Зависимость

Остаток вечера Пабло и Миа не разговаривали. Бустаманте злился на Коллучи за Мануэля, и считал, что она обижается по пустякам. Сама не так давно обвиняла его в неспособности «по-взрослому» выяснить отношения, а теперь уподобилась ему и включила обидку, не узнав всей ситуации. Миа, соответственно, злилась на Пабло за Мариссу. Уж слишком близко они были друг к другу, и слишком нагло Андраде держала свою руку на его поясе. Ночью Коллучи и Бустаманте долго не могли уснуть. Каждый из них вертел в руках телефон, подавляя желание написать смс, и ожидая со стороны другого шага к примирению. Но в этот раз гордость не стала усмирять даже Миа. Она в очередной раз нажала на кнопку молчавшего телефона, посмотрела на время в светящемся экране, и с расстроенно надутыми губками отложила мобильник. Три часа ночи! Пора прекращать мучиться бессонницей из-за лучшего друга, по совместительству несостоявшегося бойфренда, и попытаться уснуть. Утро в комнате трёх популярных девиц началось со стенаний Виктории. Она восклицала о том, что так и не выяснила, кто из парней врёт: Гвидо или Рокко. Миа всплеснула руками, вспомнив об обещании, данном подруге, и на этот раз поклялась, что всё узнает. Пабло копался в своём телефоне, сидя на кушетке в коридоре, когда к нему буквально подлетела Миа и уперла носок своей туфельки в его пах. Бустаманте издал сдавленный звук, развел руки и поднял взгляд. — Полегче, милая, — проговорил он. — Ты же его раздавишь, — с игривым укором сказал Пабло. — Раздавлю, не сомневайся, — прошипела Миа ему в лицо. — Немедленно говори правду про Гвидо. Кто его избил? — Вроде Ро… Миа надавила на его пах сильнее, Пабло зажмурился, сжав зубы. — Без «вроде», — шипела Миита. — Почему ты так уверен, что его избил именно Рокко? Ты там был, видел что-нибудь? — спросила она. — Нет, — выдохнул Пабло. — Я не видел. Я зашёл, а Гвидо избитый лежит. На мой типичный вопрос он ответил, что его избил Рокко. — А не ты ли ему съездил, а? — изогнула бровь Миа. — У тебя руки были в крови. Не смей лгать, — предостерегла она, вновь надавливая носком туфли на самое нежное место лучшего друга. — Нет, — на лице Пабло заиграла улыбка, он закусил губу. — Это не я, — почти шепотом произнес он, прямо глядя ей в глаза. Миа слегка озадачилась. Она знает это выражение лица, эту очаровательную блуждающую улыбку, и этот взгляд, излучающий обожание. Но в случае Пабло сейчас было бы странно желать того, о чём она подозревает, учитывая, в каком положении он находится. Миа сузила свои синие глазищи, и на всякий случай спросила: — Чего ты лыбишься? Бустаманте втянул губы, не переставая улыбаться, и ответил: — Похоже, твой метод, — указал он пальцем вниз. — Действует немного иначе, чем ты рассчитывала. Миита нахмурилась, опуская взгляд вниз, и медленно убирая ногу с его паха. Она и сама не поняла, почему так смутилась возбуждению Пабло, ведь лицезреть это ей приходилось не раз. Бустаманте лукаво лыбился, закусывая губы. — Не жалко тебе его в таком состоянии давить? — с тем же игривым укором спросил он. Миа недолго подумала и решила, что жалко. Она спустила ногу на пол и, скрестив руки на груди, надула губки. — Пабло, ну скажи мне правду, — обиженно попросила она. — Я твоя лучшая подруга! — Именно, — скользнула на лице Пабло насмешка. — Ты моя подруга. А подругам не всегда и всё рассказывают. Вот будь ты моей девушкой… — Пабло намеренно оборвал свою реплику. Коллучи приоткрыла рот и округлила глаза. — Это что, такая месть своеобразная? — возмущённо спросила она. — Ну что ты, радость моя, — без всякой иронии произнёс Пабло. — Я тебя обожаю и готов пылинки с тебя сдувать, никогда бы не опустился до мести тебе, — на полном серьёзе говорил он. Губы Мии изогнулись в лёгкой довольной улыбке, но сердитость за то, что он не желает говорить ей правду, не прошла. — Ладно, — сказала она. — Не хочешь рассказывать, я всё вытяну из