Пленница

Pov Макс       — Макс, у тебя максимум минут пять. Потом ты должен выйти. Если я сейчас же не вытащу эту арматуру из его бедра, то он просто истечет кровью.       — Мне хватит пары минут, — заходя в палату, мельком цепляюсь взглядом за свое отражение в зеркале, которое висит на стене над умывальником.       Кажется, за эту ночь я состарился на добрый десяток лет. Док заходит вместе со мной и сразу подходит к парню, лежащему на койке. Зик не издает ни звука, видимо, морфин продолжает действовать, из его правого бедра торчит ржавый кусок арматуры. Придвигаю стул и сажусь рядом.       — Хреново выглядишь, сынок, — беру его за руку, и он сразу пытается подтянуться, чтобы встать. — Даже не вздумай! Тебе нельзя двигаться. Просто скажи в кратце, он хотя бы был жив, когда ты видел его в последний раз?       — Да, мой Лидер, — голос парня звучит тихо, видно, что силы стремительно его покидают. — Мы поднялись на второй этаж в развалинах, и под нами провалился пол. Видимо, перекрытие было повреждено снизу, намеренно, и под ним расставлены блоки с арматурой. Прут вошёл ему в левый бок, вот сюда, — показывает на себе, и Док внимательно смотрит, сделав задумчивое лицо. — Лидер сильно приложился затылком и отключился, но он был жив, — парень смолкает и устало опускает веки.       — Макс, он теряет силы и много крови.       — Да, Пол, я понял. Уже ухожу, — поднимаюсь, чтобы покинуть палату, но Зик вдруг снова сжимает мою руку и открывает глаза.       — Макс, я её видел. Они увидели вокруг меня много крови и, видимо, решили, что я мёртв. Но я видел её. Она приказала, забрать его с собой.       — Это была Эвелин?       — Нет. Эта молодая. На ней была надета повязка, но я видел её глаза, манеру двигаться. Она маленькая и стройная. У неё медного цвета волосы и, судя по глазам, на вид ей лет двадцать, не больше.       — Возможно, это тот самый новый полевой командир, о котором доносила разведка, — кладу его обессилевшую руку рядом с ним на койку, сжав её напоследок, и поднимаюсь на ноги. — Ты молодец, Зик. Пол тебя подлатает, и скоро станешь как новенький, — парень выдавливает из себя подобие улыбки, и я, кивнув Доку, выхожу из палаты.       — Лидер, — Пол окликает меня, выглянув из-за двери, и я оборачиваюсь. — Если Зик показал правильно, — показывает на свой левый бок, — То, вполне возможно, что его ранение не сложное. Эрик крепкий парень. Его организм сильнее большинства в Бесстрашии, и при должном уходе и наличии медикаментов он может восстановиться очень быстро, — на мгновение опускает взгляд, словно рассматривая что-то под ногами, потом снова поднимает глаза. — Но если у них нет хотя бы элементарных антибиотиков, то заражение крови ему, скорее всего, обеспечено. В таком случае, он не протянет и недели. Это изгои, Макс. Не думаю, что они станут тратить свои припасы, если таковые имеются, на бесстрашного. Тем более, на такого, как Эрик.       — Я тебя понял, — провожу по лбу тыльной стороной ладони, стирая проступившую от напряжения испарину. — Значит, у нас всего дней пять, чтобы его вытащить. Pov Ева       — Я не буду тратить на это чудовище всё обезболивающее, да и остальные препараты. — Тринити морщит нос и брезгливо косится на парня, лежащего на операционном столе.       — Ты сделаешь это, — шепчу, пытаясь контролировать свою злость. — Если он не выживет, это в очередной раз докажет нашу никчемность.       — Ты умеешь убеждать? — Док усмехается, подходит к парню, и её раздражение сменяется опаской. — Чёрт, он внушает ужас даже спящим.       — Именно по этому тут именно он, а не кто-нибудь другой, — дёргаю плечами и тоже подхожу к операционному столу. — Не бойся, наручники и лошадиная доза снотворного точно удержат его неподвижным.       — Очень надеюсь, не хотелось бы сдохнуть, латая Лидера Бесстрашия. Вот уж будет совершенно нелепая смерть.       — Ты не умрёшь, — улыбаюсь её словам. — Я подстрахую тебя. А где, кстати, остальной твой сброд? — не могу не спросить её, ведь у неё в операционной всегда полно народу.       — Они все смылись, никто не хочет, чтобы этот монстр находился здесь. И уж тем более спасать его никчемную жизнь ни кому не охота, — Тринити натягивает перчатки и склоняется над пациентом.       — Знаешь, для врачей твоя команда уж слишком… — ищу нужные слова, пока собираю волосы на затылке, чтобы не мешали работать. -…Предвзята, что-ли.       — Очень смешно, — она берёт ножницы и начинает разрезать одежду Лидера. — Ты словно не знаешь, что он натворил, скольких людей лишил жизни.       — Какая ирония, дорогая! Ты спасаешь жизни, он отбирает. Прямо два ангела, — дразню её, и она снова смешно морщит нос.       — Ты чокнутая, Ева, — наконец улыбается женщина, разливая какую-то пахучую жидкость на грудь парня.       — В этом безумном мире только чокнутые выглядят нормальными, — улыбаюсь ей в ответ, тоже натягивая перчатки и не сводя глаз с горы мышц передо мной.       — Опять начиталась книг? — начинает осматривать его ранения, быстрыми движениями рук ощупывает его живот и рёбра, а я почему-то ёжусь от мысли, что ему, наверное, больно, — подай скальпель, тут что-то застряло.       — Ага, можно подумать, у меня есть книги и время на них, — протягиваю ей скальпель. — Что там?       Она делает небольшой разрез с края раны и слегка разводит края.       — Пинцет! — командует, а я не сразу реагирую, таращась на его кровь, что стекается из пореза. — Ева, дай пинцет!       Наконец выйдя из оцепенения, я протягиваю ей блестящий инструмент. Спустя некоторое время, операция позади, пациент в полном порядке, всё ещё спит.       — Я осмотрела его голову, думаю даже сотрясения нет, хотя, очень жаль, — бубнит Док. — Ты же не собираешься оставлять его здесь?       — Если под словом здесь, ты имеешь в виду Кратер, то да, я собираюсь держать его пока здесь. Но ты не должна волноваться. Дальше я сама, — снимаю перчатки и накидываю на спящего парня простынь, причём, и на лицо тоже. — Я приду позже и заберу нужные препараты, спасибо ещё раз, Тринити. Я понимаю, что ты не хотела ему помогать, но он — наш шанс, и, возможно, единственный.       — Я это понимаю, — вздыхает. — Надеюсь, у тебя всё получится.       — В случае чего, я всегда смогу его пристрелить, — подмигиваю и снимаю с тормозов колёса койки.       — Сильно в этом сомневаюсь, — качает головой женщина.       — С каких это пор ты сомневаешься во мне? — приподнимаю удивлённо бровь, натягивая куртку.       — С тех самых, когда ты ворвалась сюда, словно фурия, и пригрозила пристрелить всех, если я не займусь им сейчас же.       От этих слов краснею, неужели, я правда так сказала? Смущенно чешу затылок, закусив губу.       — Ты это сказала, — отвечает она на мой немой вопрос, по-прежнему улыбаясь, и смотрит на меня таким взглядом, что я чувствую, словно он проходит сквозь меня, как рентген. — И я тебе поверила. Ты звучала весьма убедительно.       — Прости, дорогая, как я уже сказала, он наш единственный шанс, — толкаю койку в открытые двери и изо всех сил стараюсь сама поверить в свои слова. Хотя, в глубине души я знаю, он не просто наш единственный шанс, он единственный, ради кого мне пришло в голову угрожать врачу и своим людям, только, вот не знаю, почему.

