Зависимость

Как только Пабло выехал с территории психиатрической клиники, Марисса твёрдо сказала: — К тебе я не поеду. — Не бойся, приставать не буду, — усмехнулся Пабло. — Да не боюсь я тебя, Бустаманте, — вздохнула Марисса. — Просто мне удобнее переночевать у себя дома. Соня мне и слова не скажет, наоборот обрадуется, что я домой пришла. — Хорошо, — пожал плечами Пабло. — Отвезу тебя домой. Марисса зевнула и, приняв в кресле лежачее положение, спросила: — Ну что там с группой? Барби твою берём, ещё кого? — Ты решай. — Мануэля. У него красивый голос. — Что красивого в мексиканском акценте? — тон Пабло отразил все истинные эмоции к Агирре. Андраде медленно повернула к Бустаманте голову. — Чем тебе так не нравится Мануэль? — поинтересовалась она. — Не нравится? — удивлённо приподнял брови Пабло, кратко глянув на Мариссу. — Я его терпеть не могу! — честно признался он. — Из-за Мии? Бустаманте промолчал, поджав губы и нервно глянув в зеркало заднего вида. Марисса повернулась на бок и вперилась в сына мэра взглядом. — Почему вы с Мией скрываете свои отношения? — А ты и правда очень любопытная, Андраде, — покачал головой Пабло. — С самого автосервиса меня допрашиваешь. — Просто если бы Мануэль знал, что вы с Мией вместе, он не стал бы её кадрить. — Сомневаюсь, — ухмыльнулся Бустаманте. — А зря. Мануэль не стал бы уводить девушку из пары, даже если она в паре с тобой. — Молодец какой, — бормотнул Пабло. — А вот я бы стал. — Но ты и не Мануэль, согласись. — Ну конечно, куда мне до него, — язвительно скривился Пабло. — Я зазнавшийся мажор, привыкший добиваться своего любым путём. До благородных мексиканских мачо мне расти и расти. — Люблю самокритичных людей, — проговорила Марисса, борясь со сном. — Ты начинаешь мне нравиться, Бустаманте. Как человек. — Это не самокритика была, а ирония, — посмотрел на неё Пабло. — Я не зазнавшийся и ради цели по головам не иду. — Но девушку из пары не погнушался бы увести, — напомнила Андраде. — А что в этом плохого? — искренне не понимал Бустаманте. — Если девушка нравится, нужно идти до конца. К тому же, если удаётся её отбить у другого парня, значит не он её судьба. — Вот этим вы с Мануэлем и отличаетесь, — слабо усмехнулась Марисса. — Ты, Хавьер и прочие вам подобные парнишки, думающие, что в этом мире всё может принадлежать вам. Вот только человек — это не автомобиль, пентхаус, личный вертолёт или какие там у вас ещё запросы. Вы не задумываетесь над чувствами других людей, когда стремитесь их заполучить, или когда, — выразительно улыбнулась Марисса. — Уводите девушку из пары. Пока она говорила, Пабло поглядывал на неё, поджимая губы, а когда закончила, молча уставился на дорогу. Марисса легонько улыбнулась — молчит, значит признаёт правоту её слов. А если признаёт, то может задуматься над ними и, возможно, поменять свои взгляды на некоторые вещи. — Разбудишь, когда приедем, — сказала Марисса, уже не в силах бороться с сонливостью. Андраде так и задремала, лёжа в кресле на боку, а Пабло, подъезжая к городу вспомнил, что не спросил у неё адрес. Бустаманте посмотрел на спящую девушку, вздохнул и прибавил скорость. Через некоторое время Пабло припарковал машину у своего дома, и легонько потряс Мариссу. — Марисса, приехали. — Уже? — неохотно разлепила Андраде веки, приподнимая голову. — Да, — ответил Пабло. — Только ко мне. Ты забыла сказать мне свой адрес, а будить тебя было жалко, — пояснил он. — Я намотал несколько кругов по городу в надежде, что ты проснёшься, но увы. Извини, — развел руками Пабло, устало откидываясь в кресле. — Больше я