***
Акрофобия. Навязчивый страх высоты, при котором на большой высоте у страдающего этой болезнью наблюдается тошнота и головокружение. Последнее является нормальной физиологической реакцией, но люди, страдающие акрофобией, могут испытать приступ паники и оказаться неспособными спуститься вниз самостоятельно. Помимо выше названных симптомов, у акрофобов холодеют или немеют руки, ноги, кожа покрывается мурашками, а сердцебиение учащается. Данай потребовалось немало сил, чтобы, как минимум, научиться не показывать всех этих признаков, и на финальном тесте Мэйсону, пожалуй, было куда страшнее, чем ей самой. Однако все прошло очень даже гладко, и она смогла стать полноценным бесстрашным, как и Фор. Кстати, о нем. Он показал настолько высокие результаты, что Макс лично предложил ему стать капитаном, но Фор… почему-то отказался. Макс пытался убедить его, что в капитанском составе сплошь старики, и ему нужна свежая кровь и новый взгляд под рукой, но отказ Фора оказался настойчивее. К слову, для такого предложения должно было быть свободное место, и оно появилось: Мэйсона больше не видели. Данай пыталась добиться ответа от Макса, но тот только сказал, что Мэйсон был больше не в состоянии служить Бесстрашию, а потому был сослан в ряды изгоев, и Данай, возможно, поверила бы в это, если бы не имела с ними связи. Айзек, Логан и Нора были безумно рады увидеть ее и узнать, что их борьба за лучшую для Данай жизнь оказалась не напрасной, однако они опровергли слова лидера Бесстрашия. Никого, кто бы подходил под описание Мэйсона, не появлялось. О нем не было ни единой зацепки, и он просто-напросто исчез. Словами было не передать, какое неполноценное чувство утраты тогда ощутила Данай. В память о Мэйсоне она добилась должности инструктора и в течение следующих лет обучала молодняк точно так же, как это делал ее наставник. Количество и качество обученных были близки к равенству как никогда, да к тому же давали положительный рост. Жизнь Данай постепенно налаживалась, и однажды настал день, когда ее благополучие достигло своего пика. — Э-э-эри-ик. Жалостливо пищала рыжая, как беспомощный котенок, пока бесстрашный с легкостью преодолевал пропасть, образовавшуюся прямо внутри здания глубиной в несколько этажей, по железной балке. Когда они приходили сюда по просьбе Мэйсона, сделать это было куда проще, потому что тогда вместо десяти метров здесь было только пять. Но время не щадит никого, и это место постепенно начинало разваливаться. — Давай, ты же бесстрашная, — Эрик остановился на полпути и обернулся, раскинув руки. — Мы столько раз здесь проходили, и ты до сих пор не привыкла? — Если я прошла тест, это еще не значит, что я перестала бояться, — обиженно крикнула Данай в ответ. — Ты хочешь узнать, что за сюрприз я приготовил, или нет? — он ехидно улыбнулся и продолжил путь. — Да что за сюрприз-то? Данай только и успела всплеснуть руками, как Эрик перебрался на другую сторону и скрылся где-то за обломками. Нет, ну что за упрямец. Как был загадочным, так таким и остался, и за два года отношений так ничего и не изменилось. Кстати говоря, отношения между этими двумя завязались как раз с того поцелуя. Поначалу это выглядело как мимолетные переглядывания да улыбки, но позже скрывать не было смысла, и об этом узнало все окружение. Сказать, что они удивились, — ничего не сказать, так как на глазах у других они толком и не общались, только на тренировках или где-нибудь наедине. Фору, разумеется, не понравился такой расклад, но препятствовать личной жизни сестры он не стал, однако чем больше времени Данай проводила с Эриком, тем меньше она общалась с Фором, и они постепенно начали отдаляться друг от друга. — Черт, — выругалась Данай. Шаг-другой дались с легкостью, но уже на середине рыжая потеряла самоконтроль и к ней начала подступать паника. Знаменитый совет не смотреть вниз в таких случаях не работал для нее, потому что стоило ей отвести взгляд от своих ног, как она терялась в пространстве и не могла понять, куда нужно поставить ногу. Проходить такие препятствия в симуляции было куда проще, там не было реальной угрозы: ну упадешь ты — ничего страшного. Но здесь… Данай в очередной раз пожалела, что их любимым местом стал именно этот полуразрушенный небоскреб. Привычка объявлять все самые важные, чаще всего хорошие новости друг другу