***

      — Эд, хватит уже пялиться, помоги мне уложить его на кровать, — обращаюсь к другу и, по совместительству, своему помощнику, но парень словно меня не слышит, сжимает кулаки, вытянув руки по швам. — Эдвард, чёрт возьми! Ты таращишься на него, как кролик на удава. Так и будешь стоять и ждать, когда он проснется?!       — Нет, прости, — он трясёт головой, выходя из оцепенения, и наконец подходит к кровати с другой стороны, взявшись за края простыни.       — На счёт три, и без глупостей! — мой голос звучит строго, но я совсем не хочу, чтобы мы его уронили, с пола уж точно вдвоём нам Лидера не поднять, парень весит целую тонну, чёртова гора мышц.       — Я понял, — кивает Эд. — И всё-таки…       — Три, — перебиваю его и мы поднимаем Лидера, переложив на мою кровать. Падаю на койку, понимаю, что могу отключиться от усталости здесь и сейчас, но, к сожалению, у меня ещё уйма дел. — Так, что ты там говорил? — поднимаюсь и отталкиваю каталку за дверь. Вернувшись, сковываю руку парня в наручники, другой конец закрепив к железной кровати, то же самое делает Эд с другой рукой.       — И всё-таки, почему он здесь? — закончив, друг отходит от лидера как можно дальше.       — Я собираюсь показать ему, что мы что-то больше, чем жалкие изгои, Эд. Он должен увидеть это и донести до остальных. Мы же это уже обсуждали, — достаю свой нож из ножен, убеждая себя, что мне нужно раздеть его, чтобы убедиться, что нет других ранений ниже пояса. Хотя, если честно, то я просто хочу взглянуть, что у грозного Лидера находится в штанах.       — Да, мы обсуждали, но тогда не было речи о том, что он будет жить среди нас. Чёрт, Ева, он в твоём доме!       — Эд, успокойся, — говорю как можно спокойней.       — Он чудовище, Ева! Ты не представляешь, кого сюда притащила! Если ты дашь ему шанс, один единственный, он уничтожит тебя, даже не моргнув.       — Я не дам ему этого шанса, — подхожу к другу и смотрю в его глаза снизу вверх. — Я буду осторожна, а сейчас иди в бар, и закажи нам выпить, я приду, как только закончу.       — Ты оставишь его одного?       — Эд, он прикован, я привяжу ему ноги, он, в конце концов, просто человек.       — Нет, Ева, он дьявол, и скоро ты в этом убедишься сама, — вздыхает Эд и выходит из комнаты.       Я же перевожу взгляд на «дьявола» в моей постели. Лидер мирно спит, на его лице не отражается никакая эмоция: ни боль, ни злость, ни презрение. Я видела его лицо в гневе, видела, как искажаются его красивые черты в ярости, я знаю, кто передо мной, и мне нужно всего лишь напоминать себе о том, что он мой враг.       Подхожу к нему вплотную, наклоняюсь над ним и почему-то вдыхаю запах рядом с его шеей. Аромат мужчины сразу заполняет все рецепторы и проникает в меня, в каждую клеточку моего тела, вызывая мурашки. Он пахнет так притягательно, кроме остатков парфюма я улавливаю нотки табака, но его собственный запах не притупляет даже наличие запаха крови.       Да что это со мной происходит?! Со злости приставляю к его горлу лезвие — одно движение и всё будет кончено, мне даже отчитываться не придется за его смерть. Убить его — такая заманчивая идея, но не здесь, не сейчас. Снова вдыхаю его запах и резко отстраняюсь от него, словно от огня. Встряхнув головой, пытаюсь отогнать эти незнакомые, но такие сладкие ощущения.       Сжимаю в руках нож, мне всё ещё нужно его раздеть, и я всё ещё хочу узнать, что у него за его ширинкой. Избавившись от грязных, пропитанных насквозь кровью, форменных штанов, разрезаю его боксёры.       — Надо же, какой большой мальчик, — шепчу себе под нос, прикусывая губу. Топаю в ванную и, набрав небольшой тазик теплой водой, беру мочалку и возвращаюсь к нему.       Осторожно промываю его тело, стараясь не причинить боли на местах ушибов, где расплываются багровые синяки. У парня действительно божественное тело, не сомневаюсь, что он часы напролёт проводит в тренажёрном зале, ну, или оттачивает своё мастерство на бедных людях из моей фракции.       В какой-то момент понимаю, что мои движения уж слишком нежные, это уже скорее забота, а не необходимость с моей стороны. Со злостью бросаю мочалку в тазик, накрываю Лидера простынёй ниже пояса и, прибрав за собой и убедившись, что он прикован надёжно, забираю куртку и выхожу. Мне нужно к своему информатору, нужно узнать, как там второй парень, и наконец расслабиться в компании Эдварда.