никуда не поеду. — Вот блин, — пробормотала Мариссита, принимая сидячую позу. — Ладно, — вздохнула она. — Не буду я тебя больше ездой мучить. Идём к тебе. Зайдя в квартиру, Марисса огляделась, и неуверенно двинулась вглубь. — Ты сама себе постелишь или… — Не нужно ничего стелить, — отмахнулась Марисса. — Я лягу на диване, — стала она взбивать кожаные подушки. — Зачем? — приблизился к ней Бустаманте. — На кровати же удобнее. На диване я хотел лечь. — Я брезгливая, Паблито, — зевнула Марисса, взбивая в руках подушечку. — Как представлю, сколько девиц в той койке побывало и что ты с ними вытворял, так очень брезгую. Губы Пабло стали растягиваться в обворожительной улыбке. Вообще-то кроме Мии он сюда никого не водил, но раз уж сеньорите Андраде нравится считать его распутным бабником, то пусть оно так и будет. — Ты полагаешь, на диване я с ними этого не вытворял? — вполголоса спросил он. Несколько секунд Мариссита не моргая тупо смотрела ему в глаза, потом отбросила подушку и уверенно двинулась к лестнице. — Из двух зол выбирают меньшее, — пробурчала Марисса, поднимаясь по ступеням. Пока Андраде укладывалась спать, Пабло прочитал сообщение от Мии и тут же набрал её номер. Обычно Миа на ночь ставила телефон на вибрацию и клала его под подушку. Она и сейчас включила беззвучный режим, но мобильник оставила на тумбочке, и его вибро сигнал очень раздражал Викторию. Сама Коллучи на телефон даже не смотрела, и Вико решила, что подруга просто крепко спит. А мобильник вибрировал, затихая лишь на несколько секунд и давая понять Виктории, что абонент на том конце провода включил на своём аппарате автодозвон. Вико вскочила с постели и, подойдя к тумбочке Мии, без зазрения совести приняла вызов, не забыв перед этим глянуть на экран. — Пабло, ты мешаешь мне спать, — прошипела Пас. — Вико, дай мне Мию, — потребовал Пабло. — Она спит. Наревелась из-за тебя и теперь даже звонков твоих не слышит. Ты вообще где? — В квартире у себя. — Ой, надо же, какое совпадение, — язвительно улыбнулась Вико в трубку. — А Марисса тоже не пришла в колледж ночевать. Она, часом, не у тебя? — У меня, — не стал врать Пабло. — Ты издеваешься, Бустаманте? — шёпотом возмутилась Виктория. — Вико, разбуди Мию, — снова потребовал Пабло. — Я ей всё объясню. — Не буду я её будить. Пабло, она часа два проревела только из-за того, что ты с Мариссой на машине катаешься. Ты серьёзно считаешь, что ей необходимо знать, что ты Андраде ещё и ночевать к себе потащил? — Да мы в разных комнатах спим… — Пабло, — устало оборвала его Виктория. — Давай ты это завтра всё Мии объяснишь, хорошо? Кстати, она там какое-то решение приняла, о котором ты её в ресторане просил, и что-то мне подсказывает, что это решение не в твою пользу. Виктория сбросила вызов, бесшумно положила телефон на место и на цыпочках пошла к своей кровати. Ну откуда ей было знать, что Миа лишь притворяется спящей. Что беззвучно плакала, что знала, кто звонит, потому что в такое время звонить ей может только он. Что специально не брала трубку, что слышала весь разговор и что сейчас её душа заживо сгорает, оставляя от неё самой лишь оболочку. *** Мора не соврала сыну и позаботилась о том, чтобы у них с Мариссой не было проблем. Когда Бустаманте и Андраде вернулись в колледж, им и слова за отсутствие никто не сказал. Мариссу даже мать звонками не беспокоила. Миа сидела на подоконнике в комнате отдыха, и с энтузиазмом писала что-то в тетради. Заметив её, Пабло улыбнулся, облокотившись о колонну. С таким выражением лица Миа писала только песни, она не отрывалась от этого