зародилась именно здесь, и только они перекрывали всю неприязнь у Данай к столь высокой постройке, а так же вид, который открывался с самой высокой точки. Но сейчас у девушки не было никакого желания стремиться туда, потому что полуденное время не вызывало у нее ни малейшего намека на ликование. С горем пополам она перебралась на другую сторону, а оттуда — на крышу, где частенько ее встречал прохладный ветерок наплывом в лицо. Пожалуй, взбирание сюда за эти два года изгнало из акрофоба вроде Данай только страх стоять у кровельного ограждения без поддержки Эрика, поэтому первым делом она направилась к краю. — Так что ты хотел мне рассказать? — Тебя снова видели у изгоев, — начал нотацию Эрик, и это вызвало у Данай тяжелый вздох. — Ты уже давно не в Отречении, пора бы избавиться от привычки возиться с ними. С того времени, когда Данай искала Мэйсона среди изгоев, она начала навещать старых друзей раз в месяц. В какой-то момент эти визиты начали замечать и другие бесстрашные, но они не сразу придали этому значение. Однажды это дошло до Макса, и тот вызвал Данай к себе. Он ясно дал понять, что забота об изгоях не входит в обязанности Бесстрашия и уж тем более в дела инструктора. Само-собой, Данай пропустила предупреждение мимо ушей, поэтому старшему капитану ничего не оставалось, кроме как пригрозить ей наказанием, если это повторится хотя бы раз. — И что сказал Макс? — предвкушая всю горесть предстоящего выговора, спросила рыжая. — Что твое наказание вынесет кто-то из капитанов. — И чего же мне ждать? — Данай повернулась к Эрику. — Замечания? Понижения в должности? Изгнания? — Все зависит от того, под чью ответственность ты попадешь. И, к твоему счастью, я это узнал. — И на кого же Макс спихнул меня? На Карла или, может быть, Дэвида? Эрик загадочно улыбнулся, вальяжно прошагав к ограждению. За эти два года Данай взяла в толк, что подобной улыбкой он подначивал ее поугадывать еще, и эта детская игра иногда сильно раздражала. Но имя, которое ей предстояло угадать, должно было решить ее судьбу, и если это были не Карл и Дэвид, тогда на простой выговор она могла даже не рассчитывать. — Что, на Уолтера? — ее выражение лица медленно приобретало все более гнетущий вид. Уолтер считался жестоким человеком и еще более жестоким капитаном. На его лице никогда не было видно и намека ни на улыбку, ни на любую другую эмоцию. Холодный, грозный и будто ненастоящий человек. Если бы он был лидером Бесстрашия, фракция защитников превратилась бы в армию роботов, ходящую по улицам ровным строем. — Нет, — беззаботно ответил Эрик. — Неужели, — зрачки серых глаз расширились от изумления. — Фор согласился? — Не-е-т, — протянул парень. — Хотя Макс очень старался завербовать его. — Но тогда… Данай была в смятении. Она перечислила всех, кого знала, и если никто не подходил, это значило, что Максу надоело бегать за Фором и у Бесстрашия появился новый капитан. Но кто? Эрик повернулся к девушке, натянув еще более глупую улыбку и расставив руки, а ответ, промелькнувший в голове Данай, прозвенел как гром, вызвавший в ней бурю эмоций. — Тебя назначили капитаном?! — больше воскликнула она, нежели задала вопрос. — Да-а, — выдал Эрик сквозь пробирающийся смех. Данай с писком кинулась в его объятия. Не то, чтобы она недооценивала способности Эрика, но его повышения она ждала меньше всего, и если бы у него не было повадки намекать этой своей улыбкой, она бы и не догадалась. Причину, по которой Фор отказывался от этой должности, он так и не назвал, но Данай считала, что чем она ближе к верхушке иерархии, тем безопаснее для нее. Да и что уж там скрывать, иметь близкую связь с капитаном было само по себе круто. Что бы в мире ни случилось, если общество выживет, элита и престиж в нем будут всегда. — Ты же не накажешь меня? — радость как рукой сняло, и Данай состроила тоскливые глазки, надув губы. Ее руки были сцеплены за шеей Эрика, пока его взгляд задумчиво вырисовывал на небе дугу, а на лице тем временем выросла чеширская улыбка. — Хотите избежать наказания, мисс Хестер? — мечтательный взгляд опустился к ее губам. — Боюсь, у вас это не выйдет. — Эрик, — строго выдала Данай, но даже так осталась очаровательной. — Я серьезно. — Ла-а-адно, — покровительственно протянул он, — свое наказание ты уже отработала. Теперь можем идти вниз. — Что-о-о? — простонала