Сватовство знатного оленя

Лорд Рикард Старк прекрасно осознавал, что нарушает старые добрые обычаи, и шел на это вполне сознательно. Было бы большой ошибкой думать, что об этом он мечтал всю свою жизнь. Как раз наоборот. В детстве и юности он, напротив, собирался стать таким же суровым и несгибаемым поборником традиции, как и его лорд-отец Эдвил Старк, который был для сына примером во всем. И именно таким он был большую часть времени с того времени, как после смерти отца на его плечи опустилось бремя Хранителя Севера. Все Старки становились такими, потому что их такими воспитывали. В тот момент, когда Король Севера Торрхен Старк преклонил колено перед Эйгоном Завоевателем, а потом поднялся лордом Хранителем Севера, на Севере изменилось все… И все осталось по-прежнему. Север стал частью единого государства Эйгона, но остался Севером: холодным, непонятным и чужим для тех, кто жили к югу от Перешейка. Их объединяли общие законы и общие налоги, но объединяться в единый народ никто не хотел. Север жил под девизом: «Оставьте нас в покое, и мы не тронем ваш покой», а остальное государство: «Пусть северные варвары не высовываются из-за Рва Кайлин». Помаленьку торговали, общались, благородные дома порой даже заключали брачные союзы, но каждый житель Вестероса твердо знал: в государстве две страны. А пожалуй даже и три: Север, Дорн и все остальное. Вот только для северян разница между Дорном и остальным никогда не была любопытной. Ярче всего это проявилось сто пятьдесят лет тому назад, в Час Волка, когда лорд Криган Старк, получивший в свои руки пост десницы при малолетнем короле Эйгоне Младшем и высшую власть в государстве, добровольно от нее отказался и вернулся на Север. Сложил с себя власть сразу после того, как только совершил суровый и справедливый суд над отравителями предыдущего короля, Эйгона Старшего. Любой южный лорд на месте Северного Старца, которому тогда было всего-то двадцать три года, впился бы в Железный Трон и даруемую им власть ногтями так, что без мяса не оторвешь. Но Криган Старк не был ни южным, ни любым. Зато он остался в памяти людей Севера, как великий воин и мудрый правитель. Нет, совсем не собирался Рикард Старк что-то серьезно менять, но толкнули его на это три события. Или одно событие в трех частях, это как посмотреть. Началось все с того, что покойный Рикон Флинт, тогдашний глава клана Первых Флинтов, привел в кабинет лорда Рикарда мальчика лет семи в новеньком сером дублете. - Милорд, это юный Одвард из Первых Флинтов. - Добрый день, милорд! Мальчик почтительно поклонился. Рикард с интересом отметил, что в его поведении было больше интереса, чем робости. Горные заслуженно славились своим бесстрашием, но к Старкам испытывали большое уважение и оттого в Винтерфелле спервоначалу робели. Лорд Рикон бывал в замке уже не раз, и чувствовал себя вполне свободно. Вот только было совсем непонятно, для каких целей он приволк с собой мальчишку. - И зачем он здесь? - Милорд, я прошу вас отдать его в обучение вашему мейстеру. - В обучение? Моему мейстеру? Лорд Рикард посмотрел на Флинта так, будто видел его первый раз в жизни. Горцы имели вековую репутацию людей верных, честных и недалеких. К просвещению они не испытывали ни малейшей тяги, а Старки, если и предпринимали когда-то попытки им его навязать, то давно оставили эту затею, как безнадежную. Настолько давно, что об этом даже и не вспоминалось. - Я так и сказал, милорд. Только истинный уроженец Северных гор умел в самых коротких фразах совмещать воедино уважение и отсутствие манер. - Зачем тебе это нужно, Рикон? Хочешь, чтобы в твоей усадьбе был мейстер? Так можно