занятия, пока творческий процесс не был полностью завершён. Бустаманте дождался, когда Коллучи поставит последнюю точку в своём творении и закроет тетрадь, после чего смело двинулся в её сторону. Пабло сел рядом, Миа быстро закинула тетрадку в угол подоконника, а Бустаманте обнял её и засюсюкал: — Маленькая моя девочка, вся заплаканная, измученная, но всё равно очень красивая и самая сладенькая. Всю ночь из-за меня плакала, бедняжка, хочешь, я себе за это харакири сделаю? — на полном серьёзе прозвучал его вопрос. Коллучи тяжело вздохнула и тихо произнесла: — Я так понимаю, ты моё сообщение прочитал. — Ещё вчера. — Пабло внимательно посмотрел на неё и стал отстраняться. — А я так понимаю, — усмехнулся он. — Что ты это решение уже поменяла на то, о котором мне говорила по телефону Виктория. — Да, — кротко ответила Коллучи, глядя ему в глаза. Бустаманте отодвинулся к стене и, скрестив руки на груди, спокойно спросил: — И когда ты поменяешь его обратно? Через час, два, завтра? Вставая с подоконника, Миа тихо и твёрдо ответила: — Я его не поменяю, Пабло. — Стоп! — Бустаманте схватил её за руку и повернул к себе. — Миа, ты что делаешь? — дёрнулись его губы в нервной улыбке. — То, о чём ты меня просил, — пожала плечами Коллучи. — Определиться с нашими отношениями. Я, наконец, с ними определилась, что тебя не устраивает? — Ладно, — вдруг слишком быстро согласился Пабло, закусив губу. — Ты молодец, одобряю и вообще не против такого твоего решения, сам не раз об этом думал, — с напускным спокойствием говорил Бустаманте. — И я считаю, что как моя лучшая подруга ты должна знать, что мы с Мариссой спали в разных комнатах, — многозначаще посмотрел он на неё и голосом, полным надежды на изменение решения, дополнил: — У нас ничего не было, Миа. Коллучи облегчённо улыбнулась и со вздохом сказала: — Тогда и ты должен знать, что мой отец пригласил Мануэля на выходные к нам домой. Ну и ты же знаешь моего папу. Если они там допоздна за своей экономикой задержатся, то он оставит ночевать Мануэля у нас. Вопреки ожиданиям Мии Пабло не стал возмущаться по поводу того, что ей предстоит ночевать с Мануэлем в одном доме. Он вдруг не к месту кокетливо заулыбался и начал двигаться к ней ближе, взяв её руки в свои. — Ну вот видишь, — проворковал Бустаманте. — Мы продолжаем оправдываться друг перед другом, как настоящая пара, — уперевшись своим лбом в её, Пабло красноречиво заглянул ей в глаза и горячо прошептал: — Ну какие из нас друзья, Миа. Коллучи выплыла из океана глубокого взгляда Бустаманте и так же красноречиво ответила: — А вот и посмотрим какие. Эта непоколебимость начинала очень не нравиться Пабло. Его царапнули тревога и страх, взгляд сделался серьёзным, а Миа отодвинула его от себя и как ни в чём не бывало сказала: — Скоро уроки начнутся, я пойду. Ты тоже не опаздывай. Всё последующее время Миа дистанцировалась от Пабло, но общалась с ним легко и непринуждённо. Как только закончился последний урок, Николас Провенцо и предполагаемая группа собрались в коридоре на кушетке. Сначала спорили о том, какое дать группе название, потом о том, что они вообще будут петь. Пабло сказал, что все его песни дома, их надо перебирать, слушать и решать вместе, что именно они будут исполнять в клубе в первый раз. — Зашибись, — взмахнула руками Марисса. — Собрались, блин, группу создавать. Нам даже петь нечего. — Миа вроде сегодня что-то писала, — посмотрел Николас на Коллучи и ответил на её немой вопрос. — Твои подружки об этом шептались, — пояснил Провенцо. — Мол, давно ты так не увлекалась написанием