***
— Бекка! Открывай вино! — с порога крикнула Лоусон, заходя в дом, в котором жила сестра Майклсонов. — А лучше сразу абсент… — начала, но не договорила она. «Интересно получилось», — всплыло в ее голове. Сама Эва замерла, глядя на одного определенного человека, как раз в этот момент выходившего в коридор и также остановившегося. — Ты. — все что могла сказать она. Они с Клаусом стояли друг напротив друга и тупо смотрели в глаза. Оба пораженные тем, что встретились, и теперь не знающие, что же делать дальше и как выходить из этой ситуации. В голове Эвы сейчас будто было три личности. Одна хотела просто проигнорировать его, отвернуться и пройти мимо. Вторая же желала накричать на него, закатить скандал, ударить, свернуть шею, выдрать клыки. И была третья — сумасшедшая вампирша в истерике. Она и возымела верх над ней. Вампирша хищно оскалилась, начиная едва ли не смеяться. Клаус просто смотрел на нее, едва приоткрыв рот. Но его определенно точно повергло в шок то, что его бывшая девушка, даже невеста сделала дальше. — Привет, Никлаус, — она сделала шаг к нему, складывая руки за спиной. Поза была непринужденной и в какой-то мере даже с насмешкой. — Как ночь прошла? Моя, — она сделала еще один шаг, оказывая чуть ли не вплотную, — очень жарко, — вампирша подмигнула и отвернулась, скрывая коварную улыбку. Она уже хотела оставить его пораженным стоять на месте, но Майклсон пришел в себя и, схватив ее за локоть, развернул к себе. Его яростный взгляд встретился с ее насмешливым, но не менее серьезным. — Ты переспала с ним? — едва ли не прорычал он. Эва со скалистой усмешкой просто кивнула, наслаждаясь его в момент появившейся агрессией. — Ты…! — Что, я? — Эва обхватила его руку, которой он держал ее за локоть, и притянулась ближе. — Ты же хотел этого, — Клаус уже открыл рот, чтобы возразить, но Эва еще не закончила. — Ты сделал абсолютно все, чтобы это произошло. — Как я мог верить тебе, если ты врала мне? Может, я проверял тебя? — Пошел ты со своими проверками, — прошипела она, с силой сжимая его руку. — И я не врала. Этот секс ничего не значил. — Мой тоже. — Ну и ладно! — воскликнула Эва, придвигая лицо еще ближе. Они были угрожающе и даже опасно близко, но только это никого не волновало. — Мне глубоко плевать, что там у вас было. Теперь ты не имеешь ко мне никакого отношения, Клаус Майклсон, — прошипела она ему в губы, а затем забрала руку из его хватки и оттолкнула. Господи, как она хотела поцеловать его прямо сейчас! Почему он такой несносный? Что за глупая ссора и почему она пытается от него отделаться, если так любит?! — Какие же вы ненормальные, — сказала Ребекка, стоя в дверях кухни и с выгнутой бровью глядя на них. Эва и Клаус, которые даже не услышали, как она пришла, синхронно сделали шаг друг от друга и посмотрели на Майклсон. Та подошла к ним и довольно зло оглядела. — Особенно ты, — кинула она брату. — Что с тобой? Прячешь голову в песок из-за девушки, за которую должен бороться всеми силами. Спишь с волчицей, лишь бы… — Эй! — оборвал ее гибрид, но сестра лишь отмахнулась от него. — Лишь бы окончательно освободить Эву от себя. — Что ты сделал?! — закричала Лоусон, пораженно. Сердце забилось как бешеное. «Он, конечно, придурок, но для меня… По-тупому, бесит.» — Я же просил, Ребекка! — в один голос с ней прокричал Клаус. — Ей ответь лучше, — Ребекка указала на подругу, которая с таким потерянным взглядом смотрела на него, что становилось больно… — Я слушаю, — она уперла руки в бока. Но Майклсон видимо не собирался отвечать. Он развернулся, но Эва схватила его за руку. — Никлаус! — Что?! — негодующе воскликнул он, с особым выражением глядя ей в глаза. — Зачем? — Зачем? Ты спрашиваешь меня, зачем я сделал все это? — глаза наполнились болью. — Дело уже давно не в Элайдже, — нахмурилась Эва. — Ты не мстишь мне и не обижен. То делаешь это по другой причине… Эва умоляюще смотрела него. «Когда он уже прекратить все это?! Я так устала страдать. Он сам устал, но при этом продолжает.» Никлаус же был растерян, совершенно не знал, что сейчас делать. Постоянно переступая через себя в последний месяц, Майклсон не смог