Пленница

Pov Ева       Просыпаюсь от звона наручников и сразу поднимаюсь на ноги, попутно уронив стул, на котором, видимо, проспала весь остаток ночи.       — По-легче, детка, я не кусаюсь, — ухмыляется засранец, и по его надменному взгляду я понимаю, что милый парень, каким он неожиданно стал вчера ночью, исчез так же внезапно, как и появился.       — Я не боюсь тебя, — кидаю по-пути в ванную.       — Ну-ну, тешь себя, — слышу за спиной и закрываю дверь. Высокомерный паршивец даже в своём нынешнем положении продолжает источать уверенность в собственной неуязвимости.       Искупавшись и переодевшись, выхожу в комнату как раз в тот момент, когда пищит мобильный. На экране вижу номер Эда и, почему-то, чувствую, как противные мурашки пробегают по спине. Читаю сообщение и сразу отключаю телефон. Видимо, у меня совсем убитый вид, потому что Лидер, на моё удивление, не комментирует моё выражение лица, он просто молча наблюдает за каждым моим движением.       — Мне нужно сменить твою повязку, — подхожу к нему с пакетом, что вчера принесла от Тринити.       — Мне нужно в душ, — говорит он, не сводя с меня взгляда и напрочь игнорируя мои слова.       — Конечно! Непременно сейчас же отведу тебя в душ! — присаживаюсь на постель и стягивая с него одеяло и простыню. Демонстративно хмыкаю. Думает, дурочку нашёл. Осторожно касаюсь его груди рядом с повязкой, и он приглушённо стонет. -Тебе больно, прости, — резко одергиваю руку.       — Нет, — отвечает коротко, но сдавленно.       Пока меняю повязку, он смотрит на меня из-под ресниц. Закончив, хочу поправить простынь и замираю при виде того, как натянулась ткань в районе его паха. При других обстоятельствах и с другим человеком, наверное, я бы заржала: это смахивает на палатку или вигвам. Но сейчас мои брови непроизвольно ползут ко лбу, и предательский румянец заливает щёки.       — Господи, Лидер! — прочищаю горло, отводя взгляд от его стояка.       — В чём дело, малышка? Ты снова ведёшь себя так, словно никогда не видела стояк, — скалится до ушей.       — Сейчас только утро, — чёртов говнюк со спермотоксикозом.       — Самое время, ты не слышала про утренний стояк? — колотая бровь ползёт вверх, и я закатываю глаза.       — С вашими членами одни проблемы, — лепечу себе под нос, поднимаясь с кровати и натягивая куртку.       — Не хочешь мне помочь? — указывает на пах с ухмылкой.       — Да пошел ты, Лидер! — открываю дверь и быстро вылетаю из комнаты, напрочь забыв накормить его.

***

      — Они возмущены, и я не знаю, что они сейчас выкинуть, — Эдвард нервно крутит в руках нож.       — Они давно уже против меня, — сажусь за свой рабочий стол, опираясь локтями и роняя голову на ладони. — Эдгар хочет моё место. Он знает, что если убьёт Лидера Бесстрашия, я потеряю часть своего влияния, хотя бы, как командир, который не смог защитить пленника.       — Что мы будем делать? — парень садится на корточки напротив меня и осторожно касается моих рук. — Нельзя допустить убийство их Лидера. Тогда они уже точно не станут нас слушать.       — Я знаю, дорогой. Мы не допустим этого, — поднимаюсь на ноги и забираю свою куртку со стула. — Нужно сообщить бесстрашным, что их Лидер будет в Старом городе, на развалинах.       — Ты пойдешь туда с ним одна?       — Ты знаешь, Эд, я не стану рисковать вами. Это даже не обсуждается! — друг подходит ко мне и крепко обнимает.       — Ты лучший Лидер, Ева. Мы верим в тебя и всегда будем на твоей стороне, — шепчет он мне в макушку.       — Знаю, Эдвард, и я ради вас пойду на всё, — улыбаюсь, зная, что это чистая правда.       Домой я буквально бегу, словно за мной гонится сама смерть. Дрожащими руками открываю дверь и залетаю в комнату.       — Соскучилась, милая? — Лидер приподнимает колотую бровь и смотрит на меня с надменной улыбкой. И как только может человек в его положение оставаться таким спокойным? Определённо, правду говорят, что лидерами не становятся. Им нужно родиться.       — Заткнись пожалуйста, — шиплю раздражённо, но он лишь приглушённо смеётся. Подхожу к нему и тянусь к наручникам. — Я освобожу тебе ноги, только без глупостей, у нас мало времени.       — Мы куда-то спешим? — сверлит меня взглядом, я же стараюсь не обращать внимания на предательские мурашки, что покрывают всё моё тело. Изо всех сил пытаюсь унять дрожь в руках, освобождаю ему ноги и сразу отхожу, чтобы не словить удар, если он вдруг решит замахнуться. — Ты там потрахаться не надумала? А то, я всегда готов помочь, — подмигивает, на что я обреченно морщусь.       — Господи, ты невыносим! — подхожу к изголовью. — Тебя хотят убить, я выведу тебя отсюда. Но учти, если выкинешь какую-нибудь хрень, сам ты точно не выберешься, во всяком случае, живым.       — Надо же! — он снова смеётся, чем бесит меня до дрожи во всём теле.       — Чему ты радуешься? — щелкаю на его запястье наручник, но медлю с тем, чтобы освободить его руку от оков.       — Ты никчемный Лидер, или кто ты там, раз твои люди не подчиняются приказам и плетут интриги за твоей спиной.       — Ты ничего не знаешь, — стараюсь скрыть свою злость, хотя, понимаю, что частично он прав. Достаю пистолет из кобуры и освобождаю его руку, отступив на шаг. — Освободи другую руку и встань, — снимая оружие с предохранителя, целясь в его голову. На моё удивление он подчиняется спокойно. Освободившись, Лидер медленно поднимается с кровати и потягивается, разминая мышцы и протирая запястья. До чего же хорош, сучёнок! Твою мать!Глазоньки, вы куда смотрите? — Одевайся, — швыряю ему одежду со столика.       Он по-прежнему молча и ловко натягивает штаны и майку, не вижу на его лице ни единой эмоции, и даже намёка на боль от ранения.       — Надень наручники. Открой дверь и выходи.       Подхожу к нему, закрыв за собой дверь, приставив ствол к его голове, хватаю Лидера за локоть, и мы направляемся вперёд по тёмному коридору.       — Где это мы? — спрашивает он, озираясь по сторонам.       — Тебе может ещё карту предоставить? — ухмыляюсь. — По-твоему, я совсем тупая?       — А вот это мы скоро узнаем, — нарочито спокойно хмыкает. Дойдя до конца коридора ,я останавливаюсь и достаю из кармана черную бандану.       — Я завяжу тебе глаза.       — Нет необходимости, — смотрит на меня сверху вниз, и я неуютно ёжусь.       — Мне решать в чём есть необходимость! — изображаю строгий тон.       — Как скажешь, детка. А пистолет кто будет держать у моего виска? — ухмыляется.       — Нет необходимости. Ты и пару минут без меня не протянешь. Если ты ещё не понял, я спасаю твою жизнь.       — Которой по твоей вине грозит опасность.       — А идея, пристрелить тебя, с каждой секундной становится всё заманчивее, — ехидно улыбаюсь.       — И почему же ты медлишь? — он слегка наклоняется ко мне и шепчет, не сводя взгляда с моих губ, которые я тут же вдруг облизываю.       — Заткнись, — дёргаю головой, наконец придя в себя. — На колени! — командую, встав позади него, и естественно он не подчиняется. Тогда я просто делаю ему подсечку, толкая вперёд, и он падает на колени от неожиданности. Лидер чертыхается, но позволяет мне, завязать ему глаза.       — Я непременно поставлю тебя на колени, — говорит хрипло. — И ротик твой заткну своим членом.       — Звучит многообещающе, — смеюсь, поднимая его на ноги. — Но весь твой выпендрёж не по адресу. Я не из таких.       — Это мы ещё увидим, — поднимается на ноги, гордо задрав подбородок и нахально скалясь. Неуместные мысли вдруг лезут в голову, как скользкие ужи, заползая в самые отдалённые уголки сознания. Представляю себя на коленях перед ним, ласкающей его член. Только этого мне не хватало! Всё ещё мысленно, но весьма витиевато матерюсь и заливаюсь краской. Кажется, мне срочно нужно поменять белье. Снова чертыхнувшись про себя, начинаю мотать с ним круги, веду его самыми окольными путями, и наконец мы выходим на развалины Старого города.       Едва оказываемся на поверхности, как нас окружают Бесстрашные. Шустрые, однако, ребятки. Усмехаюсь. Ну что ж, как говорится, поехали!       — Бросай оружие, или мы стреляем!       Чувствую, как напрягается Лидер рядом со мной, и это кажется не логичным. Ему бы наоборот расслабиться.       — Никто не стреляет! — рычит он, от чего лицо парня, держащего меня на мушке, вытягивается и принимает растерянный вид. Я снимаю повязку с глаз Лидера, но по-прежнему держу пистолет у его виска.       — Прикажи им отступить, и я отпущу тебя, — шепчу только для его ушей, и он криво ухмыляется.       — Ты и так отпустишь, — поворачивается ко мне, протягивая вперёд руки в наручниках.       — Скажи им, чтобы отошли! — шиплю уже сквозь зубы.       — Дай мне ключ, и я прикажу им уйти. — обреченно вздохнув, протягиваю ему ключ, который сейчас мечтаю запихнуть ему в глотку. Подавился бы, скотина, даже помогать бы не стала. — Собери бойцов и ждите нас у машин! -командует он старшему из бесстрашных, и они подчиняются, замешкав лишь на секунду.       - Ты сказал, нас, — приподнимаю брови, глядя, как он ловко освобождается от наручников.       — Именно, — он отпускает браслеты, и те падают к его ногам со звоном, который отвлекает меня всего лишь на мгновение, но этого ему хватает, чтобы меня обезоружить. Лидер заламывает мне руку за спиной и шепчет в самое ухо: — Ты пойдешь со мной, детка. Я ещё не насладился вдоволь твоим обществом. Pov Эрик       — Эрик, я не понимаю, почему, всё-таки, она тебя отпустила? — Макс задумчиво потирает подбородок. — Что она тебе об этом сказала?       — Ничего, — нервно дёргаю плечами. Может она и пыталась, но я просто не слушал. Её язык интересует меня в совершенно другом контексте. — Она просто поняла, что если ее люди до меня доберутся, то я не жилец. Хреновый из девки оказался Лидер. Стоило подержаться за мой член, и сразу потекла настолько, что пошла против всех своих принципов, — пренебрежительно хмыкаю. — Одним словом, баба.       — Подержаться за член? — Лидер старается подавить улыбку, но выходит хреново.       — Долгая история, — машу рукой, но потом, всё же, решаю рассказать.       Закончив повествование о своем конфузе, сижу, нахмурившись, и жду, пока Макс перестанет ржать, как гребанная старая лошадь.       — Блять, Эрик, честное слово, такая хрень могла случиться только с тобой, — переводит наконец дыхание, вытирая слёзы. — А вообще, сынок, это конечно твоё личное дело, она твоя пленница, но я, всё же, считаю, что ты должен поговорить с девчонкой и попытаться выяснить её изначальный план. Так, ради разнообразия.       — А ты думаешь, что мне просто трахнуть некого? Поэтому я ее сюда приволок? — приподнимаю бровь, состряпав надменную мину. Хотя, если задуматься, мои слова не так далеки от истины, как мне бы хотелось.       Конечно, проблем с партнёршами у меня в Бесстрашии нет, и к любой из них я могу завалиться в любое время суток. Но с этой девкой все совсем по-другому, и меня это жутко бесит. Кажется, рядом с ней я совсем перестаю контролировать своё собственное тело. Возможно, если просто трахнуть ее как следует, мой пыл к ней охладится, вот тогда можно будет и поговорить по душам. А сейчас мне нужно в душ, потом заглянуть к Доку и наконец в бар, как следует пожрать и выпить. Эти пара дней выдались, мягко говоря, заморочными, и я заслужил право расслабиться.       Что-что, а расслабляться я умею. Нетвердой походкой топаю по темным коридорам ночного Бесстрашия. Изрядная доза спиртного даёт о себе знать лёгким головокружением и изрядным стояком. Трахаться хочется просто до жути, до цветных кругов перед глазами и загнанной одышки. Моё либидо, кажется, решило взбунтоваться и довести меня до ручки.       Продолжаю свой путь, думая, к кому бы подвалить за дозой вечернего траха, и не замечаю, как какого-то хрена оказываюсь на нижнем ярусе, где находятся камеры. Блять, а почему бы и нет? Пусть изгойская подстилка отрабатывает крышу над головой и койку под задницей. Задница… Кстати говоря, она у неё — что надо. Сучка такая красивая, что даже закованное по рукам и ногам, моё тело реагировало на её близость.       Вспоминаю её горячее дыхание на своей коже, лёгкие прикосновения, которые, даже в процессе простой перевязки вызвали у меня стояк, и в штанах уже все буквально горит огнём, а сердце колотится, как бешенное. О том, как она держала в руках мой член, даже думать боюсь, чтобы не кончить прямо в штаны. Нужно срочно завязывать с этим!       — Доброй ночи, мой Лидер, — бесстрашный в карауле вытягивается передо мной по швам.       — Дай мне ключ. И погуляй, пока не позову.       Прикладываю карту к замку и слушаю щелчок, который в ночном коридоре звучит неестественно громко. Девушка поднимает голову с койки, пытаясь разлепить сонные глаза и сфокусировать зрение в полумраке камеры. Где же я мог видеть эти глаза? Хотя, похуй, сейчас меня в последнюю очередь интересуют её синие глазки.       