Зависимость

В караоке-баре вся компания села за стол. Миа с Мануэлем вместе на одну сторону, Пабло с Мариссой на другую прямо напротив них, остальные тоже сели парами. Гвидо сделал заказ и сразу пошёл к музыкальной установке. Пилар с Томасом миловались, Вико и Лухан ворчали, глядя на цены в меню, Маркус и Рокко заверяли их, что деньги не проблема и что на цены им смотреть незачем, пусть просто заказывают, что хотят. Лаура бросала робкие взгляды на Лассена. Марисса с Мией негромко спорили о том, кто кого из их родителей больше доводит, а Мануэль и Пабло призывали своих спутниц сменить тему и поговорить о чём-то другом. Гвидос надрывался в микрофон: — Если хочешь, уходииии… Мануэль посмотрел в сторону Гвидо, потом на Мию, которая не обращала внимание ни на его призывы сменить тему, ни на него вообще. Ей больше нравилось доказывать Мариссе свою точку зрения. Агирре молча встал и вышел из-за стола, с намерением присоединиться к Лассену. Через пару секунд то же самое проделал Пабло, когда Марисса в процессе спора с Мией смахнула его руку со своего плеча. Как только Бустаманте ушёл, девчонки прекратили спорить, но тут же стали вслух размышлять, как сделать так, чтобы Соня и Франко вообще перестали замечать друг друга. — Я не бог, но я прощуууу, возвратись, когда захочешь… — дружно голосили парни, Миа поймала на себе взгляд Пабло, который он сразу же отвёл. Коллучи улыбнулась и втянула губы, дабы скрыть свою улыбку от Мариссы, хотя та сидела к парням спиной и не могла видеть, кто на кого смотрит. Ребята закончили петь и вернулись за стол, а места у микрофонов заняли Рокко и Виктория. Миа с Мариссой прекратили дискуссию и влились в весёлую беседу друзей, уделяя так же внимание своим спутникам. Гвидо что-то ляпнул в своём духе, Мануэль на его выпад сострил, и вся компания за столом громко захохотала, а Пабло почувствовал, как вверх по его ноге плавно скользит что-то похожее на носок туфельки. Бустаманте изумлённо посмотрел на Мариссу, но тут же понял, что даже если бы она захотела таким способом позаигрывать с ним, то физически бы не смогла так вывернуть ногу, поскольку сидит рядом. Да и не в туфлях Марисса сейчас. Пабло покосился на лучшую подругу, которая сидела напротив него и которая как ни в чем не бывало продолжала его заводить, умудряясь при этом улыбаться Мануэлю. Делая вид, что ничего не происходит, Бустаманте отодвинулся на стуле немного назад. А Миа на своём стуле немного сползла вниз, и опять добралась ножкой до Пабло, только на этот раз целенаправленно мягко коснулась каблуком его паха. Пабло встал, произнёс негромкое «я скоро вернусь» и покинул зал, а через секунду после этого Мии пришло сообщение: «выйди, поговорим». Коллучи молча вышла из-за стола, Мануэль с Мариссой с подозрением переглянулись, но обсуждать ситуацию не стали и продолжили общение с друзьями. Миа вышла в просторный вестибюль, где у гардероба кучковались люди, и тут же ощутила на своём запястье мягкую, но крепкую хватку. Пабло так порывисто притянул её к себе и внезапно отпустил, что девушка крутанулась на месте и прижалась спиной к стене. — Ты что делаешь? — спросил Пабло, упирая руку в стену. Миа не стала притворяться, что не понимает о чём речь. — Ой, подумаешь, ногой нечаянно задела. А в чём дело, дорогой, у тебя от этого забурлила фантазия? — Заканчивай со мной играть, Миа, — не сдержался Бустаманте от резкого тона. — Или ты опять не можешь определиться, чего хочешь? — Могу! Просто… — Миита надула губы и обиженным голосом сказала: — Просто я очень соскучилась. Мне захотелось тебя потрогать, — пробурчала она, опустив голову. — Родная, ты издеваешься? — процедил Пабло, делано улыбаясь. — Знаешь ведь, чем твои хотелки могут окончиться, но твоё желание конечно закон и плевать на тех, чьи чувства будут задеты. — Чьи, например? — посмотрела на него