добиться своей цели. То ли старался не в полную силу, потому что все еще любил ее, то ли… — Я ничего не смогу тебе дать, Эва, — загробным голосом произнес он с тоскливым взглядом. — С чего ты это взял? — она осторожно дотронулась до его щеки, с невероятной болью в душе. Ник прикрыл глаза, сжимая губы. Как же ему хотелось сейчас податься к ее ладони, ощутить это мягкое касание. — Я не могу, — он резко отстранился и исчез с места, но Эва хотела услышать все ответы прямо сейчас, поэтому среагировала быстро и у дверей схватила за руку. — Ник, я прошу тебя! — Что? Что мне тебе ответить?! — Клаус, тяжело дыша, сделал шаг к ней, едва ли не вжимая в дверной косяк. — Я сделал все, чтобы ты возненавидела меня, — наклонился ближе. — Чтобы ушла, не оглядываясь и никогда не вспоминая, — еще ближе. Но Эва не отклонялась, она не думала отступать. — Что я могу тебе дать, Эва? Я убийца, гибрид, человек, который не может дать тебе того, что ты желаешь, — он поморщился от своей бессильности. — Ты даешь мне желание жить, Ник… — прошептала она, с надеждой заглядывая в его глаза. — С тобой я живая. Я готова прожить целую вечность с тобой. Я вновь вижу смысл в существовании, чтении, еде, общении. Мои срывы прекратились, потому что рядом с тобой я знала, что именно чувствовала. Мне не нужно было хвататься за шаблонные вещи и ситуации, чтобы знать, что делать. Я чувствую свободу с тобой, Ник. — Эва… — тяжело вздохнул гибрид. Он из последних сил держался, чтобы не сорваться и не сократить расстояние между ними до минимума. — Я больше не могу от тебя отстраняться. — И не надо, — Эва не собиралась сдерживать себя и подалась вперед. Вот только… — Ого, — их хрупкую атмосферу прорезал голос Кола. Эва и Клаус с недовольным рыком повернулись к нему. — Пардоньте, госпожа и братец, но вы что сошлись где-то, пока меня не было? — Кол, ты болван! — Ребекка ударила себя по лбу. — Что? Я все прервал? Кому деньги-то пойдут? — он, кажется, больше переживал именно за спор, чем за их отношения. — По сути, выиграл я. — Кооол, — угрожающе протянул его имя Клаус, отходя от Эвы, по рукам которой напоследок провел подушечками пальцев. Младший натянуто улыбнулся и быстро исчез со своего места, оказываясь в доме за спиной Ребекки. — Что? Ты думаешь, я тебя спасу? — рассмеялась Первородная, отходя. — А ну иди сюда паршивец. — Эва, спасай! — Кол таки нашел защитницу, которую поставил перед собой, закрываясь от Клауса. — Ты же в моей команде. — Ты чего сюда пришел вообще? Думал, они тебя с распростертыми объятиями встретят? — усмехнулась Лоусон, оглядываясь через плечо. — Я вообще за наушниками пришел. — Я задушу тебя этими наушниками, — «добродушно» отозвался Клаус, вновь делая рывок, но Кол успел улизнуть. — Ты будешь лежать в гробу уже к вечеру, если сейчас же не встанешь на нашу сторону. — Расхотелся, — фыркнул Кол, появляясь на комоде с пакетом крови. — Эва, мозг и совесть нашей команды, как наши дела кстати? — Ты серьезно против лекарства? — удивилась Ребекка. — Ага, — ответила она. Клаус лишь на взгляд сестры пожал плечами. Он старался не смотреть в сторону Эвы, но сердце все подсказывала ему это сделать. — Ничего не скажешь? — Встретимся позже, — нет, ему нужно подумать. — Ладно, — вздохнула Лоусон. — Кол, пошли. Эва вышла из дома и не услышала в свой след ни единого слова, лишь шаги Кола. Когда они отошли на приличное расстояние, Кол наконец-таки спросил то, что волновало его уже больше пяти минут. — Так вы вновь вместе или как? — Нет. — Но вы же почти целовались, когда я пришел! — Все сложно, Кол. Не заставляй меня об этом думать, и так ничего не понятно.***