Гвидо. Миа повернулась на каблуках, но была остановлена слабой хваткой за руку и мягким голосом. — Подожди, — встал Пабло с кушетки и повернул подругу к себе. Миа вопросительно уставилась на него, ожидая бурного монолога с правдой. — Мне по твоей вине теперь душ холодный принимать, — указал Пабло взглядом вниз. — Не хочешь со мной? — шутливо говорил Бустаманте. Миа закатила глаза и съязвила: — Мариссу позови. Пабло притянул её ближе, пресекая попытки уйти. — За вчерашнее злишься, — кивнул он. — А ведь могла подойти ко мне и выяснить ситуацию, а не бежать к Мануэлю с предложением правдиво поиграть. — А ты мог бы сдержать обещание и не позволять Мариссе себя лапать, — получил Бустаманте ревнивый ответ, после чего Коллучи освободила свою руку из его, и стала уходить. — Как в детском саду себя ведёшь! — крикнул ей в спину Пабло, но Миа сделала вид, что не слышит его. Пабло вздохнул, покачав головой, и посмотрел вниз. Надеяться и ждать, что это спадёт к началу уроков, было бы рискованно, поэтому всё же придётся принять холодный душ. Миа нашла Гвидо в буфете. Она присела напротив и закинула ногу на ногу. — Гвидо, — проворковала Миита. — Знаешь, Пабло мне во всём признался. — И правильно сделал, — спокойно ответил Лассен, откусывая от сэндвича. — Давно пора, — с набитым ртом говорил Гвидо. — Весь колледж видит, что он влюблен по макушку, но до сих пор как дурак во фрэнд-зоне ходит. Ну и как, ты ему ответила взаимностью? Коллучи во второй раз за последние двадцать минут растерялась. Глупо было бы считать, что однокурсники не обсуждают их с Пабло отношения, и не подозревают между ними более близкую связь. Но то, что они думают и даже видят чувства Бустаманте, у неё мысли не возникало. Видимо, он разучился это скрывать или просто перестал. — Я не об этом, — стушевалась Миа. — Я о том, что он рассказал, кто на самом деле тебя избил. Гвидо постарался сохранить спокойствие и безмятежное выражение лица. Ему это удалось, благодаря несошедшим следам избиения и припухлостям под глазами. Миа попросту не разглядела его волнения. — Не понимаю, о чём ты, — буркнул Гвидос. — Меня Эчагуэ избил, а что тебе наговорил Пабло, так это он его наверно прикрывает. Бустаманте до последнего не верил, что это именно Рокко. Мол, добренький он слишком этот недорокер, чтобы так поступить. Да только вон, — указал Гвидо пальцем на своё лицо. — Вот где вся его доброта. Не смотря на то, что Лассен говорил вполне убедительно, Миа засомневалась в его словах, и задумчиво прищурилась. Коллучи быстро перебирала в голове варианты, как вытянуть из Гвидо правду. Может, пофлиртовать? Интересно, Виктория не сильно на неё обидится, если узнает, что она кокетничала с её парнем ради благой цели. Нет, лучше не надо. Подобным способом проще и безопаснее можно было бы из Пабло правду выудить. Да и сейчас, в принципе, можно. Пробраться к нему в душ в одном полотенце — и минуты не пройдёт, как Паблито выложит ей всё, что знает, и даже то, чего не знал никогда. Но Миа решила не пользоваться этим способом, поскольку обида за Мариссу сильнее, а она, естественно, не стерпит, и сама быстро сдастся Бустаманте в душе после его признаний. Пока Миита размышляла над вариантами, у неё зазвонил телефон. Коллучи попросила Гвидо не уходить, и взяла трубку. — Миа, ты где? — спросила Виктория. — В буфете. Пытаюсь эээ… — покосилась она на Лассена, и загадочно проговорила. — Познать истину. — Не нужно уже ничего узнавать, — поняла её Виктория. — Всё известно. Быстрее приходи в класс, в котором у нас первый урок, я тебе всё объясню. В трубке полетели гудки, Миа пропела «спасибо за искренность, Гвидосичек», и выпорхнула из буфета. В классе находились только Виктория, Мануэль и Рокко. Они скучковались на стульях за партой Агирре. — Слушайте, а я тут зачем? — лениво спросил Мануэль, подпирая голову рукой. — Тебе будет интересно, поверь, — усмехнулся Рокко. — Ну