Миита. — Мариссы? Или Мануэля, если бы он заметил? Брось, Пабло, — насмешливо сказала Миа, глядя ему в глаза. — Посмотри на себя, — окинула она его взглядом с головы до ног. — Ты готов взять меня прямо здесь и сейчас, и если я позволю, ты забудешь обо всём на свете, а уж о Мануэле с Мариссой в первую очередь. Неприятнее всего было знать, что это правда. Сущая, безжалостная, мучительная правда. Но Пабло даже подумать не мог, что его лучшая подруга способна эту правду говорить так жестоко, в лоб, с эгоизмом и пренебрежением к чувствам других. И дело не только в Мариссе с Мануэлем, она ведь не подумала даже о нём. О том, что потом будет чувствовать он, когда речь зайдет о просто дружбе. — Ну ты и сука, Коллучи, — сокрушённо покачал головой Пабло. — Поверить не могу, что я тебя полюбил, — ошеломлённо смотрел он ей в лицо. — А полюбил ли, — ухмыльнулась Миа. — Самое паршивое, что да, — не без сожаления произнёс Бустаманте, и со скорбной улыбкой дополнил: — И за это я начинаю ненавидеть нас обоих. Резко отстранившись от неё, Пабло направился обратно в зал, а Миа даже взглядом его не проводила. Когда Коллучи вернулась за стол, то увидела как Пабло просит о чём-то Лауру, которая сидела рядом с Мариссой по другую от него сторону. Лаурита согласно пожала плечами и пересела на место Бустаманте напротив Мии, а Пабло сел на её место — между Мариссой и Гвидо. — Чувак, ты зачем от меня цыпу отсадил? — недовольно спросил Гвидо у Бустаманте. Пабло втянул воздух, быстро соображая, что ответить, потом хлопнул руку на плечо Лассена и важно сказал: — Потому что я хочу быть поближе к тебе, дружище. Ты же мой самый лучший друг и надежный товарищ. Гвидосик радушно заулыбался и милостиво проговорил: — Ну ладно. Рокко и Виктория так душевно и талантливо пели про грустный дэнс, что когда закончили, все посетители бара захлопали в ладоши. Сами исполнители лучисто улыбнулись друг другу, после чего Рокко торопливо поцеловал девушку в щёку. Веселье за столом набирало обороты, смех почти не стихал, а настроение Мии повышалось ещё больше, когда она ловила на себе взгляды Пабло. — Миа, пойдем «лабутены» петь, — позвала подругу Виктория. — С удовольствием! — вскочила Миита, но прежде чем направиться к караоке, подпорхнула сзади к Пабло и азартно проговорила ему на ухо: — Наверно уже пожалел, что пересел, да? — Бустаманте слегка повёл головой в её сторону, а Миа искушающим тоном дополнила, воздушно касаясь губами его кожи. — Кончай меня взглядом любить, братишка, а то от этого скоро я кончу. Лёгкой походкой Коллучи удалилась, а Пабло раздражённо сжал губы, залпом опрокинул в себя содержимое стакана Гвидо и так громко стукнул им по столу, что хохочущая с Лаурой Марисса вздрогнула. Андраде с осуждением посмотрела на Пабло, тот улыбнулся и предложил: — Может, потанцуем? — Давно пора! — согласно подскочила со своего места Марисса, вспомнив, что для танцев здесь тоже полно места. Перед тем как пойти танцевать, Пабло сказал Лассену, который вопрошающе на него пялился: — Закажи ещё, я оплачу. Гвидо довольно кивнул. Так как песня про модные туфли была заводной, а девчонки своими голосами и танцевальными движениями делали её ещё зажигательнее, на середину зала потянулись и другие посетители бара. Остаток вечера проходил шумно и оживлённо, все пели, танцевали и веселились. Под конец всей толпой спели ту самую песню, которую вчера не допел Пабло, после чего неохотно двинулись на выход. У гардероба Марисса встретила друзей из старой школы, с коими, собственно, и бегала в этот бар раньше. После бурных радостных приветствий ребята конечно же попытались утянуть давнюю подругу за собой обратно в зал, но Марисса грустно сказала, что в их элитной тюрьме строгий контроль, и скоро тюрьма закроется, а сегодня воскресенье и попасть туда желательно до того, как захлопнутся ворота с колючей