— Что в стране и мире к этому часу? Эва зашла в дом Сальваторе. Вот только никто ей не ответил. Она прислушалась, в доме был только один человек, вампирское сердце которого едва билось в подвале. Вампирша пошла туда. — У, что же случилось, братец? — спросила она, открывая дверь и прислоняясь к косяку. — Как будто ты не знаешь, — сквозь боль ответил Деймон. — К слову, Колу вообще нельзя было трогать Джереми, но он, как и все Майклсоны, понимает в корне не правильно любое мое слово, — вздохнула она, садясь перед ним, скрещивая ноги. — Как дела? — Ужасно. И я был бы благодарен тебе, если бы ты дала мне пакетик крови, — простонал он, переворачиваясь со спины на живот, чтобы видеть ее. — Я просила Кола снять внушение, но он сказал, что ты ему не нравишься и отложил все до вечера. — Какое счастье, — притворно улыбнулся Сальваторе. — До этого времени наша команда уже десять раз все сделает. А блин, — он ударил себя по лбу, — ты же не с нами. — Я уже не знаю, с кем я, — она тяжело вздохнула. Деймон наклонил голову. — Все так закрутилось. Мы с Клаусом, еще и… вчера, сегодня. Кол хочет убить Джереми, и вся моя вера, что он этого не сделает, держится лишь на том, что я его подруга и мои слова важны. Но Майклсоны такие невыносимые. — Ну-ка расскажи мне все, — он с потугой приподнялся и сел. — Чувствую серьезную историю, — за обычной заинтересованностью она и не заметила, что он перевел тему, что знал больше, чем сказал. — Ну, вчера я узнала, что Клаус переспал с волчицей Маршалл, — на этом рот Деймона открылся. — Потом я переспала с Элайджей назло Клаусу, — челюсть отпала. — А сегодня я встретила этого болвана у Ребекки и узнала, что он сделал это все специально для моей «лучшей жизни». Короче, поступил как ты. — Аху… — Ага, а еще мы чуть не поцеловались, — Деймон подавился от последней неожиданной новости. — А теперь давай заново и поподробней. Мне все равно делать нечего. Она рассказала ему абсолютно все, что произошло за эту пару дней. Столько матов от него Эва еще никогда не слышала, да вряд ли и он от нее столько слышал хоть когда-нибудь. Под вечер они уже откровенно смеялись, как-то очень плавно перейдя от рассказа к обычным разговорам. Теперь ей было так легко почему-то, будто все проблемы ушли. Хотя все еще было впереди. С лекарством ничего не понятно, ровно как и с их с Клаусом отношениями теперь. Помирились они или не помирились?.. Во всяком случае, вампирша решила не думать о проблемах. Чем больше думаешь, чем больше анализируешь — тем только хуже. — О чем говорите? — раздался знакомый голос в подвале. — Уж точно не о тебе, — сразу же ответил Сальваторе. — Чего о нем говорить, если он так ничего и не сказал, — язвительным тоном начала Эва. — Понимаешь мою дилемму, Деймон, — обратилась она к другу, делая вид, что Клауса здесь и вовсе нет. — Он так искренне все говорит, утверждает, что любит меня, поэтому все это делает. Зажимает меня в дверях и даже почти целует, — она мечтательно вздохнула. — А потом так ничего и не говорит. Какие у нас отношения? Прошел ли его бзик, что мне нельзя быть с ним, он мне не подходит и вот это все? Он не умеет говорить. А мне надоело решать наши проблемы, — вздохнула она и посмотрела на Клауса. — Поговорим? — Первородный растянул губы в улыбке. — О, да неужели?! — всплеснула девушка руками, поднимаясь. — Киньте мне только пакетик крови, а потом идите, — вклинился Деймон. — Ага, чтоб ты все слышал? — Эва поднялась с земли. — Я вас умоляю, вас по всему дому и человек обычный слышал. Елена не даст соврать, — усмехнулся Сальваторе и, раз уж ему ничего не дали, перевернулся на бок в своей своеобразной «кровати заключенного». Лоусон вышла из подвала вслед за Майклсоном. «Неужели он снизошел до того, чтобы поговорить со мной по-нормальному? Хотя уверена, уже через несколько минут мы будем либо кричать друг на друга, либо уже целоваться». Второй вариант, конечно, ей больше нравился. — Любовь моя, — начал Клаус, но Эва подняла указательный палец. — А-а-а, ты ещё не заслужил так меня называть, — она сложила руки на груди. Никлаус фыркнул, поворачивая голову в сторону, но его улыбка не скрылась от неё. — Почему ты говоришь так, как будто в нашем расставании виноват только я? — Ненавижу это слово, — честно призналась Эва, опуская руки вместе с взглядом. — Оно звучит для меня как сжечь все мосты, — она украдкой посмотрела на Ника. — Но это ведь не так? Он вздохнул, поджимая губы. Было неловко. — Я… пытался. Но похоже слишком люблю тебя, — Ник осматривал её лицо. Он знал каждую её чёрту, каждый миллиметр жемчужно-мраморной кожи, каждую ресничку, каждое вкрапление в тёмных глазах. Он знал в ней