В глубине одиночества

За полгода до приезда Шейна Уолша Эду вдруг взбрело в голову, что продавать свежее мясо в их магазине — это гораздо выгоднее, чем закупать уже готовое и расфасованное на складе в Милуоки и привозить в Ла-Кросс. Кэрол решила не спорить, хотя и считала это не слишком разумным. Полуфабрикаты покупались лучше, а хранились дольше. И потом, она не знала никого, кто бы охотился в их краях, кроме братьев Диксонов, а с ними связываться она считала опасным. Как и многие жители городка, она сторонилась Мэрла Диксона, по слухам, приторговывающего наркотиками, и издалека кивала младшему брату, Дэрилу, вечно угрюмому, в старой жилетке, заплатанной кое-как рубашке и с длинной, спадающей на глаза челкой, из-за которой трудно было рассмотреть выражение его глаз. Не то, что бы он сделал ей что-то плохое, наоборот — он не отпускал расистские шуточки и не рассказывал сальные анекдоты, как Мэрл, вгоняя всех женщин в краску. Он просто был нелюдимом, нигде не работал, целыми днями пропадал в лесу или возился в гараже со своим байком и пикапом. Когда нужно было посмотреть машину, все сначала шли к Дэрилу, а не в мастерскую к Гарету и Алексу — брал он немного, а делал на совесть. Эд и вовсе расплатился с ним однажды упаковкой пива, а не деньгами, но Дэрил не возражал. С этим самым мясом пришлось возится, конечно же, Кэрол, когда муж договорился с Диксонами, что раз в неделю они будут поставлять в магазин оленя, кроликов и другую дичь. Местные жители, вопреки её опасениям, охотно покупали, а приносивший разделанную добычу Дэрил неизменно был тих и вежлив, занося в подсобку тяжёлые куски мяса и забирая свои деньги. Кроме приветствия и неразборчивого «спасибо» Кэрол ничего от младшего Диксона не слышала. Когда приходил Мэрл, она расстраивалась, ведь он всегда устраивался поудобнее и потчевал её историями об охоте, своих постельных победах или просто заставлял её краснеть и просить его убраться поскорее, выдумывая несуществующие дела в магазине. Однажды она не выдержала и попросила Дэрила, чтобы приходил только он. Когда он недоуменно приподнял брови, она пояснила: — С Мэрлом тяжело, много болтает. — Про баб, тюрьму и наркоту? — спросил Дэрил, и ей показалось, что на его губах дрогнула улыбка. — Еще про тебя, мотоциклы и задницу Мэг Грин, — ответила Кэрол. — Чего… про меня, — Дэрил тут же спрятал глаза, — врет он все. Кэрол рассмеялась. — Ничего плохого, не бойся. Дэрил быстро взглянул на неё и ей на миг привиделся огонек интереса в его глазах, но позже она решила, что ошиблась. Вряд ли мужчина найдет что-то интересное в домохозяйке с коротко стриженными седыми волосами, лицом без грамма косметики и в бесформенной одежде нейтральных тонов. Эд запрещал ей яркие вещи, помаду и когда она робко заикнулась о том, чтобы покрасить волосы в их былой цвет, он ударил её по лицу и заявил, что не потерпит в доме шлюху. Стрижку она не меняла с тех пор, как муж оттаскал её за волосы, когда она чуть передержала на сковороде стейк. Но вскоре Кэрол поняла, что ошиблась, и она всё же интересует Дэрила Диксона. У неё был крайне тяжелый день, а накануне Эд избил её сильнее, чем обычно, и ей было больно двигаться, но она мужественно терпела, расставляя по полкам товар и через силу улыбаясь посетителям. Дэрил принес мясо ближе к вечеру, Эда в магазине уже не было — он ушел играть в бильярд с приятелями, наказав ей закрыть магазин в восемь и сразу позвонить ему. У нее было три часа свободы до прихода мужа, и Кэрол планировала закончить дела в магазине пораньше, полежать в горячей ванне, а потом смазать синяки и ушибы мазью и посмотреть телевизор. Она как раз со стоном тянулась к полке, чтобы выровнять ряд бутылок с маслом и приправами, когда звякнул дверной колокольчик. Испуганно качнувшись, Кэрол выронила баночку с душистым