стихов. — Так в том-то и дело, там просто стихи, — грустно сказала Миа, облокотившись об угол стены. — Блин! — встрепенулась она. — Я забыла их в игровой. — Я забрал, — сказал Пабло, доставая из стопки учебных конспектов её тердадь. — Держи, — протянул он тетрадку Мии. Забирая тетрадь, Миа с подозрением поглядывала на Пабло. — Читал? — прищурилась Коллучи. Пабло заулыбался. — Читал, — кратко ответил он. — Бустаманте! — возмутилась Миа. — Ну сколько раз просила так не делать! Я бы тебе сама прочитала, когда посчитала бы нужным. — Ребят, не ссорьтесь, — быстро сказал Провенцо. — Так, значит стихи. Я конечно не знаток, но к стихам же можно наложить музыку и получится песня. Разве нет? — Давай сюда, — обратился к Мии Мануэль, указав на тетрадь. — Я придумаю что-нибудь с музыкой. — Да это бесполезно, — говорила Миа, но тетрадку Мануэлю протянула. — Этот текст не подойдёт для группы. Там чисто девчачий стишок. — Ребят, а что мы, собственно, так переживаем? — широко улыбнулся Николас, глядя на лица друзей. — Петь вы всё равно не сегодня будете. На эти выходные клуб забронирован на корпоратив и прочие банкеты. Вам выступать только через неделю, за это время вы и песни найдете, и музыку к новым написать успеете. А сегодня, напоминаю, пятница. Можем туда просто пойти отдохнуть. Посмотрите сам клуб, пообщаетесь с Мауро и всё точно решите. Такой расклад всех устроил. Договорившись встретиться вечером, ребята начали расходиться, но перед этим Мануэль напомнил Мии: — Коллучи, я к тебе в гости иду. Твой отец уже звонил мне на директорский телефон. Ты со мной? — Я сам её домой отвезу. — А, ну да, — хмыкнул Агирре, вставая с кушетки. — Ты только, Паблито, кандалы потом с неё не забудь снять. Мануэль удалился, Миа взглянула на Пабло и быстро протараторила: — Я пойду переоденусь, жди меня, я не долго. *** Миа зашла домой и громко возвестила: — Пап, я дома! Ответом были тишина и молчание. — Пааап?! — Его нет, — осведомил Мануэль, вышедший из кабинета Франко Коллучи. Миа открыла было рот для вопросов, но у неё зазвонил телефон и она сразу приняла вызов. — Миа, доченька, — заговорил в трубку Франко. — У меня появились неотложные дела, я Мануэлю всё объяснил, но мне всё равно перед ним неудобно. В общем, ты там похозяйничай, чтобы он не чувствовал себя неловко, да и в целом проведите вместе время. — Миа скрипела зубами, глядя на Агирре, который довольно улыбался. — Я там у себя в кабинете показал ему разные пособия, которые ему интересно будет почитать, но ты всё равно помоги, если он чего-то не найдёт… — Папа, что у тебя с голосом? — оборвала его Миа. — Дрожит прям и сам ты как будто на иголках, — затревожилась девушка. — Что-то случилось? — Нет, дорогая, всё в порядке. Небольшие проблемы на работе, но я их быстро улажу. И, Миа… Я вернусь очень поздно, и с Мануэлем естественно опять не увижусь, так что ты уж его не гони, пусть остаётся у нас, комнат полно. Ладно, дорогая, отдыхайте. Коллучи убрала мобильник и, двинувшись в сторону Мануэля, спросила: — Давно ты здесь один? — Минут двадцать. Франко кто-то позвонил, он так быстро сорвался, нервный весь стал, сбивчиво извинился, очень просил не уходить и дождаться тебя. Мою любимую, — поймав саркастичный взгляд Коллучи, Агирре дёрнул плечом и добавил: — Ну он же так считает. Миа вошла в кабинет, осмотрела его и заговорила: — Папа сказал тебе помочь, если у тебя возникнут трудности с этой библиотекой. Но я так понимаю, помощь тебе не нужна, — посмотрела она на стол, где лежала огромная стопка разных книг и папок. — Не особо. Только самой высокой полки