Данай, запрокинув голову. — Мы же только что поднялись! — Но ты же хочешь увидеть, что мне дали с должностью? Да, как был до тошноты загадочным, таким и остался, но он умел держать интригу, и Данай это нравилось. Когда темнота, образованная сложенными ладонями Эрика на ее глазах, сменилась на яркий свет, у нее отвисла челюсть. Жилое помещение, которое Макс выделил для нового капитана, было сравнимо по размерам с тремя-четырьмя домами из Отречения, если бы те выставили в один ряд. По левой стороне располагались внушительные окна. Конечно, панорамными они не были, но вот освещали апартаменты очень даже хорошо. Где-то у стены стояла пара-тройка металлических шкафчиков, какие раньше устанавливали при в ходе в магазин или в раздевалке, но он не шел ни в какое сравнение с тем армейским шкафом, что стоял чуть дальше. По размерам он ничем не отличался от обычного шкафа для одежды в довоенное время, но сейчас это был настоящий рай для девушки. В разных точках находились несколько столов, куча стульев и, о боже, даже кресло было! Мягкостью оно не отличалось, но иметь такое было настоящим счастьем, особенно если подложить под спину какую-нибудь подушечку. Недалеко от входа, за стенкой, располагалась кухня, которую Данай заметила, только когда прошла чуть дальше. Кухонные тумбы образовывали букву «Г», а над теми, что находились у стены, висели шкафчики. Раковина, посуда, даже старая электрическая плита — такое могли себе позволить далеко не все семьи. — Нравится? — Еще бы! Данай обошла темный книжный шкаф, в полочках которого находились какие-то мелочи и парочка старых книг. Он служил элементом зонирования, отделяющим кухню с подобием гостиной и спальню, где в самом конце немаленького помещения… о-о-о, там была настоящая двуспальная кровать — парочка сдвинутых широких столов, на которых было расстелено пышное стеганое покрывало, плотно набитое чем-то мягким, тонкий плед поверх и целых шесть подушек! То место, в котором Данай приходилось жить после посвящения в стиле бесстрашных, немногим отличалось от ночлежки новичков. Разумеется, санузел не был выставлен у всех напоказ, да и кровати были получше, но там совершенно не было личного пространства, и этим Бесстрашие напоминало армию. — С ума сойти, — плененная красотой картины прошептала Данай. Из окон, к которым подошла рыжая, открывался вид на небоскребы Чикаго, стоящие где-то вдалеке. Наверняка, благодаря верхней части окон, окрашенной в красный цвет, в этом месте будут божественные закаты. Представляя живописность в вечернее время, Данай блаженно закрыла глаза и почувствовала, как руки Эрика осторожно обхватили ее за талию, а затем и бархатистый поцелуй в щеку, для которого ему потребовалось немного отодвинуть рыжую косу кончиком носа. — Можешь остаться здесь. — Эрик, — тяжело выдохнула Данай, и ее улыбка приобрела тоскливые нотки, — ты же знаешь правила: жить вместе позволено только… Взгляд девушки зацепился за отражение в окне, в котором Эрик протягивал ей что-то, зажатое между пальцами, и от размера увиденной вещи у Данай отвисла челюсть во второй раз. — Тогда выходи за меня, — ласково прошептал он ей над ухом. В руке он держал кольцо, обычное металлическое украшение без каких-либо камней или даже выгравированных завитушек. Но и это было слишком роскошным подарком. Когда Данай была маленькой, ее мама рассказывала ей о жизни до войны. Это были истории, передающиеся в их семье из уст в уста, и звучали они невероятно, если сравнивать с нынешней жизнью общества. В эти рассказы входили различные традиции, включая и ту, по которой парень должен был подарить девушке кольцо при предложении руки и сердца — это были любимые сказки Данай. То были невероятные украшения из драгоценных металлов и камней, но ювелирное дело осталось далеко в прошлом, как и мечты маленьких девочек, узнавших об этом ритуале. Теперь же из украшений у современного общества был пирсинг Бесстрашия или какой-нибудь деревянный амулетик на веревочке как в Дружелюбии. Но кольцо… — Где ты его достал? — будто околдованная Данай взяла его с руки Эрика и разглядывала, как настоящее сокровище. — С капитанским званием появилось много связей, — последовал поцелуй в рыжую макушку, а затем Эрик повернул девушку к себе за плечи. — Ну так что? Его серые глаза были особенно обворожительными в свете солнечных