показывай уже! — нетерпеливо потребовала Виктория. — Давайте Мию дождемся, — ответил Эчагуэ. — Я здесь! — услышали все звонкий голос Коллучи. — Ну, что у вас там? — придвигая стул к парте, спросила она. — Рокко вчера забыл выключить камеру, и оставил её на кровати, — быстро объяснила Виктория. — Он говорит, что она записала доказательства того, что он не избивал Гвидо. Включай! — обратилась Виктория к рокеру. Фуэнтос послушно воспроизвел видео. Камера записала всю сцену от начала до конца. Парней было видно лишь наполовину, поскольку камера была наведена на них в пол-оборота, но сама святая троица была узнаваема, да и голоса их слышались отчётливо. Рокко показал момент, где Лассен просит Эскурру его избить, потом немного перемотал, и оставил на моменте, когда в комнате появился Пабло. «Представь, что я Миа, и целуюсь с Мануэлем». Агирре вздернул брови, ему стало очень интересно. «Я представил, что ты, Гвидо, целуешься с Мануэлем». Девчонки захихикали, Рокко тоже издал смешок. Ребята продолжали смотреть запись, а после того, как Лассен получил первый удар за свои слова, все трое повернули головы и пристально посмотрели на Коллучи. Миита стыдливо повела губами, испытывая явную неловкость за вспыльчивость сыночка мэра. С каждым разом становилось интереснее, но только не Мии. Она усердно старалась не встретиться со взглядами ребят, и краснела от стыда за Пабло всё больше. На моменте, когда Томас смеялся, а Гвидо от ударов собирал углы комнаты, Мануэль в очередной раз глянул на Коллучи, и с ухмылкой произнёс: — Ну и мавр твой дружочек. — Гвидо его провоцирует, — тихо пробурчала Миита, не поднимая взгляд. — Пабло обычно сдержанный, и себя так не ведёт… — Да, я заметил вчера в холле, — хмыкнул Агирре. — Что смотрим? — внезапно послышался голос Пабло. Он провёл ладонями по плечам Мии, и заглянул в камеру. — Вот чёрт… — протянул Бустаманте, глядя на то, как Томас оттаскивает его от Гвидо. — Пабло, как ты мог?! — вскочила Виктория. — Ладно, Лассен идиот, но ты зачем в эту ложь влез?! — Он мой друг! — попытался оправдаться Пабло. — Попросил об услуге. Он это из-за тебя, он боится тебя потерять! — Из-за меня, да? — краснела от злости Виктория. — Боится, да? Знаешь, что? Когда у него заживёт морда, передай ему это! — Вико залепила Пабло звонкую пощечину, и в гневе вышла из класса. — Придурок! — тоже шлепнула Миа ему по щеке, но её удар был в разы слабее. — Идиот, — покачал Рокко головой, глядя на Бустаманте и закрывая камеру. — Дебил полнейший! — с яркой издевкой в голосе сказал Мануэль, и последовал за Рокко к выходу из класса. Пабло остался стоять, раздраженно сжимая губы. Очень сейчас хотелось стукнуть Лассену за то, что подбил и спровоцировал на дурацкие действия, но останавливало и без того разбитое лицо Гвидо. Да и вообще, сам виноват. Пора учиться более спокойно реагировать на некоторые вещи. *** Компания из шестерых человек зашла в престижный ресторан, где администратор, лишь заметив среди них мэра, тут же провёл всех к столику. Миа, Мануэль и Франко сели вместе на одну сторону, напротив них Пабло, Марисса и Серхио. Ужин проходил терпимо, если не считать того, что Миа намеренно злила Пабло, демонстрируя ему свою неутихшую обиду за вчерашнее. Коллучи липла к Мануэлю и целовала его в щёку, присюсюкивая: — Мальчик мой любимый, такой у меня хороший, мне с тобой так повезло. Мануэль охотно подыгрывал, Пабло старался на это не смотреть, прекрасно понимая, что неугомонная подружка пытается вывести его на ревность и заставить первым пойти на примирение и извиниться. Вот только Бустаманте продолжал считать себя невиновным, а поведение Мии наоборот отбивало желание делать шаг к примирению. Сын мэра упорно старался игнорировать телячьи нежности подруги и мексиканца, но когда Миа опять с сюсюканьем потянулась губами к щеке Агирре, а тот внезапно повернулся и их губы слегка прикоснулись, Пабло не