сделать проще: я напишу письмо в Цитадель. Ты ведь лорд, а значит имеешь право поселить у себя мейстера. - Нет уж, серый человек мне в усадьбе не нужен! – решительно мотнул головой глава клана Первых Флинтов. – Отцы и деды без них жили, и мы проживем. А уж как будут жить дети, на то их воля, но когда придет их время. - Тогда зачем? – недоуменно повторил Хранитель Севера. - Серый человек нам не нужен, а вот знающий пригодится. Од смышленый малый, постоянно что-то мастерит. При этих словах лорд Рикард улыбнулся, это не укрылось от лорда Рикона. - Да многие мальчишки мастерят, не у многих работает. Этот малец придумал, как подавать в деревню воду. Хорошо придумал. Польза всем. Освещение, понимаешь, зеркалами устроил. Дельный парень, недаром из Первых Флинтов. Глава клана самодовольно улыбнулся, сейчас он сам здорово напоминал мальчишку, получившего похвалу от уважаемого воина. - Пусть учится, пусть попробует. Может, не впустую это будет. А содержание я ему определю, Первые Флинты не беднее прочих и не скупее. - Ну, пусть попробует, - кивнул головой молодой Хранитель Севера. Тогда он воспринимал это как курьезную шутку, но года через полтора, случился новый разговор. Его завел мейстер Валис после длинного обсуждения предстоящих расходов на развитие каменоломен. - Милорд, я бы хотел поговорить с вами о юном Одварде из Флинтов. - А что с ним? – лорд Рикард тогда не сразу сообразил, о ком вообще речь. За полтора года мальчишка с одной стороны примелькался перед глазами, а с другой не давал поводов обращать на себя более серьезное внимание. - Я хочу отправить его в Цитадель. - Думаете, из него выйдет мейстер? Валис с сомнением пожевал губами. - Сложно сказать. Мальчик способный, очень способный. И трудолюбивый. Но… - Но? - Слишком самоуверенный. Он хочет учиться только тому, чему хочет. А чему не хочет, то его не интересует. Травы, строение человека, экономия, уход за воронами, геральдика. Все это он пропускает мимо ушей. Математика и техника, вот чем он готов заниматься день и ночь. - Это совсем плохо? - Мейстер может иметь выдающиеся таланты в отдельной науке. Мейстер может не иметь того или иного кольца. Но на уровне основ он обязан разбираться во всем, иначе он не мейстер. - Но вас он не слушает? - Увы, милорд. - И вы надеетесь, что в Цитадели он станет послушнее? - Да, я очень на это надеюсь. - А что сам Одвард? - Он готов ехать. Но он говорит, что хотя его лорд на это согласен, он не может покинуть Винтерфелл без вашего разрешения, милорд. - Даю ему мое разрешение, - согласился Рикард и тут же почувствовал легкий укол совести: он словно сбывал мальчишку с рук, как неудобную вещь. Негоже так поступать, Од ведь только-только разменял второй десяток лет своей жизни. - Поговорите с лордом Пулем, Валис. Пусть пристроит мальчика к купцам из Простора, что возвращаются с Севера домой. К тем, которых давно знает. И пусть он прикинет, сколько понадобится денег на дорогу и скажет об этом мне. - Деньги, вероятно, не понадобятся, милорд. Лорд Флинт оставил в Винтерфелле некоторую сумму для Одварда, которая должна покрыть затраты на путешествие и на первое время проживания в Староместе. - Ах вот как? Хранитель Севера был удивлен: он не ожидал такой предусмотрительности от главы горного клана. - И все-таки пусть лорд Джорах еще раз все посчитает и доложит мне результаты. - Как вам будет угодно, милорд. Разумеется, лорд Джорах Пуль нашел для мальчика подходящих купцов. Не прошло и луны, как Одвард из клана Первых Флинтов отправился на юг, чтобы почерпнуть из бездны премудрости. Лорд Рикард Старк изредка вспоминал о нем, но очень изредка: слишком