всё. И каждое это «всё» любил. Он любил её. — Я тоже люблю тебя… — она не отрывалась от его глаз. — Как бы… долго я к этому не шла. Сколько бы лет не скрывалась. Что бы со мной не было… Ник, — во рту пересохло, а вот в глазах, напротив, появилась лишняя влага, — я люблю тебя. Он улыбался с болью… Всё, что он пытался сделать, разбилось, кануло в огненную пучину их чувств. — Я не вижу свою жизнь без тебя. Моя любовь — единственное чувство, в котором я уверена, — Эва сжала свои пальцы, силясь справиться с неловкостью и сказать всё, что было на душе. Ник слушал. — Да, возможно, я зависима от тебя. Возможно, мы оба зависимы друг от друга. И сейчас, из-за наших чувств разрываемся в этом городе. Как же я мечтаю уже уехать отсюда! — она почти плакала. Ник подался вперёд, кладя руку ей на спину, а затем прижимая к себе. Эва сжала его кофту кулачками, утыкаясь носом в шею. — Мне не нужно никакое лекарство, — прошептала она. — Мне нужен только ты. Плевать мне на то, что у нас не будет ребёнка. — Я обещаю тебе, что он у нас будет, — неожиданно серьёзно заявил Ник. Он поднял её лицо к себе. — Усыновим или удочерим кого хочешь. — С нашими то проблемами, — но вопреки своим же словам, Эва улыбнулась. Ник стёр с её щеки мокрый след и тепло улыбнулся. — Разберёмся. — Вместе? — Конечно. Такое обещание грело сердце. На душе стало спокойно. Если он обещал, то она верила. Эва подалась вперёд к его лицу, но стоило Клаусу коснуться её губ, ее телефон зазвонил. Недовольство вздохнув, он отступил, позволяя ей достать телефон. — Джер? — ответила Лоусон на звонок. — У нас проблемы. Кол хочет убить меня, — быстро сказал он. Эва устало вздохнула и ударила себя по лбу. — Сиди дома, не высовывайся, я сейчас приду, — девушка виновато улыбнулась Майклсону и пошла на выход. — Я с тобой, — Клаус, не медля, поравнялся с ней. Эва благодарно улыбнулась. О Господи, они наконец-то помирились! Находится рядом с ним — это буквально глоток свежего воздуха, яркие краски в серости её жизни. А эти бицепсы, обтянутые кофтой, легкие кудри, щетина, глаза… Её мечта, не иначе. — В этом и проблема. Я пригласил его в дом, — продолжил Джереми. — Что ты сделал?! Зачем? Господи, мелочь, я, конечно, люблю тебя, но по башке твоей охотничьей с удовольствием бы дала, — Клаус без раздумий открыл ей дверь машины, а затем закрыл, когда она села. — Так вышло. Елене удалось потянуть время, пока я ходил за Бонни. К слову, ее не выпускают родители — это проблема. — Я сейчас устрою ему проблемы, — прорычала Лоусон. — Сказала же, тебя трогать нель… — Джереми, беги! — закричала Елена. А затем раздался треск двери, слетающей с петель. Телефон упал с характерным звуком. — Кол! — прикрикнула девушка. Через несколько секунд телефон подобрали. — А, сестренка, привет. — Я сказала тебе не трогать его! — А я ж бунтарь, помнишь? И тем более, ты в курсе, что двойник и охотник собираются убить уже меня? — съязвил он. Эва выпрямилась и посмотрела на Клауса, который лишь нахмурился и прибавил газу. — Не смей убивать Гилберта, — приказал гибрид младшему брату. — И ты здесь. Так вы вместе или что? Я никак не могу понять, — что-то по ту сторону разбилось. — Эээй, выходите. — Не трогай их. — А то что? Что ты сделаешь мне, Никлаус? Или ты хочешь, чтобы они меня убили? Это часть твоего коварного плана, наверняка, — протянул он. — Ничего святого, идешь против семьи. Что ж, сначала я оторву руку охотнику, а потом убью Елену ради забавы. И уж потом приду за тобой, — прошипел Кол в трубку и отключился. — Я сейчас там всех порву, — прорычал Клаус, вжимая педаль газа. — Опять ты начинаешь, — укорила его Лоусон, складывая руки на груди. — Все можно решить и без убийств. — Вот давай только не будем сейчас ссориться, — попросил ее Никлаус. Он был сейчас, по крайней мере, в бешенстве. Эва решила все же помолчать. Она не представляла, что увидит в доме Гилбертов. Оставалось лишь надеяться, что все всё ещё живы. До дома они долетели молниеносно. Какие-то пара минут, и вот они оба выскакивают из машины и бегут к входной двери. — Крики? — Эва ахнула, когда услышала душераздирающий ор, будто кого-то резали живьем. — Крики