перцем, и она со звоном покатилась прямо под ноги Дэрилу, застывшему на пороге с увесистой сумкой на плече. Кэрол поняла, что если она нагнется за банкой, то уже не сможет подняться — так саднили ушибленные ногой мужа ребра, поэтому она, улыбнувшись, попросила: — Привет, Дэрил. Ты не мог бы поднять и поставить её на полку? Я что-то сегодня с ног валюсь. — Угу, — он тут же сгрузил сумку на пол и проворно поставил банку на место, а затем принялся расставлять остальные из стоящей на столе перед Кэрол коробки. После он сам отнес мясо и разложил его туда, куда нужно было. — Спасибо, — просто сказала она. Он пожал плечами. — Фигня. Может еще что надо сделать? Кэрол покачала головой и неожиданно для самой себя коснулась его предплечья: — Ты и так помог, наверное, хочешь домой и спать? После охоты. Дэрил неотрывно смотрел на её пальцы, которые она зачем-то задержала на выцветшей, когда-то темно-синей в клеточку ткани, прежде чем ответить: — Я нормально. Успею отдохнуть. Если что надо, скажи. Сделаю. Мне… не трудно. Её пальцы словно обожгло, когда Кэрол наконец-то догадалась отпустить его руку. Когда Эда не было в магазине, Дэрил стал приходить пораньше и помогать ей с товаром, уборкой, таскал коробки, разделывал мясо. Они стали больше разговаривать, иногда смеяться над чем-то, а при встрече Кэрол всегда теперь улыбалась, завидев Дэрила Диксона, получая в ответ подобие кривой улыбки и обжигающий взгляд темно-голубых глаз сквозь спадающую почти до середины щеки темную челку. Через две недели она нашла на столе в подсобке розу чероки. А еще через три дня случайно наткнулась спиной на Дэрила, неловко повернувшись в тесной подсобке, закрывая холодильник с замороженной лазаньей и овощами. Кэрол замерла, не двигаясь и, кажется, забыв, как дышать, ощутив сильное и теплое мужское тело сзади. Дэрил тихо стоял, не шевелясь, а спустя минуту неожиданно опустил горячие ладони на её плечи. Она словно потерялась во времени, не зная, долго ли они стояли, и понимая, что ей больше ничего в этой жизни не нужно, только чувствовать его рядом. Эд убил бы её, узнав, что она грезит о другом мужчине. Мечтает почувствовать вкус его губ, запах, прикосновения. Желает его до боли, кусая губы и стараясь не поддаваться неожиданно вспыхнувшему чувству. Кэрол понимала, что играет с огнем, но не могла не отвечать на робкие касания Дэрила, позволяя ему брать себя за руку, обнимать за талию, утыкаться лицом в висок. Она знала, что рано или поздно они переступят эту грань и окажутся в постели, если только она его не прогонит. Дэрил уйдет, не сказав ни слова, не упрекая её — она точно знала. Он относился к ней, как к чему-то хрупкому и драгоценному, и столько щемящей нежности было в его глазах, столько ласки в неуверенных движениях пальцев, что Кэрол позволяла ему и себе всё. Не смогла отказаться от неожиданного подарка такой недоброй с ней судьбы. Однажды Эд уехал на целых два дня — нужно было закупить товар, подписать договор с новым поставщиком, встретиться с менеджером в банке в Милуоки. Кэрол надела новый комплект белья, который прятала в прачечной в пакете с грязным бельем, побрызгалась духами, одолженными у Мэгги и позвонила Дэрилу. — Сможешь зайти ко мне прямо сейчас? — она затаила дыхание, ожидая его ответа. — Да, — просто сказал Дэрил, и когда он пришел, она заперла дверь на замок и впилась в его губы требовательным и жадным поцелуем. Он, кажется, ждал этого, потому что притянул её к себе, прижимая к напряженному телу, позволяя стащить с него одежду, увлекая её на пол в гостиной. Они занимались любовью прямо на ковре и почему-то никому не пришло в голову, что можно воспользоваться диваном. Кэрол ни на секунду не вспомнила, когда отдавалась Дэрилу Диксону так, как никому и никогда, что она замужем. И что надо было предохраняться.

