ты боишься правды?

            — Правда или действие? - рука Димы круговыми движениями мешает напиток в бокале.             — Действие. - щурясь, отвечает Личадеев.             — Почему ты всегда выбираешь действие? - брови Саши собрались в кучу.       Взгляд Паши замешкался, а язык будто онемел.             — Ты боишься правды? - с ухмылкой спросил барабанщик.             — Нет, мне просто нравится вас развлекать. Я жду свое действие. - собрался с мыслями и ответил он. После взгляд задумчиво опустился на на пол.             — Ты боишься что мы зададим какой-то такой вопрос, что затронет тебя? - Дима стал серьёзнее.             — Давайте просто продолжим играть. - взгляд и голос Личадеева стал раздраженным.       Ребята уже подвыпили и решили понемногу расходится по номерам. Последним из номера Паши должен был выйти Музыченко, но не вышел. Он заметил как музыкант поник после того разговора.             — Чего это у тебя с настроением? - закрывая дверь за Кикиром, спросил Юра.             — Всё нормально, можешь идти. - не умеет Пашка скрывать эмоции, все вычисляется сразу.             — Я вижу что с тобой что-то не так. - Музыченко сел на кресло возле двери.       Личадеев убирал стаканы и мусор с пола.             — Юр, ты пьян, иди в свой номер.       Мужчина возмущенно встал, наклоняя голову и заглядывая в лицо другу.             — Я не пьян, а подвыпивший и сейчас я хочу услышать объяснение тому, что произошло во время игры.             — Ничего не произошло, просто плохо чувствовал себя. - расхаживая по дому и сминая мусор в пакет, пробормотал Паша.             — Это не так. Я не понимаю, ты что меня боишься? Почему не можешь сказать правду?             — Да я боюсь её. Я боюсь правды. Я боюсь вопросов про чувства, личную жизнь, тебя. - музыкант смотрел другому в глаза и волнительно громко дышал.             — Я тут причём? - Паша ввёл Юру в непонимание.             — Ты тут очень причём. - Личадеев сел на кровать, обхватив голову руками. — Я уже третий год сгораю от любви к тебе. Каждое твоё прикосновение остаётся едким пятном на моей коже. Каждый твой поцелуй на сцене обжигает кипятком все моё тело. Каждый взгляд, пусть он и невзначай, заставляет меня плавится. - теперь парень смотрел чётко в глаза Музыченко. — Этого я и боюсь, понимаешь.             — Паш, я...             — Уходи. Пожалуйста.             — Но подож.....             — Юр. Так будет лучше. Для нас обоих.       Музыкант ещё раз с тревогой посмотрел на друга и закрыл за собой дверь.       Личадеев взорвался истерикой со слезами и криками. Ну вот он и сломал эту грань. Теперь ничего уже не будет как прежде.             — Паша, блядь, что же ты наделал, дорогой мой. - эхом проносилось в голове.       Парень проплакал всю ночь. Он не спал, он думал лишь о Юре и о сказанных ему словах.       С утра, как обычно, ровно в восемь, к нему постучался завтрак.             — Заходите. - садясь на кровать, крикнул он.       В номер зашла женщина невысокого роста, везя коляску с едой.             — Это вам передали. - она протягивает ему стеклянную бутылку пива. Даже испарины от холода ещё не сошли. — У нас, конечно, такое передавать запрещено, но господин очень настаивал.             — От кого она? - вертя в руках бутылку, Паша поднял взгляд на работницу.             — Мне ничего не сказали, кроме того, что вам нужно снять этикетку и вы сами все поймёте. Приятного вам аппетита! До свидания! - женщина забрала коляску и скрылась за дверью.             — Спасибо, до свидания.       Паша отодрал этикетку и увидел что на ней корявым подчерком что-то написано.       «Похмелье да? Ну ничего выпей немного, полегчает. Я хочу перед тобой извиниться, ведь скорее всего я виноват в этой заварушке. Я не смог раньше принять свои чувства к тебе и рассказать о них. Я вроде старше и должен проявлять больше инициативы, но ты слишком поглотил меня собой. Я просто тону в тебе. Я бы ещё столько тебе написал, но бумажка кончается.       И подпись.       Причина всех твоих проблем.»       Парень хотел было уже пустить слезу, да не успел, в комнату зашёл Юра.             — Прочитал уже?             — Ты такой придурок, Музыченко! - с ухмылкой крикнул Личадеев.             — Я знаю. - музыкант начал ближе подходить к кровати. — Пашка, ты такой красивый, черт возьми, ты просто не представляешь.             — На себя посмотри. - Паша встал и шёл на встречу Юре.       Они были уже очень близко и Музыченко, взяв пальцами подбородок парня, прошёлся по его лицу глазами.             — Любишь меня? - спросил Юра.             — Нисколько.             — Снова боишься правды?             — Снова боюсь что ты первым меня поцелуешь. - говорит Паша, накрывая своими губами чужие.       Неизвестно сколько они провели времени вот так, лёжа на кровати и целуясь без перерыва, но теперь они точно знают, что когда они закончат, газы из открытой бутылки пива точно выйдут.