мне не нравятся. Вампирша взлетела на крыльцо и… — Кол! — закричала она, что было сил. Младший Майклсон, один из ее друзей, важнейших людей в ее жизни, горел Первородным пламенем смерти… Все было как в тумане: она забежала в дом, пыталась потушить, но обычной воды не было — в кранах вербена, Эва пыталась что-то сделать, как-то спасти этого мелкого засранца, но… Крик умолк. — О, нет, Кол… — по щекам ее потекли слезы. Младший из братьев Майклсон, самый заводной, смешной парень, ходячий сарказм, и просто еще один ее младшенький, за которого она готова порвать любого, мертв… «— Я Кол Майклсон, леди… — Эвелина Лоусон, — представилась она.…
— Леди Эвелина, — перед ней появился младший брат, протягивая руку. — Не окажите ли вы мне честь стать моей парой в танце? — Я согласна, Милорд.…
— Ты спасла меня от нежелательных кандидаток, — улыбнулся Кол, легко ведя ее в танце. — Спасибо.…
— Извините, если мой брат докучает вам, — попросил прощение за брата Элайджа. — Он довольно импульсивен. — Ничего, Милорд, я вовсе не в обиде, — она смущенно улыбнулась. — Если конечно он вам не понравился, — хитро прищурился старший брат. Эва тут же закачала головой, подавляя смех. — Нет, Лорд Элайджа, — наконец ответила она. — Он больше похож на младшего брата, которого у меня никогда не было.…
— Иоанн Безземельный был тем еще придурком, — фыркнула Ребекка. — Вечно лез к Нику, просил защиты. Собственно, ее он не получил. Зато, когда он бежал и все его ценности были смыты водой, Кол поймал корону и скипетр. Потом неделю ходил с короной на голове, пока не получил от меня той палкой, — улыбнулась она, вспоминая прошлое.…
— Представляешь, как долго мы искали тиару? Кол положил ее непонятно куда, поэтому пришлось все перерыть. — Не наговаривай на меня, Бекка, — возмутился Кол, тут же появляясь рядом с ними. — Я спешил.…
— Зачем тебе вообще понадобилось платье Анны Болейн? — Кол тогда ухаживал за одной дамой и решил подарить ей шикарное платье, которое, как считал, было бы достойно ее. Но она все равно выбрала не его. А платье у нас в хранилище. Она была та еще ведьма, на самом деле. — Эй, Джинни Бингэм была прекрасной ведьмой! — возмутился Кол.…
— Никлаус, — Элайджа открыл им дверь пентхауса на Манхеттене. Тот сразу же выставил руки перед собой. — Только не бей, — две девушки переглянулись и усмехнулись. — Они били тебя? — Элайджа выгнул бровь. — А мне можно? — Кол тут же появился перед ними. Но никто больше ничего не успел сказать.…
— Эл считает, что нам необходимо подкрепить наше «Всегда и навечно». Тем более ты помер на денек, — он указал на Клауса. — Так что передаю слова: «В восемь вечера быть в пентхаусе. Кол, в этом».…
— Кстати, никто не помнит, куда я дел перстень с его пальца, который отрубил кухонным ножом? — спросил младший Майклсон. — Кол! — все осуждающе взвыли. — Что? — Он вечно как барахольщик, — сказал ей Элайджа, пробуя соус.…
— Что ты собираешься сделать? — Убить всех, — просто ответил он. — Не слишком по… моральному, но давай в нашем тандеме грубой силой буду я, так уж и быть. — Мы пойдем против всех в этом городе, ты готов? — Конечно, — усмехнулся Кол. — Я же заработал репутацию бунтаря, — он развел руки.…
— И ты меня не любишь, — в притворном ужасе ахнул он, отворачиваясь. Эва с улыбкой закатила глаза, а затем придвинулась ближе, обхватив парня за плечи, прижала к себе спиной и потрепала по макушке. «Ему б подстричься». Кол игриво сверкнул глазами и полностью расслабился. — Ей Богу, они придурки, что упускают тебя, сестренка, — промурлыкал он и, закидывая ноги на лавочку, разлегся на ней. — Какой ты ребенок, солнце мое, — рассмеялась Лоусон, зачесывая его волосы. — И смени прическу, ты выглядишь как подросток в пубертате. — Я уже тысячу лет так выгляжу. Что ж поделать, рано умер, — пожал он плечами в свойской манере. — Дурашка, — хлопнула она его по плечу.» — Рано умер… — выдохнула Эва, медленно поднимаясь на ноги. За душещипательными воспоминаниями Эва совсем не обратила внимание на то, что Никлаус не мог войти в дом. Она слышала его крик, объяснения Елены, но включилась лишь тогда, когда раскрылся один секрет. — Да мне