***

Эд Пелетье был вне себя от гнева. И страха — того самого животного инстинкта, побуждающее бежать и прятаться в случае опасности. И он пока не понял, какое из чувств побеждало. Чёртова сучка Кэрол! Всё, как обычно, из-за неё. Одни проблемы. С виду тихая, скромная, мухи не обидит, не перечит ему, не жалуется, но есть в ней что-то такое, что выводит его из себя. И хочется пинать её ногами. В глубине её глаз он видел презрение и это заставляло его раз за разом терять контроль. А теперь она умудрилась оказаться на месте преступления. И это заставляло его обливаться холодным потом и желать изо всех сил сжать её шею руками, пока она будет биться и хрипеть. А потом, когда она сдохнет, он сможет выбраться из западни, в которой очутился по милости проклятой жены. Когда он увидел старика Грина со скорбным лицом, то сначала подумал, что что-то случилось с Кэрол, недаром она обнаглела настолько, что не явилась домой вовремя, да ещё и не позвонила. Раньше такого никогда не случилось. Он надеялся, что она однажды взбунтуется и даст ему повод забить её до смерти, но увы. Сучка была хитрее, чем он ожидал. — Что случилось? — Эд старательно нахмурился, играя обеспокоенного мужа. — Где Кэрол? Три часа назад должна была вернуться из церкви. Я уже телефон оборвал, собирался бежать её искать… — Ох, мой мальчик, с Кэрол все в порядке, но вот Эми… — доктор поджал губы. — Бедную девочку убили сегодня ночью. Пока Пелетье изображал шок и грусть, его мысли лихорадочно перескакивали с одной на другую. Какого черта именно Кэрол нашла труп?! Она что… следила? Она… знает?! Если она видела хоть что-то, то ей придется заткнуться навсегда. Он поспешил в больницу так быстро, как смог. Но сначала сделал пару звонков, сходил в душ и избавился от пары вещей, которые никому не следовало видеть, особенно жене. Хорошо, что ночью она спала, как убитая — уж он позаботился об этом, подсыпав в её чай немного снотворного. Это был проверенный способ. И даже если она скажет, что спала, то опровергнуть, был он дома или нет, она не сможет. Больше его никто не видел… кроме тех, кто болтать не станет. Увидев безмятежно спящую жену, он испытал знакомый приступ ярости. И почему она не может просто исчезнуть? Его жизнь стала бы такой простой и счастливой! Если бы не проклятый отец Кэрол и его завещание… и невыгодные условия брачного договора, Эд давно бы развелся. И стал бы тем, кем хотел. С той, кто понимает. — Что ты делала там, где нашли… тело? — приехав домой, он сразу же набросился на Кэрол и отвесил ей пару пощечин, чтобы было неповадно. — Я тут с ума сходил! Ни в какой церкви ты не была, да, тварь? Чего молчишь?! — Я была на службе, Эд. Клянусь. Меня видели почти сорок человек, — Кэрол чувствовала, как горит щека и, скорее всего, будет синяк — рука у мужа была тяжелая. Ну и пусть. Главное, не по животу и бокам. Она потерпит. — А потом что? Куда поперлась, дура? — на виске мужа бешено пульсировала вена, и она с удивлением осознала, что он боится. Но… чего? — Я… я ходила к Доун Лернер, — Кэрол решила, что сказать правду будет лучше всего, но ошиблась. Глаза Эда превратились в щелочки. — Ты… что? Говорила с этой убогой? Она еще не сдохла в своей норе?! Внутренне пожелав Эду самому сдохнуть и желательно, медленно и мучительно, Кэрол покачала головой, игнорируя стук в висках: — Нет. Эд принялся расхаживать по гостиной, изредка бросая на жену свирепые взгляды исподлобья: — Так о чем вы говорили? Ходит, болтает с кем попало, вместо того, чтобы, как порядочной женщине, сидеть дома! — Ей нужна помощь, Эд. Она… ты же знаешь, что… — начала Кэрол мягко. — Что? Твое какое дело, дура! Вечно лезешь, куда не стоит! — взревел муж. Когда он ударил её так сильно, что Кэрол не удержалась на ногах, раздался громкий стук в дверь.