Как только девчонка наконец понимает, кто её нежданный гость, она резко вскакивает, сев на постели и прижавшись спиной к стене.       — Что тебе нужно? — таращится на меня, но в её глазах я не вижу испуга. Скорее это злость и… Интерес?       — Пришел получить то, что мне причитается по праву, — замыкаю камеру изнутри и двигаюсь в её сторону, на ходу снимая жилетку, а за ней футболку.       — Какому такому праву? — девчонка не сводит с меня глаз, и на этот раз в них уже мелькает тень страха.       — По праву победителя, детка, — расстегиваю ширинку. — Когда оно было у тебя, ты им не воспользовалась.       — Только попробуй сунуть его в меня, — Ева сильнее вжимается в стену, сверкая злыми глазками. — Отрежу или отстрелю нахрен!       — Я всё же рискну.       Резко дёргаю её за ноги и стаскиваю с неё штаны одним рывком, попутно зацепив и трусики. Её гладко выбритая киска оказывает на меня действие красной тряпки на быка. Девчонка отчаянно отбивается, когда я наваливаюсь на неё, разводя коленом её плотно сжатые бедра.       — Раздвинь-ка ножки, Ева, — шепчу в её ушко, тут же лизнув нежную кожу на её шее. — Чёрт, как же ты пахнешь, — втягиваю воздух носом, наслаждаясь её ароматом, от которого всё сильнее сносит крышу.       — Эрик, нет! — упирается ладонями мне в грудь, оставляя на коже глубокие борозды от ногтей. Извивается, стараясь свести ноги, но я сильнее раздвигаю их вторым коленом, уже задыхаясь от похоти, которая стучит пульсом в висках.       Её сопротивление только сильнее меня распаляет. Стараясь сдержать тремор, освобождаю уже болезненный стояк и вхожу в неё одним толчком, сорвав с её губ злой, неконтролируемый стон.       — Больно, — хнычет девчонка. Её тело впускает меня с таким трудом, что в какой-то момент мне кажется, что она и вовсе девственница. Но потом я понимаю, что не встречаю преграды, и вздыхаю с облегчением.       Тут же нахожу её губы своими, но как только касаюсь их, мелкая сучка с силой кусает меня за нижнюю губу. Отстранившись, бью ей лёгкую в моем понимании затрещину и снова впиваюсь поцелуем, запуская язык ей в рот с глухим рычанием. Всё равно я усмирю тебя, солнышко…       Умирая от дикого наслаждения, начинаю вбиваться в неё, заполняя собой до упора. Лихорадочно шарю рукой под её футболкой, сжимая соблазнительную грудь, перекатывая твердый сосок между пальцами. Ева всё ещё не оставляет попыток, оттолкнуть меня, но я отчётливо чувствую, что её тело начинает реагировать на мои грубые ласки и на мой член внутри. Маленькая, похотливая сучка. Конечно! Я не мог так ошибиться. Ты течешь от меня и не докажешь обратного.       Двигаясь в ней, чувствую, как её тесная киска буквально истекает соками, и довольно хмыкаю. Как бы ты ни пыталась, маленькая шлюшка, убеждать меня в том, что ты меня ненавидишь, твоё тело не обманет. Оно, словно, под меня заточено.       Продолжаю бесконтрольно вколачиваться в неё, приподнявшись и наблюдая из-под ресниц за её реакцией. Пытается скрыть страсть за злыми слезами. Наивная шлюшка — странное сочетание. Сильнее прижимаюсь пахом, надавив на чувствительную точку, и она, прикусив губу до крови, извивается подо мной в оргазме. Не в состоянии подавить собственный стон, быстро покидаю горячее тело и кончаю на её плоский, подтянутый живот.       Немного успокоив дыхание, чувствую боль и понимаю, что всё это время я её попросту игнорировал. Поморщившись, держусь за бок и сползаю с койки, застёгивая ширинку. Кровь уже пропитала повязку. Заебись. Придётся наведаться к Доку. Кинув на девчонку беглый взгляд, поднимаю наши вещи с пола и швыряю ей её штаны, пока она пытается натянуть на себя покрывало, вытирая слёзы и уничтожая меня взглядом.       — Ты хоть понимаешь, что только что растеклась и кончила под своим врагом, как последняя шлюшка? — надменно ухмыляюсь, стоя в дверях камеры. — Мне-то похуй, кому присунуть. И на твое существование мне было насрать раньше, и теперь ничего не изменилось. А вот ты, со своими ебаными принципами и идеями, хорошенько подумай, кто ты теперь, Ева. У тебя есть время до того, как я решу трахнуть тебя ещё раз.