лучей, как сейчас, а сам бесстрашный стоял достаточно близко для того, чтобы Данай ощутила его горячее беспокойное дыхание. Он раздобыл столь редкую в их мире вещь только потому, что однажды, всего один раз, она рассказала ему об этом старом обычае с восхищением, которого никогда не показывала с такой силой, и теперь заветная вещица была в ее руках. У нее не было причин отказаться. От счастья Данай не могла выдавить из себя даже одного-единственного слова, поэтому ей осталось только судорожно закивать. Эрик взял кольцо у нее из рук, пока она не могла понять, как он мог настолько сдержанно улыбаться, хотя его лихорадочное дыхание выдавало волнение. Кольцо оказалось у нее пальце и сидело там как влитое, а рыжая тем временем достигла состояния щенячьего восторга. Ее визг слышало, наверное, все Бесстрашие, и странно, что Эрик вообще все еще мог слышать с того дня, а так же дышать, потому что Данай сжала его с такой силой, что даже у него едва не хрустнули ребра. Еще бы, когда исполняются все заветные желания в один день, это пик радости всей жизни. Хотя это небольшое преувеличение говорить, что именно тот день стал для них обоих самым счастливым, потому что был еще один, не идущий ни в какое сравнение с этими тремя желаниями.***
Питер, придерживая покалеченную руку, поспешил скрыться за ближайшим углом, а Кристина вместе с Уиллом решили, что ждать больше нечего, и неторопливым шагом отправились вдоль коридора на поиски Ала и Трис. Крысиные коридоры, под потолками которых висели какие-то провода, вывели их в более освещенное место, куда поступало естественное освещение с верхов Ямы. Однако вечернее время заставляло даже это место погрузиться в темноту, освещаемую лишь прожекторами, напичканными по разным углам. Во время ужина здесь совсем не было людей, поэтому даже эхо не смогло бы выдать кому-то их разговор. — Почему ты отказалась помочь их помирить? — вдруг спросил Уилл. — Потому что… — Крис замялась и отвела взгляд в сторону, всплеснув руками, — это не наше дело. Вы правда думаете, что их примирение смягчит наши тренировки? — Даже если не брать это в расчет, мы бы помогли семье наладить отношения. Разве это плохо? Кристина промолчала, хмуро покачав головой. — Трис сказала, что ты чего-то боишься, — Уилл твердо решил докопаться до истины. — Ничего я не боюсь, ясно?! — вспылила Крис. Уилл остановился, и Кристина, заметив это боковым зрением, тоже затормозила через пару шагов. Парень снова скрестил руки и заулыбался какой-то глуповатой, но располагающей к себе и даже в какой-то степени обольстительной улыбкой. Девушка обреченно хлопнула по бедрам и запрокинула голову, закатывая глаза. — Ладно. В общем… много лет назад мои родители сильно поссорились. Мы с Роуз решили их помирить, но… стало только хуже, все так запуталось. Потом отца обвинили во лжи, а в Искренности за это наказывают… — Изгнанием, — перебил ее Уилл. — Я разрушила семью, — глаза Кристины начали заполняться слезами, но она продолжила. — Когда мы стали постарше, у Роуз появился парень. Я была очень рада за нее, хотела помочь, но… опять все испортила, и они расстались. Крис повернулась к Уиллу спиной, вытирая слезы тыльной стороной ладони. — И теперь ты думаешь, что испортишь все и в этот раз, я прав? — Эрик, конечно, козел, — Крис усмехнулась, пряча влажные следы, — но я бы не хотела подпортить жизнь и им. Они этого не заслужили. — Ты ничего не испортишь, и знаешь почему? — улыбаясь, Уилл начал медленно подходить к ней. — Ты будешь не одна. Даже если тебе не повезло в прошлые разы, в этот мы будем рядом, и какие бы неудачи тебя ни преследовала, они не сработают, потому что я, — Уилл повернул Кристину к себе за плечи, — чертовски везучий парень. Но мое везение ничто без твоей помощи. Глаза Кристины все еще были заполнены влагой, а на щеках поблескивали несколько выскользнувших из глаз соленых капель и дорожки от них, но она не могла сдержать улыбки от слов Уилла. — Я и не знала, что ты можешь так говорить. — Нам не справиться без твоего энтузиазма, Крис. Трис ведет себя неуверенно, а мы с Алом слишком плохо знаем женщин. Нам нужна твоя помощь, — глаза парня жалобно бегали по лицу Кристины. — Им нужна. — Ну, тут ты не прав. — В чем? — Уилл нахмурил брови. — Ты знаешь женщин лучше, чем думаешь, — Кристина глубокомысленно улыбнулась ему. — Ладно, я в деле.