проволокой. *** Идти в колледж было решено пешком. Пятикурсники продолжали голосить песни на улице, сопровождая это свистами, потом затихли, как-то сами собой разбились на пары и неспешным шагом двинулись по тротуару. Первыми шли Мануэль с Мией. Агирре рассказывал девушке о разговоре с Джульеттой. За ними под ручку двигались Пилар с Томасом, которых Гвидо обнимал сзади за плечи, рассуждая о любви. Следом Лаура, Лухан и Маркус. Все трое пританцовывали и негромко напевали прилипчивую песню про розовое вино. За ними, держась за руки, шли Рокко с Викторией, и последними просто рядом друг с другом шли Пабло с Мариссой. — Ну что ты мучаешься? — посмотрел Пабло на поникшую девушку. — Вернись к друзьям. А в колледж всегда можно попасть утром до начала уроков. Хочешь, вместе в бар вернёмся? — Да я бы вернулась, но мне надо уроки доделать, ты же мне не дал их закончить, — с лёгкой язвительностью улыбнулась Марисса. — А Клаудиа меня с потрохами сожрёт за этот не переведённый текст. — Блин, извини. Я бы дал тебе списать, но сам их делать даже не начинал. Давай завтра утром помогу, английский только третьим уроком, и у меня с ним хорошо. Переведу текст за одну перемену. — Можно… — задумчиво пробормотала Марисса и, кинув взгляд вперёд, удивлённо огляделась. — А где все? Пабло тоже осмотрелся и оба поняли, что в процессе разговора не только отстали от ребят, но и свернули в какой-то двор с детской площадкой. — Вот, блин, оторвались от компании, — всплеснула руками Марисса. — Надо их догнать. — Да ну их к чёрту! — возразил Пабло и предложил: — Хочешь, на карусельке покатаю? — кивком указал он на площадку. Марисса скептически на него посмотрела, после чего озорно ответила: — Нет, я на горку хочу! Не успел Паблито ничего понять, как Андраде побежала на детскую площадку и забралась в городок с горками. Бустаманте последовал за ней, и пока он шёл, Мариссита успела прокатиться два раза, призывая его к ней присоединиться. — Марисса, — протянул Пабло, глядя на табличку с правилами, которая висела на ограждении городка. — Ты в курсе, что эти горки предназначены для детей от трёх до шести лет? — Ну и что, — задорно заявила Андраде, в очередной раз усаживаясь на горку. — Я помещаюсь, а значит мне тоже можно. — Ладно, — сказал Пабло и встал у подножия горки, с которой собиралась скатиться Марисса. — Катись, дитё! — раскинул он руки. — Я тебя поймаю. Марисса хитро улыбнулась и оттолкнулась, нацеленно вытянув ноги. Но Пабло быстро сообразил, что она задумала и сразу отошёл, как только девушка съехала с горки. Мариссита приземлилась попой на землю. — Ай! Пабло довольно засмеялся и, протягивая ей руку, сказал: — Не доросла ты ещё до таких горок, приземляться сначала надо научиться. — Ну и гад ты, Бустаманте, — возмущённо произнесла Андраде, с его помощью вставая с земли. — И я ещё гад, — смеялся Пабло. — А разве не ты хотела пихнуть меня ногами, чтоб я свалился. — Какой ты сообразительный, — ехидно улыбнулась Марисса, встав на ноги и посмотрев Пабло в глаза. Взгляды задержались, и чтобы не становилось неловко, Пабло осторожно поинтересовался: — Расскажешь о своём отце? Чуть позже Пабло медленно крутил карусель, а сидящая на ней Марисса рассказывала о своей блудливой мамочке, которая сама только год назад сообразила, от кого на самом деле родила любимую доченьку. Рассказывала о том, что Мартин Андраде устроился к ним в школу учителем рисования; что сразу понравился ей тем, что внимателен к ученикам, справедлив, не дотошный. Стал её любимым учителем, а потом в школу явился Фабрицио — мужчина, которого Марисса на протяжении всей своей жизни считала отцом. Он жил в Италии, они с Соней разбежались ещё до Мариссиного рождения, но она иногда ездила к нему или он приезжал к ней. Фабрицио поведал Мариссе, что со своей женщиной они долго пытаются завести ребенка, и вот