отправить его в Азкабан, я знаю, я был там!       Рон пожал плечами.       — Может быть, это было специально сделано. Ты же знаешь, что слизеринцы хитры и изворотливы, а он хуже их всех.       — Не будь болваном, Рон! Это не было подстроено. Амбридж хотела избавиться от него точно так же, как и от Трелони и всех остальных, кто не соответствовал ее так называемым стандартам. Посмотри, что она сделала с Дамблдором, ради Бога! Выгнала его из его собственного чертового замка! Однако Снейп оказался не таким, поэтому она решила уволить его.       — Может быть, нам было бы лучше. Я имею в виду, что Флоренц гораздо лучше учитель, чем старая чокнутая Трелони.       Гарри сжал кулаки.       — Я никогда не думал, что скажу это, но ты ведешь себя как чертов мерзавец, Уизли! Ты считаешь, что чокнутая жаба может просто ходить и увольнять людей только потому, что ей так хочется.       — С каких это пор ты защищаешь Снейпа, Гарри? Ты превратился в слизеринца, когда он сделал тебя своим фамильяром, да? Хочешь отправиться жить в подземелья и стать змеей прямо сейчас? Гриффиндор уже недостаточно хорош для тебя?       — О чем ты говоришь? Ты делаешь поспешные выводы. Просто потому, что я дружу со Снейпом, это не значит, что хочу стать слизеринцем. Ты можешь дружить с кем-то из другого факультета, — возразил Гарри.       — Конечно, могу, если хочу быть предателем, — усмехнулся Рон, его взгляд внезапно стал жестким.       — Я не предатель, Уизли!       — Так и есть, если ты называешь этого жирного мерзавца другом! Кто-нибудь вообще слышал о том, чтобы студент дружил с профессором? Они слишком стары, и все, ради чего живут, — это проводить уроки после уроков.       — Ты ошибаешься. Профессор Снейп — очень хороший друг. Не только потому, что спас мне жизнь, но и потому, что понимает то, чего никто другой никогда не поймет. Он не тот жирный мерзавец, которым ты его называешь, Уизли! Ты не знаешь и половины того, что он сделал для всех здесь. Я тоже не могу тебе сказать, но если бы ты когда-нибудь знал, ты бы сейчас пинал себя за то, что когда-либо говорил, что он был связан с королевой жаб!       — Нет, я бы не стал. Потому что он слизеринец, а в этом факульте все странные.       — Это просто глупые предрассудки! — закричал Гарри. — Не все слизеринцы злодеи, точно так же, как не все гриффиндорцы герои.       — Предатель! — сплюнул Рон.       — Знаешь, кого ты мне сейчас напоминаешь, Рон? Малфоя, который считает твою семью жалкой, потому что ты беден и никогда ничего не добьешься. Он судил о книге по обложке, и ты делаешь то же самое с Северусом.       Рон выглядел так, словно вот-вот взорвется.       — Северус? Вы теперь называете друг друга по имени? Замечательно! Как ты смеешь сравнивать меня с этим… этим высокомерным придурком, Поттер? Сейчас же возьми свои слова обратно, или, клянусь, я убью тебя! — Рон держал руку на палочке и свирепо смотрел на Гарри, готовый убить.       Гарри свирепо посмотрел на него в ответ, но палочку доставать не стал.       — То, что я сказал, было правдой. Извини, если тебе это не нравится. Опусти свою чертову палочку, я не собираюсь с тобой драться. У меня и так достаточно врагов в списке, и я не хочу добавлять тебя в него.       — Значит, ты боишься драться со мной? Боишься, что надеру твою слизеринскую задницу?       — Нет. Я боюсь, что сделаю тебе больно, засранец! Почему бы тебе не прогуляться? — зарычал Гарри. — Еще лучше, если это сделаю я. Так у меня не будет соблазна разбить твое лицо о стену. — Он отвернулся от разгневанного рыжего и пошел по коридору.       — Продолжай идти, Поттер! Возвращайся к своим мерзким друзьям! — крикнул ему вслед Рон.       