много важных дел у Хранителя Севера, чтобы думать о таких незначительных вопросах. А чуть больше года назад повзрослевший и возмужавший Одвард вернулся в Винтерфелл. Лорд Рикард, конечно, не отказался его принять, хотя нелегко было узнать в статном юноше с кучерявой каштановой бородкой пытливого мальчишку, уходившего на юг за знаниями. Немного смутила Хранителя Севера одежда Ода: синий колет поверх коричневого дублета, коричневые шерстяные штаны, сапоги. С образом мейстера это никак не вязалось. - Сколько же колец на твоей цепи, Од? – полюбопытствовал Старк. - Ни одного, милорд, - не задумываясь ответил юноша. – Я и не собирался ковать себе цепь. - Тогда на что же ты потратил время и деньги? – лорд Рикард сурово нахмурился, он не любил проходимцев. - Я получил те знания, которые мне будут нужны, чтобы принести пользу. - И какую пользу ты можешь принести? - Еще когда я покидал Винтерфелл, лорд Пуль жаловался на проблемы с отоплением и канализацией в замке. Я уже переговорил с ним, вернувшись: лучше за эти годы не стало. Лорд Рикард хмыкнул. Тут и бестолковому тетереву понятно, что лучше не станет: чтобы стало лучше, надо что-то делать. Но что именно никто толком не знал: отопление из горячих источников было проложено в незапамятные времена, как это работает имелись лишь смутные представления. С канализацией было понятнее, вот только мейстер Валис всякий раз умело находил возможности отложить это неприятное занятие на потом. Честно сказать, лорд Рикард его понимал и не сильно настаивал. И был даже готов к тому, что мейстер никогда этим не займется. Вот когда в Винтерфелл прибудет его молодой сменщик, канализация станет его первым заданием… И тут вдруг заявился этот Одвард. - Хочешь этим заняться? - Да, милорд. Это будет серьезной проверкой моих умений. - Не справишься, я тебя крепко накажу, - пообещал лорд Рикард. – А если что-то испортишь, то тем более. К большому удивлению Хранителя Севера, парень справился. Нахваливать его лорд Джорах Пуль начал через какую-то пару седьмиц. А через пару лун Одвард завершил, как он выразился, текущий ремонт и попросил разрешения покинуть замок. - Ну, вот куда ты собрался? – огорчился лорд Старк. – Зима ведь близко. В данном случае это был не девиз Старков, а житейское предчувствие. Белый ворон из Цитадели еще не прилетел, но по всем приметам его следовало ожидать со дня на день. - К себе, в горы, милорд, - почтительно ответил Одвард. - Так зима же. Народ, наоборот, с гор в города сейчас двинется. А ты против потока. - Истинно так, милорд. Но поймите, соскучился я. Сколько лет родных мест не видел. А теперь они совсем рядом. Не успокоюсь, пока не увижу. А что против потока, так мне не привыкать. - Это точно, - оценил лорд Рикард. И подумал, что, скорее всего, тоже не смог бы спокойно проводить время где-нибудь в Междуречьи, если совсем рядом Винтерфелл, в котором он не был несколько лет. - Я вернусь, милорд, - пообещал Одвард. – И если вам будет угодно, сделаю для вас водяную лесопилку на Желудевой. - Водяную лесопилку? – недоуменно спросил лорд. Водяная мельница это было понятно, но лесопилка? - Или водяную кузницу. - Я подумаю над этим, - пообещал Хранитель Севера. Тут и правда было над чем подумать. Если Одвард действительно способен построить механические лесопилку и кузницу, так ему прямая дорога в Темноводную. Отличный способ показать Роллингам, что мрачная страница в отношении двух родов окончательно перевернута. Но это было не главное. Намного важнее, что этот юноша из клана Первых Флинтов своим примером показал, что можно прикоснуться к образу жизни южан, взять оттуда нужное и полезное, но