недавно он сдал анализы, которые показали, что он бесплоден. А, следовательно, отцом Марисситы быть не может. Девушка в слезах наорала на мать, и в тот же день Соня с Мартином признались, что Андраде её отец. Обиднее всего было узнать, что и Мартин об этом давно в курсе. Именно поэтому он устроился в школу, чтобы быть поближе к дочери. — И как ты это пережила? — сочувственно спросил Пабло, остановив карусель. Марисса потерла пальцами глаза и неохотно ответила: — Симон помог. Я от Сони с Мартином сбежала, сказала им, чтоб забыли меня. Три дня прожила у Симона, пока мама город на уши не поставила, чтоб меня найти. — Так, — прищурился Пабло и с любопытством проговорил: — А Симон это… — вопросительно посмотрел он на девушку. — Бывший, — отмахнулась Марисса. — На тот момент мы с ним не встречались, расстались за год до этого случая. Но общались хорошо, и он был самым близким мне человеком. В общем, с помощью Симона боль притупилась, я нашла силы простить мать и отца. Теперь семья, но всё равно порознь. Мартин и Соня не хотят сходиться. — А ты хочешь, чтоб они сошлись? — Конечно. — Так помоги, в чём проблема? — Да пыталась, — усмехнулась Марисса. — Не хотят они. Не любят они друг друга, — печально вздохнула девушка и сменила тему. — Паблито, ты меня так накрутил, что голова кружится. — Да ладно, — плутовски улыбнулся Бустаманте, начиная раскручивать карусель. — Давай-ка я тебе её ещё сильнее вскружу. — Пабло, не смей! — вцепилась Марисса в железный поручень детской карусели. — Брось, Мариссита, ты как ребёнок должна обожать эту штуку, — всё сильнее крутил её Бустманте. — Меня же стошнит, придурок! — посмеиваясь, кричала Марисса, ощущая на своей коже приятный ветерок от мощной раскрутки карусели. — Бустаманте, если меня потом вырвет на твой красивый безупречный джемпер, не обижайся! — предупредила она. Пабло плавно остановил карусель и быстро подошел к тому месту, где находилась Марисса. Пьяная от кружения Андраде упала прямо в руки Паблито, который ловко её подхватил и поставил на ноги. — Мммм, — промычала девушка, свисая на крепких руках Пабло. — Сейчас точно вырвет. — Держись, Андраде, ты сильная женщина. — Уже женщина, — усмехнулась Марисса. — А когда вздумал довести меня до этого тошнотного состояния, говорил, что я ребёнок. — Кто ж знал, что у тебя вестибулярный аппарат такой слабый. — Просто ты вредный гадёныш, Бустаманте, — выдавила Марисса, борясь с головокружением. Так постояли некоторое время, потом Пабло посмотрел Мариссе в лицо и заботливо поинтересовался: — Прошло? — Да, — удовлетворённо кивнула она, отстраняясь от него. Колледж уже был закрыт, когда Андраде и Бустаманте туда вернулись. Однако сломанный Мариссой забор никто так и не удосужился ни заметить, ни отремонтировать, поэтому Пабло с Мариссой без препятствий попали на территорию колледжа, а потом в само здание. Бесшумно прокрались к лестнице, так же поднялись по ней, а на разметке между женской и мужской половиной посмотрели друг на друга. — Нормально погуляли, — сказал Пабло. — Да, ничего, — согласилась Марисса, после чего вопросительно уставилась на него, поскольку заметила, что он хочет ей что-то сказать. — Мы могли бы начать встречаться и гулять так постоянно, — выпалил Пабло. Андраде звонко рассмеялась и отрицательно помахала перед его носом указательным пальцем. — Нет, Паблито, даже не думай, — Марисса развернулась, сделала шаг в сторону женской половины и услышала вопрос: — Почему? Андраде резко к нему повернулась и посмотрела ему в глаза. — Пабло. Ты действительно считаешь, что я соглашусь встречаться с парнем, который уже занят? Нет, спасибо, мне одного женатика уже хватило, — ляпнула Мариссита и, заметив, как брови Паблито заинтересованно поползли вверх, твёрдо заявила. — Это я с тобой не буду обсуждать, Бустаманте. — Хорошо, — не стал настаивать