выдержал. — Может, хватит? — пронзил он Мию ледяным взглядом. — Вы тут не одни, тебе перед своим отцом не стыдно? Миа открыла рот для насмешливого ответа о том, что ему просто завидно, но Франко её опередил. — Ничего страшного, — сказал Коллучи. — Сам был подростком, знаю, как это бывает. Пусть милуются. — А, по-моему, такие проявления чувств при всех смотрятся несколько фальшиво, — высказала своё мнение Марисса. — Тоже верно, — согласился Франко. Пабло с усмешкой посмотрел на Мию, и произнёс: — Полностью согласен со своей любимой, — выделил он последние два слова, от чего Миа злобно вонзила вилку в салат. — Истинные чувства не выставляются напоказ, и откровенно проявляются лишь наедине, — многозначительно смотрел Пабло на Мию. — Правда, подруженька? — очаровательно улыбнулся он. Миа сжала губы, потом сделала нормальное лицо и посмотрела на дочь модели. — Марисса, — непринужденно обратилась к ней Миа. — А насколько серьёзно ты относишься к Пабло, насколько сильны твои чувства? Знаешь, у него много недостатков и странностей, ты готова их все терпеть? Например, у него есть бзик — ставить все кружки ручками в одну сторону. — Да, это раздражает, — признался Серхио. — Он всю прислугу дома доводит, — продолжала Миа, глядя на Мариссу. — Причём не только у себя, но и когда к нам в гости приходит. В общем, ты имей в виду, вдруг вы в будущем поженитесь. Знай, что он очень злится, если хоть одна кружка стоит не так. — Мануэль, — не дал Пабло никому и рта раскрыть. — А ты в курсе, что Миа заказывает уйму журналов с модой, и раскидывает их по всему дому. Они горой валяются на всех полках и тумбочках. На кофейный столик чашку с кофе невозможно поставить. Это тоже так, на будущее. — Пабло разделяет свои грязные вещи по цветам и складывает их в аккуратную стопочку, — рассказывала Миа Мариссе о причудах младшего Бустаманте. — У него даже отдельно несколько корзин для белья есть, что очень бесит домработницу. — Миа даёт имена своим туфлям, — сказал Пабло Мануэлю. — А их у неё более двухсот пар. Поэтому если услышишь «сегодня я обую Клару», не пугайся. — Пабло боится сдавать кровь из пальца. Каждый раз хнычет перед такой процедурой, словно ребёнок. — Миа поёт, сидя в туалете. — Пабло постоянно разглядывает свой пупок и смеётся над ним. — Это было один раз! — возразил Пабло. — В детстве. — Да прекратите уже, — сморщился Франко. — Подкалываете друг друга, как двое повздоривших влюблённых. Младшие Коллучи и Бустаманте замолчали, обменявшись обиженными взглядами. Серхио предложил поговорить о Мариссе и Мануэле, и побольше узнать о них, а о том, какие бзики у их половинок, они сами позже узнают. Дальше разговор протекал спокойно. Марисса рассказала о своих увлечениях и старой школе; дополнила, что терпеть не может несправедливость, коррупцию и политику. Серхио усмехнулся и вставил комментарий о том, что от этого никуда не деться. И что если с хлебного места уберут одного взяточника, на него может прийти другой, ещё более алчный. Марисса с мэром стали дискутировать на эту тему, Франко говорил с Мануэлем об экономике, Пабло и Миа исподлобья поглядывали друг на друга. Когда все четверо взяли паузу в разговоре, Миа опять заворковала. — Какой ты у меня умничка! — просюсюкала она Мануэлю в ухо, прижавшись к его плечу своим. — Обожаю экономных парней, из них выходят отличные мужья. Кстати, Марисса, — отстранилась Коллучи от Агирре. — Тебе ещё нужно знать, что Пабло очень расточительный и может за вечер спустить кругленькую сумму в баре с друзьями. Понимая, что любимая подруга намерена продолжить тему недостатков, Пабло с невозмутимым лицом откинулся на спинку дивана, и заявил: — Миа до двеннадцати лет считала на пальцах. Агирре прыснул со смеху, Миита насмешливо скривилась. — А ты до одиннадцати не понимал, как делить в столбик! — отбила она подачу. Марисса с Мануэлем звонко рассмеялись, Пабло сверлил Мию укоряющим