одну книгу достать, но с этим я сам справлюсь. — Отлично, тогда я пойду. — А ты разве не хочешь вместе со мной повысить свои знания в экономике? — игривым голосом спросил Мануэль. — Нет, — отрезала Миа. — Но я могу сделать тебе чай. — Сама? — ошарашенно засмеялся Мануэль. — Ну могу попросить служанку, если ты боишься, что я тебя отравлю, — закатила Миа глаза. — Да нет, просто я не думал, что ты умеешь готовить чай. Но теперь я боюсь, что ты меня отравишь. — Я бы с удовольствием, да яду в доме не держим. И к твоему сведению, я ещё и яичницу умею готовить, — ехидно заявила Миа, шагая к выходу. — Боже, потрясающе! — театрально захлопал в ладоши Мануэль. — Яичницу-то, конечно, не всем дано приготовить, ну ты, Коллучи, даёшь! Прям не женщина, а мечта! Миа громко хлопнула дверью, а Агирре довольно улыбнулся тому, что её удалось хоть немножко разозлить. Миа заваривала чай, тоскливо поглядывая на экран мобильника, который положила перед собой. — В дом не стал заходить, не звонит… Тоже мне, блин, друг, — обиженно пробурчала Миита. Когда Коллучи вернулась в кабинет отца, Мануэль озадаченно смотрел на разбросанные по всему полу книги. — Мануэль, что произошло?! — воскликнула Миа, пристроив поднос с чаем на свободное место на столе. — Я полез на самую верхнюю полку, — стал объяснять Мануэль, — дотянулся до книги, а шкаф вдруг стал заваливаться на меня. Его я удержал, а вот книги попадали. — Ну конечно! — всплеснула руками Миа. — Этому шкафу уже лет сто, он весь шатается. Сколько раз папу просила купить новый, всё боялась, что этот его когда-нибудь пришибёт. Но отец только отмахивался. Ладно, — сказала Коллучи, присаживаясь на корточки и собирая папки. — Я помогу тебе убрать и подскажу, где что стояло. Мануэль с изумлением смотрел на девушку, потом медленно опустился на корточки и, не сводя с Мии взгляд, тоже стал собирать содержимое шкафа. — Какая-то ты сегодня добренькая, Коллучи, — протянул Мануэль. — Даже как-то скучно с тобой. — Нет у меня настроения с тобой кусаться, Агирре, — пробурчала Миа. — Ты сегодня вообще вся поникшая ходишь, печальная. Что-то случилось? — мягким голосом спросил Мануэль. — Нет, всё в порядке, — тихо ответила Коллучи, проклиная подступающие слёзы. — Мануэль, — её голос всё-таки дрогнул. — Давай лучше на нашей уборке сосредоточимся. Быстрее начнём, быстрее закончим, — руки Мии затряслись, она выронила папку, которую только что подняла, схватилась за другую, но выронила и её, а после этого Мануэль услышал всхлип. — Эй, эй, — быстро подошёл к девушке Агирре. — Миа, ты чего? — он присел рядом с ней, положив ей руку на плечо. — Ты чего расплакалась-то? — недоумевал Ману. Коллучи мужественно сдержала слёзы, уняла мелкую дрожь, и так и не глядя на Мануэля, сказала: — Да всё хорошо, правда. Я не плачу. Просто что-то плохо внезапно стало. Но уже всё прошло. Давай убираться, Мануэль. Уборка заняла часа два. Миа честно эти два часа помогала и подсказывала Мануэлю, где стояла та или иная рабочая папка Франко. Когда Коллучи искала место для последней книги, оглядывая шкаф, Мануэль вальяжно раскинулся в кресле её отца и сказал: — Я песню твою прочитал. Ну точнее то, что будет песней. — Ммм, — промычала Миа, решив не спрашивать, что он думает о её творчестве, дабы не услышать колких шуточек. — Мне понравилось, — честно сказал Мануэль, на что Миа одарила его красивой улыбкой. — Только ты говорила, что песня чисто девчачья, но судя по тексту последнего куплета, его должен исполнять парень. — Я не писала никаких строчек для парня, — удивлённо сказала Миа. — Значит кто-то