Гарри вздрогнул от яда в тоне друга и понадеялся, что Рон преодолеет свою ревность или что-то в этом роде, потому что до тех пор он не мог находиться рядом. Гриффиндорец поспешил вниз по лестнице и через вестибюль в подземелья. Он расстроился, что Рон не хотел признавать чье-либо мнение.       «Прямо как Сириус. У меня сейчас нет времени на это дерьмо. Мне нужно учиться и сдать все долги».       Подросток прибыл в апартаменты Северуса, слегка запыхавшись и все еще раздраженный. Гарри сделал глубокий вдох, а затем еще один, пока не успокоился. Тогда и только тогда он вошел в комнату Снейпа, произнося при этом пароль.       Северус поднял глаза, когда Гарри вошел, сразу отметив сердитый взгляд мальчика и небольшую сутулость.       — Что-то случилось, Гарри?       — Нет… не совсем, я справлюсь с этим. — Он передал сумку Северусу и сел на диван, пока Снейп изучал книги и задания.       Северус приподнял бровь, чувствуя, что что-то беспокоит маленького волшебника, но желая дать Гарри возможность самому решить его собственные проблемы. Профессор подозревал, что это было связано с его одноклассниками. Что ж, ссоры между подростками, даже на одном факультете, не были чем-то новым. Северус не стал вмешиваться, если дело не дошло до битвы на палочках. Это было частью взросления, а он был учителем, а не нянькой.       Хотя, если бы Гарри был опустошен упомянутой ссорой, он бы настоял, чтобы мальчик сказал ему, в чем дело, потому что тогда это нанесло бы ущерб здоровью подростка. Но здесь дело заключалось не в этом. Подросток был скорее раздражен, чем расстроен, и также явно не хотел вдаваться в подробности. Поэтому Снейп оставил его в покое и сосредоточился на том, чтобы помочь ему с накопившимися заданиями.       Час спустя Северус разложил задания по стопкам — «Очень важные», «Второстепенные» и «Едва ли необходимые для выпуска». В первой стопке были Трансфигурация, Зелья, Чары и Защита от темных искусств. Во второй были Гербология, Астрономия и Уход за магическими существами. Едва ли необходимая содержала Историю магии и Прорицания.       — Гарри, иди сюда, — позвал Северус. Мальчик встал и подошел к столу Снейпа. — Послушай, я распределил твои занятия в соответствии с важностью, ставя в приоритет те, которые ты должен больше всего учить, чтобы сдать СОВы и попасть на курсы ТРИТОНОВ в следующем году. Ты уже обсуждал с Минервой, кем хочешь быть?       — Э-э… вроде того. Я хочу быть аврором.        Северус вздохнул.       — Хотя это… не совсем неожиданное откровение, но могу ли я спросить, почему ты выбрал именно эту профессию?       — Эм… не знаю… это кажется… хорошим занятием, и… мой отец был одним из них… так что… — Гарри неловко замолчал, потому что, по правде говоря, он не придавал этому вопросу особого значения, так как до окончания школы оставалось еще два года.       — Большинство мальчиков твоего возраста находят должность аврора захватывающей и гламурной. Но это опасная работа, и в ней нет ни славы, ни приключений. Я знал нескольких авроров, и все они работали сутки напролёт, а возвращались домой измученными, ранеными. Очень немногие из них имели семьи. Думаю, тебе следует хорошенько подумать.       — Ой. Не знаю… Я просто подумал… все, что нужно делать, это ловить темных волшебников.       — Так думает большинство волшебников твоего возраста, — сказал Северус. — Могу ли предложить тебе другую карьеру? Из того, что я заметил, ты, кажется, обладаешь терпением и довольно ровным характером, конечно, немного импульсивен, решителен и готов помогать другим. У тебе также есть талант к защите. Ты когда-нибудь думал о том, чтобы преподавать защиту, Гарри? Я думаю, из тебя вышел бы достойный профессор, а это менее опасно, но так же полезно, как быть аврором. Конечно, платят не так хорошо, но единственная опасность, с которой ты будешь сталкиваться ежедневно, — это гормонально нестабильные подростки, которые вызывают у тебя желание придушить их, а не маньяки-убийцы. Не такая уж большая разница, я знаю, но я думаю, тебе не помешало бы подумать об этом.       