при этом остаться северянином. И ведь совсем не сложно. Всего-то держи себя в руках и сам откажись от того, что, пусть и привлекательно, но ненужно. Если какой-то горный мальчишка на это способен, то почему не сможет подобного лорд Рикард Старк? Тем не менее Хранитель Севера не торопился, несколько дней размышлял и в итоге решил попробовать. Лорд Джон Аррен, воспитатель его среднего сына Эддарда, неоднократно пытался завязать с Севером более тесные отношения, но лорд Рикард от этого неизменно уклонялся. А тут сам написал письмо в Долину, предложив встретиться на приближающемся Дне Дарения жизни лорда Вимана Мандерли. Владыка Белой Гавани, как и многие в этом роду, любил обильную трапезу, поэтому в такой день всегда закатывал громкий пир, на котором любой гость был желанным. А уж главы двух Великих домов в этом случае оказывались желанными вдвойне. Погуляли они тогда на славу, но кроме приятного отдыха нашли время и для долгого и серьезного разговора, после которого Рикард Старк мог сказать, что обрел себе верного и мудрого товарища. Отправка сына на воспитание в Орлиное Гнездо была вызвана политическими обстоятельствами, и на тот момент Рикард рассматривал ее как меньшее из зол. Во-первых, отдавая по воле короны на юг Эддарда, он сохранил на Севере старшего сына, а заодно и младшего. В-третьих, из всех глав Великих домов лорд Джон казался ему наиболее подходящей кандидатурой, человеком наименее склонным к расширению своего могущества за счет Старков. Но только после встречи в Новом замке Белой Гавани он понял, что результат превзошел самые смелые ожидания. Джон Аррен не только не собирался использовать Эддарда Старка для давления на Север, он видел свой интерес в сильном и независимом от других Великих домов Севере, управляемом Старками. Только такой Север мог быть ценным и надежным союзником для Востока, а союз требовался им обоим: лорд-десница Тайвин Ланнистер шаг за шагом укреплял позиции своего дома. Погруженный в пучину безумия разум короля Эйриса был не способен оценить масштаба возникшей угрозы, а может и вообще ее не видел. Но это не означало, что ее нет. Лорд Тайвин становился все ближе к тому, чтобы быть подлинным владыкой государства при Эйрисе-марионетке. Принц Рейгар не проявлял интереса к государственным делам и не пользовался расположением своего венценосного отца. Существовала реальная опасность, что наследником будет объявлен младший сын, принц Визерис. Он был еще совсем дитя, однако по стране уже ползли слухи, что мальчик растет таким же безумным и жестоким, как и его отец. Двух подряд безумцев династия Таргариенов могла и не пережить, и в этом случае на Железном троне Дракона несомненно сменил бы Лев. По праву крови это должны были бы сделать скорее Баратеоны, но можно было не сомневаться, что при подобном раскладе лорд Тайвин своего шанса не упустит. Ни Арренов, ни Старков такое развитие событий не устраивало, а раз так, то сам ход событий подталкивал их к более тесному союзу. Аррен планировал сплотить несколько Великих домов в коалицию и найти способ нейтрализовать Тайвина. Старк обещал ему в этом твердую поддержку, в то же время, сохраняя за собой возможность вести независимую политику. Укрепить союз за счет династических браков предложил лорд Джон, Хранителю Севера она показалась интересной. Южная жена для будущего лорда Винтерфелла Брандона Старка, почему бы и нет. Если она смирится с местными образом жизни и климатом и станет хорошей хозяйкой, то будет просто замечательно. Если нет, то жаль, но права на второй брак после неудачного первого никто не отменял. А уж желающих выйти замуж за главу Великого дома