взглядом, а Миита сидела с довольным оскалом, глядя на младшего Бустаманте. Пабло тоже оскалился, и спокойно произнес, обращаясь к Мануэлю: — Как-то в Москве Миа напилась, и её вырвало прямо на красной площади. Смех Агирре перешёл в ошарашенный, он смешался с грозным «что?» из уст Франко. Миа пораженно открыла рот — чего-чего, а выдачи такого секрета она от Пабло не ожидала. Ну это уж слишком! Одно дело высмеивать недостатки друг друга перед фальшивыми возлюбленными, и совсем другое — рассказывать подобные тайны. Мало того, что при всех озвучил её позор, так ещё и отцу её с потрохами выдал. Миа тяжело дышала, гневно глядя на лучшего друга и скрипя зубами. Надо бы тоже припомнить ему что-нибудь эдакое, за что папочка его по голове не погладит. — Какой ужас, Миа! — негодовал Франко. — Тебе же было всего тринадцать, когда мы все вместе ездили в Россию! Да, было. Они с Пабло гуляли, ей захотелось попробовать коктейль «чёрный русский». Паблито протестовал, но Миа настояла на своём. Уже после нескольких глотков взгляд Мииты затуманился, хмель веселил и бодрил, а сам коктейль казался всё более вкусным. Миа до дна выдула напиток, половина которого и вышла при прогулке по главной площади страны. В отель Пабло заносил Мию на руках, и какое счастье, что именно в тот день родители тоже загуляли в одном из русских баров, и вернулись только к утру. Оторвалась даже Мора Бустаманте. — Отвратительно! — гневался Коллучи. — Напиться в тринадцать, да ещё и до такого состояния! Что с тобой, Миа?! — отчаянно вопрошал Франко. — Я тебя не так воспитывал! Красная до кончиков ногтей Миита вскочила и выпалила, глядя на Серхио. — А Пабло занимался сексом с Сол на вашем столе в мэрии! Мэр громко закашлялся, Пабло сморщился, крепко прижав ладонь к лицу. Отец на многое мог закрыть глаза, если это касалось девушек, но к своему кабинету он относится очень ревностно. Вспомнить хотя бы, как он наорал на них с Мией за раскиданные бумажные самолетики. А уж за такие занятия на его рабочем месте, Серхио бы открутил сынуле голову, а заодно и Сол, если б попалась ему в тот момент под руку. Старший Бустаманте продолжал кашлять, он действительно серьёзно поперхнулся. Марисса поднялась со своего места и стала помогать Франко хлопать мэра по спине. Когда Серхио прокашлялся и грозно посмотрел на сына, Миа, опускаясь обратно на стул, пролепетала: — То есть, собирался… Но я зашла и помешала… И это было чистой правдой. В тот день Серхио хотел поговорить с сыном о чём-то важном, и попросил его приехать к нему на работу. Паблито прервал посиделки с Сол в кафе, где собирался сказать ей о разрыве, и приехал к отцу. Однако и разговор с отцом не состоялся, поскольку, как только Пабло зашёл в кабинет, у Серхио зазвонил телефон. Мэр сорвался на важную встречу, но попросил сына его подождать. Серхио задерживался, Пабло за это время успел в миллионный раз изучить каждый угол кабинета, ответить на смс Мии, а потом позвонила Сол и попросила, чтоб он отдал приказ её пустить. Бустаманте выполнил просьбу, решив, что это неплохая возможность для разговора, который он оборвал из-за отца. Но Сол не разговаривать была намерена. Пабло даже растерялся, потому что до близости у них так и не дошло, а сейчас Сол была очень настойчива. Риваролла уже сидела на столе без блузки, когда Бустаманте понял, что его абсолютно не тянет к этой девушке, а мысли о лучшей подруге теперь не покидают даже в её объятиях. И именно в этот момент зашла Миа, которой не требовался пропуск — её здесь хорошо знали. Коллучи изрекла колкую шутку в сторону Сол, с которой они терпеть друг друга не могли, но их перепалку остановил Пабло. Бустаманте пихнул Риваролле её блузку, и когда девушка оделась, он вежливо, но настойчиво выпроводил её из кабинета. Миа сказала, что решила составить ему компанию, поскольку он написал в смс, что ему скучно. Беседуя, ребята делали из офисных стикеров