плевать на лекарство! Я собирался его уничтожить, а вас всех убить! Эва стояла и смотрела на тело Кола. Друга, за которого порвет. И она знала, кто был корнем этих бед. И нет, вовсе не Джереми. А его сестра. — Гилберт, — они оба обернулись, но Эва смотрела на одну конкретную носительницу этой фамилии. Вены у глаз вздулись, белки покраснели, а зрачки стали еще темнее. — Ты труп. Елена в ужасе округлила глаза, а затем побежала в гостиную, но от Эвы, трехсотлетнего вампира было не скрыться. Уже через секунду она сжимала ее шею. — Ты хоть чуточку раскаиваешься? — слезы застыли на её холодной мраморной коже. — Эва, отпусти ее! — взмолился Джереми, но Лоусон его не слышала. Эва была поглощена болью утраты, вакуумом скорби, затуманенная пеленой слез… Но вдруг в ушах зазвенело. Вампирша живо отпустила Елену и с криком закрыла свои уши, пытаясь остановить дикую боль. — Впусти его, — услышала она приказ, изданный голосом Бонни, когда боль отпустила. — Входи. — сказал Джереми, тут же хватая Елену за руку и убегая через гостиную. Эва поднялась с колен и, переглянувшись с Клаусом, который преследовал Гилбертов, ринулась за ними же, но только оба вписались в невидимую стену. Лоусон нахмурилась и зло рыкнула в сторону Беннет. — Да простит меня Анна Мария, — она метнулась к ведьме, но опять же врезалась в стену. — Рррррр. Нужно снова носить амулет. — Вы не выйдите, пока мы не найдем лекарства, — сказала Бонни. — Прости, Эва. — Только Елена Гилберт станет человеком — я вырву ей печень, сорву кожу по кусочкам, а, если она не умрет от болевого шока, то подожгу. Двойник канет в огне, как и Кол! — прокричала вампирша вслед убегающим подросткам.***
В душе было пусто, но голова разрывалась, как и сердце. Столько мыслей, столько воспоминаний и столько боли. Уже целая ночь прошла, солнце взошло. «Что с этим дурацким солнцем не так?! Почему оно ликует, когда мои друзья умирают?!»/flashback/
— Пока-пока, — Эва помахала своим ученицам и вышла за калитку кладбища. Главным местом в жизни каждой ведьмы Нового Орлеана, несомненно, являлось кладбище Лафайет. И вообще, хоть оно и самое знаменитое, посетителей здесь бывало не так много. А тем более тех, кто мог обойти морок, отводящий простых смертных. Поэтому именно тут обучались молодые ведьмочки ковена. Обучали их, конечно, старейшины — дамы и ведьмаки с огромным опытом колдовства; обычные старшие, знающие хоть что-то, и, наконец, она. Эва Лоусон единственный в мире вампир, которому доверял целый ковен и не только. О ней знали, о ней слышали. Вампир учит ведьм колдовству — интересно и даже поразительно! Это было, есть и останется в будущем ярким примером дружбы между видами сверхъестественных существ. Уже больше ста лет Лоусон живёт рядом с ними, помогает и получает помощь в ответ. Ей нравились ведьмочки, а также знания, которые они давали ей. Жаль, что колдовать она, конечно, не могла, но и без того отлично преподавала. Особенно историю. Рабочие дни были разными, особенно в последнее время. Она все чаще разъезжала по другим городам и странам с Лекси. И по правде говоря, платят учителям не много и редко, но она всегда получала помощь и разные бонусы. К примеру, Амулет Крови Жатвы был подарком от старейшины. И почему-то последние дни он сильно жегся. Ей пришлось снять его вчера, но девочки изучали боевую магию, поэтому амулет пришлось снова надеть. — Ащ, — прошипела Эва, ощутив довольно сильную боль, и сорвала с шеи цепочку. — Что такое? — она положила его в карман юбки. Да, тогда она ещё не знала о всех его свойствах. Но может это и к лучшему? После рабочего дня Лоусон зашла в Руссо. Конечно, времена патриархата ее не радовали, но тогда о будущем она еще не знала. Все те громоздкие платья ее убивали, наконец-то мода сжалилась над ними и разрешала менее официозную одежду. Но Эва уже мечтала, когда же все начнут носить брюки, как и мужчины. — А, Мисс Эва, — помахала ей барменша. В эти времена Эва старалась скрывать свою фамилию. — Моя любимая Анита Деверо, — Эва расплылась в скалистой улыбке, расставляя руки. — Тебе как обычно? — хотя чего это она спрашивала. — Конечно, ничего лучше сазерака я