Старков, даже если он не первой молодости, на Севере всегда будет предостаточно. Ну а если по каким-то причинам Талли в последний момент отступят от замысла, тоже не беда. Кобылка Рисвел, что называется, уже копытом бьет, мечтая о винтерфельском стойле. И, похоже, что тут не только расчет стать первой леди Севера, но и горячие чувства, причем взаимные. А любовь, когда она делу не помеха, а подмога, это всегда хорошо. Сложнее было с предлагаемым бракосочетанием Лианны, которое было предложено на несколько лун раньше. Судя по доходившим до Винтерфелла слухам, Роберт Баратеон и в Орлином Гнезде тянулся к разгульному образу жизни, а уж став самостоятельным и вовсе пустился во все тяжкие. Это заставляло серьезно задуматься, но сразу отказываться Старк спешить не стал. В конце концов, на Севере жили не аскеты, все лорды по молодости гуляли, и сам Рикард когда-то был не дурак по части выпивки и борделя, а Брандон, хоть тут и нечем гордиться, отца в этом, пожалуй, превосходил. Лучше бы превосходил в чем другом, более полезном для лорда, но с полезным успехи у парня были скромнее, хотя и прибедняться тоже не стоило: достойный рос лорд-наследник. В общем, к юношеским похождением лорда Роберта Баратеона можно было отнестись терпимо, если быть уверенным, что после свадьбы парень сумеет взять себя в руки, и вести себя как подобает лорду-мужу. Сам Рикард после своей свадьбы так и поступил, хотя поначалу особой любви к Лиарре не испытывал. И тем не менее, он не мог позволить дать поводы для слухов, что будущий Хранитель Севера не уважает свою леди-жену и бегает от нее по борделям и трактирам. А потом как-то незаметно узы долга сменились узами любви. Он и после смерти жены в борделях почти не появлялся, хотя ведь говорят, мол седина в бороду, а бес в ребро. Правда, первые серебристые волоски из его бороды любимая выщипнула незадолго до того, как зачала Лианну. А он после рождения дочери ей сразу еще и младшего заделал. Так что, выходит, говорят-то люди верно, да только у каждого особый случай. А раз так, то никакой уверенности, что Роберт Баратеон после свадьбы возьмется за ум, не было. И образумить его было некому. Аррен, конечно клятвенно обещал, но Рикард, хоть этого ему и не говорил, но не слишком верил: второй отец это именно второй, а не первый. Совсем другие отношения, не только у сына к отцу, но и у отца к сыну. Там, где у Рикарда в отношении рука бы не дрогнула, у Аррена дрогнет. Не может не дрогнуть. Да и Лианна не такая как ее мать. Та всегда была кроткой и терпеливой, а в дочери с раннего детства бурлила волчья кровь. Так что рискованная была идея, очень рискованная, но в случае удачи и выгода светила немалая. Поэтому, пару дней поломав голову над ответом, Хранитель Севера не стал сходу отметать возможный союз и предложил Аррену организовать приезд Баратеона в Винтерфелл. Пусть на нареченную посмотрит, себя покажет, а заодно и друга Нэда проведает. Хранитель Востока над таким предложением крепко задумался, но ближе к концу года ответил согласием. Лорд Рикард предполагал, что на его решение повлияли успешные переговоры с лордом Речных Земель, которого лорд Аррен давно хотел склонить к вступлению в альянс. Именно после них лорд Джон прислал ворона с изложением плана действий, в котором решающая роль отводилась грядущему турниру в Харренхолле, а формирование коалиции должно было состояться в Ривверане, где должно было прозвучать объявление сразу о трех помолвках. В ответном письме лорд Рикард повторил свою прежнюю позицию: пока не посмотрит на Баратеона и на то, как сложатся у него отношения с Лианной ни о какой помолвке речи не идет, но