Гарри задумался. Он никогда раньше не думал об этом в таком ключе. То, что сказал Снейп, было правдой, ему действительно нравилась Защита. Гриффиндорец считал ее одним из лучших предметов. Также показывал другим в своем факультете, как произносить определенные заклинания, и всегда был недоволен всеми учителями по защите, кроме Люпина, хотя фальшивый Грозный Глаз Грюм был довольно хорош в обучении непростительным.       «Я… профессор? Думаю… можно попробовать».       — Ты действительно думаешь, что из меня получился бы хороший учитель?       — Да. Возможно, лучше, чем я. У меня очень мало терпения к тем, кто небыстро схватывает основы и снова и снова совершает глупые ошибки. Вот почему я подумываю о том, чтобы взять ученика, чтобы он или она могли преподавать на первом, втором и третьем курсах и оставить меня со старшими и более серьезными учениками, которые действительно хотят изучать зелья.       — Значит, тебе не нравится преподавать?       — Напротив, мне нравится учить тех, кто проявляет интерес и способности, и я не трачу свое время зря. Зелья — моя страсть. Они требовательны, тонки и точны. Есть те люди, которые могут это понять и преуспевают в этом, и другие, которые безнадежны, такие как Лонгботтом. Их никогда не следует подпускать к котлу. Я знаю, что многие из вас считают мои методы суровыми, и это так, но только потому, что я пытаюсь отсеять ненужных. Я неоднократно спорил с директором, что зелья должны быть обязательными только до третьего курса. После этого те, у кого нет интереса или у кого не получается, не должны изучать их, потому что настойки и эликсиры усложняются. Эти люди никогда не смогут с ними справиться и представляют опасность для тех, кто их готовит. Я люблю свой предмет и ненавижу видеть, как его уничтожают некомпетентные, небрежные и равнодушные студенты. Это сводит меня с ума, — профессор печально покачал головой. — Я перфекционист, темпераментный перфекционист. Всегда был и буду. Некоторые сказали бы, что тогда я не должен преподавать, и, возможно, они правы. Но я говорю, что должен учить тех, кто действительно хочет учиться, и тогда буду доволен и не буду таким острым на язык.       — Можно попробовать, — согласился Гарри. — Итак, я должен сначала сделать всю домашнюю работу из очень важной стопки?       — Да. Закончи это, а затем переходи к следующей, но помни, набросай небольшие черновики эссе, прежде чем писать их, чтобы ты мог сосредоточиться на основных моментах, а также сначала просмотри главы в поисках наиболее важных частей, так ты запомнишь главный смысл. Что касается последней стопки, то тебе несильно нужно беспокоиться о них. Они не понадобятся, чтобы стать профессором или аврором, если ты так решишь.       Затем он вручил Гарри все стопки домашних заданий, каждая из которых была перевязана лентой.       — Чем более ты организован, тем легче тебе учиться. Хотя она поручила тебе очень сложную задачу, что, вероятно, и было ее намерением с самого начала.       — Она хочет сломать мою палочку, это точно. Спасибо, сэр.       — Всегда пожалуйста. — Профессор взглянул на часы, стоявшие на каминной полке. — Уже почти время ужина. После него встретимся здесь и пойдем в кабинет МакГонагалл, а затем сразимся с жабой в ее логове.       — Верно. Увидимся позже, — затем Гарри ушел, направляясь обратно в свою комнату, чтобы оставить свои книги, а затем пойти на ужин с Гермионой. Рон вообще не разговаривал с бывшим другом за ужином, и тот тоже молчал.       Гермиона перевела взгляд с одного на другого и застонала.       — Только не говорите, что вы двое поссорились или что-то в этом роде.       Рон фыркнул и пробормотал что-то вроде:       — Блестящая дедукция, Гермиона. Что навело тебя на эту мысль?       Она свирепо посмотрела на него.       — Я не собираюсь отвечать на этот вопрос, поскольку ответ очевиден.       Она снова принялась за свой картофельный пирог с мясом. Мальчики! Иногда ей просто хотелось дать им подзатыльник.       Гарри съел столько, сколько смог, то есть почти ничего, а затем помчался в комнату Северуса.

