Горячий рамен важнее мировой войны

– Боже, какая мелочь, – невольно закрыл глаза рукой, – и из-за этого столько слёз? – Но Наруто-кун, – Хината смущённо потупилась, – если отец узнает, то… – Плюнь, как будто это что-то значило, – махнул я рукой, – тебе нужно начать настоящие тренировки. И начнём мы их сегодня же. Пойдём, ты и так слишком много времени трансформировалась. Хината-чан встала с дивана, утёрла слёзы кулачками и кивнула: – Как скажешь, наруто-кун, – тихо сказала она. – В общем-то, я в тебя это втянул, мне и расхлёбывать, – вздохнул в ответ, – берись за мою руку, мы отправляемся на полигон. Хината схватилась за мою руку и через мгновение мы оказались на полигоне седьмой команды. Он был всё так же изуродован, ничего не изменилось. Хотя по сравнению с местом битвы против Орочимару, тут всё ещё более-менее. Хината-чан удивлённо покрутила головой, а я высвободив руку, отошёл от неё на несколько шагов. – Хината-чан, ты знаешь, чем полезны теневые клоны? – А? – она удивилась, – Теневые клоны? – Они передают обладателю весь накопленный опыт и знания. Следовательно, создав больше теневых клонов, ты сможешь тренироваться быстрее. Правда, это не даст твоему телу силы – скорее наоборот, усталость тоже передаётся. Я сильно подозреваю, что первый и второй хокаге не смогли бы стать настолько могущественными, если бы не использовали в тренировках теневых клонов. Это идеальный ускоритель развития. Почти идеальный, – поправился я, – твоё количество чакры значительно увеличилось. И сейчас даже больше, чем у обычного Узумаки, и в раза два-три больше, чем у обычного джонина. Да, наш клан отличался нечеловеческой живучестью и выносливостью, и до сих пор отличается. – Но Наруто-кун, я не умею создавать теневых клонов. – Это настолько простая техника, что её освоит даже полный дурак, – улыбнулся я Хинате, – я покажу тебе, и мы начнём тренировки с контроля чакры. – Контроля? Это вроде ходить по деревьям и воде? Я это уже умею, – очень тихо сказала Хината, потупив взор. – Неа. Контроль обратно пропорционален количеству чакры – чем у тебя её больше, тем хуже ты её контролируешь. Поэтому твой контроль смело дели на десять, после того, как чакра возрасла во столько же раз. Давай я покажу тебе технику теневых клонов… Создание клонов настолько простая техника, что с ней Хината справилась за десять минут. Вот только создать смогла только одного теневого клона. – Теперь два пирожочка, – улыбнулся я, – начинайте тренировки в контроле чакры, обе. Когда улучшишь контроль – сможешь создать больше клонов, больше клонов ещё больше ускорят развитие контроля и так далее, по нарастающей. Хината-чан кивнула: – А… что мне делать? – А что ты раньше делала? – Ну… – она снова перешла на шёпот, – я тренировалась с листиком, ещё хождением по деревьям… – Понятно. Не слишком эффективные методы, – покивал я, – тогда позволь тебе помочь. Кое-какие методы тренировки я уже набросал. И навёл на мысль меня утяжелители Рока Ли. Те самые, с фуиндзюцу, которые он носит на ногах. И его чудо-костюм, который распределяет нагрузку по телу. Это было бы глупо, абсолютно глупо, ведь так тренируются только в самых идиотских фильмах, если бы не было реальностью – утяжелители работают как генераторы перегрузок, грубо говоря. Они создают кинетическую энергию при движении пользователя, кинетика распределяется по телу через специальный зелёный костюм. Постоянное напряжение мышц заставляет тело, пропитанное чакрой, адаптироваться к такой нагрузке – эволюционировать, приспосабливаться. Наверное, правильнее сравнить с водой – человек может быстро бежать на воздухе, но как только погружается под воду – может двигаться медленно, преодолевая сопротивление. И не потому, что он слишком слаб, чтобы двигаться под водой быстро – просто сопротивление воды возрастает пропорционально скорости движения. Поэтому плавание отлично развивает мышцы тела, и почти все сразу, а не какие-то конкретные. Печати для управления кинетической энергией – сложная штука, но я не видел ничего невозможного в их повторении. Куда сложнее было создать печать, способную помочь в тренировках контроля чакры. И я начал над этим работать, ведь для Хинаты ничего не жалко. Я ей крупно задолжал, воспользовавшись её именем для проникновения на экзамен, и теперь должен вернуть всё назад. Поэтому на поясе у меня красовался кожаный подсумок, внутри которого были кое-какие мои личные разработки в плане фуиндзюцу для тренировок. Фуин идеально подходили для этих целей. – Держите, – я достал из подсумка два куная и бросил их перед клонами, – Это специальные кунаи, с фуиндзюцу, мешающим контролю чакры над ними. Когда закончишь с мячиком – бери кунай и попробуй прилеплять его к рукам с помощью чакры. – Хорошо, – ответила мне клон Хинаты, взяв свой кунай. Хината не стала повторять за клоном и взяла свой. Она тут же попробовала, и кунай выскользнул из её рук. Хорошо ещё, что я его специально не затачивал – девочка ойкнула, но ничего не сказала, только со смущённым румянцем на