исключительно в качестве дани долгу: ворон с письмом Аррена вылетел из Лунных Врат в Винтерфелл одновременно с тем, как из них выехал туда же лорд Роберт. Каким бы ни был ответ, он изменить уже ничего не мог. Теперь оставалось только дождаться приезда лорда Баратеона в Винтерфелл и смотреть, что из это получится. Первое впечатление от гостя у Хранителя Севера получилось намного лучше, чем репутация Роберта. Молодой человек был обаятелен, галантен, угадал с подарками и показал себя отличным воином. Рикард понимал, что перед поездкой лорд Джон его основательно натаскал, но это тоже говорило в пользу Роберта: если уроки мудрого старца не выветрились у него из головы за многодневное путешествие от Лунных Врат до Винтерфелла, значит, неглуп и способен. Но первое впечатление это только первое впечатление, не больше. Следовало изучить жениха посерьезнее, и в первый же день лорд Рикард нашел возможность пригласить его к себе в кабинет, чтобы поговорить наедине. - Я слушаю вас, лорд Рикард, - произнес молодой человек, присаживаясь на стул, любезно указанный хозяином. - Нет, это я вас слушаю, лорд Роберт, - ответил Хранитель Севера. Роберт окинул собеседника взглядом пронзительно-синих глаз и сказал: - Я приехал в Винтерфелл, чтобы просить у вас руку и сердце леди Лианны Старк. - Я знаю, - спокойно ответил хозяин замка. - Вы согласны отдать мне ее в жены? - Пока что нет, - тем же спокойным голосом ответил лорд Рикард. На лице Баратеона возникло недоуменное выражение. - Лорд Джон Аррен говорил, что между вами есть договоренность… - Договоренность есть, но этого мало. Если бы я хотел заключить этот брак только на основании договоренностей, то мог бы сразу послать дочь в Штормовой Предел. Если я так не поступил, значит, моя дочь не монета, на которую я хочу купить ваше расположение, лорд Роберт. Или расположение лорда Джона. У штормового лорда взыграли на скулах желваки. - Я не пытаюсь продать вам свое расположение, не думаю, что Север в нем нуждается. И не считал и не считаю леди Лианну разменной монетой. - А кем вы ее считаете, милорд? – лорд Рикард подался вперед. – Ответьте мне на этот вопрос как благородный рыцарь, по правде и чести. Неожиданно Роберт широко улыбнулся. - Она забавная девчушка. Нэд все время рассказывал о ней как об ужасной непоседе. Не знаю, насколько она ужасная, но симпатичная она точно до ужаса. Старк улыбнулся в бороду. - Мне приятно это слышать, но, согласитесь, это не слова любящего жениха о своей невесте. - Это мои первые впечатления. Ведь я только сегодня увидел леди Лианну. И потом, разве плохо, если жених считает свою невесту ужасно симпатичной? Последнее замечание Рикарда порадовало. Южанин явно был не из тех, кто подолгу ищет в поклаже нужное слово. - Это неплохо. Но вы видите в моей дочери девчонку, а не свою леди-жену. - Не хотел бы посмотреть на человека, который бы сейчас смог увидеть в леди Лианне свою леди-жену. - Почему? Роберт с нарочито сконфуженным видом развел руками. - Ну, вот не лежит у меня душа к лорду Уолдеру Фрею и все тут. Рикард от такого ответа сначала застыл в изумлении, потом расхохотался, а потом спросил: - Почему лорд Уолдер Фрей? - Потому что старый хорек, простите, благородный лорд Уолдер Фрей, при виде благородной юной леди сразу начинает мечтать о том, чтобы она стала его леди-женой и ублажала его в постели. - А вы, лорд Роберт… - А я, милорд, не стану строить из себя аскета, но вполне способен подождать, пока дитя подрастет. Эддард может подтвердить, что я охоч до женской ласки, но никогда не интересовался слишком юными девицами. - О женской ласке мы еще поговорим, - пообещал лорд Старк. – Сейчас важнее, что в брак вы хотите вступить прямо сейчас. - Ну и что?