***

      Долорес Амбридж только что налила себе чашку жасминового чая в свою новенькую розовую кружку с котенком. Она как раз садилась за стол с пирожными со льдом и своим последним волшебным романом «Любовница-полукровка директора сходит с ума», когда ее огонь вспыхнул зеленым. Профессор Снейп и ее нелюбимый ученик Гарри Поттер вышли из камина.       Она быстро спрятала роман под стопкой отчетов и откашлялась.       — Гм! Гм! Что привело вас сюда, профессор Снейп? Мистер Поттер? Должна сказать, ваши манеры оставляют желать лучшего. Обычно человек пользуется дверью и спрашивает разрешения, прежде чем войти в комнату. — Амбридж одарила каждого из присутствующих ледяным взглядом.       Северус холодно посмотрел на нее сверху вниз. Гарри почувствовал, как его сердцебиение участилось. Он удивился, как Амбридж удавалось сохранять спокойствие.       Наконец профессор зельеварения заговорил.       — Обычно, Долорес, ты была права. Однако я проявляю обычную вежливость только к тем, кто, по моему мнению, этого заслуживает.       Она раздраженно фыркнула.       — А вы думаете, я не заслуживаю этого?       — Нет, потому что вы совершили непростительное. Вы, дочь адского демона, использовали темную магию, чтобы ослабить силы несовершеннолетнего. — Его рука потянулась назад и сомкнулась на запястье Гарри, потянув мальчика вперед.       — Я? Я использую темную магию? Вы лжете, Северус Снейп!       — Действительно? Тогда как вы назовёте это? — Северус задрал рукав Гарри, чтобы показать браслет.       Амбридж утратила свой самодовольный вид и побелела, как полотно.       — Что… что это такое? — слабо спросила она.       — Ты знаешь, что это такое, — огрызнулся Гарри. — Ты надела его на меня во время моего первого наказания, чтобы я не смог трансформироваться.       — Ты незарегистрированный Анимаг, — заявила Амбридж. — Мой долг — обуздать тебя!       — Обуздать его? — Северус вмешался, его черные глаза пылали. — Как вы поступили бы с преступником, мадам? Потому что именно для этого использовались эти браслеты столетие назад. Но мистер Поттер не преступник — он студент и неоперившийся анимаг, и использование этого отвратительного предмета строго запрещено!       — Я чиновник Министерства, профессор Снейп, и такой предмет может быть использован мной по моему усмотрению, — взорвалась Амбридж.       Глаза Северуса сузились.       — Где это написано, женщина? Я знаю закон Министерства, и он не делает скидок на запрещенные предметы темной магии. Это один из них, и даже не пытайтесь притворяться, что вы этого не знали. Это не только предотвращает превращение Анимага, но и ослабляет его магию и в конечном итоге истощает его досуха. И все же вы считали правильным использовать такую грязь по отношению к ребенку! Ты отвратительна, Амбридж!       — Как ты смеешь обращаться ко мне в такой манере, Снейп? Я привлеку тебя к ответственности по обвинению в клевете и исключу из этой школы.       Северус усмехнулся.       — Во что бы то ни стало, Амбридж, отдайте меня под суд. И когда я предстану перед Визенгамотом, расскажу, как вы умышленно пытали и причинили вред нескольким ученикам в этой школе во время ваших так называемых наказаний с помощью кровавых перьев, а теперь и браслетов. Захотят ли они закрыть на это глаза? Я думаю, что нет, ты, гарпия-садистка!       — Ты не можешь ничего из этого доказать, Снейп! Это твое слово против моего. Ты бывший Пожиратель Смерти, в то время как я пользуюсь большим расположением министра и его заместителя секретаря. Обвини меня, и я увижу, как тебя посадят навсегда! — ее маленькие глазки светились торжеством.       Гарри страстно хотелось заколдовать ее самодовольные губы, но он молчал, стоя рядом с профессором зельеварения. Он дал свою клятву, и, кроме того, Северус прекрасно справлялся сам, сокращая ведьму до размеров пикси одним лишь взглядом.       — Я бы никогда не стал обвинять без доказательств, а у меня их больше, чем нужно. — Он указал на запястье Гарри. — Я хочу, чтобы эта мерзость была снята с его запястья сегодня вечером, Амбридж! Или же я раскрою всю вашу замечательную административную политику общественности и посмотрю, что думают о них родители этих детей. Сомневаюсь, что они согласятся с твоим дисциплинарным досье, Амбридж! И чтобы ты не думала, что сможешь обдурить меня, я уже подал предварительное обвинение в Совет управляющих, а другое — в департамент министерства за злоупотребление темными предметами.       Он щелкнул пальцами, и в его руке появился документ. Снейп перегнулся через стол и сунул ей в лицо, его темные глаза сверкали.       — Этот документ был засвидетельствован Минервой МакГонагалл. Она также видела браслет, которым вы связали мистера Поттера. Пока мы разговариваем, чиновники Министерства просматривают мое письмо и прилагаемые к нему фотографии. Должны ли мы подождать и посмотреть, какова будет их реакция, или вы поступите разумно и снимете его?       Амбридж теперь была белой, как мел, но ее глаза метали искры.       — Ты думаешь, что можешь прийти сюда и угрожать мне, Северус Снейп? Все, что мне нужно сделать, это сказать, что вы наложили Империо на МакГонагалл и Обливиэйт на мистера Поттера. Также сказать, что вы дали ложные показания против меня, и обвинения будут сняты. Видите ли, профессор, моя власть здесь абсолютна. — Она одарила его ядовито-медовой улыбкой.       — Никакая власть не является абсолютной, ведьма. Особенно твоя. — Северус обнажил зубы в дикой улыбке, как волк, готовый вцепиться в горло незваного гостя. — Если вы попытаетесь произнести хоть одно слово заклинание, статья, которую я написал, станет достоянием общественности, как в «Пророке», «Придире», так и в любой другой газете Британии. Вы не переживете негативной реакции, и ваш шанс на блестящую политическую карьеру будет уничтожен. Все еще хочешь поиграть во «Взорви Снейпа», Долорес?       Амбридж затряслась от ярости.       — Ты не можешь так поступить со мной! Я Верховный инквизитор! Мое слово — закон! Он грязный анимаг — звериная душа, запертая в человеческом теле. — Она указала на Гарри длинным заостренным ногтем. — Его нужно контролировать, иначе однажды ночью он сойдет с ума и убьет нас всех.       — Ты бредишь, женщина. Анимаг — это не зверь, запертый в человеческом теле, а человек, умеющий на время принимать форму животного, который на протяжении всего этого сохраняет свой собственный разум. Твоя болезненная потребность доминировать над детьми привела тебя к этому, Амбридж. А теперь, в последний раз, черт возьми, сними браслет… или ты увидишь, на что способен бывший Пожиратель Смерти!       Снейп не стал вытаскивать свою палочку. В этом не было необходимости. Он просто указал пальцем и позволил своей магической ауре вырваться вперед, дав ведьме в розовом почувствовать его враждебность и тайную силу, которая сопровождала ее. Никогда еще он не казался таким смертоносным, как гадюка, готовая нанести удар. Или ястреб, собирающийся опуститься на лакомый кусочек кролика.       Амбридж попятилась, споткнувшись о свой парчовый стул.       — Ты не посмеешь! — Она вытащила свою палочку.       Снейп лениво пошевелил пальцем.       Палочку Амбридж выбило из руки.       «Ух ты! Я и не знал, что Северус умеет делать Экспеллиармус без палочки!» — с благоговением подумал Гарри.       Снейп возвышался над ведьмой, весь ужасной черноты и размеров, как мстительный призрак.       — Я бывший Пожиратель Смерти, сука, — заявил он ледяным тоном. — Я осмелюсь на что угодно. У тебя есть десять секунд, прежде чем я наложу на тебя проклятие тысячи крыльев, Амбридж.       — Что это? — Она попыталась обойти стол, чтобы достать свою палочку.       Северус преградил ей пути, по-волчьи улыбаясь.       — Это проклятие, при котором тысяча крылатых существ обрушиваются на цель по выбору заклинателя… и разрывают ее в клочья. — Глаза Амбридж расширились от ужаса. — Посмотрим, как быстро ты сможешь бегать, верховный инквизитор? Или может просто снимешь браслет?       — Я еще увижу тебя в Азкабане, Снейп!       — Один…       Амбридж оставалась непокорной, но ее рука дрожала.       — Два…       Северус бросил на нее сердитый взгляд, напоминающий разъяренную мантикору.       — Три…       Он театрально взмахнул рукой, и в воздухе послышались шелест и мягкий звук хлопающих крыльев.       — Решайся, Долорес. Четыре…       Жужжание крыльев становилось все громче.       Амбридж покачнулась, дрожа.       — Нет… не надо… Северус, пожалуйста…       — Пять…       — Нет… я их терпеть не могу… ужасные летающие штуки…       — Шесть… — неумолимо считал Снейп.       Долорес потянулась за своей палочкой.       — Семь…       Она споткнулась о свой стул и приземлилась у ног Снейпа.       — Хорошо! Я сделаю это! Просто перестань считать, черт бы тебя побрал!       — Восемь…       — Остановись! Стоп! Я обещаю, что сделаю это!       — Девять… Поклянись в этом, жабья сука, своей магией и честью волшебника, какой бы она ни была.       — Я клянусь! Клянусь моей магией и честью волшебника, — Амбридж всхлипнула, когда стало слышно хлопанье крыльев, и несколько крылатых фигур начали появляться в воздухе внутри кабинета.       — Освободи Поттера от браслета.       Амбридж направила свою палочку и произнесла слово. Браслет расширился. Гарри сильно потряс запястьем, и он упал на пол, покатившись и остановившись рядом с ботинком Снейпа, а он быстро подхватил его.       — Я возьму это. Доказательства для иска, который я подаю против вас, Долорес Джейн Амбридж, за умышленное использование темной магии по отношению к детям, находящимся под вашей опекой, в частности, Гарри Джеймса Поттера.       — ЧТО? — взвизгнула Амбридж. — Но… я сняла браслет, Снейп.       — Да, но я никогда не говорил, что не буду наказывать вас за умышленное подвергание опасности несовершеннолетнего, не так ли? К настоящему времени необходимые документы уже в пути в соответствующие инстанции, и вас должны навестить авроры Тонкс и Грозный Глаз Грюм со дня на день.       Слишком поздно Амбридж поняла, что ею манипулировали все это время.       — Ублюдок! Ты пожалеешь об этом, Северус Снейп! — Она направила на него свою палочку. — Кру…       Она так и не закончила свое заклинание.       — Лэнгок! — Снейп зарычал, язык Амбридж прилип к небу. — Минерва, зайди сюда, пожалуйста.       Дверь в кабинет открылась, и вошла бледная Минерва.       — Я все слышала, ужасное злое создание! Ты заслуживаешь попасть в ад и сидеть на коленях у самого дьявола! ‐ Она направила свою палочку на Амбридж. — Инкарцеро!       Крепкие веревки вышли из ее палочки и обвились вокруг жабы, быстро заключив ее в тюрьму.       — Гарри, дорогой, пожалуйста, подойди к камину и свяжись с отделом авроров. Я полагаю, что Грозный Глаз Грюм и Тонкс все еще на дежурстве.       