Пабло. — Ну а с чего ты взяла, что я занят? — Ой, даже не знаю, — театрально закатила глаза Марисса. — Может, с Мии? Выражение лица Пабло стало серьёзным. Он приблизился к девушке, аккуратно коснулся кисти её руки и мягким голосом заговорил: — Марисса, послушай. Я не стану отрицать, что Миа мне очень дорога и что мы хотели и могли быть парой, но… — выдержав короткую паузу, Пабло продолжил. — У нас ничего не выходит. Мы решили остаться просто друзьями. А ты мне правда нравишься, я не лукавлю, — честно смотрел он ей в глаза. — Пабло, знаешь, — добродушно усмехнулась Марисса. — Мне тоже очень дорог один человек, но таких чувств как ты к Мии я к нему не испытываю, — красноречиво посмотрела на него Андраде. — И твоей симпатии ко мне мало для того, чтобы я согласилась стать жертвой любовного треугольника, — уверенно завершила девушка, после чего твёрдым шагом отправилась в свою спальню. Закусывая губы, Бустаманте проводил её взглядом, и пошел к себе. Проходя мимо комнаты Агилара, Бланко, Провенцо и Агирре, Пабло услышал до трепета знакомое хихиканье, а потом недовольный голос Николаса: — Голубки, ну завязывайте. Спать охота. — Нико, ко мне впервые девушка ночевать пришла, смилуйся. — Я не ночевать, я спокойной ночи пожелать. Бустаманте толкнул дверь, та распахнулась, и одновременно с этим Франциско заговорщицким шёпотом воскликнул: — Прячьтесь! Но Пабло уже заметил, как Коллучи и Агирре синхронно накрылись одеялом, а когда Николас поприветствовал Паблито, те так же синхронно одеяло откинули. — Ничё себе ты дерзкий, Бустаманте, — восторгся Мануэль, изобразив интонацию чёткого пацанчика. — Ага, Пабло, — с упрёком сказала Миа. — Нельзя же так пугать, мы думали, что это Блас. — Ты что там делаешь? — не сводил Паблито с подруги взгляда своих округлившихся глаз. — Мы в щекотушки играем. — И раз уж ты не Блас, — бесстрастно поджал губы Мануэль. — То мы, пожалуй, продолжим. Мануэль с Мией опять спрятались под одеялом и захихикали. Дар речи Пабло куда-то пропал, только глаза, которых он не сводил с кровати Агирре, делались всё шире. — Вылезай оттуда! — вернулся голос к Бустаманте, но его приказ был проигнорирован. Коллучи продолжала резвиться с Мануэлем. — Миа! — Ну чего? — недовольно проговорила Миита, откинув одеяло и принимая на кровати сидячее положение. — Паблито, ты прежде чем нянечку опять включать, хоть бы извинился перед подругой за то, что грубостей ей сегодня наговорил, — недружелюбно сказал Мануэль. — Ооо, — растянул Пабло губы в едкой улыбке. — Я смотрю, вы стали так близки, что всё друг другу рассказываете. — Миа делала вид, что её очень заинтересовал пол возле прикроватной тумбочки. — А почему я ей нагрубил, она тоже сказала? — насмешливо смотрел Пабло на Агирре. — Конечно, — пожал плечами Мануэль. — Вы поссорились, а ты в гневе всегда превращаешься в хамло. — То есть просто поссорились, — уточнил Бустаманте. — Без причины, — перевёл он взгляд на Мию, которая с нарочито невинным личиком безмолвно просила её не выдавать. — Да, — кратко ответил Ману. — Что ж, — хмыкнул Пабло. — Тогда я не постесняюсь это повторить, — он оставил на лице лишь одну эмоцию разочарования и, не сводя взгляд с подруги, завершил: — Ну ты и сука, Коллучи. Бустаманте ушёл, громко захлопнув за собой дверь. Ребята стали укладываться по кроватям, Мануэль вопросительно посмотрел на Мию, а та бросила на него краткий взгляд и, спустив ноги с постели, молча встала и вышла из спальни парней. В комнате Пабло горел лишь тусклый ночник, друзья уже спали ну или пытались уснуть. Бустаманте упал на свою кровать лицом вниз, а сразу после этого дверь тихо открылась и послышались лёгкие шаги. — Пабло, — Миа присела перед его постелью на корточки и пальцами потрепала его волосы. — Пабло, прости меня, — раскаянно прошептала Коллучи. Бустаманте не реагировал, Миита опять потрепала