- судя по виду Баратеона, он и правда не понимал, что тут еще обсуждать. – Браки заключают и в более нежном возрасте. Отложим консумацию, вот и все. - Дело не только в консумации, - терпеливо произнес Хранитель Севера. – Консумирован брак или нет, все равно к жене должны быть определенные чувства. Я не вижу их у вас по отношению к моей дочери. - Может быть потому, что они просто не успели появиться? - Именно об этом я вам и говорю, лорд Роберт. Счастливый брак не совершается с закрытыми глазами. Точнее, такой брак тоже может оказаться счастливым, но только великой милостью богов. Не нам, грешным, требовать этого. Дождитесь проявления своих чувств, милорд. И дождитесь ответных чувств от моей дочери. Если они совпадут, то за помолвкой и свадьбой дело не станет. А если нет, то и никакой свадьбы не будет. Я не верю, что добрые отношения между Севером и Штормовыми землями можно построить на несчастливом браке. Скорее уж наоборот, такой брак может их разрушить. - Я понял, милорд, - кивнул Роберт. – Я вижу, вы очень бережете вашу дочь. - Конечно. Я не Уолдер Фрей, не к ночи этот хорек будет помянут. Дочь у меня всего одна, и я очень хочу, чтобы она была счастлива в замужестве. Так что помолвку мы отложим, но если вам угодно, лорд Роберт, то я хоть завтра утром провозглашу вас женихом леди Лианны. - Нет уж, милорд, - улыбнулся Баратеон. – Раз уж вы решили подвергнуть мои чувства суровому испытанию, то ни к чему метаться туда-сюда. Сначала я попытаюсь завоевать сердце леди Лианны, а потом определимся с помолвкой. Рикард еще раз оценил, как гость умеет производить впечатление. И чувствовал, что сам невольно все сильнее попадает под обаяние южанина. Но Хранитель Севера не мог себе позволить такую роскошь, ни как отец, ни как лорд. - Я должен сказать вам еще об одном моменте. Прямо скажу, не очень приятном. У вас репутация гуляки, и мы оба знаем, что это заслуженная репутация. Вы недавно об этом сказали вполне откровенно. Роберт пожал плечами. - Вы хотите видеть своего зятя вторым Нэдом? Боюсь, эта задача мне не по силам. И снова гость нашел правильные слова. Хранитель Севера не смог удержаться от короткого одобрительного кивка и ответил: - Нет, Нэд, похоже, ударился в другую крайность, хотя кто знает, что таится в этом тихом омуте. Я хочу, чтобы моя дочь была счастлива в браке. Чтобы про ее мужа не ходили слухи, что он не вылезает из борделя. А уж про жениха тем более. - Что-то мне подсказывает, милорд, что если я посещу любой из борделей Зимнего городка, то непременно найдется человек, который доложит вам об этом. - Непременно найдется, - пообещал лорд Рикард. - Тогда давайте просто подождем. Либо прихода этого человека, либо моего отъезда из Винтерфелла. Хранитель Севера на мгновенье растерялся от такого предложения, а Роберт закончил. - Я прекрасно понимаю, милорд, что это сватовство должно изменить мою жизнь. Но и надеюсь на встречное понимание. - Вы его получите, лорд Роберт! – твердо ответил Хранитель Севера. – Я не ханжа, и не стану изводить вас ни попреками за прошлое, ни нравоучениями. Что было то было, и осталось в прошлом. Включая и вашего бастарда в Лунных Вратах. Винтерфелл вас за это не упрекнет, и препятствием к свадьбе это не станет. Вручаю ваше будущее в ваши руки, милорд. И надеюсь, что оно будет светлым. На том и разошлись. Лианне лорд Рикард решил пока не рассказывать, зачем на самом деле приехал Баратеон. Пусть все идет как идет. С Брандоном он поговорил еще до разговора с Робертом, но ограничился намеками. Старший сын по горячности мог ляпнуть