Гарри никогда в жизни не был так счастлив подчиняться приказу. Они покорили злую ведьму, и он наконец-то освободился от этого ужасного браслета.       Он бросил щепотку летучего порошка, и пламя стало зеленым.       — Департамент авроров, министерство магии, — сказал он, затем просунул голову. — Привет. Я ищу аврора Грюм или Тонкс, обоих, если они свободны. Меня зовут Гарри… Поттер.       Трое дежурных авроров секунду смотрели на него. Затем ахнули. Не каждый день видишь мальчика, который выжил.       Гарри едва не ухмыльнулся. Было удивительно, как люди реагировали на самого молодого героя волшебного мира.       Вскоре Аластор Грюм, прихрамывая, приближался к нему, вращая своим волшебным глазом.       — Парень, в чем проблема? У тебя какие-то неприятности?       — Нет, сэр, но у нас в школе небольшая чрезвычайная ситуация. Мы поймали темную ведьму.       Грозный Глаз Грюм казался довольным.       — Отойди в сторону, парень. Я сейчас пройду.       Секундой позже вошел Грюм и понимающе посмотрел на Амбридж.       — Ах, так и думал, что в тебе было что-то порочное с тех пор, как ты вошла в кабинет министра, и вижу, что оказался прав. Что ты можешь сказать в свое оправдание?       Он взмахнул палочкой и сказал:       — Финита!       Заклинание Лэнгок, которое было одним из собственных изобретений Снейпа, было отменено. Амбридж глубоко вздохнула.       — Только учти, Грюм, если я отправлюсь к дементорам, один из вас пойдет со мной! — Затем она запрокинула голову и издала магически усиленный визг банши.       Все закрыли глаза и уши и ахнули. Амбридж удалось отменить связывающее ее заклинание и вскочить на ноги. Она повернулась, чтобы выбежать из кабинета, но обнаружила, что кто-то устроил в коридоре зловонное зеленое озеро, похожее на болото.       — Ах, что, черт возьми, здесь происходит?       Она быстро зашлепала по грязи и направилась к главному входу.       Она едва успела рывком открыть дверь, прежде чем выскочить наружу.       — Стой! — проревел Грюм. — Остановитесь во имя закона. Вы сопротивляетесь аресту!       Амбридж побежала через лужайку.       Северус, Минерва и Гарри последовали за ней.       Хотя было приятно, что проклятый браслет больше не был на нем, Гарри подумал, что было бы еще лучше, если бы он приложил руку к наказанию Амбридж. Окольным путем. Он принял облик ястреба, затем пролетел мимо совятни и пронзительно закричал:       — Разбудите всех! Грабительница гнезд, вредительница птенцов, она убегает от моих собратьев. Может, преподадим ей урок?       Крики доносились от каждой совы в совятне.       — Давайте дадим этой злобной сучке по заслугам!       Затем все совы разом поднялись и вылетели из окна вслед за розовой ведьмой.       — А-а-а! Они преследуют меня! Снейп, ты обещал! Только не это! А-а-а.       Она попыталась бежать быстрее, но ничто не движется так быстро, как охотничья сова, если только это не сапсан.       Они вышли из школы и увидели Амбридж, шатающуюся по лужайке, преследуемую десятками разъяренных сов. Они слетались вниз, клевали ее, осыпали пометом и царапали до тех пор, пока ее прекрасные розовые одежды не превратились в лохмотья, а сама она не была исцарапана.       — Уберите их! Уберите!       Минерва посмотрела на Снейпа.       — К сожалению, должна сказать, Северус, что не знаю, как это сделать.       — Я тоже, — мягко заметил Снейп. — К несчастью для нее. Он повернулся к Грюму. — А ты, Аластор?       — Нет, к сожалению. Я всегда говорил, что она должна быть добра к животным.       Совы преследовали ведьму до края Запретного леса, визжа и ухая.       Возникший в результате шум разбудил одного из самых непостоянных обитателей леса, который не питал никакой любви к людям и наоборот любил время от времени полакомиться ими.       Совы разлетелись, когда из леса появилась огромная фигура размером с автобус, летящая высоко над деревьями.       