еще не пила, — она села за барную стойку и огляделась. Сегодня была пятница, а также какой-то праздник перед Рождеством, что в принципе не новость в Новом Орлеане. В этом городе постоянно веселились, не праздник, так карнавал. Да даже похороны тут проходили с парадом по улицам. — Пробовала бурбон? — Анита достала бутылку. Вампирша, осматривающая людей, повернулась к столешнице и осмотрела бутылку. Она пробовала бурбон, но не помнила, какой у него вкус, потому что тогда либо мешала все, что было, либо была уже не в состоянии что-то понимать. — Ну наливай. Эва опустошила стакан и даже не поморщилась. Вкус был приятный и она, определенно, его помнила. Довольно терпкий и пряный, с нюансами поджаренного черного хлеба. — Ммм, кажется у меня новый фаворит, — усмехнулась она, подставляя стакан. Анита покачала головой и налила ей еще. — Я знаю, что ты вампир, но мне кажется, что даже вы столько не пьете. — Когда кажется, креститься надо, — фыркнула Лоусон. Ей постоянно об этом говорили. «Ты не можешь столько пить», «Ты приличная дама» и бла-бла-бла. Но ее это мало волновало. Либо так, либо опять чувствовать, сорваться и лежать в луже собственной крови… Она спокойно пила себе бурбон — ее новую находку в мире алкоголя, когда вдруг кто-то схватил ее за плечо. Эва возмущенно вскрикнула, но подошедший с силой развернул ее к себе, и девушка обомлела. — Господи, это что, реально ты? — пораженно прошептал парень, оседая на стул и не отводя взгляда от ее лица. — Кол… — она была не менее удивлена. Казалось, на секунду даже застыла, понимая, кто перед ней находится. Как же это давно было?.. Лет двести назад, еще когда Лоусон была человеком. Воспоминания захлестнули: отец, балы, Майклсоны и он… Никлаус. — О Господи, — Эва тут же закрутила головой, беглым взглядом осматривая всех. Но его здесь не было, поэтому она повернулась обратно к Колу, который с приподнятой бровью смотрел на нее. — Ты здесь один? — Конкретно в баре — да, — ответил он. — Но в городе — нет. — Как давно вы здесь? — неужели девушка в одном городе с человеком, от которого бежала. — О, нашла что спросить, — отмахнулся Кол. — Да мы буквально основали Новый Орлеан, помогли отстроить и правим им полтора века уж. Ты когда приехала? — Сто лет назад, — и только по ее лицу он понял, что это был не оборот речи. — Чего прости? — Майклсон округлил глаза. — Мы в одном городе живем столько времени и еще не встретились?! Как ты о нас не услышала? — Я… Но погоди, городом правят Первородные, — она нахмурилась. Кол лишь усмехнулся и выгнул бровь. — О, Господи, это что вы?! Я же была в вашем доме минимум раз сорок лишь за полвека! Да как это вышло? — Ты меня спрашиваешь? Я удивлен не меньше твоего. Что за заклинание на тебе лежало, что мы не могли встретиться? — Кол в шоке покачал головой, осушая целый стакан. — Бурбон — неплохо. — Но как Марсель не сдал меня Никлаусу за столько лет? — недоумевала она. — Секунду, — Кол привлек ее внимание. — Во-первых, ты знаешь Марселуса? И, во-вторых, в смысле «не сдал»? С этого момента и начались ее объяснения. Она рассказала ему абсолютно все. Кол, конечно, большую часть рассказа смотрел на нее с лицом «Ты что серьезно?», но в итоге все же закачал головой, говоря, что Клаус тот еще идиот, и принялся жаловаться на него. В скорее жалобы перетекли в обычный дружеский разговор. Они рассказывали друг другу, что пережили за столько лет, где были. Ну у Кола был немного сокращенный вариант, учитывая его пребывание в гробу восемьдесят лет. — Что ж, не состоявшаяся сестренка, давай забудем сегодня про мою семью и просто напьемся, — предложил он, протягивая ей рокс. — Я все ждал, когда мой братец обратить тебя, и с тобой выпьем как нормальные вампиры. — С удовольствием, — вампирша приняла бурбон и, скалисто улыбнувшись, подняла стакан. Попойка выдалась веселой: к ночи они оба уже скакали по танцполу, подпевая джаз группе. «Когда Святые Войдут Маршем» и многие другие песни. Дамы танцевали, придерживая свои юбки и не жалея ног. Мужчины танцевали рядом, отбивая ритм своими лаковыми ботинками. Скоро организовалось целое соревнование. Все встали в круг, а те, кто