лишнего. Сейчас это было не нужно никому. А с Эддардом он поговорил утром следующего дня, перед тем, как они начали собираться на охоту. От среднего Хранитель Севера ничего скрывать не стал. Сын не сдержал удивления. - Жениться на Лианне? Роберт? - Считаешь, что не следует соглашаться на этот брак? - Нет, лорд-отец, вам виднее. - Мне виднее, но Роберта ты знаешь лучше. Если считаешь, что лучше ему отказать, то говори прямо сейчас. И объясни почему. А я уже решу, как быть дальше. - Я не считаю, что лучше отказать. Просто Роберт… Я ведь рассказывал, отец, он невоздержан. А Лианна… Если он ей изменит, она этого уже не примет. Не знаю, почему вдруг Роберт остановил на ней свой выбор, но уверен, что он видит в ней всего лишь красивую девушку. Но за этой красотой скрывается характер. Он этого не понимает, он к такому не привык. - Полагаешь, Роберт уже не измениться? - Я не знаю, - произнес средний сын. Отец молчал, ожидая более определенного ответа, и после долгой паузы юноша добавил. – Мне трудно поверить в такое изменение Роберта. Мне кажется, он был таким всегда и другим он быть не может. - А ты приглядись, - без тени насмешки посоветовал сыну лорд Рикард. – Ты ведь действительно знаешь его лучше всех нас. Тот ли это Роберт, к которому ты привык? Не стал ли он в чем-то другим? Взрослее? Мудрее? Сдержаннее? Приглядись повнимательнее, а через несколько дней мы с тобой об этом поговорим. - Я понял, лорд-отец. Я буду внимателен. - Только не обмани сам себя, Нэд, - предупредил Хранитель Севера. - Ты должен увидеть то, что есть на самом деле, а не то, что хочется увидеть. Например, для того, чтобы «защитить» сестру. Или, напротив, угодить мне. Не забывай, сын, мы Старки, а значит, мы – стая! И перед тем, как решает вожак, каждый волк может подать свой голос. - Я всегда стараюсь быть честным, отец! – ответил Эддард. Отпустив сына, чтобы тот мог собраться на охоту, лорд Рикард довольно улыбнулся. Нэд был совсем не таким как Бранн, но радовал не меньше. Он не стремился в лидеры, но старковской воли и твердости в нем было не меньше, чем в первенце, просто они не так бросались в глаза, прикрытое его спокойствием и желанием поддерживать мир. Вот и сейчас в разговоре он еще раз подтвердил, что старается занять позицию, которая была бы по возможности удобна всем, но против чести не пойдет. Они должны стать отличной парой, управляющей Севером после его смерти. Брандон – Хранитель и правитель и рядом с ним Нэд: верный, надежный и способный мягко, но непреклонно напомнить о чести и благородстве, если правителя понесет куда-то не туда. Поэтому в Риверран надо брать обоих, чтобы набирались опыта. Но уехать втроем, это значит оставить Винтерфелл. А Рикард с детства запомнил, что «в Винтерфелле всегда должен быть Старк». На детские «зачем» и «почему» он ответа не получил. Просто должен быть Старк. И не неокрепший волчонок, каким пока что является Бен, а матерый, знающий жизнь волк. Поэтому вечером после возвращения с охоты лорд Рикард сел за письмо в Темную Воду. Кто на Севере станет отказываться от предложения получить должность ректора и управлять Севером в отсутствие Хранителя? Простейший вопрос. Конечно Роллинги из Темной Воды. Но именно лорду Брандону Роллингу лорд Рикард решил оставить Север на время своего отсутствия. Потому что в Винтерфелле всегда должен быть Старк, пусть он даже Роллинг. Конечно, письмом Брандона не пронять, но Хранитель Севера и не собирался этого пробовать. В письме он просто вызывал Роллингов в Междуречье, в которое сам намеревался выехать после Первого дня. Вот там можно будет встретиться и спокойно обо всем поговорить.