щеках, подняла кунай и снова попробовала его удержать чакрой. Клон тоже решила не тратить время на мячик и взяла кунай. – Это сложная штука, удержать его будет очень нелегко. Он будет постоянно вырываться, попробуй менять количество чакры, чтобы удержать. Если ошибёшься в количестве или не успеешь изменить – кунай вырвется. Хината-чан продолжила попытки. Я же решил потренироваться сам, и поэтому отойдя на десятка три метров, создал клонов. Сразу пятьсот штук – с моим контролем, на них ушло совсем немного чакры. Все молодцы как на подбор – большущая толпа, лениво засунувших руки в карманы, клонов. – Начинайте тренировку, – цыкнул я недовольно. – Ах ты ж… – гул недовольных голосов и пять сотен рыл начали делать то, что я задумал. А задумал я вот что – шиноби умели ходить по разным поверхностям – по плотному веществу, жидкостям, и логично было предположить, что следующим этапом в развитии контроля является умение ходить по газообразным веществам. Ведь дело было не в плотности – деревья в большинстве своём менее плотные, чем вода, а в стабильности поверхности. Клоны разошлись по поляне, заполонив почти весь полигон, и начали складывать печать концентрации, пытаясь сделать хоть шаг по воздуху. Однако, всех ждала полная неудача. Чакра вырывалась из их стоп и рассеивалась облачком, а клоны один за другим падали и развеивались от удара, но продолжали с упорством пытаться… * * * * Кабинет Хокаге. – Хокаге-сама! – Какаши наконец-то смог достучаться до начальства, – Хокаге-сама, срочные новости! – Что там? – старик поднял взгляд, – это ты, Какаши. – Хокаге-сама, – Какаши смутился, – простите, что прерываю. Саске внезапно стало лучше. – И что? – Хирузен набивал своими старыми морщинистыми пальцами трубку, – я должен об этом узнать первым что ли? – Нет, возможно вам будет интересно, но после утреннего совещания я предложил Наруто сходить к Саске, Наруто использовал Ирьениндзюцу и исцелил товарища, – совсем смутившись ответил Какаши. – Что? Этого быть не может, – Хирузен удивлённо посмотрел на Какаши, – Он же джинчурики. Как он может использовать ирьениндзюцу? Если хоть капля чакры попадёт в организм пациента – тот не жилец! – И тем не менее, хокаге-сама, – ответил Какаши, выпрямляясь по стойке смирно, – Прибывшие медики были уверены, что над Учихой Саске работала Цунаде-сама. – Вот как, – Старик спрятал взгляд за широкими полами шляпы, – Значит, Наруто умеет лечить… Это очень интересно. А где он сейчас? – Эм… – Какаши смутился, – я не знаю, кажется, он ушёл тренироваться или кого-то тренировать… – Плохо, что ты не знаешь, где члены твоей команды, – Недовольно сказал Хирузен, жуча своего подчинённого, – следить нужно. – Но Наруто уже чунин и никогда не ходит с командой номер семь, – нашёл лазейку Какаши, – и он мне не отчитывается, где гуляет и что делает. Старик закурил трубку: – Тоже верно, – сказал он, причмокивая мундштуком и закрывая трубку костлявыми пальцами, чтобы быстрее раскурилась, – Это всё? Какаши чувствовал себя неловко. Он не стал уходить, только грустно вздохнул: – Хокаге-сама, Наруто говорил, что почувствовал чакру какого-то Узумаки во время экзамена. И предложил мне забрать его в коноху, вместо себя, в седьмую команду. – Что? У тебя не команда, а просто сборище каких-то то ли гениев, то ли дураков, – хмыкнул Хирузен, – Нельзя взять и забрать к себе чужого шиноби. – Хокаге-сама… – Я сказал нет, это невозможно. – На этом настаивал Наруто-кун, – пошёл с последнего козыря Какаши, – и я думаю, если мы ему не разрешим – он всё равно сделает по своему. Тем более этот неизвестный шиноби не из великих деревень. – И что с того? – Если возникнут проблемы… – Какаши выдержал драматическую паузу, – Наруто сам сходит и разберётся с ними. Он настаивал на этом решении, мне кажется, Наруто-кун не стал бы такого говорить, если бы в этом действительно не было смысла. – Он хочет помочь лишь потому, что Шиноби этот потомок Узумаки. Я сильно сомневаюсь, что между ними есть родственные узы. Какаши пожал плечами: – Как знаете. Но вы же знаете Наруто, он исключительного таланта шиноби. – Я не умаляю заслуг Наруто-куна, – смягчился Хирузен, – но брать в деревню всех подряд шиноби, опасно. – Понимаю это. Тем не менее, я настаиваю. Хирузен и Какаши встретились очень упорными взглядами. Хирузен попыхтел трубкой и стукнул ею о стол: – Какого чёрта!? Ты хочешь убедить меня взять в шиноби конохи какого-то неизвестного человека? Ты даже не знаешь, кто это, это рискованно. Только что отгремел скандал в госпитале по поводу шпиона Орочимару. Нужно понимать политическую конъюнктуру, Какаши. Сейчас брать в коноху людей со стороны – самое неблагоразумное дело. – Хокаге-сама… – Нет, я сказал. – Это не моя просьба. Да и потом, разве деревне не выгодно получить ещё одного Узумаки, одарённого в фуиндзюцу? – Какаши, – старик встал, – Эх, ладно, – он взявшись за поясницу сел обратно, – демон с тобой, разбирайся с этим делом сам. Опять мне прикрывать ваши спины. – Благодарю, Хокаге-сама, – просиял Какаши.