маленькие самолетики, потом Пабло поставил мусорную корзину недалеко напротив своего места, и они стали пускать туда самолёты. Пабло крутился в мэрском кресле, и у него часто получалось попасть самолетиком в цель, а вот Миа со своего места никак попасть не могла. Она возмутилась, что цель от неё далеко, и пересела на колени к Пабло. Теперь они вместе крутились в мэрском кресле и забрасывали в корзину бумажные самолёты, большинство которых летело мимо. А потом Бустаманте катал хохочущую Коллучи в кресле по кабинету. За этим занятием их и застал Серхио. Он в ужасе осмотрел свои владения, после чего Миа и Пабло чуть не оглохли от его гневного крика. *** — Думаю, нам всем нужно успокоиться, — сказал Франко, подзывая официанта. — Особенно Мии с Пабло, — строго зыркнул он на них, одновременно заказывая коньяк. Официант кивнул и ушёл, а Франко пояснил мэру. — Поедем на моей машине, я поведу. Чуть позже все угомонились. Серхио расслабился от выпитого коньяка; Франко решил, что сейчас не время читать дочери лекции о вреде алкоголя; Мануэль с Мариссой оставались в приподнятом настроении — они явно не пожалели, что согласились на этот ужин. Миа перестала изображать любовь к Агирре, и ковырялась вилкой в своей тарелке, а Пабло извинился и встал из-за стола. Младший Бустаманте сунул голову под холодную струю воды из крана, но голова не перестала гудеть от скачущих мыслей. Пабло закрыл кран и отсутствующим взглядом посмотрел в зеркало, чувствуя, как разум и тело охватывает сильнейшая моральная усталость. Сын мэра зачесал пальцами мокрые волосы и оторвал кусок бумажного полотенца, чтобы вытереть лицо. Дверь открылась, и в мужском санузле появилась Миа. — Извини, — с порога буркнула она. — Тебе от отца достанется. Но ты первый начал! — тут же возмутилась Миита. — Зачем рассказал о Москве? — Миа, мне не за это извинения нужны, — швырнул Пабло полотенце в мусорное ведро, и пытливо посмотрел на подругу. — Зачем ты меня выводишь, Миа? — искренне не понимал он, дернув в достоверность плечами. — Приставаниями к Агирре, милованиями, поцелуями. Хочешь, чтоб моё терпение окончательно лопнуло? — А о моём терпении ты подумал? — ответно напала Миа. — Ты с каждым годом всё эгоистичнее, Пабло! Думаешь только о своих душевных обидах, переживаниях, чувствах! А о том, каково мне было вчера увидеть вас с Мариссой, ты не задумался, не спросил, не объяснил, в конце концов! Привык, что первая мириться бегу, и ждёшь, пока к тебе, королю, с раскаянием прискачут! — И это я эгоист? — шокировано засмеялся Пабло. — Миа, я за тобой с прошлого года хвостом вьюсь! Бегу куда и когда позовешь, делаю, что захочешь, поступаю, как скажешь. Плохо тебе, хорошо, грустно, весело или просто хочется внимания — я бегу по первому твоему зову, звонку, мановению пальцев. А ты замечаешь только то, что я первый на примирение не иду. Надо же! — взмахнул Пабло руками. — И у собачки на поводке гордость есть! — Ну кто бы говорил о поводке! — поражалась Миа такому эгоцентризму. — Ты мною с детства манипулируешь, Пабло, а с возрастом делаешь это осознанно. Видишь, что я поддаюсь этой манипуляции, причём не из-за слабости характера, и продолжаешь мною управлять. А теперь ещё предъявляешь претензии за то, что я в твоих действиях по отношению к себе вижу лишь изъяны! Коллучи и Бустаманте эмоционально выясняли отношения на повышенных тонах, не обращая внимания на входящих и выходящих посетителей туалета. А те делали вид, что их не замечают, некоторым даже было интересно послушать. — Из нас двоих единственный манипулятор — это ты. — Сказал Пабло. — Прекрасно заешь, как я реагирую на твои слёзы, определенные взгляды, голос, слова. Знаешь, что готов на край света бежать и что любому глотку перегрызу ради твоей улыбки. Знаешь, и прекрасно пользуешься этим. Разве нет? — посмотрел он ей в глаза. Миа поджала губы и отвела взгляд. Она знает, но никогда этим не