его волосы и милым голосом проканючила: — Ну я же знаю, что ты не спишь. Не меняя положения, Пабло повернул к ней лицо и тихо спросил: — Что с тобой происходит, Миа? — недоуменно наморщил он лоб. — Ты становишься эгоистичной, стервозной и лживой. Я тебя не узнаю, — смотрел Пабло в глаза лучшей подруги. — Глупости, — мягко возразила Миита. — Я прежняя. Пабло безрадостно усмехнулся и ещё больше понизил голос. — Значит, получается, я этого раньше просто не замечал? — Ну извини, Пабло, — виновато хмурилась Миа. — Мы просто пока до колледжа шли, Мануэль всё допытывался, почему у меня упало настроение. Ну я и сказала ему почти правду. Сказала, что поссорилась с тобой в вестибюле. А причину не осмелилась сказать. Прости меня. Ну как можно отказать этим большим васильковым глазам, которые сейчас излучают такое искреннее сожаление за свой поступок; этому медоточивому голосу, полному раскаяния, этому умильному личику с выразительно-красивыми чертами, и этим чувственным губам, конфетный вкус которых Пабло ощущает даже на расстоянии. Заметив, что взгляд лучшего друга становится тёплым и доверительным, Миа сложила руки на краю его кровати, и опустила на них подбородок. — И за выходку в баре прости, — попросила она. — Я просто очень скучаю. Мне тебя как дозы наркоману не хватает, Пабло, поэтому меня немного заносит. Но это пройдёт. Извини, пожалуйста. Нужно быть очень жестоким и бесчувственным человеком, чтобы не растаять от слов про дозу и скуку, которые так ласкают слух и согревают душу, заставляя сердце приятно клокотать. Ну или полным идиотом надо быть, чтобы от столь незамысловатых словечек испытать чувство, сравнимое с высшей степенью удовольствия. — Прощаю, — шепнул Пабло и, отвернувшись, добавил: — Знаешь же, что прощу. — А чего тогда отворачиваешься? — спросила Миа, расшевеливая друга. — Твои губы слишком близко, — смирно ответил Бустаманте. Перестав его шевелить, Миита легонько улыбнулась и вкрадчиво спросила: — Значит всё хорошо? — Да. Коллучи привстала с корточек, обеими руками объяла Пабло, прижав свою голову к его спине, и любовно засюсюкала. — Спокойной ночи, мой маленький обижака. — Бустаманте невольно улыбнулся, Миа продолжала. — Самый нежный, добрый и чуткий мой мальчишечка. Обожаю тебя больше всех на свете. Та самая степень, казалось, сейчас достигнет своего апогея. Поэтому дабы не оказаться в неловком положении, подобном тому, что после занятий сексом по телефону, Пабло быстро протараторил ответное «спокойной ночи» и сказал, что очень хочет спать. Коллучи крепко чмокнула его в макушку и пошла к выходу. — Кстати, Миа, — вполголоса произнёс Пабло, всё так же лёжа на кровати. — За щекотушки с Мануэлем я тебя тоже прощаю. Девушка непонятливо свела брови, думая о том, что за это она вроде не просила прощения. Затем легонько встряхнула головой и на всякий случай ответила: — Ну ладно. Спасибо. Миа ушла, Пабло перевернулся на бок. Ни черта он её не прощает за эти щекотушки. Сказал так, чтобы напомнить ей об этом и чтоб она извинилась теперь за них, потому что именно они главная причина его нехорошего настроения после того, как он хлопнул дверью комнаты Агирре. Но Миа не только не извинилась — она, похоже, вообще не считает себя за это виноватой. Внезапно с той стороны, где спит Лассен, послышалось всхлипывание. Пабло приподнялся на кровати, немного вытянулся и вопросительно проговорил: — Гвидо? — Господи, как мило, — шмыгнул носом растроганный Гвидос. — И про наркоманию, и про чуткого мальчика, — плаксиво говорил Лассен. — Ну когда уже ко мне Вико так извиняться придёт. — Размечтался, — проворчал Рокко со своей постели. — Аааа, — тут же сменил Гвидо тон своего голоса на пренебрежительный. — И ты здесь. Пабло закатил глаза, лёг обратно и попытался переключиться с мыслей о лучшей подруге на мысли о своей, возможно, будущей девушке.