дописал, — пристально смотрел на неё Агирре. Миа нахмурилась но, вспомнив, что тетрадь отдал ей Пабло, мило улыбнулась и поставила книгу на место. А Мануэль продолжал на неё смотреть. Чай оказался довольно вкусным даже не смотря на то, что давно остыл. Агирре с напускной важностью похвалил Коллучи, сказав, что она принята к нему на работу чаезаваривательницей. Девушка лишь закатила глаза. — Миа, можно вопрос. — Да умею я считать в уме! — подскочила на стуле Коллучи. — Нет, — рассмеялся Мануэль. — Не этот вопрос. Другой. — Только если он нормальный. — Он нормальный. — Спрашивай, — благосклонно позволила Миа, садясь на место. — Ты любишь Пабло? — Этот вопрос не нормальный, Агирре, — процедила Коллучи. — Он бесцеремонный и нахальный. — Миа, пожалуйста, — серьёзным выразительным взглядом смотрел на неё Мануэль. — Мне нужно это знать. Коллучи некоторое время мялась то открывая рот, то закрывая его, потом неохотно заговорила: — Ну… Знаешь… У нас с Пабло довольно такие необычные отношения… — Да, я заметил, — ехидно поджал губы Мануэль. — Ты с ним спишь? — прямо спросил он. Миа хлопнула ладонью по столу и решительно встала со своего места. — Ладно, извини, — ухватил её за руку Агирре. — На этот вопрос можешь не отвечать. Ответь только на первый, — снова посмотрел он на неё тем же взглядом, который почти развязал Коллучи язык. Миа вздохнула и с неким сожалением честно ответила: — Да. С одиннадцати лет. После этого она сразу ушла, а заметно огорчённый Мануэль медленно откинулся на спинку кресла. *** Разговор с Мауро прошёл вполне удачно. Мужчина даже сказал, что в клубе они могут репетировать — здесь и места достаточно, и сразу определенно ясно, каким будет звук. Только делать это надо днём в любое время до восьми вечера, поскольку именно в восемь открывается заведение и подтягивается народ. Ребята решили, что на репетицию они придут уже завтра, и после того, как было оговорено время, Мауро сказал: — Ладно, идите развлекайтесь, завтра увидимся. Заиграла красивая песня, Коллучи молча отправилась на танцпол. Под стильную музыку Миа медленно двигалась в соблазнительном танце, обращая на себя множественные взгляды. Но сама Миа внимания ни на кого не обращала, растворяясь в своих движениях. Ей давно известно, что танцевать надо так, будто на тебя никто не смотрит. Будто ты одна не только в клубе, а на всём свете, в целом мире, вселенной. И только тогда это действительно становится эффективным способом избавления от тоски и депрессии. Пабло медленно приближался к подруге, и причиной медлительности являлось желание подольше полюбоваться на её танцевальные движения. Он знал, что когда подойдёт, этот изящный танец прервётся, причём прервать его намерен он сам, поскольку сейчас его целью было вовсе не желание отплясывать с подругой. Бустаманте подошёл и тихо спросил, коснувшись ладонью её предплечья. — Можно? — Да, — так же тихо ответила Миа. — Конечно. Аккуратно обхватив её за талию, Пабло трепетно придвинул девушку к себе как можно ближе, и обнял со всей теплотой, прислонившись лицом к её шее. Миа проделала то же самое. Они начали двигаться в ленивом медленном танце, не меняя положения. Некоторое время они танцевали молча, потом Пабло спросил:  — Ты не передумала? — Нет, — ответила Коллучи, сразу поняв, что он имеет в виду. Секунд на пятнадцать повисла пауза, и снова Бустаманте заговорил первым. — Мне плохо, Миа. — Мне тоже. Расставание и не бывает лёгким. Это нужно просто перетерпеть. — Я не верю в исцеляющее время. А в нашем случае оно только искалечит. — Это мы уже сами с собой