пользовалась. Ну или пользовалась нечасто. А если и часто, то делала это неосознанно. Просто не задумывалась над тем, что с её стороны это манипуляция. Пабло вздохнул, и полным утомления голосом сказал: — Я устал, Миа. Серьёзно. От непонимания, твоей неопределённости, пустых обид, претензий и капризов, — он скорбно улыбнулся следующей своей реплике. — Мы даже в паре не были, а у меня такое ощущение, что мы двадцать лет в браке и за это время разучились друг друга понимать. Или просто не хотим этого делать. Знаешь, что? — в очередной раз издал Пабло тяжкий вздох. — Делай, что хочешь, Миа. С Мануэлем, родителями, с чем и кем угодно. Только меня в покое оставь, — каким-то жалобным голосом и с таким же взглядом попросил он. — Что ты имеешь в виду? — испуганно спросила Миа, когда Пабло уже приближался к выходу. — Хочешь порвать все отношения? Бустаманте повернулся и спокойно ответил: — Не все, — кратко качнул он головой. — Одну его часть оставим. — Какую именно? — язвительно спросила Миа с ярким намеком в голосе. Пабло тускло усмехнулся. — А ты для себя сама реши, какая тебе важнее, — ответил он и вышел из санузла. Когда Пабло вернулся к столику, их с Мией родители вели довольно оживлённую беседу с Мариссой и Мануэлем. Все четверо даже над чем-то смеялись. Через пару минут вернулась Миа, она с отрешенным взглядом молча села на своё место, подперла рукой подбородок и уставилась куда-то в пустоту. Остальное время до окончания ужина, Пабло с Мией не произнесли ни слова, и не кинули друг на друга даже мимолетный взгляд. Вечер закончился, Серхио и Франко встали со своих мест. Хоть первая половина ужина прошла не совсем гладко, но Коллучи и Бустаманте остались довольны выбором своих детей. — Ладно, молодежь, — сказал Франко. — Оставляем вас в вашей дружной компании. Теперь можете обсудить, кто считать не умеет, а кто читает по слогам, — шутливо усмехнулся он. — Вообще-то, мне тоже пора, — сказала Марисса, вставая со своего места. — И я пойду, — бесцветным голосом сказал Пабло. — Мы вместе пойдём, — быстро добавил он, чтобы не вызывать подозрений. Они с Мариссой и так весь вечер держались отстраненно. — Мне ещё машину надо из сервиса забрать. — Из сервиса? — вскинул брови Серхио. — Что она там делает? — Ремонтируется, папа, — спокойно ответил Пабло, демонстративно пряча выбившуюся лямку лифчика Мариссы под ткань её кофточки. Андраде слегка дернулась, Пабло понятливо убрал руки. — Машины имеют свойство ломаться, и тогда им нужен ремонт. — Не умничай, — скривился Серхио, но логику и правоту слов сына признал. Мужчины ещё раз попрощались с Мией и Мануэлем, и вместе с Мариссой и Пабло двинулись к выходу. — Ну? — обратился Агирре к Мии, которая сидела в том же положении с тех пор, как вернулась из санузла. — А мы чем займёмся? — Повесимся, — буркнула Миита, провожая Пабло ревнивым взглядом. — Я уж точно, — печально вздохнула она, глядя на то, как лучший друг со своей названой девушкой приближаются к выходу из ресторана. У самого порога Пабло обернулся, но Миа уже не видела его разбитый взгляд. В этот момент Коллучи как раз повернулась к Агирре, который дружелюбно заговорил: — Слушай, я вижу, что тебе хреново, и не собираюсь навязываться. Но если хочешь улучшить своё настроение, можем пойти к моим друзьям, которым я как раз собирался. У нас свободный вечер, тухло будет провести его в колледже. Язвить, грубить и ехидничать настроения у Мии не было. К тому же, Мануэль нормально себя ведёт, говорит без иронии, колкостей и сарказма. — Нет, — вежливо ответила Миита. — Спасибо, но я лучше в колледж. — Уверена? — заботливо спросил Мануэль, и на всякий случай уточнил. — Мои друзья аргентинцы, и не грубые ацтекские мужланы. Там и девушки есть. Миа мягко улыбнулась, но снова дала отрицательный ответ. — Нет. Я хочу побыть одна. — Ладно, — сдался Мануэль, вставая с дивана. — Ну давай хоть провожу до колледжа. Доставлю