Багровый закат отражался от железных перьев и бронзовых когтей одной из последних существующих стимфалийских птиц, когда хищник пробудился ото сна и немедленно принялся искать добычу, чтобы утолить свой ненасытный аппетит.       Свобода парил, дрожа, когда массивная тень протянулась по небу.       Амбридж подняла глаза. Её рот открылся в крике крайнего ужаса.       Стимфалийская птица издала громкий резкий крик, увидев вкусный розовый кусочек, а затем сомкнула свои железные крылья и нырнула.       Амбридж выпустила заклинание, но оно отскочило от железных перьев птицы, так как они от природы были устойчивы к магии.       Бронзовые когти вонзились в сердце ведьмы, а затем стимфалийская птица подняла мертвого Верховного Инквизитора и улетела обратно в свое холодное логово, чтобы попировать.       Три волшебника и краснохвостый ястреб наблюдали за происходящим в шокированном молчании, затем Грюм прочистил горло.       — Очень жаль. Теперь я должен заполнить чертов рапорт о том, что подозреваемый был убит при сопротивлении аресту. Я ненавижу бумажную волокиту.       Северус вытянул запястье и присвистнул.       — Свобода!       Краснохвостый наклонился и с грохотом крыльев приземлился на руку Снейпа. Затем он подошел и сел на плечо профессора зельеварения.       — Видишь, я же говорил тебе, что никто не навредит моему волшебнику.       Грюм уставился на Свободу.       — Так это анимагическая форма мальчика? Ему идет. — Он кивнул ястребу. — Ну, мне нужно заполнить бланки и подать свидетельство о смерти. Минерва, Северус и… как вас называют ястребом, Поттер?       — Свобода, — ответил Северус.       — Хорошее имя. Что ж, я оставлю вас, хотя, осмелюсь предположить, через день или около того к вам придет министр и будет вас допрашивать. До следующего собрания Ордена, — сказал Грюм, затем поклонился и заковылял к воротам школы, где он мог аппарировать, как только окажется за их пределами.       Северус повернулся к Свободе и строго сказал:       — Свобода, смени форму. Сейчас же.       Свобода подчинился, снова превратившись в Гарри. Он бросил на Северуса наполовину виноватый, наполовину застенчивый взгляд.       — Я на самом деле не нарушал своего обещания, Северус.       — Вы были чертовски близки к этому. Как вы называете этот безрассудный трюк, мистер?       — Надо было свести счёты, — нахально ответил мальчик.       Северус закатил глаза.       — Ты мог умереть, неисправимый птенец. Я должен снять пятьдесят баллов и заставить тебя чистить котлы до конца семестра.       — Да, сэр.       — О, я придумала лучшее наказание, чем это, Северус, — сказала Минерва. В ее глазах появился озорной блеск. — Сделай мистера Поттера своим неофициальным учеником зельевара до конца года. Ему не помешала бы практика, а тебе не помешала бы некоторая помощь.       Оба мужчины уставились на нее.       — Минерва, я… — начал профессор зельеварения.       — Не нужно благодарностей. Я думаю, это то, что вам нужно.       — Но… профессор… — воскликнул Гарри.       — Мое решение остается в силе, мистер Поттер, как глава вашего факультета и заместитель директора. Теперь вы ученик профессора Снейпа. Мы можем сделать это официально после того, как вы сдадите СОВы.       — Если получится, — пробормотал Гарри.       — О, непременно получится, — сказал строго Северус. — Я позабочусь об этом.       Гарри застонал, хотя втайне был доволен. Как ученик Снейпа, он сможет проводить больше времени со своим профессором, и, возможно, профессору удастся помочь ему избавиться от кошмаров.       Внезапно он ухмыльнулся, а затем стал Свободой и восторженно закружился вокруг двух профессоров, издавая победный клич.       Наконец-то я свободен, а злая ведьма мертва! Крии-аар!