сделали, Пабло. Лучше любое время, чем болезненные отношения. Рано или поздно кто-то должен был поставить в них точку. — Мы могли бы сделать эти отношения нормальными. Всё ведь зависит только от нас. — Могли бы. Но не стали. Пабло, давай больше не будем об этом говорить, это делает мне ещё больнее. Я всё решила и менять своего решения больше не стану. — Миа плотнее прижала лицо к его плечу. — Прости, — виновато извинилась она за то, что всё это время вселяла в него пустые надежды. Бустаманте не дал ответа. Они продолжали неспеша двигаться в танце, но молчание продлилось не долго. — Миа, я безумно хочу тебя поцеловать. Коллучи лишь отрывисто выдохнула, подрагивая всем телом. — Ты тоже этого хочешь, я же чувствую. — Не надо, Пабло, — мучительно проскулила она. — Это опять всё усложнит. — Не усложнит, — категорично сказал Пабло. — Миа, мне теперь всю оставшуюся жизнь мириться с тем, что мы только друзья, что я никогда больше не почувствую вкус твоих губ, твоего дыхания, прикосновений, ласк, и с тем, что когда-нибудь ты окажешься в объятиях другого. Пожалуйста, дай мне прочувствовать это в последний раз. Я больше никогда не заведу эту тему, клянусь. Только не отталкивай меня сейчас, умоляю. Тембр его голоса на последних словах заставил Мию остановить танец и медленно поднять на Пабло свой убитый взгляд. Бустаманте смотрел на неё полными слёз глазами. Таким Коллучи видела лучшего друга впервые. Сильный уверенный в себе парень в одно мгновение превратился в жалкого затравленного мальчишку, с чьим сердцем вдоволь поигрались в своё удовольствие, а потом истрепанное выбросили как замызганную половую тряпку. Миа никогда не видела, как он плачет. Она даже не предполагала, что Пабло Бустаманте умеет это делать, и никогда не задумывалась, что должно произойти, чтобы вызвало в нём столь сильные эмоции. А теперь она стоит и смотрит, как по его щекам стекают слёзы, делая его ещё более раздавленным и беспомощным. Бережно прислонив ладонь к его лицу и ласково вытирая большим пальцем с его щеки слезу, Миа прошептала тем же голосом, которым обычно просил её об этом он. — Не плачь. Только не плачь, умоляю. Не убирая руку с лица Пабло, Коллучи выполнила его просьбу. Из динамиков громко звучала песня про пьяный туман, летящую душу и в общем про любовь и расставание. Коллучи и Бустаманте открыто целовались, не скрывая своих чувств, которые этот первый прилюдный поцелуй ярко демонстрировал всем окружающим. Большинству посетителей клуба было плевать на этих двоих, а вот однокурсники свои взгляды на них задерживали. Вертящаяся на барном стуле Пилар ткнула рядом сидящую Фернанду в бок и взглядом указала на пару. — Надо же, — хмыкнула Фернанда. - Не прошло и четыре года. — Ну наконец-то, — радовалась за подругу Фейлиситас, прервавшая свои танцы с Маркусом. — Давно пора! — прыгала она на месте, хлопая в ладоши. Фейли взглядом отыскала на танцполе Викторию, та тоже её заметила и с довольной улыбкой подняла палец вверх. — Бустаманте красавчик! — торжественно поднял Гвидо вверх бутылку с пивом. — Я болел за тебя, имей в виду, друг! — кричал он в танцующую толпу. Музыка глушила возглас Лассена, да и если бы в помещении стояла гробовая тишина, Миа и Пабло не услышали бы высказываний друзей. Мануэль, оперевшись локтями о барную стойку, некоторое время смотрел на пару, потом резко отвернулся и сел на стул. И, естественно, никому и в голову не могло прийти, что поцелуй этот прощальный, а не наоборот. Закончилась песня, завершился и поцелуй. Пабло снова уткнулся в шею подруги и от всей души произнёс: — Спасибо.