тебя туда, так сказать, целой и невредимой. Так самому спокойнее будет, и даже не смей возражать. — Ладно, — равнодушно вздохнула Миа, тоже поднимаясь со своего места. Пабло и Мариссой было решено не заниматься фигней и поехать всё-таки на одном такси, а не собирать у ресторана вереницу машин. Только сначала они заедут в сервис, там пересядут на машину Пабло, и на ней поедут в колледж. Когда Миа с Мануэлем вышли, у ресторана уже никого не было. Серхио и Франко укатили раньше Мариссы и Пабло на автомобиле Коллучи, а через пару минут подъехало такси, на котором отчалили Бустаманте и Андраде буквально за пару минут до появления Мии с Мануэлем. Провожать Мию Мануэль предпочел на автобусе. Коллучи возмутилась, напомнив мексиканцу о существовании такси, на что Агирре ответил, что такси для него — это слишком роскошно, а девушке он платить за себя не позволит. В общественном транспорте Миа повеселила Мануэля своим незнанием, как оплачивать проезд, да и не только Мануэля повеселила. Потом поворчала о том, что нет свободных мест и придётся стоя жаться к заднему стеклу. Следом скинула со своей талии руки Агирре, который хотел её придержать, чтоб она не упала при повороте или резкой остановке автобуса. Наконец, Миита успокоилась и уставилась в окно, держась за перекладину. Некоторое время Коллучи и Агирре молчали, потом Мануэль сказал: — Твой отец пригласил меня на выходные к вам в гости. — Что? — взвизгнула Миа. — Да, — спокойно кивнул Мануэль. — Ещё вчера, когда мы с ним разговаривали после драки с Пабло в холле. Сказал, что научит лучше разбираться в экономике. Что он в этом хорошо понимает, поскольку экономика и бизнес идут рядом. Ну я и согласился. — А почему он мне о своём гостеприимстве за ужином не сказал? — Ну так как он думает, что я твой парень, то хотел сделать сюрприз. Типа приезжаешь ты домой на выходные, а там я — твой любимый тебя встречаю. — Ужасно! — искренне не одобрила Миа идею папочки. — Вот из-за такой реакции я и решил тебе сказать заранее и испортить «сюрприз», — усмехнулся Мануэль. — Но ты потом хоть вид сделай, что удивилась и рада, чтоб не огорчать отца. — Не придётся делать никакой вид, — вздохнула Миа. — К тому моменту папа уже узнает о нашем «расставании». — А зачем вообще вся эта игра, не скажешь? — спросил Мануэль. — Не скажу, — буркнула Миа и отвернулась. Вообще-то, если б она только знала, зачем, то сказала бы. А так, что она может сказать? Что они с Пабло погрязли в бессмысленной пустой лжи, которая с каждым днём увеличивается в размерах? Мануэль не поймёт, да и она сама ничего уже не понимает. — Ну, а как насчёт моего визита в ваш дом? — спросил Мануэль. — Ты меня своей розовой метлой не погонишь? — У меня такой нет, — буркнула Миа, витая в своих невеселых мыслях. — Хочешь, подарю? — прикалывался Мануэль. — Модно будешь с ней смотреться. — Ты себе лучше что-нибудь стильное прикупи, — скривилась Миа, и угрожающим голосом дополнила. — Когда будешь у нас дома, не смей заходить в мою комнату и шарить в моих вещах, иначе я тебе твои мексиканские клешни поотрубаю. — Ужас какой, — иронизировал Агирре. — Теперь уж точно в твою комнату ни ногой, там наверно целый маньячный арсенал. — И гильотина специально для мексикашек. — Она розовая? — Нет. Она цвета ацтекской крови. — Ну точно маньячуга. А в сексе ты маньячишь? — Придурок озабоченный. Автобус тормознул на нужной остановке, Мануэль довел Мию до ворот колледжа, и оба остановились. — Спасибо, — сказала Миа. — Если б ты не пошлячил, то выглядел бы немного джентльменом. — Можно вопрос? — с любопытством посмотрел ей в глаза Мануэль. — Давай, — пожала плечами Миита. — А сейчас ты уже научилась считать в уме? — Идиот! — взвизгнула Коллучи и резко повернулась к нему спиной. Мануэль провожал Мию взглядом, довольно посмеиваясь. И почему ему так нравится её выводить из себя? Наверно потому, что в гневе она ещё красивее.