считал, что был в этом лучше, выходи в центр. Многие были хороши, было весело, все дрыгали ногами в манере джаза, ударяя каблуками по полу. Кол сначала вышел вальяжно, по потом как начал, все сразу одобрительно загалдели и захлопали. Майклсон подмигнул вампирше, но та лишь фыркнула и вышла вперед. — Воу, воу, воу, — началось, когда она подвернула свою юбку. Она танцевала ни о чем не помня, полностью отдавая себя музыке. Ноги держали не крепко, но оно было и не нужно. Пьяный танец куда лучше подходил под джаз. Уже через несколько минут Кол и Эва танцевали вместе, синхронно делая шаги. А затем парень взял ее за руку и закрутил юлой вокруг себя. Она заливисто смеялась, пока все хлопали и кричали. За это она и любила Новый Орлеан: его неповторимая музыка и танцы. Под конец все собравшиеся делали одинаковые движения, путаясь в своих ногах и почти падали, ярко и радостно смеясь. Вечер выдался потрясающий! — Ух, давно я так не веселилась, — рассмеялась Эва, падая на стул. — Я тоже, — Майклсон упал рядом и, разлив остатки бурбона, подал ей стакан. — Как я рад, что мы встретились. — Да! И как вообще так вышло, что мы только встретились? — усмехнулась она. — Мы бы с тобой уже столько раз напились. И Бекку бы позвали. — Ага, и тогда бы Ник узнал о тебе, — Кол задумался. — Ой, давай не о нем, — отмахнулась Эва. — Ну не убьет же он меня, подумаешь. Вы бы меня защитили. — Нет, Эва, так мне не подойдет, — вздохнул Кол и кивнул ведьме за стойкой, которая тут же вылила в рокс какой-то пузырек. Эва вопросительно посмотрела на него. — Если ты его увидишь, то опять влюбишься. Мы же все знаем, что вас тянет друг к другу, — Лоусон хотела возмутиться, но Кол положил ладонь на ее плечо и продолжил, внимательно глядя в темные глаза. — Прости, но, Эва, забудь нашу встречу, ты просто пришла в бар, выпила, повеселилась. Ты не знаешь о том, кто такие Первородные и желательно обходишь стороной наш дом. Ты продолжишь бояться Ника, скрываться от него, — зрачок его расширялся и сужался. — Прости, сестренка, но он невыносим и заслуживает столько же боли, сколько принес нам всем. Он отстранился, тяжело вздохнул и подтолкнул ее стакан с выпивкой. Эва, глядя на него пустым взглядом, поднесла рокс к губам и сделала глоток. А когда убрала, то никого перед ней уже не было. «Что за резкий ступор?» — подумала она, затуманено вспоминая, как только что танцевала. «Кажется, пора заканчивать», — покачала вампирша головой, допила бурбон и пошла домой./end flashback/
— Я убью их! Разорву на части. — прорычал Никлаус, нервно ходя из стороны в сторону. Эва сидела на полу, прижав колени к груди и глядя прямо на мертвое, обгоревшее, посеревшее тело Кола. За ним никто так и не пришел. Здесь не было ни Сальваторе, ни самих Майклсонов, ни кого-либо из Веселой команды. Никто не извинился, Деймон не приполз с грустными, виноватыми глазами. Ребекка не пришла, чтобы увидеть мертвого брата. Потому что все поголовно сейчас были на том самом острове, где спрятано лекарство. С ними не был разве что Элайджа. Он звонил Нику, но тот даже не ответил. Эве звонить уже не стал. Да и она не знала, где ее телефон. С ней его не было. — Они еще будут молить меня убить их быстро. Разорву по кускам, — он почти с пеной у рта выплевывал угрозы, продолжая мерить комнату шагами. — Гилберт в первую очередь, — вставила Эва. Клаус резко остановился. — Знаешь, как азотная кислота разъедает кожу? И не просто до костей. Она и от них оставит лишь пенку. Но если налить вербены, то процесс пойдет еще быстрее. Эва вспоминала свой опыт из работы на мафию. Она знала много способов пыток, особенно вампиров. Самый сок в том, что их регенерация не дает быстро умереть. И она это использовала. Неожиданно для нее Ник опустился рядом с ней, спиной к кухне, где лежало тело его брата. Майклсон сложным взглядом смотрел ей прямо в глаза. Они оба потеряли Кола, для него он был настоящим братом, а для нее другом с аурой младшего брата. Был. — Доброе утро, солнышко, — раздался голос Локвуда. Майклсон и Лоусон мгновенно повернули к нему голову. — Ужасно выглядишь. И обращались явно не к ней. Он пришел свести счеты.